Аннотация: Флора отправляется за помощью к эльфам.
Глава 6.
Зима слишком рана пришла в Великие леса Артерии: Север был не спокоен - он готовился к большим переменам. И предчувствуя нависшую над миром угрозу, слыша вой неумолимо приближающейся бури, природа спешила защитить своих детей ранними холодами, предупредить снегом на зеленной листве, льдом на бутонах цветов. И Южные земли не остались слепы к призывам. Уже давно слышались им причитания и жалобы мира, скорбные песни, что поются у погребальных касторов, молитвы, что возносятся к смерти. Слышали леса и победоносный рык тигранов, разносящийся над поверженными народами, и отражалось в льдинках и снегах бледное лицо создания, что несло на себе крест. И кровавый ветер перемен, отпущенный на свободу, несся по свету предвещая начало войны. Мир замер, ожидая, чем обернется великая жатва. А силы, выжидавшие в тени все эти века, наконец, вышли на свет, требуя то, что принадлежало им по праву - Вселенную.
И ярче всего дыхание грядущей беды ощущали бескрайние леса Артерии, которым по жребию выпало делить границы с Империей. Эльфы, так долго хранившие нейтралитет, закрывающие глаза на порой жестокие, порой милосердные, но всегда поразительно расчетливые, поступки Императрицы, теперь оказались на пути у Черной Госпожи. Сами того не подозревая, они стали угрозой для ее власти. И судьба наблюдателей, недооценивших мощь западного соседа, поверивших, что возможно обмануть и подчинить демона, контролирующего земли, послужила хорошим примером. Это заставило всех, до кого дошли слухи о полном уничтожении одной из сильнейших рас, по-иному взглянуть на северные земли, которые теперь полностью принадлежали одному господину. Все эти века мир видел в Императрице льва, который очертил свою территорию - она обширна, а значит на ней достаточно дичи и хищнику ни к чему нападать на соседей. Но в реальности лев оказался пауком, чьи сети опутали все вокруг, с каждым годом расползаясь все дальше и дальше от гнезда. Теперь же паук собирал урожай, безжалостно расправляясь с теми, кто по наивности своей не заметил, как попал в капканы. И в отличие от тех, кому уже не найти пути назад, у эльфов был шанс избежать незавидной участи: перед ними стоял пример, от которого нельзя отвернуться, про который не возможно забыть. Но лесной народ понимал, что уже находится в ловушке охотника, хотя и имеет шанс сбежать. Вот только время, точно боясь Императрицы, приняло ее сторону - с каждым днем, с каждой часом, с каждой минутой, приближалось великая трагедия, и у эльфов оставалось все меньше времени избежать ее.
И Агат, видевший деяния Императрицы во всем их ужасающем величии и блески, понимал, что отведенные минут нужно использовать с умом. Он давно уже заметил, как аккуратно и точно менялся мир, словно подчиняясь мановению могучей руки - он становился таким, каким его видела сама Магдалена. Король эльфов мог только восхищенно наблюдать, как один человек творит историю всей Вселенной. Но Агат не желал оставлять свой народ на милость Черной Госпожи - никто точно не знал, что именно хочет Императрица, поэтому нельзя было предугадать, какую судьбу она уготовила тому или иному созданию. И впервые спустя много веков созывался совет лесов, чтобы решить путь, по которому пойдет древняя раса - велики семьи, чья кровь текла в каждом из эльфов, собиралась в Эльрате древней столице Артерии. Но совет никогда не был мирным собранием - слишком велика была разница между семьями одной расы. Но одно было неизменно - война любой из сторон означала войну всем. Семьи различались внешностью, верой, убеждениями, законами, по которым они существовали, но при этом никто из них не отрицал единство происхождения.
В свое время лесной народ видел зарождение мира, чувствовал мощь Вселенной, что вырвалась на свободу в момент ее создания, и каждый впитал то, что считал важным и нужным, принял то, что, по его мнению, сулило жизнь. Одни избрали свет солнца и тепло жизни, считая, что нет ничего дороже правды и любви. Другие увидели силы ночи и смерти, заметив, как бегут от них любые храбрецы, они сделали их союзниками и защитниками. А третьи, так и не выбрав путь, приняли части и солнца и луны, и смерти и жизни, став опорой для нового мира, надеждой на выбор для всего живого. И эльфов называли весами, что держат хрупкое равновесие, что показывают миру все разнообразие вселенной. А три семьи - три взгляда на сущее - свет, тень и полумрак.
Самой влиятельной из семей являлась светлая - белые эльфы. Самые справедливые и миролюбивые из всех. Они словно рождены из солнечного света: белокурые, светлолицые, высокие, вечно молодые, всегда ищущие мир. Великий город Эльрат - их дом, дорога в который открыта всем собратьям. Белые эльфы никогда не лгали, но и не спешили говорить правду. За время своего существования они постигли все тонкости слов и жестов - в простой незамысловатой фразе скрывался глубокий смысл, невидимый простому взору. Их доброта, о которой ходили легенды, имела под собой магическое происхождение - их души и лица были едины, чем больше зла творил этот народ, тем больше он походил на чудовищ. Сначала это был страх, а потом - привычка, благодаря которой они закрепили за собой право на управление Артерией. Эта семья была справедлива ко всем и судила не по рождению, а по поступкам, что высоко ценилось в лесах.
Полной их противоположностью являлась темная семья: черноволосые, бледные от недостатка солнечного света. Они выбрали ночь, а не день, их больше прельщал холодные свет луны, чем жаркие лучи солнца. Ночные стражи лесов - скрытные, жестокие, изворотливые, лживые, непревзойденные интриганы, привыкшие к одиночеству. Их боялись и избегали, но всегда считались с мнением этого жестокого народа. Но самое яркое их отличие от дневных собратьев - полное отсутствие последствий. Той части души, что отражается на внешности любого эльфа стоит переступить древние правила. Луна защищала темных эльфов от мук совести, позволяя творить ужасные вещи, но за это ни один из них не мог ощутить тепло солнца. Но цена была не высока учитывая какие горизонты открывались перед темной семьей.
Но наибольшее внимание привлекала к себе третья семья, серые сумрачные эльфы - самые редкие и непредсказуемые из всех. У них не было ни заостренных ушей, ни миловидного взгляда, они больше походили на людей, чем на жителей леса. Эта ветвь предпочитала скрываться в городах, прячась среди других рас в виде красивой девушки или статного юноши. Их не страшил древний закон: они просто не обращали на него внимания, поддерживая постоянный баланс между светом и тьмой в своей душе. Находчивые и неуловимые серые эльфы появлялись только в самые опасные моменты, когда остальные две семьи не справлялись со своими обязанностями. Их редко приглашали на совет, потому что они всегда шли своей, особой, дорогой, которая порой отличалась от желания остальных семей.
С самого появления лесного народа три семьи решали проблемы, почти не советуясь друг с другом, - каждый судил врагов по своим законам, каждый сам решал, каков будет ответ. Но Императрица не оставила выбора - одним мановением руки она подтолкнула к краю бездны всю древнюю расу, не сделав исключение ни для темной, ни для светлой семьи, даже серые эльфы, которые никогда бы не выступили против нее, не добились милосердия. И никто не стал возражать, когда Агат объявил о созыве совета, и даже темные эльфы, которым была противна сама мысль о том, что придется стоять рядом со светлыми братьями, пришли на его зов.
Сердце Эльрата - поляна в непроходимой чаще - арена, где решаются судьбы, замерла в предвкушении великих событий. Три семьи образовали круг, в котором все равны и нет правителя, - Агат, король эльфов, высокий стройный, точно кипарис, мужчина в короне из лавровых ветвей, украшенной росою брильянтов покорно встал в ряды Белых эльфов, подчинившись всеобщему желанию. А в центре, дрожа от страха, стояла девушка - представительница иной расы, гостья с Севера. Рыжие горящие волосы, потупившийся взгляд, дрожащие руки и камень на груди, алый как кровь, яркий как пламя. Он бился, то вспыхивая, то затухая в такт дыханию. И боясь, что пламя вот-вот вырвется на свободу, гостья крепко сжимала камень. А рядом - ее защитник - молодой человек, белокурый юноша, суровый, надменный и даже немного жестокий. Он не сводил кошачьих глаз с эльфов, готовый в любой момент стать мечом или щитом, - тем, что пожелает это хрупкое создание. Оборотень и человек - проклятый союз, чье появление значило большие потери и беды. Договор между существом, чья жизнь похожа на миг, искру, вырвавшуюся из костра и обреченную погаснуть в момент рождения, и созданием, чей путь бесконечен и на нем нет место смерти, всегда считался предвестником больших перемен. Бессмертный любыми средствами оберегла свое сокровище, а человек стремился как можно ярче прожить отведенное время - мечтая быть кометой прорвавший небеса, а не снежинкой беззвучно растаявшей на ладони. И мир дрожал, когда рождался договор, и любой, кто встречал их, знал, нужно быть осторожным в двойне - одного нечего терять, другому не из чего выбирать. И не удивительно, что Агат не колеблясь созвал совет, когда в его земли пришли такие гости, особенно если они родом из Империи.
