| |
Дворкович Анна
Не спалось и мне привиделись зелено-голубые глаза Повелителя...Сила притяжения
![[]](/img/d/dworkowich_a/05_prityazenie/images22.jpg)
Сквозь пелену сна я услышала стон. Это мой стон, моя боль. Она то отпускает, то появляется вновь, то скручивает желудок, то сжимает невидимыми тисками голову, то пульсирует в плече или груди. Сейчас свело икры. Я попыталась приподняться, но боль откинула меня назад. Звон колокольчиков оповестил нас, что Ая тоже услышала стон. Повелитель навис надо мной и, махнув рукой, тихо произнес:
- Я сам.
Колокольчики стихли. Повелитель принялся массировать сведенные судорогой ноги, стараясь снять боль, постепенно увеличивая давление и растягивая сведенные мышцы (и как он узнаёт, что у меня болит?). Вскоре икры стали мягкими и упругими, боль прошла.
Я благодарно посмотрела в бездонные, как уральские озера, зелено-голубые глаза и, скорее ощутив, чем заметив шевеление на коврике около фонтана, спросила:
- Почему Ая спит на полу?
Повелитель пожал плечами и пояснил снисходительно, как ребенку, не понимающему очевидного:
- Ая - с´аба.
"А кто я?" - хотелось закричать, но. я прикусила губу.
Четыре дня назад я знала.
Самая обычная девушка, проживающая в самой обычной трёшке с самыми обычными родителями, бабушкой, дедушкой, пуделем Тишкой и попугаем Сёмой. И звали меня Капитолина Кузнецова (придумали же родители имечко), но друзья звали меня просто Лина (и это имя мне нравилось). А кто я сейчас? Игрушка Повелителя? Его новая забава?
Часть 1
Четыре дня назад, я со своим приятелем Ромкой собиралась отметить окончание третьего курса факультета экономики.
Мои родители, бабушка и дедушка, погрузив в старенький "РАФ пикап" нехитрый дачный скарб, пуделя Тишку и попугая Сёму укатили в деревню Плескачи (у нашей семьи там дом), а я осталась в городе. Девушка я красивая (пышные вьющиеся волосы, цвета спелой пшеницы, голубые глаза, розовые, чуть пухлые губки, идеальная фигура, длинные ноги) и через месяц мне уже исполнится двадцать, но Ромка - первый парень с кем мне захотелось чего-то большего, чем прогулки по ночному городу. Родичей нет, квартира пустая и я надеялась, что Ромка тоже захочет заняться со мной... (ну, сами понимаете).
Я приготовилась к встрече, надев свои любимые белые льняные брюки и футболку с надписью на спине "Sexy Devil" и порхала по квартире, предвкушая восхитительную ночь прощания с моим целомудрием. Приготовила лёгкий романтический ужин (ведь предполагается, что он лишь прелюдия, а главное наслаждение у влюбленных впереди), накрыла стол на двоих (свечи, бутылка вина), включила тихую, приятную музыку.
Но Ромка не позвонил. Он не позвонил ни в семь, ни в десять. Его телефон всё время был вне зоны, а когда (в час ночи, наконец-то!) я до него дозвонилась, то на мой вопрос: "Ты где?" Ромка пьяным, заплетающимся голосом промычал, что он с друзьями отмечает днюху какого-то Сёмы и что совсем забыл о нашей встрече: "Пршти кисшка". Я бросила трубку: "Ну, как он мог так! Как он мог!"
Не в моем характере слюни размазывать по подушке. Я нанесла "боевой раскрас", надела короткое ярко синее платье, любимые босоножки на десятисантиметровых каблуках, заколола свои шикарные волосы в хвост на макушке и выскочила из дома в надежде поймать такси и поехать в ночной клуб. Увидев жёлтую машинку с шашечками, я рванула к ней и не заметила другой автомобиль, который на огромной скорости вывернул из темного переулка. Визг тормозов, глухой удар от падения тела на мостовую. Потом, как в тумане, долгое "А-аа-аа-аа-а", мат, ругань... Звуки слились в одну сплошную какофонию.
**
Я хочу закрыть уши, но руки меня не слушаются, хочу закричать: "Заткнитесь все! Мне так больно! А вы." - Но издаю лишь сдавленный хрип. Вдруг чувствую, что лечу, всё выше и выше. Смотрю вниз и вижу себя: вот она я, лежу на мостовой, нога неестественно выгнута, а мои шикарные волосы рассыпались веером по грязному асфальту. Но не успела я удивиться факту собственного раздвоения, как тело пронзила резкая боль (куда ж ещё?!), меня скрутило, как бумажный лист и я потеряла сознание.
**
Я слышу шепот и звон колокольчиков. Яркий свет проникает сквозь веки. Слишком много света. "Больно. Уберите свет. Не надо так много света. Где я? Если в раю, то почему мне так больно?" Боль. Боль везде. Словно по мне проехал гусеничный трактор, раздробив все косточки и содрав кожу. Голова чугунная и гудит. В груди миллион мелких иголочек, мне трудно дышать. "Пить..." - с трудом разлепляю сухие губы. Мою голову приподнимают сильные руки, я делаю глоток живительной влаги, и меня снова окружает, обволакивает тьма, унося подальше от боли в спасительное забытьё.
**
Я чувствую нежные прикосновения пальцев, чуть заметные и такие приятные и лёгкое покалывание на спине, руках, бедрах.
- Прана-те тон´а лэс тока. 1
Я пытаюсь открыть глаза, но веки тяжелые, как будто налиты свинцом. Слышу звон колокольчиков. Меня переворачивают на спину.
- Нэмми. 2
Резкая, обжигающая боль пронзает тело, и я снова впадаю в забытьё.
**
Я опять слышу звон колокольчиков. Или это моё больное воображение? Нежные руки массируют голову, грудь, плечи, ступни. Я слышу приятный мужской голос, говорящий на непонятном мне языке:
- Салм´э тон рисса нэммис. Прам шас´э охо атильм. 3
Мне хочется повернуть голову, открыть глаза, но тело не слушается, не реагирует на приказы. Внезапная боль вновь скрутила меня, выгнув, как тетиву.
