Тим давно уже не ощущал себя так глупо и беспомощно. Она вела себя вполне адекватно до того момента, как они начали заниматься сексом. Неужели от первого опыта ей настолько снесло башню? Он никогда не слышал, чтобы от оргазма сходили с ума. Но с ней именно так все и произошло. Потом, что означали все эти ее "кровь, скорость, любовь"? И Тимом его уже сто лет никто не называл. Разве что Ваня. Все же остальные - босс, или за глаза - Меченый, потому что все его тело после памятной перестрелки было покрыто шрамами. Он до сих пор удивлялся, как не сдох в той потасовке.
Тим набрал номер на мобильном, на том конце отозвался знакомый бас.
- Вань, надо поговорить, - бросил он. Потом кивнул и добавил: - Хорошо.
Когда он валялся на земле, простреленный в нескольких местах и беззащитный, и его оставалось лишь добить, появился Ваня с подкреплением. Большому другу, как он иногда в шутку его называл, удалось собрать вокруг себя добрый десяток бойцов, недовольных политикой Креста и его методами. По сути, спасение Тима переросло в переворот, в котором сам он не участвовал, Но его сопротивление и полученные ранения, из-за которых он болтался на грани жизни и смерти, сделали его в глазах других героем противостояния.
После первой победы, число присоединившихся стало расти, как на дрожжах. Даже те, что никогда не выражали явного недовольства, поспешили переметнуться на сторону победителей, чтобы не оказаться в проигрыше. Единичные телохранители, оставшиеся с Крестом до конца, не могли сдерживать напор бесконечно. В итоге, старого босса все-таки застрелили.
При желании его место мог бы занять Ваня, но друг заговорил о передаче полномочий, как только Тим начал вставать с койки. Ваня никогда не любил политику, не умел и не желал командовать другими. Ему нравилось то место, которое он занимал. Так Тим стал Меченым, а гигант - его правой рукой.
Никто не знал, скольких колебаний и сомнений это ему стоило. Проблема была в том, что Тиму стало на все наплевать, кроме поиска Саши. Он не мог себе простить того, что так глупо упустил ее, а потом еще и подставился, как мальчишка, под выстрелы. Он тысячу раз проигрывал ситуацию в своей голове, и размышлял над тем, что изменилось бы, если бы он не полез за тем пистолетом. Ваня, казалось, прекрасно понимал, что его друг после воскрешения сильно переменился и не лез с советами и предложениями, давая ему время прийти в себя. Он не сомневался, что Тим справится. И Тим, глядя на паутину, которой опутала их группировка весь город под руководством Креста, понимал, что оставь он все это на другого человека и окажись этот человек очередным ублюдком, ему не будет прощения. Дороги назад не существовало, а от босса зависело слишком многое. Они были государством в государстве, со своей политикой и финансами, сферами влияния и рынками. Управляя всем этим, он мог установить ту справедливость, о которой говорил всю жизнь. Мог вершить суд и наказывать виновных так, как считал нужным. Был ли он вправе? Может, да, а может, и нет, но он мог попытаться. А иначе его ждала жизнь, полная сожалений, где-нибудь на задворках.
Но мыслей разыскать Сашу он не оставил. Вместе с Ваней они выяснили расположение офиса загадочной организации и с командой ребят отправились к ним в гости. Тим понимал, что нарушает все допустимые правила, устраивая разборки в чужой стране, но не мог иначе.
Их прихода совсем не ожидали. Охрана в Хуманити оказалась хлипкой, совершенно не готовой к встрече с тяжелой артиллерией, которая к ним пожаловала. Каждому встречному, будь то бизнесмен или ботаник в халате, он задавал один и тот же вопрос:
- Где Саша?
Все, как один, отвечали, что не знают: одни вообще не знали, кто она такая, другие не знали, где она, и клялись, что там ее не было. В центральной части здания они нарвались на отпор, и немного отступили. Это уже была не охрана, отстреливался кто-то из сотрудников.
- Что, проклятые твари, зашевелились? - орал кто-то безумным голосом. - Разворошили мы ваше осиное гнездо?
- Прекратите стрелять, или мы его прикончим! - пообещал другой.