-Великие семьи, дети луны и солнца, сумрачные народ, мы все едины, мы все ведем свой род от одного творца. Наша мать - природа. Наш отец - само время. Каждый из нас охраняет законы и истинный порядок вещей. Но сегодня мир пошатнулся - равновесие света и тьмы нарушено - и Мать завет нас,- заговорил Агат, когда все эльфы собрались. Он понимал, что оборотень и, человек стоящие в центре, намного красноречивей любых слов, но дать этой паре сразу же возможность говорить, было опасно.- С самого своего зарождения Северная земля была опасна для нас, но все это время лев спал, набираясь сил. Недавно он проснулся, поглотив восточного соседа. Теперь зверь смотрит на юг. Силы нашего врага огромны, но и леса Артерии не проходимы. Мы созвали вас, дети природы, чтобы решить каким путем пойдут эльфы. Это решение должно быть единым для всех,- напомнил белый эльф и вышел в круг, встав рядом с гостями.
И стояло ему замолчать, как вперед вышла темная эльфийка. Ее бледная кожа, длинные до пят черные волосы и яркие горящие жестоким огнем глаза делали из покорной служительнице ночи мертвеца и, даже пурпурные одежды, призванные изменить это, не могли справиться с мертвенно-бледным лицом. Живой труп, как и все представители этой ветви, такова была цена за свободу от любой кары свыше. И эльфийка наслаждалась таким положением вещей: дьявольски улыбаясь, она бросила хитрый, точно предупреждающий, взгляд на Агата, и неспешна, деля паузу после каждой фразы, словно устав от такого количества ненавистных старых знакомых, произнесла:
-Вы всегда отличались красноречием, светлый король, хотя чаще ее вызывали весьма противоречивые чувства: например страх или желание, которое не может быть удовлетворенным,- пропела она, подойдя совсем близко к Агату, точно собираясь поцеловать его, но стояло дыханию правителя участиться, как девушка тут же отошла назад, довольная своей шуткой.- Но не забывайте, что и в нас течет кровь матери природы. Хотя путь темных и отличается от вашего - для нас, дрогой друг, чем больше крови и ужаса, чем ярче пылает огонь войны, тем лучше, тем больше жертв мы можем принести луне,- упивалась описанными картинами эльфийка, но, увидев с каким отвращением смотрят на нее и светлая и серая семья, остановилась.- Увы,- тяжело вздохнула она.- Вы не в состоянии понять всей прелести хаоса и уничтожения, страсти и жестокости. Может быть, это и к лучшему, иначе бы в мире очень быстро закончились такие веселые моменты. А что касается северных соседей, наше мнение вам известно - заставить других сражаться за тебя, а потом уничтожь обоих,- рассмеялась она и, понимая, что ее маленький спектакль возымел нужное действие, решила закончить.- Как всегда, белый король, у нас одна цель, но разные пути. Не поэтому ли совет так долго не собирался. Но возможно, серая семья, наконец, примет чью-нибудь строну.
Она рассмеялась взглянув на третью семью, стоящую чуть поодаль от остальных, и заняла своем место в центре круга - напротив Агата, напротив светлой семьи, как было уже на протяжении многих веков. А странные гости не вызвали большого интереса у представительницы темной семьи - для нее, что оборотень, что человек, что гоном, что эльф - одни проблемы, на которые не стоит обращать внимание, пока они сами не дадут о себе знать.
-Наглость всегда отличала твой народ, Тень, и разжигание вражду для вас равносильно детской забаве. И тебе, дочь проклятых, должно быть лучше всех известно: мы держим нейтралитет, даже если его цена благополучие мира, иначе Вселенная погибнет от того, что чаша весов одной из сторон перевесит судьбу мироздания. Этого нельзя допустить. Но в твоих словах есть доля истины - у нас одна дорога, но разные пути, которое иногда могут пересекаться. Но вначале пусть Агат объяснит, что за человек и оборотень заняли место в Круге Голосов? Кто они, посмевшие приказать королю Артерии призвать совет? Мы требуем ответов, брат наш,- произнес темнокожий юноша, выйдя вперед.
Темная эльфийка бросила недовольный взгляд на короля: как он посмел пустить человека в их лес? Вот к чему приводит светлая кровь. Девушка в страхе прижалась к оборотню: все это время ей удавалось прятаться от глаз эльфов. Агат ласково взял ее за руку - защитник хотел остановить его, но, почувствовав, что опасности нет, отступил. Король вывил гостью вперед: "Ничего не бойся",- шепнул Агат, успокаивая дрожащую как осиновый лист девушку. Она быстро посмотрела на него печальными глазами и успокоилась.
-Братья и сестры, великие семьи, эта девушка без рода и расы пришла из земель покоренных хаосом, чтобы просить нас о помощи, что предупредить о надвигающейся опасности,- говорил он, крепко сжимая тонкую ручку гостью, и нельзя было понять, кто из них боится больше - эльф или человек.- Она видела, на что способен наш враг, она знает, как обращается Императрица с покоренными землями. Но пусть ее вид не вводит вас в заблуждение - она то, что может защитить нас от мощи Черной госпожи. Я покорно прошу, великие семьи, выслушать гостей прежде, чем принять решение,- почтительно поклонившись, замолчал Агат. Он отпустил девушку и отошел назад к оборотню, оставив хрупкое создание один на один с советом эльфов.
-Ты издеваешься, братец!- залилась смехом Тень, смерив спасителя взглядом.- Ты предлагаешь выставить против дракона мышь? Она что уморит тигранов смехом? Или, по-твоему, Магдалена отступит, увидев, что против нее идет такое чудо?!- злорадствовала темная эльфийка, и чем больше она говорила, тем отчетливее Агат ощущал напряжение вокруг оборотня. Казалось, еще миг, еще одно слова и многоликий страж уничтожит надменное существо, не волнуясь о последствиях.
-Осторожно, Тень,- вежливо произнес серый эльф, заставив темную сестру замолчать. Он в отличье от нее понимал, насколько опасно играть с таким огнем, как человек, заключивший договор, особенно в присутствие оборотня. Это создание не стает стоять в стороне и молчать - оно просто уничтожит врага. Но Тень не могла просто так отпустить легко пойманную добычу без веских оснований, и юноша незамедлительно предоставил их.- Не забывайте, что однажды и мышь смогла одолеть льва. Что же касается гостей, мы и без представлений знаем, кто это. В городах, которые вы так не любите, уже не один век ходит слух, ставший легендой. У великой и ужасной Императрицы с начала времен есть тень, равная по силе. Когда-то давно они вместе получили свой дар, став смертью и жизнью друг друга. И носит тот призрак, та тень, на груди каменное сердце, точь-в-точь как у Черной госпожи. Только спрятано в него не сострадание и доброта, а ярость и злоба. Вот и не может смерть никак забрать Магдалену, вот и ходит эта чума по свету не щадя ни молодых, ни старых. А все потому, что у тени все никак не хватает духу выступить против сестры,- не спеша говорил серый эльф, не сводя глаз с ярко-бардового сердца на груди девушки.- А сейчас, Тень, будь добра, взгляни на наших гостей моими глазами. Камень, вросший в грудь, бьется точно сердце, глаза старика, видевшего слишком много для одной жизни, - она не постой человек, я даже не уверен, что ее можно отнести хоть к какой-нибудь расе. А он,- эльф указал на белокурого юношу с кошачьими глазами.- Оборотень. У этих господ всегда был нюх на великие и зачастую губительные личности. Он никогда не станет тратить силы на простого человека. Оборотни там, где творится история - в самом эпицентре, в самом пекле. Они - дети перемен, так же как мы - дети природы, а гномы - камней. Сложив осколки воедино, ты увидишь на них имя нашей гостьи. Это вечный странник, неприкаянная душа, обреченная скитаться следом за тьмой, гонимая всеми за ошибку совершенную когда-то. Перед тобой, темная сестра, ее проклятая светлость Флора - двойник, или скорее тень, Императрицы,- закончил серый эльф, вернувшись к своим собратьям.
Сумрачная семья всегда отличалась поразительной осведомленностью и как следствие надменностью и самоуверенностью - они никогда не упускали повода посмеяться над темными и светлыми эльфами. Очень часто эта склонность доводила до ожесточенных конфликтов, особенно с ночными братьями, которые также любили издевки и насмешки и не спускали даже мимолетного оскорбления. И чувствуя, что сейчас все внимание приковано к ней, Флора собрав все мужество в кулак, произнесла:
-Это правда,- упустив глаза, сквозь слезы прошептала она.- Я - Флора и все, что сказал мудрый эльф, все правда,- девушка умолкла на несколько секунд, сглотнув подступивший к горлу комок, и резко подняв голову, точно вырвавшись из объятий страха, закричала, словно стараясь разбудить весь мир, словно желая вымолить прощения.- Я не могу остановить ее! Я просто не в состоянии причинить ей боль! Она - моя семья! Она - все, что есть у меня! Все, что осталось родного и дорого в этом мире! Почему нельзя понять, что мы последние, что больше никого нет! Мы просто хотели жить! Просто жить!- кричала она. Оборотень уже было кинулся к госпоже, чтобы успокоить ее, но Агат остановил его. Только так можно было достучаться до семей, только через слезы, только через правду, которую они не желали слышать.- Мы слишком давно живем в этом мире. Мы устали. Мы видели все,- вдруг почти шепотом продолжила Флора.- Здесь были равнины и золотые поля, когда я и Магдалена уже были в этом мире и вели незримую войну. Я много лет убегала. Нет. Я бегала тысячелетиями. Это правда. Но моя сестра перешла отведенные пределы. Я не могу позволить повториться истории с наблюдателями. Вы можете говорить, что это вас не коснется, что демона можно успокоить, его гнев усыпить. Только заплати нужную цену, и Императрица пощадит вас. Но вы даже в ночных кошмарах не сможете представить, во сколько она оценит ваш покой! Поверьте, то, что жаждет получить Магдалена, никто во вселенной дать не в силах, а другого ей не нужно. Вы твердить о равновесии, о том, что поддерживаете весы мироздания!- вновь перешла на крик девушка.- Но если теперь ее не остановить, вам нечего будет хранить, мир просто перестанет существовать. Магдалена - стратег, продумавший каждый свой ход на века вперед, решивший уже давно, что будет с каждым стоящим здесь. И единственный шанс нарушить ее замыслы - это поднять головы, объединиться с теми, кого вы не знаете, выступить едино армией! И не только семьям пора забыть о своих разногласиях, я говорю о тех расах, у которых еще есть возможность сопротивляться. Тогда мы сможем не просто выжить - мы сможем победить и спасти будущее для наши детей, для тех, кто не появится на свет, если Магдалена победит,- закончив Флора отступила назад, прижавшись к оборотню: юноша нежно положил руку на плече госпожи, тем самым будто обещая, что все будет хорошо потому, что он рядом.