- Асуе-те. 4- Единственное, что я услышала, и опять провалилась во тьму.
**
Я очнулась (в который уже раз?) и боюсь пошевелиться. Я не вынесу больше боли. Боли, пронзающей тело, рвущей его на части. Я осторожно подвигала пальцами, и они послушались! Я открыла глаза и уперлась взглядом в потолок высоко-высоко надо мной. Куполообразный, как в церкви, не хватает только ликов святых и ангелочков. Неестественная, звенящая тишина вокруг пугает.
"Я умерла? В больницах не бывает таких потолков".
Перед мысленным взором предстала картинка: я - в ярко синем платье, лежащая на грязном асфальте.
"Но я мыслю, - значит, существую!"
Я приподняла голову, и резкая боль выстрелила от одного виска к другому. Она никуда не делась, моя боль, она просто затаилась.
"Если я умерла, то не должна чувствовать боли, значит, я жива".
Осторожно опустив голову, прикрыла веки и вспомнила нежные руки, звон колокольчиков, приятный мужской голос.
"Мне всё это приснилось?"
Снова открыла глаза и, превозмогая ноющую боль в голове, приподнялась на локтях, огляделась. Помещение, куда я попала, оказалось круглым, невероятно огромным и полупустым. Стены по периметру разделены тринадцатью (вот не лень было посчитать) резными колоннами, мерцающими голубоватым светом. На колонны опирается сферический потолок, который теряется в полумраке - свет от колонн более насыщенный внизу сходит почти на нет к вершине. Посреди этого зала на небольшом возвышении стоит круглое ложе, застеленное мягким приятным на ощупь покрывалом, на котором я и очнулась. С одной стороны от ложа расположен небольшой фонтанчик, с другой - пара кресел.
На одном из кресел, положив ногу на ногу, сидит мужчина.
![[]](/img/d/dworkowich_a/05_prityazenie/images25.jpg)
Такой... (как бы вам получше объяснить?) породистый, что ли, холёный, с красивым, мужественным лицом. На нём узкие брюки и обтягивающая футболка, подчеркивающая его широкие, мускулистые плечи и грудь. За его спиной несколько полуобнаженных девушек. Мужчина, с грациозностью хищного зверя из семейства кошачьих, легко поднялся и направился ко мне, произнеся небрежно властным голосом человека, привыкшего повелевать:
- Таре-те бис, тор Ая. 5
Девушки, как стайка разноцветных рыбок, встрепенулись и исчезли за одной из колонн.
Я не могу поверить в реальность, приближающегося ко мне красавца. В голове сформировалось стойкое чувство нереальности происходящего. Как будто всё происходит не со мной (может, я лежу в больнице, и мне всё это снится в коматозном сне?)
Мужчина пристально меня разглядывает и от этого взгляда мои щёки покрываются красными пятнами. Кровь приливает к голове, и я соображаю, что на мне ничего нет. То есть совсем ни-че-го! Не только платья и трусиков, но и браслета и цепочки, с миленьким кулончиком в виде сердечка. Пропали босоножки и даже заколка для волос.
"Господи, ну, и о чем ты, Кузнецова, думаешь, когда к тебе идет такой мачо, а ты голая".
- Где моя одежда? - пискнула я, пытаясь ладонями прикрыть хоть что-то.
- Тон алпукат-ла плазы неа тубис корут´э. 6- Мужчина остановился у изножья.
- Но я не могу так! ходить, - сказала я с дрожью в голосе, готовая расплакаться.
Мужчина, не отрывая от меня глаз, потер подбородок, помолчал некоторое время, размышляя, потом кивнул каким-то своим мыслям и произнес:
- Нэмми-ла. Ая, силь-те порос. 7
Девушка сбегала куда-то и принесла стопку белья. Я перевела взгляд с мачо на третье действующее лицо моего "сна". Ая - невысокая худенькая блондиночка с длинными (с ума сойти! прямо до щиколоток!) волосами и миленьким кукольным личиком. Кроме волос, закрывающих её, как палантин, на ней надета небольшая набедренная повязка, шириной всего сантиметров семь и два кружочка материи, расположенные на сосках и закрепленные цепочками по груди. Такие же цепочки тянутся от этих кружочков к ошейнику, украшенному маленькими колокольчиками и к набедренной повязке. На запястьях и лодыжках девушки надеты браслеты тоже с маленькими колокольчиками.
Мужчина покопался в стопке белья и вытащил белую сорочку. Подошел и, подняв мои руки, надел её на меня, чуть касаясь ребер подушечками пальцев. Нежный и необыкновенно приятный материал сорочки на тоненьких бретельках приятно охладил моё тело, вспыхнувшее от его прикосновений. К тому же сорочка оказалась слишком короткой (чуть прикрывала мою попку), с большим декольте (мне бы хотелось поменьше), но, посмотрев на мужчину, я поняла: это - всё, что мне полагается из одежды.
![[]](/img/d/dworkowich_a/05_prityazenie/lina6.jpg)
Он одобрительно покачал головой, улыбнулся одними кончиками губ и махнул Ае, отпуская её.
**
Мужчина прилег на ложе, оперев голову на согнутую в локте руку, и снова стал беззастенчиво меня разглядывать.
Вошли девушки, неся подносы с едой. Зал наполнился восхитительными ароматами, и мой желудок призывными звуками сообщил о себе. Девушки поставили подносы рядом со мной на ложе.
- Ла-сон´а. 8 - Мужчина придвинул мне поднос, сам отщипнул кусок от лепешки, завернутой в белую салфетку, и начал сосредоточенно жевать.
