|
|
||
Хотите, расскажу историю о настоящей, нелицемерной, любви? Слушайте.
Это было давно, когда водка была личным врагом, стоявшем на пороге во взрослую жизнь. С врагом, как известно, необходимо бороться. Водку надо было пить.
Да, да. Именно, надо. Надо было её побеждать. Она казалась отравой, чем-то средним между цианистым калием и серной кислотой, но всё моё окружение, настоящие мужики, её потребляли. А следовательно, тот, кто хотел, что бы его считали товарищем, а не изгоем, должен был соответствовать.
И я её пил. Выпью, через силу, чуть-чуть, так что бы только был запах, и скорее бегу к приятелям, хвастаться: "Простите, выпил с мужиками. Так как в общем-то, и сам мужик и почему бы нам, мужикам, не выпить".
И очень старался, при этом, дышать на собеседников. Что бы те, учуяв спиртные пары, зауважали. Так поступал не я один, то же самое делали все мои сверстники.
Все, кроме Сашки Парфёнова. С удивлением замечал я, что он никогда не хвалился, когда выпивал. И, даже наоборот, всячески старался это скрывать. Что бы сбить запах, заедал водку жаренными семечками, зажёвывал лавровым листом, холодком, просил понюхать не ощущается ли душёк.
Его, не характерное, для сверстника, поведение меня настораживало.
"Дурак, что ты делаешь? - думал я, - ведь если от тебя товарищи услышат запашок, ты только поднимешься в их глазах".
Его, как оказалось, это менее всего занимало. Теперь-то, по прошествии многих лет, я понимаю, что он был влюблён. Не притворно, как я, бегавший да похвалявшийся всем: "Я выпил! Смотрите на меня!", а по-настоящему. Когда о чувствах помалкивают.
Чувства, со временем перешли в привязанность. Привязанность в болезнь. В данный момент, Сашка опустившийся тип. Алкоголик, с синим опухшим лицом, который стоит у магазина и просит мелочь. Приятели, сумевшие завязать, из тех, что остались в живых, стараются побыстрее откупиться и пройти мимо.
А тогда, в юности, всё было иначе. Тогда я считал его, самым что ни на есть, настоящим мужиком. Чуть ли не чемпионом мира.
1995 г.