- Я так и не поняла, чем он тебе нехорош? - Спрашивала тётка племянницу.

- Да вроде нормальный, как все. Но со своими странностями. Живёт с соседями. Меня провёл в свою комнату, а сам больше часа находился на кухне. Затем слышу, в дверь, словно кошка царапает. Я открыла, а он...

- Неужели за час до чёртиков дожрался?

- Нет. Если бы. Он совсем не пьёт.

- А что же тогда?

- Стоит в дверях, в руках огромные тарелки с горячим супом. В этих же руках ложки, солонка, перечница. В зубах плетёнка с нарезанным хлебом.

- Ну?

- Зачем всё так, за один раз? Мог бы два, три, десять раз сходить. Кухня-то в трёх метрах от комнаты. Это странно.

- Ну, мало ли. Мы же не знаем, какие у него отношения с соседями. И всё?

- Да нет.

- А что ещё?

- За ночь на меня пять раз лазил. Ну, пусть бы два. Ну, три.

- Нашла, на что жаловаться.

- Он, как стал раздеваться, штаны снял, а свитер оставил. А свитер жаркий, колючий. В северных широтах на сейнерах рыбаки в таких на путину ходят.

- А как объяснил, что в свитере? Зябнет?

- Говорит, вся спина в волосах. Стесняется.

- А в свитере лучше, что ли? Татуировок своих стесняется. Наверное, тётки голые нарисованы по телу тут и там, а он не знает, как ты к этому художеству отнесёшься.

- В общем, тётя Зина, такой. Всё больше молчком, как партизан. И всё улыбается.

- Ну, это неплохо. Я грустных и злых не люблю. А то, что улыбается, это неплохо.

- Вот такой. Как там дальше будет, не знаю.

- Как будет дальше, поживём, увидим. Молодец! Я давно тебе говорила, Нина, что с мужиком жить веселее, чем в одиночку век коротать. Ты молодая, сейчас поймёшь себя, поймёшь свои силы и сама выбирать станешь. Хошь с усами, а хошь с пузами.

Женщины весело засмеялись.

2013 г.