Я тоже отщипнула кусок лепешки - это оказался хлеб, очень похожий на наш "7 злаков" с семечками и кусочками орехов внутри и замешкалась. Передо мной стояла миска с кашей, но чем её есть? Руками? Ложки в округе не наблюдалось. Мужчина взял палочку, лежащую на краю подноса, нажал на один из её концов и с другого конца веером выскочили тоненькие полоски, образовав ложку, нажал ещё раз - полоски исчезли. Забавно.
Я принялась за еду, изредка посматривая на мужчину, и тут одна из девушек споткнулась на возвышении и выплеснула питье из кувшина прямо на меня. Питьё оказалось горячим, меня обожгло, я резко дернулась и тут же скривилась от боли в голове. Мужчина сощурился и отрывисто произнес: "Решгхарн мотон-те. Си гхарн. 9 Девушка упала на колени и, низко наклонив голову, запричитала: "Ши мотон. Тан неа си, неа си". 10 Мужчина, не обращая на неё внимания, взял меня на руки и отнес в ванну. Когда он меня выкупал и, смазав ожог мазью, вернул на место, следы инцидента уже убрали, и на ложе стоял другой поднос с едой.
После того, как я поела, и девушки убрали пустые тарелки и остатки еды, мужчина открыл дверь в одну из комнат, которые располагались вокруг зала между колоннами. Как оказалось это комната, где живут девушки. Провинившаяся девушка стояла на коленях, низко опустив голову. Спина обнажена. Мужчина вложил в руки одной из девушек плеть и скомандовал: - Таре-те эсиа. 11.
Поняв, что девушку сейчас будут наказывать плетью, я соскочила с ложа, собираясь защитить её и не допустить наказания, но резкий душераздирающий звук сиреной наполнил помещение. Меня пронзило беспричинным, удушающим, холодным страхом. Я закричала. Девушки схватились за голову, некоторые начали кататься по полу. Мужчина с перекошенным, как от зубной боли, лицом, подбежал, схватил меня в охапку и вернул на ложе. Звук сразу прекратился. Девушки стали подниматься с пола, у многих шла носом кровь. Меня трясло как в лихорадке. Всё, что я только что съела, пыталось вырваться наружу.
- Ия - тон-те. Си гхарн", 12 - прозвучало властно, и дверь в комнату девушек закрылась.
- Тис-ла арр´а. 13 - Я вздрогнула от неожиданности. Мужчина стоял у изножья (я и не заметила, как он подошел) и хмуро смотрел на меня, крепко сжав зубы. На скулах перекатывались желваки. Он молча поднялся на возвышение, взял меня на руки и понес в одну из комнат.
По множеству приборов, мигающих ламп, полок с колбами, склянками, баночками, я поняла, что это лаборатория. Мужчина усадил меня в кресло, защелкнул на моих запястьях и лодыжках мягкие кожаные ремни, закрепил на моей голове обруч, сильно сдавливающий виски, вставил в уши маленькие золотистые шарики.
Душа моя ушла в пятки. "Что он со мной сделает? Накажет? Сотрёт память? Препарирует?" - В голове мелькали картинки из фильмов ужасов про пришельцев, одна страшнее другой.
Подошел мой мучитель, держа в руках пистолет, похожий на тот, каким в больницах ставят прививки. От страха у меня мурашки по спине побежали. На лбу выступил холодный пот.
- Пожалуйста, - пролепетала я. - Не надо. Я не знала. Мне очень жаль, что так получилось.
- Лэш тон-ла нэммис, 14 - сухо произнес мужчина, прижав пистолет к моему плечу. Я почувствовала укол и по телу разлилось тепло.
Он щелкнул тумблером у меня за спиной, надел мне на глаза повязку. Некоторое время ничего не происходило, а потом перед глазами с невероятной скоростью стали мелькать образы, предметы и прямо в голове звучать слова на непонятном языке. Не успела я подумать, что сойду с ума от этого мельтешения, как провалилась в сон.
Проснулась я разбитая, уставшая, с головной болью. Мужчина прикоснулся холодной ладонью к моему лбу, посмотрел в глаза, одобрительно кивнул.
Я мельком взглянула на него и оторопела:
- Повелитель?!
- Очень хорошо. Ты умница, - произнес он уставшим голосом, и я поняла, что он сказал!
"Ничего себе. Несколько часов сна и я знаю язык!" - восторг отодвинул в сторону остальные чувства: боль, страх.
"И не только язык, но и краткий курс истории Креона - планеты, на которой я очутилась. - Я снова остро почувствовала нереальность происходящего. - Ну, не бред ли?!"
На миг представила, что вот сейчас дверь откроется и в неё...
"Очнись, Кузнецова! Кто в зрелом уме и твердой памяти будет строить такие декорации, чтобы тебя разыграть. Голливуд отдыхает".
Я посмотрела на... Повелителя?
Повелитель Креона - Эктион стоял передо мной, покачиваясь с пятки на носок, и обворожительно улыбался. В простой футболке (или что это у них?) с рассыпавшимися по плечам чёрными волнистыми волосами. Восхитительно хорош! Мне стало трудно дышать, по позвоночнику пробежала электрическая волна.
Эктион отсоединил провода, отнес меня на ложе, сел рядом, взял мою голову в свои ладони, и я почувствовала, как боль уходит, плавно перетекая ему в пальцы.
- Спи, - приказал он, и я мгновенно уснула.
Часть 2
На пятый день моего перемещения Эктион, позавтракав, лег в своей любимой позе: положив голову на согнутую в локте руку, и похлопал другой рукой рядом с собой, приглашая меня сесть. Я села, не посмев ослушаться.
"Ой, Кузнецова, кому ты врешь? Не посмела она! С огромной радостью плюхнулась. Так и скажи!"
Повелитель притянул меня к своему животу и, рисуя подушечкой большого пальца, круги на моей ладони, спросил:
- Готова?
- К чему? - Я покрылась красными пятнами и уперлась взглядом в свои колени.
- Задавать вопросы.
- А-аа, э-ээ... - Я искоса посмотрела на Эктиона. Он улыбался!
