Аннотация: Девятая глава умопомрачительного романа "Гордость и магия".
Что отцу-инквизитору совсем не нравилось, так это конфликтность будущего обвиняемого, который, похоже, нарочно выбирал такие варианты ответов, чтобы вынудить отца-инквизитора применить санкции, при этом, несомненно, прекрасно отдавая себе отчет в том, что его не всякая санкция возьмет.
Про существование "дальней свиты" знать, к примеру, не полагалось. Эти люди даже не были братьями, их нанимали со стороны. По большей части охотники и следопыты, они постоянно менялись, приходили и уходили, сбывали ордену дичь и травы и попутно докладывали о перемещениях магов, за которыми негласно наблюдали, чтобы, если "свита" ненароком оплошает и маг, взбесившись, убьет всех, хоть было кому своевременно доложить инквизиции. Бывало и так, что маг, уничтожив "свиту" и поколдовав в приступе звериной ярости сверх меры, терял сознание от нервного перенапряжения, а "дальняя свита", не мешкая, перерезала ему глотку.
По большому счету, мало бы что изменилось, если бы про "дальнюю свиту" знали все. Конечно, осторожность говорила, что чем меньше маги знают, тем проще их будет нейтрализовать, но поскольку в действиях тронувшихся рассудком магов рационального было мало, то тот же отец-инквизитор, например, не верил, что знающий о "дальней свите" маг, потеряв душевное равновесие, будет прочесывать окрестности в поисках всех, кто так или иначе связан с орденом.
Но береженого Творец бережет, и о "дальней свите" не распространялись. Официально ее и не было. Мало ли почему за магом таскаются, не показываясь на глаза, охотники. Вот если бы это были братья, тогда другое дело, тогда это пахло бы интригами, а так...
Конечно, рано или поздно (благо, жили долго) маги догадывались, что у них две "свиты", но, как правило, либо делали вид, что все в порядке вещей, либо шли к отцу-инквизитору за объяснениями. К нынешнему отцу-инквизитору за объяснениями приходили лишь однажды, лет десять назад. Совсем еще молодой маг, но наблюдательный жуть. Отец-инквизитор тогда с ним долго говорил, о том, как оно в жизни бывает, если тебя Творец колдовским даром отметил. Что, мол, бывает так, что душа этого дара не выдерживает, и что орден в таких случаях должен сделать все от него зависящее, чтобы остановить и предотвратить, ибо... Ну и так далее. Мальчонка тогда ушел просветленный, а года через три повесился ― "свита" не доглядела. Хотя, если маг решил уйти из жизни мирно, то лучше не мешать, иначе только хуже будет.
И с тех пор, вот уже семь лет, у ордена был всего один маг. Магов и так рождается всего ничего (да и тех, кто рождается, попробуй еще найди), а мрут они, как лемминги. Правда, если доживают до восьмидесяти, то потом, как правило, долго живут. А вот до восьмидесяти как-то неустойчиво очень: то сил не рассчитают и сами себя спалят, то сорвутся с цепи, то еще что...
И вот теперь их единственный маг, которому уже третий век пошел, начал выкобениваться, словно ему только-только шестнадцать стукнуло. И такое складывалось ощущение, что будущий обвиняемый уверен, что ему все сойдет с рук, потому что инквизиция против него бессильна. И это, в свою очередь, наводило на мысли, что разум у него все-таки помутился, потому что боевой маг с его опытом жизни должен знать, что боевая магия от яда не спасет. Да, не будет дознания и процесса, но справедливость все равно восторжествует.
Но поскольку отец-инквизитор считал своим долгом докопаться до сути дела, он сделал вид, что будущий обвиняемый ничего такого запретного не спросил, и ответил даже несколько заискивающе, что, похоже, и "дальняя свита" пропала без вести ― по крайней мере в архивах не удалось найти ничего.
И вот тут будущий обвиняемый надолго задумался.