Тим с Ваней переглянулись и пожали плечами.
- О ком ты говоришь? - спросил Тим.
- О Гае Нуде!
Тим прекрасно помнил это имя: бывший любовник Саши, из-за которого она вляпалась во все свои неприятности.
- Тогда вперед, сделайте одолжение! - отозвался Тим, и на другой стороне замолчали.
- Это Пресли, из лаборатории, - прошептала испуганная девушка, вжавшаяся в стену коридора. - Они там с Коэном держат Гая.
- Кто такой Коэн? - спросил Тим и оттащил ее с линии огня.
- Глава Хуманити, - отозвалась та, прячась за его спину.
- Отлично, парни, - обратился он к своим, - эти трое мне нужны живыми.
Пришлось попотеть, чтобы выкурить из лаборатории окопавшегося там Коэна и Пресли. Британец, очевидно, решил вспомнить былое величие своей империи и отстреливался с завидным упрямством, пока у него не закончились патроны. Пресли пытался проявить свои способности в торгах, но так как стороны уже выяснили, что нападавшим было плевать на Гая, предложить ему было нечего.
В конце концов, ученый сам открыл им двери, пока Коэн не угробил его светлую голову окончательно. Тим задал Коэну тот же вопрос, что и остальным, но мерзкий тип не торопился с ответом, он лишь расплылся в гадкой улыбке, не предвещавшей ничего хорошего. В то же время Пресли не повезло: видимо, он хотел что-то уточнить, похлопав в своей любимой манере одного из боевиков по плечу, но жест был воспринят неверно, и гений отправился в продолжительный нокаут. Британец же воспользовался моментом и, рванувшись, выхватил чужое оружие. Команда сработала слаженно: не успел он поднять пистолет, как три пули прошили его насквозь.
- Твою мать, - проворчал Ваня, глядя на последствия. Сквозь стекло камеры на них с интересом смотрел единственный уцелевший - Гай.
- Где Саша? - спросил Тим, входя к нему в комнату, и ставя перед заключенным стул для долгой беседы по душам.
- Ее больше нет, - сказал после небольшой паузы голландец.
- Что значит, нет? - напрягся Тим.
- Они избавились от нее, когда поняли, что она им не скажет ничего полезного, - он тряхнул головой и опустил глаза.
- Кто? - одно это слово способно было заморозить кровь в жилах.
- Вы уже отомстили, - отозвался Гай, кивнув на лежащего в луже растекающейся крови Коэна. - Старый козел, - его ненависть была искренней.
- Зачем ты им понадобился? - спросил Тим, сжимая кулаки до боли. Ему не хотелось верить. Нужно было задавать вопросы, выяснять, что-то делать, лишь бы не осознать ужасающую новость, которую ему сообщил Гай.
- Когда-то мы вместе работали над одним проектом, - произнес Гай, - системы по очистке воды. На самом деле, это серьезная область, - добавил он, когда увидел недоверчивое выражение на лицах своих слушателей, - многие промышленные компании в Европе готовы заплатить огромные деньги...
- Поближе к делу, - пробасил Ваня.
- Дело в том, что я разработал систему, практически не требующую вложений, а Коэн, который в то время рвался к власти, мечтал присвоить все заслуги и средства себе. В общем, мне пришлось забрать свои чертежи и спешно убраться из страны.
- В Россию, - закончил за него Тим.
- Да, - подтвердил Гай.
- И они нашли тебя.
- Да, Коэн стал главой организации и все, чего ему не хватало для осуществления своих замыслов - это чертежей.
- Неужели ты не понимал, как рискуешь, и не мог никого больше не втягивать? - Под "никем" Тим, конечно же, подразумевал одну наивную девушку-курьера.
- Понимал, но не мог иначе, - Гай в упор посмотрел на Тима. Это был взгляд мужчины, говоривший о том, что нельзя было выразить словами.
- Отпустите его, - проговорил Тим, и Ваня удивленно уставился на него.
- Отпустите, - уже громче и резче повторил он, и парни освободили Гая.