"Вот засада! Ну, Кузнецова, ты и дурр-ра. О чем только думаешь!"
Я прикрыла глаза, успокаиваясь, и выдала я на одном дыхании:
- Как я оказалась здесь? Почему жива, если меня сбила машина. Я видела себя умирающую, лежащую на грязном асфальте. Как я могу быть одновременно и там и здесь? Я что - раздвоилась? Кто ты? Кто эти девушки? Где мы? И что дальше?
Эктион лег, положил руки за голову и закрыл глаза. Я ожидала услышать ответы на свои вопросы, но он молчал.
"Уснул что ли?" - Я взглянула на него. Его густые ресницы веером лежали вокруг глаз, чёрные волосы разметались, рот плотно сжат.
"Как он красив!" - В который раз подумала я. Сердце сжала приятная истома, захотелось прикоснуться к его лицу, провести рукой по щеке.
"Стоп, Кузнецова! Не для этого ты язык выучила".
- Ты хотел рассказать.
- Да, конечно. Просто всё так странно. - Произнес Повелитель, не открывая глаз, и снова надолго замолчал. Когда я уже решила, что ответов мне сегодня не дождаться, он заговорил.
- Мы находимся внутри Храма Создателя. Это очень древний Храм, он стоит тысячи и тысячи веков. Когда он появился, кем построен? Мы не знаем. Но он способен сформировать переход между мирами и перенести на Креон тофу 15 для церемонии обновления. - Эктион заглянул мне в глаза, провел по щеке. - Храм не копирует тофу, он его переносит молекулярно. Когда ты материализовалась здесь, то исчезла там.
- Но я видела себя, лежащей на мостовой.
- Это иллюзия перехода. Во время перехода для тофу время как бы раздваивается. Если не вдаваться в подробности, то в начальной точке перехода время номер один замедляется, а время номер два ускоряется и та ты, которая уже неслась по переходу, смогла увидеть себя в прошлом, лежащую на мостовой. Всё произошло за доли секунды. Люди в вашем мире и не заметили, как ты исчезла. В конечной точке перехода время номер один ускорилось, а время номер два замедлилось, и ты стала единым целым. Как-то так.
Он немного помолчал и продолжил:
- Но у тофу очень сильная связь с прежним миром и тринадцать дней переход нестабилен. Он как натянутая пружина. В любой момент может сжаться. - Эктион невесело осклабился. - Троих тофу мы не смогли удержать. Ты - четвертая.
- А почему погибли те трое?
- Не справились с´абы. А тебя удержали. Может, потому что ты в своем мире погибла и связь оказалась очень слабая.
- С´абы - это девушки? Они... Почему ты так жесток с ними?
- С´абы - рабыни, - раздраженно произнес Эктион. - Я же сказал, что переход нестабилен. Любое неосторожное резкое движение могло тебя отбросить назад, погубить. Я не мог рисковать. Хватит разговоров. Спи.
- Нет, пожалуйста, ответь на последний вопрос. - Я с мольбой посмотрела на Повелителя.
- Хорошо. Последний.
- Что значит обновление?
- Креоны - старый и вымирающий род, а тофу - это новая кровь, перенесенная Храмом для обновления и спасения нашей расы.
- Что значит новая кровь?
- Это уже второй вопрос. Спи.
- Но... - Эктион грозно зыркнул на меня и я прикусила язык.
Кто я такая, чтобы спорить с Повелителем? Может, моё место там - в комнате с´аб, а может...
Я легла и закрыла глаза. Пояснения Эктиона не прибавили мне оптимизма. Из того, что он рассказал, понятно одно: я - тофу, перемещенная на Креон с Земли. С помощью Храма. Для обновления. Новая кровь.
**
Я проснулась в холодном поту. Мне приснилось, что я прикована цепями к жертвеннику, мои вены перерезаны, и кровь медленно капает из них на жертвенный камень.
Сон казался таким реальным, что я посмотрела на свои руки.
- Что? - Эктион тут же открыл глаза, приподнялся на локте, пристально посмотрел на меня. - Всё хорошо. Спи. - Он положил мне на лоб свою прохладную ладонь, и я провалилась в сон уже без сновидений.
**
- Расскажи о своем последнем дне. - В очередной раз просит Повелитель.
- Я уже рассказывала.
- Расскажи подробно. Что делала, что говорила, что чувствовала, какие эмоции испытывала.
Я рассказываю. Обрастая мелкими деталями, незначительными подробностями мой последний день на Земле становится длиною в жизнь.
- А что значит цело-мудр-рие? - спрашивает Эктион.
Я замолкаю, покрываясь красными пятнами. Слово "целомудрие" не перевелось на креонский, значит, у них нет такого понятия.
"Уп-с! Ну, и как будешь выкручиваться, Кузнецова?"
- Это... Когда девушка ещё... Ну... Когда у неё... Не было соединения с мужчиной", - лепечу я, потупившись.
- А-аа, значит, у тебя не было слияния с мужчиной, - тянет Повелитель.
Я ещё больше краснею.
**
Передвигаюсь я исключительно на руках Эктиона. Ложе окружено невысоким, но широким энергетическим кольцом. Повелитель и с´абы проходят через него, как сквозь туман, а я тяну это кольцо за собой, и переход, сопротивляясь, начинает вибрировать, завывая сиреной.
Еду мне приносят с´абы. На завтрак подают что-то наподобие каши, на обед - по виду и по вкусу напоминающее холодец, на ужин - большой плод, смахивающий на гибрид персика, груши и сливы. Это - обязательные блюда. Эктион внимательно следит, чтобы я съедала их полностью. Еще приносят лепешки - безумно вкусный хлеб из ржаной или пшеничной муки, орехи, тушеную фасоль или бобы (по крайней мере, очень похоже) и питье в больших стеклянных кувшинах.