Над лесом повисла тишина, даже птицы замолкли, эльфы были в замешательстве. Война сама по себе, казалось, была рискованным предприятием, на которое вряд ил бы кто согласился кроме темной семьи. Но объединение с другими расами отбивало всякое желание бороться. Эльфы предпочитали жить обособленно: остальной мир был слишком груб и недальновиден для них. Что стоят гномы с их вечным стремлением раскрыть все тайны природы, подчинить себе саму суть бытия, пусть даже в ущерб миру. А эти создания похожие на драконов считают себя мудрейшими на свете, но вся их сила исчезает, стоит только покинуть город. И это еще те, с которыми у эльфов были хоть какие-то мало-мальски мирные отношения, об остальных семьи даже слышать не желали. А тут какая-то бессмертная девчонка пытается убедить совет в том, что другого пути нет! Да разве станет хоть один уважающий себя житель леса слушать ее! Но внезапно серый эльф, тот самый, что так быстро поставил на место главу темной семьи, вновь вступил в круг и не спеша произнес:
-Мы услышали достаточно на сегодня. Информации слишком много, чтобы сразу принимать решение. Любезный светлый брат, не лучше ли будет отложить совет до завтра. У семей будет целая ночь на то, чтобы подготовить ответ нашей гостей, сказать какой путь выберет Артерия. Войну или надежду. И я не стану усугублять положения, поэтому мы, серая семья, примем то решение, что сочтем нужным и верным,- добавил он и, слегка поклонившись, собравшимся покинул заседание, сумрачные эльфы последовали примеру своего главы, также оставив решение за темной и светлой семьями.
И стояло юноше скрыться, как Тень залилась смехом:
-Опять убегает, это так похоже на Артура,- громко, чтобы слышали все, произнесла она, а затем, как можно тише, чтобы ее слова достигли лишь посвященных продолжила.- Но он прав, как бы это ни было больно признавать - слишком много для одного дня, слишком опасно для одного совета. Нам действительно есть над чем подумать,- эльфийка злорадно улыбнулась и с явно наигранным почтением поклонилась королю Агату.- Приятной вам ночи, уважаемый брат. Я уверенна, что ваша гостья не будет скучать сегодня, особенно учитывая, насколько вы гостеприимный хозяин. Хотя я бы на вашем месте обратила внимание на более важные проблемы, все-таки оборотня редко можно встретить так глубоко в лесах,- добавила она, подмигнув Флоре, и удалилась прочь из круга.
Но слова темной эльфийки были адресованы ни Флоре, и даже ни Агату, их цель была куда более опасной и от этого невероятно желаемой. Сам страж прекрасной девушки - оборотень, что был готов на все ради нее. И девушка машинально сжала руку юноши, словно удерживая его от опрометчивого поступка. Слишком хорошо она понимала, как метко выстрелила темная эльфийка, попав в самую глубокую не перестающую никогда кровоточить рану. Соломон никогда никому не позволит даже взглянуть на свою госпожу иначе, чем на собеседника или гостя. И не удивительно, что Агат сразу же почувствовал на себе холодный, жестокий взгляд дикого зверя, готового в любой момент наброситься на эльфа. И сейчас даже возможность потере так необходимого союзника не могла остановить оборотня принявшего решения. И видя, какой опасной стала ситуация, король поспешил восстановить балансирующий на краю пропасти мир.
-Я понимаю, насколько убедительны слова Тени: для нее это просто игра. Порой темная сестра не знает, когда нужно остановиться. Хотя, в ином случае, ей вряд ли бы удалось возглавить такую семью,- стараясь не встречаться взглядом с помрачневшим оборотнем, улыбнулся Агат.- Поверьте, миледи, вам ничего не угрожает в моих владениях, и я скорее умру, чем причиню хоть какое-нибудь неудобство такой, как вы,- он пытался оставаться вежливым и шутить, но чем рьянее эльф старался убедить в своем благородстве гостей, тем яростнее становился Соломон, и тем крепче сжимала его руку Флора. Казалось, стояло ей хотя бы на миг отпустить многоликого спутника, как уже ничто не могло бы отвести трагедию.- Я понимаю ваше отношение ко мне, друг мой,- сделав шаг назад, наконец, смирился с поражением Агат.- Я бы тоже не смог спокойно стоять в стороне, если бы почувствовал, даже смутную, угрозу дорогому мне существу. Но я еще раз заверяю вас, здесь вам некого бояться. И, чтобы развеять все ваши сомнения, я распорядился, чтобы вам выделили дом за пределами города, на границе с непроходимой чащей. Ни один эльф не сможет потревожить вас там, даже я, при всем своем желании. Там часто охотятся дикие псы и много змей, готовых ужалить любого,- тихо говорил он.- Но вам не стоит их бояться - ни один зверь не посмеет напасть на оборотня, особенно, если он защищает свою госпожу. Надеюсь, такое предложение вам подходит?- наконец спросил король эльфов, решившись взглянуть на удивительную пару.
Оборотень уже не обращал внимания на признавшего так быстро поражение врага, все внимание было приковано к рыжеволосой девушке, прижавшейся к его груди. Она умоляюще смотрела на своего верного спутника, и в зеленых глазах дрожали готовые вот-вот вырваться слезы. В этой немой мольбе читалась только одно слово "согласись". Больше она ничего не желала, только мира, только, чтобы он усмирил свой гнев. И юноша с нежностью смотрел в ответ, и казалось, что всемогущий оборотень сделает все, что попросит это ранимое создание. Но стоило кошачьим глазам заметить Агата, как Соломон вновь стал суровым и медленно, точно выдавливая из себя каждый звук, он произнес два скупых слова: "Мы согласны". И понимая, что, если еще хотя бы минуту он проведет рядом с королем, то не сможет выполнить обещание, данное возлюбленной, он подхватил Флору на руки, точно перышко, и исчез. Он растворился, как туман при свете солнца, как таит снег в летний зной, неуловимо, бесповоротно, и никто в целом мире не смог бы догнать его сейчас, даже время отставало, когда оборотень мчался вперед.
Глава 7.
Агат не обманул, сказав, что даже самый храбрый из эльфов не посмеет потревожить гостей в этой части города. Многовековые деревья такие же древние, как и сам лес, массивными кронами заслоняли небеса, не давая даже тончайшему лучу пробиться в это царство полумрака. Эта часть лесов Артерии состояла из тех немногих деревьев, что еще помнили те века, когда кровь не утихая текла по обширным равнинам, когда ужасная Чума свирепствовала в мире, собирая по кусочка обширную империю. И если бы только раз кто-нибудь спросил у них "Что было когда-то? Что будет теперь?", они бы не задумываясь рассказали всю правду и предостерегли тех, кто считает себя всевластным, к чему приводит неосмотрительность и гордыня. Но лес молчал, точно зная, что вновь переживет чуму, сколько бы она не приходила.
Флора, печально понурив голову, стояла возле окна, в которые сплелись ветви старых деревьев, точно нарочно спрятавших в своей листве маленькую комнату. Девушку печалил не сумрак, в котором ей предстояло жить, и не близость к диким зверям - все это было раньше, и за века она давно уже научилась видеть красоту там, где ее не должно быть. Ее пугало будущее, которое виднелось на горизонте, те смутные предостережения, что показывал мир. Но было и другое. Среди крон в потемневшей листве, словно прятался весь мир: каждый миг, каждое создание, каждое слово, каждая мысль - все имеет значение, все одинаково важно. Потому что, стоит исчезнуть хотя бы одной пылинки, как измениться весь существующий порядок вещей. Мир, точно лес, бескрайний и спокойный, а внутри бурлит и несется, точно горный поток, река каждый миг утверждая простую истину "Жизнь продолжается" Лес так легко уничтожить пожаром войны, превратить в пепелище вековые деревья, и даже дожди слез сожаления не смогут уберечь его, когда придет беда, когда пламя почувствует силу. Но поток не перестанет бежать и, чем сильнее будет разгораться огонь, тем крепче будет держаться за этот мир вода. И пусть река обмелеет, пусть от бурного потока останется лишь тонкая нить ручейка, жизнь продолжится, она вновь возродится. А лес? Он вырастит вновь, еще более могучий и прекрасный. Главное, чтобы река продолжала бороться, главное, чтобы мир хотел жить.