Голландец не сиял от радости, не прыгал на месте: он с сочувствием посмотрел на Тима, потом протянул ему руку. Тим не стал ее пожимать: они знали совершенно разных девушек. И Тимур надеялся, что знал ее настоящую.
- Что ты делаешь? - заговорил Ваня, но Тим отмахнулся от него и потерянный пошел на выход.
- Он слишком много видел, - догнал его гигант.
- Мне плевать, - отозвался Тим, шагая дальше. - Оставь меня в покое.
Домой они вернулись, будто с похорон. Тима было не узнать: он отказывался есть, говорить, что-либо делать. Все, чем он занимался - это тренировался до полного одурения, молотя грушу, тягая железо и стуча по брусу. Причем, несложно было догадаться, кого он представлял на его месте: наверняка в сотый раз убивал Коэна. Страшно было представить, чтобы он сделал бы с британцем, останься тот в живых. Ваня никогда раньше не задумывался, что такое депрессия, но то, что происходило с Тимом, иначе назвать было нельзя. И только с течением времени и растущей горой накопившихся дел, ситуация стала понемногу меняться к лучшему. Теперь Тим мог по вечерам до полного изнеможения воевать с бумагами, или адвокатами, или продажными чиновниками. Все его развлечения на этом заканчивались, даже с другом он по большей части отказывался сходить выпить, не говоря уже о девушках, которых они снимали в "Белом коконе" в старые добрые времена. Никакие другие женщины с тех пор его не интересовали. Он с головой ушел в восстановление своей прежней формы, тренировки и работу.
- Что-то случилось? - Ваня появился в дверях достаточно бесшумно для своих габаритов.
- Да, садись, - Тим указал ему на кресло. Впервые он не знал, как начать, потому что ему следовало рассказать другу все.
- Мне тут шепнули на ухо по дороге, что ты нарушил свой целибат, - облегчил его задачу Ваня.
- Да, - согласился Тим. - В этом-то и проблема.
- И с каких пор это проблема? - удивился гигант.
- С тех, что девчонка назвала меня Тимом.
- И что?
- Не Меченым и не своим любимым плюшевым мишкой, а Тимом! - взорвался тот.
- А, ты об этом, - протянул Ваня. - Она могла видеть тебя раньше, Тим. Мало ли шлюх мы с тобой перетрахали до того, как ты... Ладно, не будем об этом. Саша была хорошим человеком, но нельзя столько сходить с ума. - Он с надеждой взглянул на друга.
- Я не помню ее, - покачал головой Тим.
- Она могла слышать о тебе от других. Хочешь, чтобы я разузнал о ней?
Тим молчал, невидящим взглядом уставившись в окно.
- Она на меня так смотрела, и так двигалась... что я на какой-то миг поверил в переселение душ, - признался Тим.
- Тим, - Ваня поднялся и положил тяжелую руку на плечо друга. - Это все сказки для мечтателей, для тех, кто не хочет видеть реальность. А мы с тобой всегда смотрели правде в лицо. Тебе стоит забыть об этой девочке, если она будит в тебе болезненные воспоминания.
- Да, ты прав, - проговорил Тим, взглянув на него.
- Как прошло вчерашнее "внушение"? - поморщился Ваня.
- Я отдал его на усмотрение Пса.
- Зря, - покачал головой Ваня. - Он - больной ублюдок, ты же знаешь. И никогда не умел вовремя останавливаться.
- Но он держит в руках всю эту саранчу из пригорода, - возразил Тим.
- И как далеко все зашло?
- Я остановил представление, - Тим нахмурился и отошел к окну.
- Его лучше не подпускать к женщинам, - покачал головой Ваня.
- Ты снова прав, - согласился Тим. - Я больше не допущу этой ошибки.
- Главное, что она не стоила вчера никому жизни, - подбодрил друга Ваня и развалился в кресле, довольно улыбаясь. - Так ты теперь составишь мне компанию?
- Какую? - усмехнулся Тим, уже догадываясь, к чему тот клонит.
- Ну как, - ухмыльнулся Ваня. - Мы так давно не наведывались с тобой ни в какой клуб, не веселились, не отдыхали, как следует.
- Ты считаешь, что есть повод? - поддел его Тим.