Повелитель много расспрашивает меня о моем мире, о Земле. Один раз даже носил меня в кабинет и там, усадив в большое белое кресло, включил над столом голографическое изображение галактики. Я не специалист в астрономии, но она совсем не похожа на то, что мы проходили в школе. Он показывал мне, приближая, различные планеты и звездные системы, пытаясь разыскать мою родную планету. Увы и ах! Ничего даже близко похожего я не увидела.
**
К с´абам я привыкла, как привыкают к деревьям в лесу, щебетанию птиц за окном, шуму дождя и, наверное, не замечала бы их, если б не колокольчики.
С´аб тринадцать. Они очень похожи друг на друга как сестры-близнецы: длинные волосы до пят, одинаковая одежда, но я научилась их различать по цвету волос и одежды. Повелителя они боятся, а я для них, как подопытный кролик. Они за мной ухаживают, кормят, разминают мои мышцы, лечат, но не смотрят на меня, не разговаривают со мной и презрительно кривятся, когда я до них дотрагиваюсь.
- Почему до сих пор у вас существует рабство? - обратилась я как-то к Эктиону.
Повелитель посмотрел на Аю. Та играла в чаше фонтана, то шлепая по воде, извлекая миллионы брызг, то переливая воду из одной руки в другую.
- Ая, иди к себе, - приказал он.
С´аба сморщила недовольную мордочку, но перечить не стала и, зазвенев колокольчиками, быстро удалилась.
- Рабства, в том понятии, которое ты вкладываешь в это слово, у нас нет. На нашей планете одновременно эволюционировали две формы жизни. Креоны и с´абы. Креоны - обычная гуманоидная раса, каких много во вселенной. А с´абы - гермафродиты. Живет с´аба двадцать один год и перед смертью один раз в жизни откладывает оплодотворенную икру на листья огромных кувшинок в океане Забвения. Через месяц из икринок вылупляются маленькие с´абы. В океане с´аба развивается семь лет, потом выходит на сушу. Семилетняя с´аба - это уже вполне сформировавшаяся взрослая особь. Внешне отличить с´абу от креонки можно только по её длинным отросткам на голове, похожим на волосы. Отростки у с´аб - это органы чувств. С их помощью с´абы могут "читать" эмоции (страх, боль, удовольствие, радость), "видеть" болезнь, общаться между собой. Обрежь их и с´аба умрет. С помощью этих отростков с´аба может воспроизводить речь. У с´аб нет речевого аппарата и они не осознают, что говорzт, они просто на уровне инстинктов знают какую фразу нужно произнести в данном конкретном случае. Эта способность не передается по наследству. С´аб обучают. У вас это называется дрессировка. Сделаешь правильно - получишь лакомство, неправильно - будет больно.
Креонцы заводят с´аб, как вы заводите домашних зверушек. Они очаровательны, послушны, обучаемы, преданы своему хозяину. Доставить хозяину удовольствие и получить в ответ эмоцию восторга, блаженства, удовлетворения - это для с´абы высшее наслаждение. Но их поступки зиждутся на эмоциях, они не пропускают их через призму разума. Ты спрашиваешь, почему я жесток с ними? Ши слишком проказлива. Не накажи я её, она могла решить, что мне это нравится, что это забавно и стала бы повторять подобное, чтобы угодить мне а за ней и другие.
Часть 3.
Закончился одиннадцатый день моего перемещения. Признаюсь, Повелитель действует на меня как запах сыра на небезызвестного Рокки. Но его отношение ко мне удивляет. Никаких интимных поползновений с его стороны, а ведь я полуобнажена. Не мужчина, а кремень. Разве что проведет подушечкой большого пальца по моей щеке или подбородку. Я таю от его прикосновений и готова растечься лужицей у его ног, а его прожигающий взгляд, которым он смотрит на меня время от времени, выбивает последние капли разума, но, видно, я не в его вкусе.
Он часто уединяется в кабинете с одной из с´аб и я понимаю зачем. Вот и сейчас он ушел туда с Аей. На душе стало тоскливо, глаза затянуло влагой, я свернулась калачиком и уснула.
**
Проснувшись на следующий день, я не обнаружила рядом Эктиона. Все двери закрыты. Я одна. Только вода в фонтане журчит. Не зная чем заняться, я сделала сидячую зарядку. Полежала, посидела, потом поспала. Опять посидела. Никого. Покричала, привлекая внимание. Тишина.
В неведении я просидела до вечера. Уснула, и мне приснился кошмар. Будто бы я сорвалась с крутого обрыва и лечу в пропасть, на дне которой шевелится раскалённая магма. Я кричу и просыпаюсь в холодном, липком поту. Рубашка прилипла к телу. Сердце бешено колотится. Голова раскалывается.
Колонны полыхают огнем, и от них идет ощутимый жар.
- Это что ритуал такой: сжигание юной девы в огне? - спрашиваю я, но мой вопрос остается без ответа. В зале, по-прежнему, никого.
Я сворачиваюсь клубочком и снова засыпаю. И мне снится Повелитель. Он берет меня на руки, и мы оказываемся на цветущем лугу. Нежный ветерок обдувает моё тело, слышится звон колокольчиков. Я открываю глаза.
Судя по свету от колонн, сейчас раннее утро, а в зале переполох. С´абы беспорядочно носятся туда-сюда, то и дело сталкиваясь друг с другом. Появившийся Эктион делает знак и с´абы успокаиваются.
Он подходит ко мне и стягивает с меня сорочку. Я не успеваю возмутиться, как по его безмолвному приказу, с´абы быстро и ловко набрасывают на мои запястья и лодыжки кожаные ремни и растягивают меня на ложе. Я поняла, что сейчас произойдет. Я хотела этого, ждала, но не так! Связанная и беззащитная я задохнулась от обиды и унижения, забилась, как птичка в силке: "Не-еет! Я не хочу. Не хочу!"