Но лес горел, языки пламени уже достигли небес, а поток так и оставался безмолвным озером. И никто лучше Флоры не понимал, к чему приведет такое промедление. Поэтому она и была печально, поэтому и не сдерживала слез. Когда-то давно, когда мир был юн, она не смогла уберечь его от беды, но теперь был шанс исправить ошибки прошлого, и обреченное на вечное скитание душа не желала его упускать.
-Они не согласятся, Соломон,- говорила она.- Они так и не поняли, насколько реальна опасность, как туго затянулась петля на их шее. Да и как объяснить тем, кто с самого своего появления считались мудрейшими, что все их знания только пещинка в великой пустыни, что вся их сила только иллюзия, созданная великим стратегом? Она создала их, Соломон. Она подарила им эти лица. Она дала им эти знания. А значит, когда настанет время, она их и отнимет!- воскликнула Флора, видевшая как Чума веками медленно, но уверенно, направляла по нужному ей пути расы.- Они верят, что Империя отступит! А я знаю - она не отпустит добычу!- закричала девушка, но вдруг успокоилась и тихо, точно боясь разбудить задремавший в вечерней тиши лес, продолжила.- Я знаю ее мечту. Я знаю, к чему стремится сердце Черной Императрицы. Когда-то давно мы остались одни в огромном мире. Нас бросили на произвол судьбы. Никто не помог. Никто не откликнулся. Никто не спас. Нам пришлось выживать. Просто выживать, а не жить. Я смирилась, приняв кару. А Магдалена - нет. Она всегда сражается. Мы меняли мир, друг мой, просто живя, но каждая шла своей дорогой,- Флора умолкла, боясь собственной мысли, но потом все-таки решилась сказать.- Я точно знаю дорогу Магдалены: ее путь никому не пережить. Даже она сама погибнет в конце. Такой финал подготовила моя подруга. Нет,- вдруг запнулась она.- Моя семья.
-Кажется, эльфам тоже пора понять, к чему все идет,- мягко произнес верный оборотень, осторожно дотронувшись до плеча возлюбленной.- Им нужно помочь принять верное решение. И я точно знаю, как это сделать.
Словно ток ударил девушку, заставив ее отшатнуться от спутника. Она с ужасом смотрела на спокойного светловолосого оборотня, со страхом в сердце, читая, твердую уверенность в карих звериных глазах. Когда Соломон так говорил, Флора рыдала. Юноша дела все возможное, чтобы его госпожа была счастлива, даже если ей этого не хотелось.
-Что ты задумал, Соломон? Только не снова! Умоляю! Не надо!- зарыдал девушка, упав на колени перед многоликим существом.- Не становись похожим на Магдалену! Я не переживу еще одного предательства!
Оборотень присел рядом, обняв хрупкое и нежное рыжеволосое создание. Он уткнулся лицом в густые локоны своей госпожи и спокойным ледяным голосом произнес:
-Я не могу видеть твоих слез, моя страница, - это выше моих сил. Но нам никогда не убедить эльфов вовремя. Они проснуться, когда будет поздно, когда мир уже упадет в пропасть,- говорил он, поглаживая шею девушки.- Твое маленькое сердечко не выдержит такого удара. Я слишком хорошо знаю твою душу - ты вновь обвинишь себя и уйдешь в пустоту. А я не могу тебе этого позволить. Я надеюсь, что ты простишь меня за то, что сейчас произойдет,- вдруг сказал он, слегка нажав на известную лишь ему точку на шее Флоры. В тот же момент девушка вздрогнула, точно желая вырваться, но через секунду безвольно уронила голову на плечо Соломона. Оборотень тут же подхватил ее на руки и, уложив на кровать, прошептал.- Прости меня, мой светлый ангел. Ты проспишь до следующей ночи, когда уже ничего нельзя будет исправить. Ты ни в чем не виновата - я всему веной. Даю тебе слово оборотня, что заставлю эльфов вступить в войну. Пусть, ради это мне придется сравнять с землей весь Эльрат.
Он склонился над ней и осторожно поцеловал. Но, лишь прикоснувшись к драгоценным губам, юноша исчез, превратившись в ворона. Птица бесшумна, точно призрак, вылетела из окна, оставив спящую возлюбленную на попечение леса.
Так повелось спокон веков: каждый заключивший договор с многоликим существом получал такого оборотня, кого ему не хватало, и каждый оборотень видел в своем хозяине то, что не имел сам. По этой причине за ними велась охота, поэтому люди так боялись связываться с ними. Потому что никто не знает, чего в нем больше, никому не угадать, что он потеряет, что отдаст за союз, какую часть себя больше не сможет вернуть. Так было с Магдаленой, у которой твердый, точно скала, характер и холодный, точно лед разум. Демон - мудрый, справедливый, верный, честный, милосердный - забрал у Императрицы сострадание, которого и так почти не осталось в высушенной бедами душе. Взамен же он стал тем единственным, что сдерживало безжалостные удары, той хрупкой, почти невидимой, гранью между смертью и жизнью для многих жителей Империи. Флора же заплатила решительностью, смелостью, жестокостью и ненавистью - у нее никогда не хватит сил нанести удар, она никогда не причинит вреда, даже саму злейшему врагу, даже тому, кто мучил ее, кто пытался убить. И Соломон взял на себя роль палача и судьи при этом беззащитном создании. Он уже давно привык решать подобные проблемы без ее участия так, как нужно. Быстро. Точно. Бесповоротно. Пусть госпожа спит - оборотень все сделает. Потому будут объяснения, слезы, упреки. Но это не так важно. Он привык. Да и последствия бездействия пугали его гораздо больше.
Глава 8.
Эльфы никогда не приходили к общему решению: слишком разные взгляды на вещи были у трех семей. Теперь же перед Соломоном стояла сложная задача - требовалось заставить лесной народ принять единое для всех решение. И оборотень знал, где искать помощи. Темная семья никогда не откажется от войны, особенно, если представится шанс опорочить остальных неугодных родственников. И пусть на совете глава семьи говорила одно, душа ее твердило другое. Эту песню Соломон смог отчетливо расслышать за надменными речами, эти слова он не спутает ни с чем. Так мыслит сама Магдалена, этого желает Императрица, этого боится его госпожа. И оборотень точно знал, как оживить мечту темной эльфийки при этом оставаясь верным возлюбленной.
Тень была могущественной и опасной женщиной - ее острый не знающий жалости язычок мог с легкостью разжечь огонь войны там, где веками был мир, или одним словом убедить злейших врагов сесть за стол переговоров. Она получило право вершить судьбу целой семьи не из-за своей физической силы или выносливости, которых не имела, а благодаря умению убеждать и приказывать. Ей потребовалась всего лишь короткая фраза, чтобы разделаться со своим предшественником, чтобы уже никто не усомнился в том, что у слабой женщины хватит сил управлять огромной семьей. Но сейчас Тень впервые за много лет стояла на распутье, не зная, что выбрать, куда податься, - она хотела вступить в войну, разжечь ссору, уничтожить Империю, но отказывалась смириться с мыслью, что и светлая семья готова согласиться. Если бы Агат отказался, если бы он только выступил против гостей! О! она незамедлительно предложила бы свою помощь в назревающем конфликте! Но все было иначе. И глава темной семьи, королева черных эльфов, не знала, куда бежать, у кого просить помощи.
Она сидела на берегу глубокого озера, вода в котором, точно черное зеркало, отражало бледный умирающий диск луны. Вокруг не души - только тьма и тишина, и больше никаких тревог или волнений. Ничего, чтобы могло отвлечь эльфийку от решения проблемы. Тень сорвала цветок и стала внимательно рассматривать хрупкий бутон. Такой нежный, такой ранимый, такой невинный. Но заметив едва уловимый изъян - немного выступающий лепесток - она безжалостно сжала руку, оборвав последнюю нить державшую цветок. Сок, точно кровь, потек по бледной руке: эльфийка довольно улыбнулась. Жажда разрушение затихла на мгновение, насытившись еще одной жертвой. Но она уходила ненадолго, всегда возвращаясь к темным эльфом, - разрушение, смерть и хаос - все это необходимо для жизни под холодным светом луны, все это источник, из которого пьет воду жизни темная семья.
Черный ворон, точно посланник смерти, спустился с небес сев на прибрежные камни. Он разорвал тишину пронзительным криком, словно противясь самой сути вещей. Эльфийка бросила на птицу жестокий взгляд, издав яростное шипение, точно змея. Но птица осталась неподвижной: она лишь неподвижно смотрела на Тень кошачьим глазом. И острые глаза главы темной семьи быстро уловили этот не свойственный птицам взгляд, и девушка залилась пронзительным смехом.
-Не плохо придумано, верный пес! Стать вестником смерти, чтобы проследить за дочерью ночи! Но ты не учел, что тот, кто рождено в темноте, лучше вас, дневных созданий, почует чужака!- и, отвернувшись от птицы, точно от уже прожитого дня, спросила.- Что тебе нужно от меня, безликий монстр? Не уже ли оборотни могут изменять своим возлюбленным? В таком случае ты ошибся - я не Агат, мне не нужны такие союзы. Или твоя госпожа не настолько невинна и труслива, как может показаться на первый взгляд? В таком случае мне в двойне жаль Агата - он связался не с той компанией.
