Жил маленький человек. 
Необычайно-красивый человек,
Что грел порой, когда шёл снег.
Теснясь к оледенелому окну,
К хрустально-старому окну,
Притворялся смотрящим в пелену.
На полках, обращённых в тлен,
Вблизи окон и бетонных стен
Пестрился искусный гобелен.
Не верь ему, не верь...
Изувечена мечта теперь!
Вредитель детских мечт,
Пришёл едва предостеречь?

И на уютных уголках;
Её отсыревших уголках
Слеза пробралась на глазах.
С касанием его руки,
В удушье спасительной руки,
Прильнув и простив разлуки,
Она вновь наполнилась негой.
Понурый слепок упокой:
Теплом душевным ты покрой
Её изувеченный покой -
Былой любовью удостой. 

Скольким терзаниям ты подверг,
Которым томлениям подверг
Свой миниатюрный оберег?
И не видеть ей больше слёз,
Хрустально-родниковых слёз -
Веяние карамельных грёз.
Энергии мальчишеских услад,
Непомерного сознания каскад,
Что мысли теперь твои таят?
Мне неизвестно ныне ничего.
Люблю кого я? Никого.
Любил я явно не её - 
Внутри отныне отлегло...

И хватит больше представлять!
Иллюзорно представлять,
Как алебастровая прядь
Лилейно трогает уста...
Воском заполнены уста,
Более не хрусталь её глаза!
А руки эти просто сучья,
Их безудержные стручья
В момент зловещего беззвучья
Ползут гадко, по-паучьи...

"Не быть тебе моей слугой!" -
Отверг её язвительной рукой,
Погубив кратковременный покой,
Утолил сокрушительной тоской!
...И сквозь свои паскудные лапы
На её теле оставлял он раны,
Истязал внутри все ткани!
Звуки издавали едва лишь ставни.
А он любил явно не её,
Любил он явно то, что представлял;
Она всегда была сама собой.
Но что ж он в ней олицетворял?..