Мои стенания проигнорировали. Я ощутила на себе тяжесть горячего сильного тела, сухие губы впились в мой рот. Внезапная, жгучая, раздирающая на части боль, пронзила меня, но я не смогла даже пальцем двинуть. Боль была такой сильной, что я потеряла сознание, а когда очнулась, Повелитель продолжал терзать меня. Это продолжалось долго, невыносимо долго. Когда всё закончилось, мой мучитель переместился в сторону, погладил по волосам, нежно поцеловал полные слёз глаза, скулы, онемевшие губы и чуть слышно прошептал:
- Всё хорошо. Слава Создателю. Ты моя. Моя салм´э. 16
У меня не осталось сил ни шевелиться, ни говорить, только по вискам сами собой текли слёзы. Абсолютно обессиленная и опустошенная я уснула.
**
Проснулась я от солнечного света, проникающего сквозь веки. "Настоящий солнечный свет! Храм открылся!" - Сообразила я и распахнула глаза.
Зря. Зал оказался заполнен людьми. Мужчинами, женщинами. Все в нарядных одеждах. А я обнажена. Моё лицо стало пунцовым. Я в ужасе закрыла глаза.
Вошел Эктион. На нём узкие черные брюки, высокие сапоги и белая рубашка. Его длинные чёрные волосы собраны в хвост на затылке. Он наклоняется, берёт меня на руки, спускается по ступенькам и ставит меня у изножья кровати рядом с собой. Подбегает Ая, держа в руках кусок ярко красной материи, и оборачивает её вокруг меня, наподобие сари.
Повелитель сжимает своими ладонями мои руки чуть выше запястья, наклоняется и целует в губы. Тишину разрывает восторженный гул и сразу же люди, находящиеся в зале, приходят в движение. Они по очереди подходят к Повелителю, низко кланяются, задевая рукой носок его сапога, целуют кончик моего сари и удаляются.
Вскоре в зале остались только мы вдвоём: я и мой Повелитель. Эктион разматывает сари, поднимает меня на руки и относит в ванну. Там он опускает меня в горячую, наполненную ароматной пеной воду и, не обращая внимания, что в рубашке, начинает меня мыть. От горячей воды его лицо покрывается потом. Пот скатывается по его лбу, щекам, капает на грудь. Я провожу рукой по его скуле, по губам, по подбородку, оставляя пенную дорожку. Щетина на его щеках приятно покалывает мои пальцы. Мой Повелитель.
Оставив меня в ванне, он раздевается, и обнаженный идет под душ. Я смотрю на него. Струи воды стекают по его мускулистым плечам, спине. Как он красив. Мой Повелитель. Он вытирается полотенцем и, обернув его вокруг бедер, вытаскивает из пены меня, вытирает, нежно целует и относит на ложе. Я блаженно растягиваюсь и закрываю глаза.
- Нет, милая. День еще не закончен. Нам предстоит торжественное мероприятие по случаю нашего лаплан´э наси...
- Нашего лаплан... что? - не понимаю я.
- Лаплан´э наси - соединение мужчины и женщины для зачатия ребенка. Э-ээ, брак, по-вашему. Вчера ты стала моей салм´э, м-мм... женой, - поясняет он. - Только что брак подтвердили старейшины, осталось скрепить его официально.
Я села на ложе и как рыба безмолвно, то открываю, то закрываю рот. "Вот так, Кузнецова, оказывается, ты вышла замуж".
- Иди сюда, - позвал меня мой муж, сидя в кресле (или ещё не муж, ведь нам предстоит официальная церемония).
- Но... - Я в растерянности начинаю сползать с ложа и останавливаюсь.
Эктион лукаво щурится на меня.
- Иди. Это последняя проверка.
Я осторожно наступаю на первую ступеньку, раздается трень-к. Я сбегаю вниз и в зале звучит нежная мелодия. Напряжение двух последних дней спало. Я смеюсь.
Тут же выбегают с´абы и понеслось.
Мои волосы расчесывают, сушат, укладывают. Одновременно меня одевают. Платье, туфли, украшения. И всё это так стремительно, что я не успеваю ахнуть, а уже передо мной оказывается огромное зеркало, в котором я вижу совсем незнакомую девушку в белом облегающем платье, усыпанном бриллиантами. Я, конечно, в бриллиантах не разбираюсь, но очень похоже - камушки блестят каждой гранью. Волосы собраны в высокую прическу, на голове корона, тоже вся усыпанная такими же камушками. В уши вдели два таких больших камушка, что я боюсь, что мочка не выдержит. Подходит Эктион. В его руках (о, боже!) бриллиантовое колье, которое он застегивает на моей шее. Одна из с´аб подает ему брошь в виде застывшего в прыжке хищника из семейства кошачьих, он берет её и прикалывает на пояс моего платья.
- Это знак моего рода. С´харб. Очень сильный и хитрый зверь.
Такая же брошь на алой ленте Повелителя, небрежно перекинутой через одно плечо и завязанной на бедре бантом. Он в белой рубашке, в чёрных облегающих брюках и высоких сапогах. Я так полагаю, что это его парадная одежда. Простенько, но со вкусом.
"Непонятно, почему тебя, Кузнецова, бриллиантиками обсыпали. Сверкаю, как новогодняя ёлка. Хотя, может, у них эти камушки и не ценятся совсем и они ими дорогу мостят".
Тут одна из дверей распахивается, и я вижу огромную площадь, целиком заполненную народом.
- Пойдем. - Эктион берет меня под руку и выводит на крыльцо.
Площадь взрывается овациями, восторженными криками. Крыльцо медленно начинает подниматься вверх. Я вскрикиваю. Повелитель тихонько сжимает мой локоть. Мы достигаем выступа на стене храма, на котором стоит небольшой - х-мм - шар на ножках, садимся внутрь и летим во дворец (не уверена, но как ещё можно назвать огромное величественное здание, где мы оказались).