В ту же минуту птица взмылась вверх и сбросила перья, а перед Тенью встал человек. Многоликий гость, оборотень, способный на все ради одного единственного взгляда своей госпожи. Карие глаза спокойно и невозмутимо смотрели на эльфийку, пылая точно две адские бездны, из которых вот-вот вырвется пламя, а холодная жестокая усмешка, будто скрывала за собой что-то гораздо более страшное, чем злоба. И даже королева черной семьи напряглась, словно натянутая струна, наконец, отчетливо осознав, о чем говорил Артур, когда советовал сестре осторожнее подбирать слова в присутствии такого создания. Ему ничего не стоило напасть, ему ничего не мешало отомстить за оскорбления.
-Флора здесь не причем. Ей не к чему знать, что происходит. Решать подобные вопросы - моя задача и то, как решать, тоже выбираю я,- спокойно произнес он, точно не слыша всего того, что говорила о его госпоже эльфийка.- Я хочу сделать тебе предложение, от которого вы вряд ли сможете отказаться,- добавил он.
-Верный пес залаял без приказа? Значит и на это ваша раса способна,- осторожно съязвила она, от старой привычки нельзя было так просто избавиться, пусть даже она влекла за собой гибель. Но сейчас Тень чувствовала, что бояться не стоит: у Соломона на ее счет были другие планы и смерть в них не входила.- Что ты можешь предложить мне, многоликий палач, ведь это твоя роль в ее жизни?
Оборотень неспешно сорвал цветок и безжалостно сжал его в руке, так же как эльфийка несколько минут назад. Эта невинная шалость была доказательством циничной жестокости молодого человека - он спокойно оборвал жизнь невинного цветка, что же говорить о наглой собеседнице. Убедившись в том, что Тень поняла, с кем имеет дело, Соломон разжал хватку, отбросив бутон и ополоснув руку в темной холодной воде, дал ответ:
-Вам необходима война, но белой король путает все планы, соглашаясь на несвойственный его роду шаг,- хитро улыбнулся он.- А те, кто живут в городах, будут стоять в стороне и наблюдать, как гибнет мир. И вы спрашиваете, что я могу предложить?- смеялся Соломон.- Я могу сделать так, что ваша семья, даже вступив в войну, останется на темной стороне, а Агат на светлой. Единственное, что необходимо сделать вам, - это убедить сумрачную семью вступить в войну первой. И тогда вам ничего не останется, как смириться с решением большинства. Война, так желаемая, так вожделенная, будет вашей без всяких угрызений совести. Не это ли величайший дар, что только можно получить от подобных нам?- наконец спросил юноша, взглянув на эльфийку.
В темноте кошачьи глаза, точно два солнца готовые упасть на ничего не подозревающий мир, ярко пылали. Это был огонь жизни. Это были слезы смерти. Это была неизбежность. Это была надежда на конец. Это был всего лишь взгляд оборотня. Это были всего лишь глаза дикого зверя. Но Тень боялась их. Она боялась погибнуть в беспощадном пламени, боялась исчезнуть в бездне. И понимала, что это неизбежно. Соломон был прав - этот вечный юноша слишком долго жил на свете, он слишком хорошо знал, что нужно людям, что ищут смертный под солнцем и луной. И темная эльфийка не была исключением - еще одна Магдалена, мечтающая править миром, еще одна Императрица, которой никогда не построить своей Империи, еще одна жертва старой как мир войны. Войны за души. Войны за сердца. Войны за давно погибшее королевство.
-Как же ты убедишь тех, кто ходит по грани, тех, кто всегда живет на острее, что смерть - это всего лишь начало, что жизнь - это только конец?- осторожно поинтересовалась она, сама того не желая, эльфийка всеми силами старалась не смотреть на многоликого посланника.
-Грань всегда можно сдвинуть,- только и сказал оборотень.
Ответ поверг главу темный семьи в восторг. Она не могла сдержать смех: так просто, так наивно просто, звучала это короткая фраза. Точно ее сказал ребенок уверенный, что сможет достать луну с неба, лишь стоит залезть на крышу, в полночь, и протянуть руку. Какая глупость. Но было в голосе Соломона и иное. Уверенность и спокойствие, которые нельзя было не заметить. И не вольно верилось, что он достанет луну, что он прикует серебреный диск цепями к земле, чтобы только его госпожа была счастлива и не тосковала о давно прошедших временах. И это Тень смешило еще больше - такие жертвы ради одного, такие муки ради одной. Какая глупость.
-Великолепно! Просто потрясающе!- точно издеваясь над ненавистными чувствами ехидничала она.- Нет. Мне все-таки очень жаль дурочка-Агата. Он никогда не сможет понять, что за каждым ангелом во вселенной всегда стоит демон. Ингода это оборотень, а иногда человек. Только вот, что вы станете делать? Как подвинуть то, чего нет?- вдруг отчего-то осторожно и даже почтительно спросила она, словно догадываясь, что и сама в любой момент может оказаться на месте сумрачной семьи и ее народ может потерять грань по воле оборотня.
-Для этого нужно не так уж и много,- неспешно произнес он, взгляд юноши скользнул по верхушкам деревьев, словно убегая куда-то вдаль, к старому дереву, где спрятано великое сокровище. И словно еще раз поклявшись, Соломон прикрыл глаза, отправив по ветру одну немую фразу: "Так будет".- Ваш острый язык и мои силы могут быть гораздо убедительнее, чем вся армия тигранов стоящая в сердце Эльрата. Мы покажем Артуру другую сторону правды, ту, что так легко изменить. Вы скажите, что темная семья решила принять сторону Агата так, как считает войну угодной ночному светилу, и согласна ради этого поступиться принципами,- объяснил он.
-Мои люди не примут такого решения,- тут же отрезала Тень, одна мысль о том, что придется принять сторону светлой семьи, отбивало у ночных охотников всякое желание продолжать переговоры.
-Мы поставим Артура перед выбором - сместим грань. Ваше людям не обязательно знать о том, что будет сказано и сделано сегодня ночью,- успокоил ее оборотень.
Тень медленно поднялась с земли и подошла совсем близко к черной глади озера. Холодные опасные воды, с виду спокойные, а внутри полны смерти - это место сердце тени, душа ночи и, как бы странно не звучало, колыбель жизни. Эльфийка задумчиво вглядывалась в неподвижные воды, точно пытая прочесть на бледном лике луны верное решение. А потом вдруг шагнула в ледяную воду. Она шла, осторожно рисуя круги на природном полотне, и чем глубже Тень погружалась в воды, тем спокойнее и уверение были ее движение, тем необратимее было принятое решение. И, когда озеро поглотило ее уже по грудь, королева темной семьи остановилась и произнесла.
-Пусть серая семья даст свое согласие на войну. Пусть твоя госпожа получит желаемое. Во сколько ты оценишь мое участие в маскараде? Сколько стоит, по мнению палача мира, жизнь и положение темной госпожи?
Соломон давно предвидел этот вопрос и, поэтому, не задумавшись ни на секунду, ответил:
-Мы с госпожой живем вечно. Этот мир всего лишь игрушка для двух бессмертных пар, которые сами устанавливают тот размер знаний, что открыт для смертных. И только одной крупицы, одной тайны, одной фразы достаточно для того, чтобы покорить мир, чтобы править любым народом. Я предлагаю ключ к жизни - цепи для смерти. Согласитесь, достойная цена,- улыбнулся юноша.- Но этот только часть благодарности. Мы ценим союзников. В войну может произойти разное: часто нельзя предугадать, кто погибнет, а кто будет жить. Да и власть не устойчива - стране ведь нельзя без правителя. Вы согласны?
Темная королева жестокого народа тут же обернулась и, увидев уверенного и надменного оборотня, рассмеялась. Ее черные глаза сверкали дьявольским блеском, предчувствуя великие перемены, которые должны были вот-вот произойти в Артерии. Ах, как заманчиво звучало предложение этого многоликого пса, верно служившего своей нерешительной госпоже. Новая война, позволяющая утолить жажду разрушения, долгожданный шанс опозорить сумрачный народ, редкая возможность получить безграничную власть. Все это согревало замершую душу, веселило окаменевшее сердце. Соломон заметил это еще на совете, когда только первое слово слетело с надменных губ, и лишь помог выплеснуться желаниям. Нет. Тень нельзя было представить любящей матерью или покорной женой. Это была женщина способная на все раде достижения своей цели. Это была правительница жестокого народа - холодная, расчетливая, страстная. Пройтись по головам, утопить мир в море крови, переступить через все и вся - она не дрогнет перед этими ужасами. Ее воспитали в битвах и войнах, она впитала безразличие к близким вместе с молоком матери.