- А разве нет? Несмотря на все глюки, ты вроде бы расслабился немного сегодня ночью?
Тим не нашелся, что возразить. Если отбросить всю странность ситуации, он действительно ощущал облегчение, как будто груз, который все это время тянул его на дно, наконец, исчез и позволил ему вздохнуть полной грудью. Хлипкая сумасшедшая в его кабинете ночью все же сотворила с ним своего рода чудо.
Тим улыбнулся, впервые за долгое время тепло и искренне:
- Почему бы и нет.
Ваня рассмеялся, подскочил из своего кресла и на радостях хлопнул его по плечу так, что Тим едва не отлетел.
- Эй, полечге, - усмехнулся он, потирая руку. - А то я так до вечера не доживу.
* * *
- Где ты была? - Леша едва не сбил ее с ног, как только Саша шагнула за порог его квартиры.
- Это неважно, - ее голос слегка дрожал, а глаза были воспалены. - Я все вспомнила.
Леша разжал руки и остался стоять на месте, не в силах пошевелиться от потрясения.
- И? - не выдержал он, когда пауза затянулась.
- И - ничего, - отозвалась Бьянка. - Меня ничего не связывает с этим городом. Да, я провела здесь какое-то время в детстве вместе со своими родителями, - солгала она, - но теперь мне тут делать нечего.
- Нечего, - машинально повторил он, как громом пораженный. Потом отошел в единственную комнату и тяжело опустился на диван. - Ты - не русская, верно?
- Верно, - кивнула Саша, заходя следом за ним и опускаясь рядом на подушки. Ночь была не из легких, и ей едва хватило времени все решить, пока она возвращалась на машине в сопровождении охраны домой. - Я обменяю билет и улечу назад, как можно раньше.
- Ты так торопишься, - беспомощно проговорил он, вновь взглянув на нее. - Ты можешь оставаться у меня, сколько пожелаешь.
Саша пристально посмотрела на него и прочла в глазах Леши мечты о совместных прогулках по паркам, вдоль реки и старым улицам города, которым не суждено было сбыться, занятия в его школе, долгие вечера вместе. Сенсей успел составить им планы на будущее. На будущее Бьянки, которой она больше не была.
Как благородно, но опрометчиво было воспользоваться телом девушки, пролежавшей несколько лет в коме. Саша подарила вторую жизнь этому телу, но едва не утратила свою собственную. Дурость, которая была настолько очевидной для Стэна, что он даже не удосужил ее ответом в свое время. И, как всегда, оказался прав.
Саше было жаль расставаться с этим телом, но у нее не было выбора после того, как она нашла Тима. Он любил ее. Теперь было ясно, что, несмотря на всю его резкость и озлобленность, она сумела тронуть его сердце. Все это время он помнил о ней. И теперь она хотела только одного - вернуться к нему. Это желание затмевало все разумные доводы и опасения, отметало все препятствия и трудности на пути. Но в теле Бьянки это, увы, едва ли представлялось возможным.
Саша с грустью подумала об истории Летиции, которую ей в свое время рассказал Миша. Тогда она представляла, каково это: быть не в состоянии соединиться со своим любимым человеком, потому что ты выглядишь иначе и не можешь ему сказать, что это по-прежнему ты. Теперь она знала, каково это. Тим в лучшем случае сопроводил бы Бьянку в соответствующее учреждение, а в худшем - прикончил на месте. И так было чудом, что он отпустил ее. Саша благоразумно назвала его людям другой адрес и скрылась в подъезде совершенно незнакомого дома, пока машина не уехала, и лишь потом, убедившись, что за ней не следят, вернулась к Леше. Бьянка должна была исчезнуть, раз и навсегда, - так решила она, Саша.
- Я хочу вернуться, как можно скорее.
- Ладно, - Леша ощущал, как рушатся его мечты, но ничего не мог поделать. - С тобой все в порядке? Где ты была ночью? - спохватился он.
- Гуляла по городу.
- Я же просил...
- Это помогло мне, все остальное - не важно, - Бьянка посмотрела на него в упор.
- Да, я понимаю, - вздохнул он.