Дальнейшие события я помню очень смутно. Я с трудом пережила длительную церемонию официального бракосочетания: с речью выступали от кабинета министров, от науки, от литераторов, от художников, от женского благотворительного общества, от ремесленников (от ткачей, пекарей, сталеваров) и еще бог знает от кого. Потом говорил священник (по крайней мере, я так поняла, вспоминая отрывки из обучающего сна). Он говорил красивые и правильные вещи, но о-оочень долго и монотонно. Я спала с открытыми глазами. Потом мы с Повелителем обменялись кольцами (ну, прямо как у нас!). Потом наши руки (его - левую, а мою - правую) связали белой атласной лентой, и повезли по городу в открытой самодвижущей коляске (это я ёрничаю, потому что машину эта штуковина напоминала смутно).
Люди высыпали на улицы и наперебой приглашали нас в гости. В некоторые дома мы заходили. По какому принципу Повелитель выбирал их, я не поняла, но в каждом доме нас угощали вином и хлебом. Отказываться было нельзя, и к концу дня я уже еле держалась на ногах.
Но и это оказалось не всё. На площади перед дворцом накрыли столы, и нам предстояло выдержать ещё несколько часов непрекращающихся поздравлений.
Ну, вы понимаете.
Эктион сказал, что существует поверье, если жениху с невестой пожелать того, что хочешь для себя самого, то это обязательно исполнится. А уж если это свадьба самого Повелителя!
Поток желающих пожелать нам всего-всего казался нескончаемым.
Как я оказалась в постели уже не помню.
Часть 4
Да! Скажу я вам! Тяжело быть женой правителя целой планеты! Каждый день встречи, совещания, благотворительные балы. У меня, как у жены Повелителя, есть особые обязанности. Социальная политика, больницы, хосписы - это всё на мне. Я много езжу по стране, отвечаю на письма. Ещё бы денег побольше, но казна не резиновая и я сильно ограничена в средствах. Ничего, я придумаю, откуда деньги взять.
"Может, с подвенечного платья бриллианты отколупать? Х-мм, а, может, лучше его продать. Повелитель говорил, что в стране много богатеньких. Ау-у. А вот кому подвенечное платье жены Повелителя? Идея! Аукцион. Но одним платьем, как говорится, сыт не будешь. Чтобы еще такое продать ненужное?" Как там говорил дядя Фёдор: "Чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет". Но идея мне понравилась. Надо переговорить с Эктионом.
После замужества я подумывала об учебе, но потом поняла, что для милосердия и благотворительности не нужны особые знания и отложила этот вопрос на потом. Скоро на свет появится наш первенец и с каждым днём мне всё труднее и труднее передвигаться. Муж настаивает, чтобы я набрала себе помощников. Надо подумать и над этим.
Эктион безапелляционно заявил, что будет мальчик. Он обладает очень сильной энергетикой и руками может распознавать и лечить болезни. И ещё ему не соврешь. Он "читает" эмоции или что-то в этом роде. Но после каждого сеанса он долго восстанавливается и он - Повелитель, в конце-то концов! Так что к его услугам, слава Создателю, прибегают только в крайнем случае.
Эпилог. Шутка Создателя.
Один раз в сто лет Храм начинает звучать, вибрировать, его двери открываются - он готов к переходу. Повелитель - энергетически самый сильный мужчина Креона и тринадцать с´аб, которых тщательно отбирают и воспитывают, уединяются в Храме. Их задача - удержать тофу в конечной точке перехода.
С самого начала у меня всё пошло наперекосяк. Храм зазвучал раньше времени на три года. Ничего страшного, но перед этим погибла целая колония с´аб на острове Бурь и среди них три самые лучшие, ведущие. Добирать пришлось из того, что есть. Ши оказалась слишком проказливой. Напроказничает и смотрит, как я отреагирую. Ия - трусиха, а Ли помешана на красоте. И вот результат! Первого тофу отбросило назад - Ия испугалась огромного, волосатого загруба и разорвала круг. Вторым Храм перебросил сомуола и Ши захихикала, увидев его длинные острые ушки. Сомуол материализовался без верхней части головы. Пришлось вернуть назад. Третий - молодой биратонец во время перехода получил психическую травму. Его трясло, изо рта текли слюни. Его можно было спасти, если бы Ли заартачилась - каждая с´аба может опознать и вылечить только одну болезнь. Ли могла лечить душевные недуги. А она наотрез отказалась, повторяя, как заводная кукла: "Это не радует, неприятно". Не помогла даже плеть. Всхлипывая после наказания, Ли всё равно отрицательно мотала головой: "Некрасиво... Не радует..."
После третьей неудачной попытки Храм замолчал. Я ожидал позора: "Мое имя занесут в красную книгу Креона, как первого Повелителя, не справившегося с переходом!" Но двери Храм не открыл, и это вселяло надежду.
Двадцать восемь дней (полный цикл белой луны) Храм не подавал признаков жизни. Я нервничал. С´абы стали раздражать своей покорностью. Выпрашивая у меня лакомство, они с мольбой смотрели в глаза, терпеливо сносили моё раздражение и искали любую возможность мне угодить. Куклы! Боясь не сдержаться, я запретил им выходить из своей комнаты. В каналах накопилось столько семени, что мой детородный орган ныл, требуя разрядки. Но к с´абам не хотелось. Мне хотелось сжать в объятьях нормальную девушку, почувствовать её страх перед слиянием, ощутить как моё семя заполняет её. На Посвящении главы семейств наперебой представляли мне своих дочерей. Но ни одна не зацепила. Я хотел, чтоб моя салм´э была особенной. Необыкновенной. Нежной, доброй, верной.
На двадцать девятый день Храм зазвучал. Переход заработал и на ложе материализовался, вернее, материализовалась маленькая, светлокожая девушка! Я обомлел: "Переход материализовал с´абу? Не может быть! Зачем? Такого позора я точно не вынесу! - Посмотрел на неё внутренним зрением. - О, Создатель! За что?" У девушки оказались переломаны ребра, отбиты почки, проткнуто легкое, разбит череп. И это только то, что светилось чёрным, а имелись ещё и синие и малиновые области. Она почти не дышала. Первый мой порыв - отправить её обратно, но тут я взглянул на с´аб. Они стояли завороженные. Что они почувствовали? С´абы сильные эмпаты и я решился.