И оборотень, прочитав во взгляде твердое согласие и услышав в смехе нужный ответ, подошел к озеру. И только вода прикоснулась к юноше, как тот исчез, и узкая белая лента проскользила по черной гладе. Змея, точно серебряный луч, точно молния в ночном небе, разрушила ровное зеркало. Она обвилась вокруг руки Тени, положив голову на плече эльфийки, и застыла, точно искусное украшение - такое изысканное, такое живое. Темная королева, шутя, поцеловала белоснежную голову, будто обвиняя оборотня в измене, а тот только недовольно зашипел, напомнив, что хоть он всего лишь браслет, но смертельный яд, сокрытый в клыках, не остановится даже перед ее красотой. Девушка лишь рассмеялась в ответ и направилась к берегу. На траве она встряхнулась точно кошка - капли разлетелись, упав расой на поросшую землю - одежда высохла, будто Тень и не просила совета у древнего озера. Девушка искоса взглянула на змею - не только у оборотня были секреты, лесной народ тоже знал много тайн, не ведомых другим.
"Иди к нему,- послышалось протяжное шипение,- исполни свою часть сделки".
"Не шипи так громко. Я знаю, что делать",- укоризненно поправила его эльфийка.
Она бесшумно проскользила над землей, исчезнув в темноте. Простое видение. Всего лишь ветер. Всего лишь призрак. Всего лишь тень.
В том, что к серой семье лесные жители относились предвзято, с опаской и настороженностью, был виноват тот образ жизни, что выбрала сумрачная ветвь. Она прятались в городах среди людей, перенимая их традиции и манеры, порой забывая о том, что в первую очередь являются детьми природы, а уже потом туманами над землей. Они забыли, как пахнет лес, как звучит листва, какими цветами наполняет воздух ветер. И даже в Эльрате, даже на земле предков, серые эльфы жили в мраморах галереях, точно в каменных клетках, в которых так любят селиться горожане. Это были руины сумевшие сохранить жизнь, это был город, наполненный так свойственным ангелам леса покоем и тишиной.
В переплетеньях коридоров было темно, только в одной комнате горел тусклый огонек: темнокожий юноша с серыми пепельными волосами задумчиво сидел за столом, перебирая гору бумаг. Совсем недавно он получил право называться главой семьи, казалось, только вчера ничего не тревожило мирное течение жизни. А сейчас они стоят перед выбором. В былые времена ответ был бы ясен, но сейчас слишком много нюансов и переплетений имела судьба, и тонкая грань сумрака исчезала неуловимым фантомом. Он больше не видел ответов, он больше не мог поймать призрака, сторожившего будущее. Флора - это рыжеволосое создание, пришедшие из глубины веков, - кто она? Стоит ли вмешиваться в бесконечный конфликт? А, может быть, бездействие само по себе является тьмой, а она и есть грань? Раньше все было проще, все было понятно. Но Агат все испортил, сказав "война" вместо "мир".
Внезапно юноша отложил бумаги и резко откинулся, опрокинув кресло. Ловкий кувырок, и бледная черноволосая эльфийка оказалась прижатой к кровати, с острым ножом у тонкой шеи. Неудавшаяся убийца - тень на стене - рассмеялась в лицо Артуру:
-Убьешь меня или вначале поцелуешь, братец?- спросила она, облизнув кроваво-красные губы.
Эльф тут же отступил, освободив незваную гостью. Он быстро поднял кресло и сел напротив наглой девушки, держа наготове нож. Темная эльфийка - редкий гость, не сулящий ничего, кроме горя. Ее предложения всегда будут жестокой насмешкой, а улыбка - коварной ловушкой, в которую так легко попасть, но практически невозможно выбраться. И не просто так посланников темной семьи, пришедших под покровом ночи, без колебаний уничтожают. Они беззащитны только при свете солнца, только в его лучах они боятся лгать. В ночи нет места правде. И никого из них Артур не пощадит. Никого. Кроме нее. Эта была иной - тень на стене, мираж в пустыне, блик на водной глади. Искусная любовница - жестокая правительница. Убить ее легко, но вот остаться после этого в живых - не возможно. Она приходит, когда выбора нет, точно дьявол, предлагая ответ. Взамен требуя только душу. Не слишком высокая цена - слишком дорогое удовольствие.
-Что тебя привело ко мне, темня сестра? Праздное любопытство, опасное удовольствие или заманчивое предложение?- недовольно спросил эльф, нервно крутя в руке нож. Одно неверное движение, только одна ошибка со стороны Тени, и он, не задумываясь, пронзит каменное сердце - от этого зависит его жизнь. Малейшая слабость и ночь поглотит туман - короткий миг сменится концом.
А Тень не волновали такие глупые страхи: к чему пытаться изменить мир, особенно если он и так непостоянен? Зачем бояться смерти, ведь она всего лишь достойное завершение короткой жизни? Эльфийка беззаботно раскинулась на кровати: черные пряди волос покрывалом легли на белую простыню, алая туника, точно кровавый саван, оттеняла бледную от недостатка света кожу. Прекрасная и грациозная, нежная и податливая, полная неугасимой страсти и любви - такой предстала перед братом глава темной семьи. И Артур ловил себя на мысли, что не может отвести взгляд, что готов простить Тени все грехи ради одной ночи, ради одного мига наслаждения. А девушка, словно играя с ним, приподнялась на тонких руках - упругая грудь мерно покачивалась под одеждами, в так дыхания, казалось, одно неловкое движение и одежды спадут, обнажив прекрасное тело. И взглянув на серого эльфа глазами полными любви, Тень произнесло так ласково и нежно, так убаюкивающе и холодно, как смерть, что зазывает очередную душу в свои объятья.
-Как грубо, брат мой. Почему я не могу просто решить составить компанию столь привлекательному родственнику? Не уже ли вы считаете меня настолько коварной и жестокой? Или, по-вашему, любезный брат, мы не можем надеяться на легкий флирт и ничем не обязывающий отдых?- спрашивала она.
-Не играй со мной - я слишком стар, чтобы еще раз попасться на твою уловку,- спокойно произнес он, крепко сжав рукоятку ножа. Истина противоречила словам. Он попался на старую уловку. Он еще не смог забыть прошлого.- Ты ничуть не изменилась, Тень. Один раз я уже поверил тебе, а ты предала меня, оставив одного. Я не поверю, что в твоем каменном сердце еще остались какие-то чувства ко мне. Можешь не стараться.
Девушка быстро подскочила с кровати и проскользнула по стене, уже через мгновение оказавшись за спиной у серого брата, обвив его руками точно змея.
-Ты все еще не можешь простить той ночи,- удивилась она.- Но согласись, это было прекрасное время, пусть и короткое. Мы всего лишь играли тогда и немного увлеклись. Хотя, я все также высоко ценю твое общество, брат мой,- шептала Тень и, ощущая, насколько сильно был напряжен Артур, добавила.- Расслабься, я не съем тебя, по крайней мере, сейчас.
-А слышал эти слова и раньше. Ты поешь их всем, кого собираешься бросить или убить. То же самое слышал и прежней глава темной семьи. Напомни мне его судьбу, если не трудно,- возразил юноша.
Но он не смог прогнать это нежное и смертельное создание. Когда-то они были частью друг друга, деля одну душу, одну ночь, один дом. Но все изменилось в одночасье - борьба за власть, сокрушительная победа и бездна, в которую канули все мечты и желания. Королева темных эльфов и серый правитель - даже сама мысль о таком союзе могла привести к кровопролитной войне. Да и какое будущее было у них? От прошлых чувств остались лишь сны, которые порой терзают душу. Но со временем и они стали исчезать.
-Я никогда не стану вредить тебе,- нежно сказала Тень, забрав у юноши нож.- Я еще помню наши ночи, да и характер мне твой по душе. Может я и стерва, но не растеряла всех чувств,- шептала она.- Выслушай, что я скажу тебе - это информация мое последнее прости и затянувшееся спасибо за такую редкую возможность, дорогой мой Артур, за шанс почувствовать себя любимой.
Но Тень не успела избавиться от оружия - Артур быстро поймал бледную руку, отняв у девушки нож, и грубо спросил:
-Что ты можешь мне предложить? Чем, по-твоему, можно искупить предательство?- он ненавидел ее за все, что было, но именно поэтому все еще любил. Поэтому, даже зная, что слова всего лишь ложь, он слушал, он верил. Только чтобы еще раз, еще на одно мгновение, погрузиться в тихий, нежный голос.
-Я собираюсь принять предложение Агата и хочу, чтобы ты первый узнал об этом,- точно не замечая грубости, пела эльфийка.- Как ты понимаешь, это означает, что сумрак перестает существовать и грань, на который ты живешь, исчезает. Последствия тебе известны и способ их избежать тоже. Можешь попытаться отговорить Агата, но светлый братец совсем сошел с ума в этих дебрях - он не станет слушать жалобы городских жителей. Меня тоже не переубедить. Ты, милый, конечно, можешь сказать, что сам принимаешь предложение чужаков. Но разве у тебя хватит жестокости обмануть меня?
Пока Тень говорила серый эльф задумчиво постукивал по поручню кресла, раз за разом вонзая острее ножа в обработанное дерево. Сколько раз эта бледная смерть была вестницей дурных новостей, уже сколько раз она использовала чувства, чтобы еще глубже вонзить жало в сердце собеседника. И вновь он попался на красивые речи, и вновь он забыл, с кем когда-то делил ложе. Но нет. На этот раз он не ошибется - он больше не станет слушать. Тени нельзя верить: она - тень.
-Красивые слова. Но я тебе не верю. С чего тебе соглашаться?- произнес он, разорвав оковы рук. Но бледная лента-змея осталась на кресле, соскользнув в начале разговора, она обвила спинку кресла, застыв у самой шее ничего не подозревающего эльфа.