- Спасибо тебе, - тихо проговорила она и взяла его за руку. - Правда, спасибо, ты очень помог мне.
- Но не себе, - глухо пробормотал он и грустно улыбнулся ей в ответ.
* * *
- Капитан корабля желает вам приятного полета, - стюардесса профессионально улыбнулась и исчезла за шторкой.
- Боже, как приятно слышать родную речь, - усмехнулся Дюпре, потягивая вино из бокала и смакуя, хотя это было дешевое каберне из маленьких бутылочек.
- Или глазеть на молоденькую девушку, - проворчала Летиция, и Антуан сжал ее руку:
- Для меня никого не существует, кроме тебя. И если бы мы не летели в этой яичной скорлупе на высоте десяти тысяч метров, я бы тебе это немедленно доказал.
- Не сомневаюсь, - повеселела Летиция и подставила ему свой бокал. Дюпре наполнил его из очередной небольшой бутылочки. - Мне не верится, что скоро мы будем дома, и все наши печали закончатся, - проговорила Летиция, прикрывая глаза от счастья.
- Мне тоже, - не очень весело заметил Антуан.
- Перестань, ты снова переживаешь? - Летиция раскрыла глаза и внимательно посмотрела на него. - Все ведь хорошо, мы прошли контроль. Мы уже фактически во Франции.
- И что нас там ожидает? Я не верю в бесплатные подарки судьбы, Тици.
- О, мой хмурый темпераментный француз, - она постучала по его носу кончиком пальца.
- Пусть это будут только мои предубеждения, - с надеждой посмотрел на нее Антуан.
- Так и будет, - усмехнулась ему Летиция, подымая свой бокал.
Но предчувствия не обманули Антуана: в аэропорту их встречали, еще до таможенного контроля, и без всяких объяснений и права на возражения усадили в роскошную машину.
- Куда мы едем? - спросила Летиция, но ей никто не ответил.
После часа езды по трассе и петляния по всяческим улицам, они, наконец, заехали во двор внушительного особняка, а затем и в подземный гараж, который больше напоминал бункер. Дюпре напряженно пытался вычислить, на кого работали их сопровождающие. Но гадать ему оставалось недолго: вскоре их привели в помещение, очень напоминающее огромную светлую лабораторию.
- Какие гости, - широко улыбнулся хозяин, демонстрируя свое гостеприимство.
- Тинни? - поразилась Летиция. - Так это твоих рук дело?
- А чьих же еще? - раздраженно ухмыльнулся он, разом забыв о радушии. - Или ты думала, что надзору и впрямь не наплевать на тебя?
- Но зачем тебе это понадобилось?
- Видишь ли, - развел он руками, - я ищу одного реберфа, вернее, одну. И у меня есть все основания полагать, что вы встречались. Ее зовут Саша.
Летиция заметно побледнела и облокотилась на одну из столешниц, потому что ноги вдруг отказались ее держать.
- Что здесь происходит? Кто он такой? - заговорил Дюпре.
- А тебе вообще не давали слова, - Тинни сделал знак рукой, и двое громил увели Дюпре, скрутив ему руки за спиной.
- Обещай, что не причинишь ему вреда, - взмолилась Летиция, провожая любимого взглядом.
- Вот она, любовь к людям - глупейшая из привычек, - прокомментировал Тинни. - Но мы отошли от темы. Так значит, вы встречались, - кивнул Тинни. - Где она? - прошипел он, подойдя к Летиции вплотную. Такая злоба дико смотрелась на лице подростка.
- Да, мы встречались, - не стала отпираться Летиция, одновременно желая оттянуть неизбежное. Судя по виду Тинни, Саша ему была очень нужна.
- Дальше, - велел он.
- Я виновата, - глухо проговорила она, вспоминая реберфа, что помогла им бежать. Выстрелы, открывающиеся ворота. Ценой их свободы стала ее жизнь, и в душе Летиция всегда знала, что за это придет расплата. - Обещай, что ты его не тронешь, - вскинула она на Тинни умоляющий взгляд.
- Он мне не нужен, - бросил Тинни, мрачно глядя на нее.
- Саши больше нет, - набравшись храбрости, наконец, произнесла она.