Мы работали без отдыха трое суток. С´абы ни на минуту не отрывали от девушки своих рук, сменяя друг друга. На четвертый день, когда ей стало лучше, я просканировал её полностью. И слава Создателю! Она оказалась обычной девушкой, способной к деторождению. Но...
"Что за шутка Создателя?" - Я пребывал в недоумении.
Храм всегда переносил мужчину - самца, способного к воспроизводству, а тут - маленькая, хрупкая девушка. Как она исполнит Пророчество?
**
За всю жизнь в организме креонки созревает лишь одна яйцеклетка, поэтому креонок рождается раз в пять больше, чем креонцев. Половой акт, когда пара хочет зачать ребенка, длится долго от полутора до двух часов. Мужчина при этом может впасть в транс от эндофринов, буквально кипящих у него в крови, а женщина теряет сознание от боли. Чтобы креонка ничего не повредила себе или мужчине её обязательно удерживают ремнями за руки и за ноги. После рождения ребенка организм женщины перестраивается и через год, она становится хамри 17 - способная удовлетворить мужчину, забирая у него семя, но не способная к деторождению, а креонец вправе завести себе новую салм´э. 18
За молодую жену креонец платит её родителям салл´э, а после рождения ребенка - содержит хамри пожизненно. Из века в век богатый мужчина, владеющий большим количеством женщин - наси´э доранг - 19 пользовался почетом и уважением. Креонца, имеющего одну женщину презрительно называли б´элиш. 20
Все изменилось в одночасье. Когда обнаружили, что из с´аб получаются прекрасные наложницы: послушные, не капризные. Для с´аб, питающихся только водорослями, семенная жидкость креонца оказалась лакомством и чтобы её заполучить, они готовы были выполнить любую прихоть хозяина и в любой момент доставить ему несравнимое ни с чем удовольствие.
Искусственные водоемы и отсутствие хищников позволили увеличить популяцию с´аб до невероятных размеров. Взрослая с´аба стала стоить дешевле мин´э севич 21 и вместо большой семьи креонцы заводили с´аб. Мужчину, имевшего одну женщину, перестали называть презрительно "б´элиш". Появилось много одиноких креонок. Тогдашний Правитель издал указ, повелевающий креонцам сдавать сперму для искусственного оплодотворения. Но природу не обманешь, она действует по своим правилам и законам и вскоре генетики стали замечать, что всё меньше и меньше рождается здоровых детей. Слабые, худосочные креоны, не способные дать жизнь новому потомству и с´абы заполонили планету.
Раса креонов вымирала. Пока пятьсот лет назад группа ученых не обнаружила в Храме Создателя Пророчество, гласившее: "Только новая кровь даст толчок дальнейшему развитию Креона и не позволит ему погибнуть". Особенно не веря в успех, креоны подготовили Храм, выполнили предначертанное. Храм "заговорил" и первый раз перетянул на Креон волосатого загруба, под два метра ростом, с огромными ручищами, квадратным подбородком и невероятной потенцией. Его неистощимая энергия подарила Креону более трех тысяч здоровых, сильных, выносливых детишек. Креон ликовал! Свершилось! Хвала Создателю! Потом были сомуольцы, хамияне, биратонцы, но всегда - мужчины! Мужчины, способные к воспроизводству, как племенные быки в стаде коров.
А тут - девушка!
"Шутка Создателя! - думал я. - Она необычная. Кожа нежная и бархатистая, как у севиче 22, тело - гибкое, как у с´харба 23, глаза - голубые, как небо в Холодных горах. Нежная, ласковая, милая, скромная, необыкновенная. Стоп! Не о такой ли девушке я грезил здесь, в Храме? Неужели Создатель хочет, чтобы я сделал эту девушку своей салм´э?"
Конечно, у меня были сомнения: "Она такая маленькая, хрупкая, выдержит ли слияние?" Но Создатель ничего не делает просто так. И я решился.
**
Я смотрю на свою маленькую жену, сладко спящую после слияния, и сердце щемит от нежности. Я готов часами смотреть на эту хрупкую, миниатюрную женщину по воле Создателя, ставшую моей салм´э. Она - как космос, который вроде знаешь, а на самом деле совсем не знаешь и каждый раз открываешь что-то новое.
Моя маленькая салм´э не только не испытывает боли при слиянии, но и ощущает такое же удовольствие как и я (первый раз не в счет, мне до сих пор стыдно и я готов снова и снова просить у жены прощения за то, что так обошелся с ней).
Мне кажется, что я разгадал одну из загадок Храма. Храм перетягивает тофу, чьи мысли созвучны мыслям Повелителя. О чем думали Повелители, проводившие обряд в Храме до меня? Все они были убеленные сединами старцы, уважаемые и почитаемые наси´э доранг, имеющие сотни наложниц и уже не помышляющие о новой салм´э. Они думали об исполнении пророчества, о мужчине, который способен произвести здоровое потомство. И Храм вытягивал мужчину - производителя.
Так получилось, что я оказался самым молодым Правителем Креона. У меня ещё не было ни одной салм´э. Уставший и замученный неудачами, испытывающий отвращение к с´абам, я думал о слиянии с настоящей девушкой. В то же самое время Лина хотела распрощаться со своим, как это называется у землян. Э-ээ, цело-муд-рием, кажется. Наши желания соединились, сплелись незримыми нитями, Храм потянул и каждый из нас получил то, что хотел.
**
Скоро у меня родится первенец. Мой сын. Наследник, зачатый в Храме. Уже сейчас во дворец приходят посылки для ещё не рожденного младенца - так жители Креона выражают избраннику Создателя свою любовь.
Вчера министр по делам семьи пришел с предложением составить список из желающих соединиться с наследником. Я в бешенстве запустил в него лаплан´э, | |