На мгновение страх пробежал по лицу эльфийки: если она не справится, если не убедит Артура, - это сделает он - многоликий палач - быстро, решительно, бесповоротно. И Тень знала, что ее возлюбленный должен сказать "да", иначе его не спасти. Быть может королева темных эльфов, глава безжалостной семьи, готова пройтись по трупам, но это тело было иным. Его она терять не хотела.
-Смерть и разрушения всегда были частью моей жизни. Ты ведь это помнишь, мой дорогой Артур,- произнесла она, совладав с эмоциями.- Императрица не успокоится, пока не уничтожит весь мира, а значит, именно за ней пойдет черный ангел, а мне, как главе темной семьи, нельзя пропустить такое зрелище,- девушка присела на кровать, вглядываясь в лицо сидящего напротив юноши. И черных глазах читалась только одно слова "Согласись".- Ты ведь понимаешь, что у меня нет выбора, как и у тебя. Мы пленники собственной силы, рабы собственного королевства. У тебя, любовь моя, есть только одни путь - опередить меня, оставить ни с чем. Я переживу - у меня давно уже нет сердца. А ты не переживешь,- вновь былые чувства проснулись в душе темной эльфийки, туманя разум. Она видела как змея застывшая у шеи ее любовника, бесшумно пробовала воздух языком, точно примеряясь, как быстрее нанести последний удар. Тени хотелось закричать, предупредить Артура о нависшей угрозе. Но она лишь бессильно сжимала тонкими пальцами край кровати, зная, что ничего не сможет изменить, а лишь погубит и свою семью.
-Ты снова лжешь, как когда-то. Один раз я поверил в искренность чувств темного эльфа - второй раз я так не ошибусь. Я отклоняю твое предложение. Я не верю твой лжи. Мы уже играли в такую игру. Правила мне хорошо известны,- ответил он, наклонившись вперед, и змея вытянулась следом, точно вслушиваясь в разговор.- Уходи, Тень, и больше не возвращайся. И запомни, то, что было, прошло. В следующий раз я убью тебя.
Эльфийка медленно встала и, упустив голову, прикрыла глаза. Она не хотела видеть то, что должно было произойти. Она так старалась. Она пыталась объяснить. Он не слушал. В тише комнату ее голос звучал точно погребальная песнь, печально, безнадежно, отчаянно. Все, что она могла сделать, это сказать одно слово, прежде чем Соломон избавиться от преграды.
-Прощай,- сорвалось с алых губ.
В следующее мгновение эльф прерывисто закашлял, пытаясь поймать хотя бы немного воздуха и, потерпев неудачу, побледнел. Белая змея принесенная Тенью жадно впивалась в шею Артура, ее яд действовал быстро и не оставлял шанса на спасение. Эльфийка открыла глаза, желая увидеть последний миг того, кого когда-то любила. Она надеялась увидеть проклятье и страх. Она мечтала о том, чтобы он ненавидел ее, чтобы она могла проклясть себя, чтобы, наконец, избавиться от чувств. Но Артур лишь улыбнулся из последних сил. Она была такой, как много лет назад. И он любил ее всегда. Теперь он свободен. А она? Она будет жить одна и станет настоящей темной эльфийкой. Существом, для которого нет слова "любовь".
Когда юноша перестал дышать змея отпустила его - ни каких следов, даже крошечного прокола, не оставила после себя белая вестница смерти. Казалось, что серый эльф лишь заснул крепким сном, который по случайности стал вечным. Бесшумно белая лента сползла по мертвому телу на землю, приняв облик человека. Соломон спокойно посмотрел на Тень, затем на тело довольный совею работой. Он не случайно пошел именно к ней - влюбленный оборотень с легкостью мог различить за грубостью слов и презрительностью взгляда глубокие чувства. Он знал, что Артуру не хватит сил убить Тень и что Тень готова потерять любовь ради чего-то большего. Пусть теперь она ненавидит его - это к лучшему. Не будет питать надежд и иллюзий на счастливый финал.
-Как я рада, что согласилась на твое предложение, многоликий палач,- засмеялась эльфийка. Она осторожно подошла к неподвижно сидящему юноше и, забрав нож из еще теплой руки, добавила.- Я не хотела бы оказаться на его месте. Мне жале его. Он служил своему народу, как и я своему,- Тень прижала нож к груди замолчав на секунду и вдруг резко обратилась к оборотню.- Не надейся. Я не злюсь на тебя, пес. Я благодарна за то, что ты избавил меня от этой страницы прошлого: у нас не было будущего, а теперь нет и надежд на него. Разве можно желать большего?- она говорила так убедительно, так откровенно, что нельзя было сказать, правда это или ложь. Истинные чувства или еще одно покрывало.
Соломон ничего не ответил. Он внимательно смотрел на свою руку, которая с каждой секундой увеличивалась в размерах, принимая вид огромной звериной лапы. Молниеносным движением оборотень разорвал эльфа на части и, довольный проделанной работой, отступил назад.
-Не вздумайте подвести меня. Теперь у серой семьи будет весомый повод вступить в войну. Его убили тиграны посланный Магдаленой - результат встречи на лицо. Преподнесите совету доказательства в подобающем свете. В противном случае моего яда хватит на всех,- приказал он, обернувшись вороном и распахнув крылья готовясь взлететь.
-Постой! А как же награда?! Как же знания?!- закричала вслед птице эльфийка.
-Знания получат все, но только ты будешь знать истинную силу, сокрытую от других,- выкрикнул оборотень, вылетая из комнаты.
Тень проводила его коротким взглядом: медлить нельзя. Она быстро начертила маленький круг на камнях за креслом, нарисовав внутри полумесяц, переходящий в луну со змеей внутри, и прошептав "замолкни" пролила каплю своей крови. Символ на мгновение вспыхнул и тут же исчез. Тень довольно улыбнулась: "теперь не узнают". Старый ритуал, она слышала о нем много лет назад от своей бабки, никто больше не сможет узнать о происшедшем здесь, земля навсегда замолкла под давлением крови и печати луны. Только она сумеет снять замок с камней - остальные могут лишь верить словам темной леди. И семьям придется поверить. Эльфийка еще раз на прощание взглянула на Артура. Если бы он согласился, все было бы по-другому, но шанс упущен. Утешало, что смерть серого эльфа не будет напрасной. Хотя она отдала бы все, чтобы оказаться на его месте, чтобы он жил, а она нет. Ведь смерть - это покой, а жизнь - всего лишь мучение. Но Тень не имела права оплакивать свое прошлое, так было заведено в темной семье. От мертвых нет толка - их не нужно жалеть. Но ничто не мешало забрать подарок - последнее напоминание о навсегда потерянной любви. Нож, что так и не смог защитить своего хозяина. Эльфийка быстро спрятала его в одежды и вышла из комнаты.
Как только взошло солнце, Эльрат загудел - смерть одного из глав семей вызвала огромный резонанс, заставив совет собраться раньше назначенного срока. Но на этот раз в круге не хватало двух гостей: Артура и Флоры. За одним пришла смерть, другую не отпускал сон. Соломон спокойно стоял в центре круга, кошачьи глаза пристально смотрели на Тень с трудом сдерживающую довольную улыбку. Только они двое знали истинное положение вещей, только они двоя сегодня решают судьбу Артерии. Больше никто. Он взглядом приказал эльфийки начинать и та, понимая, что с таким созданием шутки плохи, заговорила:
-Братья и сестры, многоуважаемые семьи,- довольно улыбнувшись, запела она, выйдя в центр круга.- Вам всем хорошо известно, что случилось этой ночь. Наше милая соседка, черная Императрица, совершила смертельную ошибку, напав на одного из нас,- говоря, она быстро пробегала глазами по толпе, ловя каждый взгляд, каждый шепот, каждую реакцию, превращая их в свое оружие.- По ее приказу этой ночью был убит наш брат, Артур. Но тиграны не учли одного: мы не прощаем обид, особенно, если ее нанесли не одной семье, а всей Артерии. Ибо наш брат - глава семьи, а значит, один из троих хранивших заветы матери природы, и с его смертью мы потеряли часть тайн нашего народа. А мы привыкли охранять прошлое.
-Почему ты так уверенная, что это дело рук Магдалены? У наших гостей тоже был повод умертвить Артура? И ты, Тень, его любовница, могла пожелать отомстить за отвергнутые чувства?- донеслось со стороны серой семьи.
Было не удивительно, что история темной эльфийки и серого эльфа всплыла именно теперь, когда отношения между семьями обострились до предела. Но Тень была готова к такой подлости со стороны собратьев, точнее сказать, она с нетерпением ждала ее, как источник великой силы, как шанс одним разом разбить всех врагов.
