Впервые я слушал блюз в исполнении Имы Сумак (настоящее имя - Зоила
Аугуста Императрис Каварри дель Кастильо) поздней осенью 1960-го. Я тогда учился в седьмом классе, а эта певичка гастролировала в Ленинграде. Выступала в ДК им А.М.Горького. Причём билеты продавались свободно, и народа в зале было не много. Как я сегодня понимаю, причиной всему была всеобщая настороженность в народе после недавней борьбы с космополитизмом.
Сказать, что я был в восторге от песен на иностранном языке, не могу. Я тогда ни то, что перуанского языка не знал, но и музыка, звучащая со сцены, до меня не доходила. Я её просто не чувствовал. Зрительный зал был со мной солидарен. Я это ощущал по жидким аплодисментам и одному букету цветов в дар певичке за труды. А вот когда, во втором отделении, зазвучали слова: "Широка страна моя родная..." - гром аплодисментов, казалось, вырвался на улицу.
После окончания концерта я шёл по заснеженному проспекту Стачек и вполголоса напевал: "Я люблю тебя жизнь и, надеюсь, что это взаимно".
Прошло некоторое время. Вступив в комсомол, я уже не мыслил себя вне народных строек. Тех строек, которые приближали всех нас в первой фазе Коммунизма. А именно в 1980 году наше поколение должно было в нём оказаться. Лично мне представлялось, что поезд наших трудовых будней остановится, и все мы выйдем на остановке с многообещающим названием. Поэтому я всегда был в гуще событий той современности. Там, - "где ребята толковые, там - где плакаты "ВПЕРЁД!". Где песни рабочие новые страна трудовая поёт".
Мы презирали капиталистическую мораль. Нам были противны всяческие джазы, блюзы, рок-энд- ролы. Что мы знали о той, тлетворной западной псевдокультуре? А вот что:
Говорят, во всей Америке
От фокстротов все в истерике,
Потому, что есть в Америке джаз.
Барабаны надрываются,
Трубы саксы заливаются,
И всё это называется - джаз.
Ну, разве сравнить было эти вопли с берущими за душу словами "Таёжного вальса":
А река бежит, зовёт куда-то,
Плывут сибирские девчата,
Навстречу утренней зоре,
По Ангаре, по Ангаре...
Нам было трудно. Очень трудно. Но всегда "нам песня строить и жить помогала". И песен этих было множество. И пели их везде и все, кто был рядом с нами. Пели до тех пор, пока...
Шли годы. Первая фаза Коммунизма была переименована "развитым Социализмом". Выдохлась со своими народными песнями Шурочка Пахмутова. Ушли со сцены Мария Пахоменко, Майя Кристалинская, Эдита Пьеха. Появилась, расталкивая всех локтями, Пугачёва со своими прикормышами. И мы оказались в музыкальном вакууме. А без песен человеку никак нельзя. Человек привык соизмерять свою жизнь по тем мелодиям, которые звучат с экрана, из приёмников.
Но на смену им пришли плейеры. Музыка стала индивидуальной собственность. Она уже принадлежит ушам с вставленными в них наушниками. Она не ведёт за собой, не зовёт дружно и весело идти по жизни. Даже на танцах, на дискотеках молодёжь никогда не возьмётся за руки в едином порыве. Каждый сам за себя и принадлежит только себе. И, кажется, это стало нормой для всех.
Да! - Это только кажется. А на самом деле музыка стала не только отдалять людей друг от друга, но и позывает к насилию над ближним. Насилию жёсткому и жестокому. И доказательством этому является рассказ молодого писателя - Татьяны Байр. И называется этот рассказ: "Она любила блюз". Прочитайте, не пожалеете.