Как не странно, но запиликавший в пять утра мобильник настроения нам не испортил.
Бодро поднявшись, сполоскнув морду-лица, попили кофейку и, подхватив чемодан, вышли из дома.
Внизу нас ждало такси.
Водитель, несколько удивившись на мой, не по погоде, "прикид" отворил багажное отделение и ... в аэропорт. Непроснувшийся город, шкварчал растаившим от соли снегом, сиял неоном фонарей и реклам на пустынных улицах. На душе было приятно и тревожно от ощущения скорой смены обстановки. Впереди у меня встреча с морем. Самым красивым из тех которое видел в своей жизни.
Неожиданностей при регистрации не было. Встретили меня дружелюбно. Отправили чемодан транспортёром в неизвестном направлении, оставив вдвоём с женой, если не считать двух мест "ручной клади".
Посидев "на дорожку" в полупустом зале-накопители,
распрощался со своей ненаглядной и отправился на паспортный контроль. Всё остальное было как всегда: томительное ожидание посадки в самолёт, толчея в посадочном бункере и заветное место в кресле у окна.
За чуть заиндевевшим иллюминатором беспросветная тьма над взлётным полем, снующие передвижные трапы, тягачи и прочая неизвестная техника. А впереди встреча с неурочным летом, которое никогда не кончается на средиземноморском побережье.
И вот, наконец-то, как песня, прозвучали слова стюардессы:
- Друзья! Наш самолёт производит посадку в аэропорту Бен-Гурион. Прошу привести кресла в вертикальное положение, пристегнуться и сохранять спокойствие.
Странно, но волнения от встречи с Израилем не испытывал. Даже не удручало, что меня не будут встречать. Ещё накануне договорился с сыном, что он не станет жертвовать своим рабочим днём, а приедет за мной после окончания службы на благо семьи и Отечества.
В аэропорту прилёта ничего не изменилось со дня нашей с ним разлуки в 2008-м году. Всё было знакомо, и чувствовал я себя как дома. Однако три часа времени надо было чем-то занять и я, погрузив пожитки на багажную тележку, первым делом вышел на улицу покурить:
Примыкавший к зданию аэровокзала сквер встретил меня чистотой, уютом, скамейками, фонтаном, сочной зеленью невиданных в России деревьев и кустарников и, как вознаграждение за не утомительный путь, солнечным теплом. Это было не то палящее солнце лета, которым запоминается Израиль всем, кто в нём побывает. Ласковые лучи февральского светила ощупывали меня всего, как будто желали убедиться, что я не посторонний на этой земле.
Выкурив подряд две сигареты, впитав в себя толику благоговейного ощущения от осознания, что моя мечта исполнилась, отправился побродить по залам и павильонам аэровокзала. Есть в нём что-то отличное от российского "Пулково-2" и, тем более, от всех прочих российских аэропортов в которых приходилось побывать. В Израильском чувствуешь себя как дома. Всё уютно, располагает к общению не оставляя ощущения мимолётности от встречи. Здесь можно бродить часами, созерцая прелести общественного быта отпущенного для всех в равных долях.
Вот и я спешу поделиться со всеми тем, что подарил мне Израиль в первый день нашей встречи.
Первым делом подошёл поздороваться с Дави́дом Бе́н-Гурио́ном - основоположником государства Израиль.
Затем подошёл почтить память Ицхака Рабиана падшего от руки злодея в самом расцвете сил своей политической деятельности.
А потом начал бродить по залам и "весям" аэропорта с одной только целью - себя показать и, как бы между прочим, глянуть как здесь буржуи поживают.
Неплохо живёт еврейский народ. С питанием, в международном порту поставлено у него не плохо. Но, по этому поводу ещё Владимир Владимирович Маяковский сказал:
- Ешь ананасы, рябчиков жуй...
Или какаву пей перед отлётом. Говорят нервы успокаивает:
Но не хлебом единым живёт израильский народ. Есть за его прилавками и ещё кое-что.
Симпатичные продавщицы - это само собой:
Но товар, которым они торгуют стоит отдельного внимания:
Я, когда глянул, решил, что когда возвращаться буду, то обязательно что-либо женульке прикуплю. Что она у меня хуже еврейских женщин?
Иду дальше по злачным местам здания аэропорта. А сына всё нет и нет.
- Может на такси поехать, - сам с собой думаю. - Плевать, что шекелей нет. Приеду, там либо сын, либо невестка рассчитаются.
Подхожу к рекламному проспекту, с надеждой телефончик узнать:
А на нём еврейским по еврейскому написано:
- Самый лучший язык в мире - еврейский.
Тут вспомнились мне слова Владимира Семёновича Высоцкого:
- Если в Израиле "на четверть наш народ", то пусть они на наш язык переходят, а не мы на ихний.
Нашли чем гордиться. Да в Питере узбеки как начнут между собой балакать, так ещё подумаешь, какой из двух, еврейский или узбекский, языков не понятнее.
Только подумал об этом, как сын подбегает и, на радостях нашей встречи, чуть не задушил в объятия.
Прежде чем в его лимузин сесть и на новое место жительства отправиться, решил запечатлеть себя на фоне Миноры', что на выходе из здания аэропорта стояла:
А дальше, сел я за баранку буржуйского авто, на котором сын разъезжает, и показал всем, что не хуже их за рулём обходиться могу. Хоть у них по трассам меньше чем 120 км в час не ездят.
А после ужина праздничного, по случаю встречи с детишками, вышел на балкон и такая передо мной красота раскрылась. Но это были последние штрихи первого дня моего пребывания в Израиле:
Спи спокойно маленькая страна. И пусть сон твой будет тих и радостен:
Шалом, Израиль! Гостеприимная страна свободных людей.
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0108.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0107.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0110.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0111.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0114.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0115.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0112.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0113.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0109.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0118.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0120.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0121.jpg)
![[]](/img/d/dworkin_e_n/635-83/img_0123.jpg)