-Я не собираюсь отрицать существование нашей связи - мы были вместе еще задолго до того, как стали во главе семей. И я солгу, если скажу, что уже не питаю к нему былых чувств. Да и Артур все еще никак не мог забыть наши встречи, наши ночи,- эльфийка мечтательно прикрыла глаза, точно возвращаясь в то счастливое время, в те далекие, но такие близкие сердцу, годы.- Даже если наша связь канула в Лету, мне не было нужды убивать его. Мой бедный серый брат готов был на все ради одного только взгляда, ради одного поцелуя. Ни с одним из вас, серое отродье, я не могла так откровенно общаться, как с ним, и никем я не могла так легко управлять. Какую же выгоду я могла получить от его гибели?- спросила она, резко открыв глаза и хитро прищурившись, сама ответила на вопрос.- Ни каких. Только убытки и лишнюю головную боль. Я была у него за несколько минут до трагедии,- вдруг заявила Тень, в толпе послышался шепот: глава темной семьи только что сама призналась, что обвинения, предъявленные ей обоснованный, а значит, возможно, именно она убила Артура.- Я была у серого брата за несколько минут до трагедии,- еще раз повторила эльфийка, заставив толпу поутихнуть.- Мы пытались решить, что делать дальше, но не смогли достичь компромисса. Артур был хорошим любовником, но ужасным собеседником. Мы немного повздорили, и я ушла. Но выходя из галереи, я заметила черную тень, проскользнувшую в листве, а через мгновение услышала шум в комнате брата. Когда я вошла, он лежал растерзанный - ему нельзя было уже помочь!- в сердцах воскликнула она, и даже Соломон стал сомневаться в том, что точно знает, что случилось ночью. Так правдиво, так искренне звучали слова темной эльфийки. Что же говорить об остальных. И точно желая закончить речь великим взрывом, Тень спросила.- Ответьте мне, сумрак и свет, вы все еще уверенны, что это моих рук дело?! Или, может быть, это он убил Артура по приказу своей госпожи?!- тонкая рука, будто стерла компаса, точно указала на белокурого юношу, оборотня обреченного на вечное скитание.- А, может быть, Артур сам просто не смог разобраться, кого пускать в постель?
Этот вопрос стал последней искрой необходимой, чтобы разжечь лесной пожар. Никому, особенно этой темной бестии, не позволено так насмехаться над памятью правителя серой семьи. Он думал только о своем народе. И простить Тени эльфы тоже не могли. Раздался звон мечей, и две семьи скрестили оружия, застыв на краю кровопролитной войны. Дети ночи ждали сигнала своей сестры - стражи тумана ждали первого удара.
-Остановитесь!- закричала Агат, встав между враждующими.- Вы, черная сестра, будьте хоть чуточку милосердны, проявите немного сочувствия к свалившемуся на наши плечи горю и отзовите своих убийц,- обратился он к Тени, зная, что именно там прячется та рука, что дергает за ниточки марионеток.- А вы, сумрачный народ, простите холодный нрав этой дамы. Вам пора свыкнуться с мыслью, что для темной семьи нет понятия "потери", есть только "досадная оплошность",- тут же король обратился ко второй семье, тем самым заставив ее отступить.- Наши споры друг с другом ни к чему хорошему не приведут. Мы просто погибнем зазря в братоубийственной войне. Разве этого мы все желаем?
Он сурово смотрел на неспокойных братьев, зная, что им хватит одного мгновения, чтобы разорвать в клочья посмевшего встать на пути короля, и наконец, скрестить кленки. Но знал он и другое - пока светлая семья идет своей дорогой, пока она забывает о своих интересах ради общего блага, никто не посмеет поднять руку на ее главу. И даже воинственная Тень, и даже убитые горем серые эльфы не могли нарушить это негласное правило.
-Я полностью согласен с вами, светлый король, как и моя госпожа,- наконец решил вмешаться в затянувшийся спектакль Соломон. Он говорил спокойно и неторопливо, его совсем не волновала еще одна сора вспыхнувшая на совете. За свою жизнь он видел достаточно конфликтов и войн, чтобы с первого взгляда определить, где будет литься кровь, а где только слова.- У нас и так достаточно проблем, чтобы создавать новые. К тому же, у нас есть неподкупный свидетель, которого никто из вас не сможет обвинить во лжи. Я где-то слышал, что ваш народ, уважаемый Агат, способен разговаривать с самой землей. Так отчего же вам не спросить ответа у нее?- будто случайно вспомнив, спросил оборотень.
Эльфы быстро переглянулись - предложение гостя подходило всем и снимало все споры и вопросы. Нет на свете существа, способного обмануть Мать дающую жизнь, ибо перед ее ликом все равны, а значит, ее словам модно верить. А если ответа не будет, значит, госпожа темного дома лжет, и она виновна в смерти Артура, ибо только эта семья из-за особенности своего происхождения могла накладывать печать молчания на уста тверди. И враждующие стороны убрали оружие, согласившись на вызов земли. Только Тени была не по душе эта затея. Она с ужасом представила, что и ее ожидает судьба любовника. Не уже ли этот бессердечный палач решил избавиться от лишнего свидетеля своей жестокости, не уже ли ему так легко нарушить данное слово? Если так, то Тень не собирается погибать одна! Если правда отроится, то и оборотень, и его госпожа последуют на плаху за темной эльфийкой. Но она все-таки пошла со всеми, желая убедиться в верности сделанных выводов. И по дороге к злополучной комнате темная госпожа услышала два коротких слова - едва уловимое дуновение ветра, прозвучавшее как приказ: "Сними печать". Тень резко обернулась, надеясь увидеть лицо оборотня, но никого не нашла.
В комнате Артура было прибрано и чисто: кровь давно отмыли, тело унесли, чтобы приготовить к последнему путешествию. На столе сложенные в аккуратные стопки лежали бумаги, тяжелое деревянное кресло стояло возле стола, огоньки свечей доживали последние мгновения, погружаясь в объятия горячего воска, а постель была застелена. И казалось, что эльф просто выше ненадолго и скоро вернется, вновь заняв свое место в великом совете, вновь возглавив туманный дом. Но Артур не вернется, и у семьи уже не будет прежнего защитника.
Агат огляделся - он все еще не мог поверить в то, что и в Эльрат пришла чума вселенной и здесь нельзя скрыться от острых когтей тигранов и хитрого ума их кровавой богини. Король подошел к креслу и, встав на колено, дотронулся до камней. Губы белокурого эльфа беззвучно задвигались, оживляя ведомое лишь ему заклинание. И пока древняя магия света набирала силу, Тень быстро взглянула на Соломона и, убедившись в том, что правильно поняла его приказ, прошептала: "Говори".
В тот же миг Агат закончил читать заклинания, и тонкая нить дымы поднялась от земли, с каждой секундой разрастаясь в яркое облако света. Сквозь туман сразу же проступил образ сидящего на кресле эльфа. Но второй все время ускользал от бдительного ока земли, словно сама мать природа не понимало, что за гость приходил в злополучную ночь. Но вот, наконец, туман принял решение: огромная черная кошка с человеческими чертами или человек с кошачьими, сказать точно было нельзя. Тигран - одни из охотников. Вот кто виновен в смерти Артура! Тень не смогла сдержать удивления - никто на ее памяти не мог обмануть природу. Что же он за существо этот Соломон? Обмануть мать землю! Даже темные эльфы не заходили так далеко! Нет, он не просто оборотень, он не просто слуга! Он нечто больше, нечто необъяснимо страшное. И эльфийка невольно поблагодарила ночь, что не отказала в свое время посланцу рыжеволосой гостьи. И теперь она была твердо уверена, что, если потребуется, Соломон уничтожит мир, не пощадит даже ее, королеву темного дома, если это необходимо для спасения его госпожи. И все знания Тени, и вся ее хитрость теряли свои силы перед этим творением небес.
-Вы все видели ответ земли, братья и сестры,- печально произнес Агата, теперь и в Эльрате не найти покоя, и здесь не скрыться от Императрицы.- Магдалена сама решила судьбу Империи. Как я уже говорил однажды, мы, светла семья, вступим в войну, а что скажите вы, дети туманов?- это была скорее необходимая формальность, ответ и так знали все присутствующие.
-Мы вступим в войну,- коротко ответила девушка, с кожей цвета пепла и волосами белыми как облака. Это прекрасное создания, точно фигура из снега и льда, была преемницей Артура и новой главой семьи. Она не была готова к тому, что придется так рано занять место великого брата, и поэтому старалась как можно быстрее закончить с этой не приятной процедурой и изучить оставленное ей наследство.
-Что ж,- вздохнула Тень, понимая, что теперь все внимание в Артерии приковано к ней.- Похоже, мне придется смириться с всеобщим мнением: двое против одного - и ребенку понятно, к чему все идет,- недовольно поморщившись, произнесла она.- Темная семья подчинится решению совета и вступит в войну,- наконец выдавила из себя эльфийка.
Агат облегчено вздохнул: он и не надеялся, что все произойдет так просто и быстро. Обычно с темной семьей нельзя было договориться, но это, скорее всего, был другой случай.
-Передайте своей госпоже, друг мой, что мы, дети лесов, наследники великой матери, готовы предоставить ей свою помощь в войне с Империей,- обратился король к стоящему поодаль Соломону.
Оборотень почтительно поклонился, опустив голову, чтобы скрыть довольную улыбку и произнес: "Благодарю вас, великий король. Я немедленно сообщу о соглашении". И не поднимая лица, он быстро вышел из комнаты. Все случилось так, как он и предполагал: эльфы увидели истинную мощь Магдалены, даже не желая этого. Теперь осталось лишь мелочь - объяснить его возлюбленной Флоре, что иначе было нельзя, что по-другому поступить не возможно. Дальше будут лишь мольбы и упреки, проклятья и слезы, но это уже не так страшно. Он все это переживет, как переживал не раз. Он все это слышит уже много лет подряд. Но главное другое: начало положено, а значит, войну уже не остановить. И его госпожа, наконец, выполнит данное когда-то обещание.