Семь уровней Храма Драконьего Покоя возвышались над ледяной равниной Погоста, где под снежным саваном покоились скелеты древних ящеров. Острыми скалами вырастали из сугробов реберные кости, отбрасывая в редкие солнечные дни длинные узкие тени. В кристально-чистом небе над драконьим кладбищем парили грифы-стервятники.
Под скованной льдами землей Нордскола располагались два нижних уровня Храма - пять усыпальниц по числу драконьих стай и пять же инкубаторов для хранения драконьих яиц. Лишь рубиновые, бронзовые и изумрудные хранилища - всего трех стай из пяти - оберегали драконьи потомства; сначала опустело ониксовое хранилище, а затем - лазурное. Разногласия внутри Синей стаи до сих пор не позволяли им заняться пополнением своего хранилища.
После нападения Короля-Лича, желавшего поднять для служения мертвых драконов, почетный караул в криптах сменили на вооруженную охрану, а магические заклинания умножили. Королева Драконов надеялась, что времена, когда кладбища охраняли лучше, чем живых, закончились одновременно со свержением короля с его Ледяного Трона.
Хранительница Жизни - в облике высшей эльфийки - спустилась в усыпальницу рубиновой стаи. Заметив ее, железные пиалы вспыхнули волшебным огнем и поднялись в воздух. Каменные трехметровые драконы с расправленными веером крыльями, готовые в любую секунду сорваться с мраморного надгробья, окружали Алекстразу. То рядом с ней, то где-то вдали из каменных пастей с шипением вырывались языки пламени, создавая в крипте неповторимую игру света и тьмы. Огненные рубины в драконьих глазницах, казалось, следили за каждым шагом Королевы. Не останавливаясь, она продолжала свой путь под сопровождением трех железных пиал.
Ближе к древнейшей части крипты изваяния темнели, тонкие узоры и детали на надгробиях стирались самим Временем. Резная чешуя трескалась и осыпалась пылью.
Бескрайняя черная стена выросла перед Алекстразой словно из ниоткуда, простираясь в обе стороны и теряясь в вышине рубиновой усыпальницы. Огненные всполохи на краткие мгновения освещали неровную, покрытую мхом и солевыми разводами поверхность. Королева плотнее укуталась в темно-красный плащ перед тем, как опуститься перед земляной преградой на колени. Заметив ее остановку, пиалы легли наземь рядом.
Ладонь Алекстразы коснулась шероховатой и безумно холодной границы рубиновой усыпальницы.
Сегодня был день, когда тысячелетия назад Титаны Эонар, Норганнон, Аман-Тул и Каз'горот наделили пять молодых драконов силами Аспектов. Непроходимые леса окружали Драконий Чертог, нареченный Аман-Тулом Домом пяти стай, цветущие растения вились вокруг его многочисленных башенок и балконов. Много позже Раскол разделил Калимдор на три материка, и когда-то цветущий край превратился в крайний север, царство снегов и метели.
Надгробия рубиновых собратьев окружали Алекстразу, но душою она находилась в усыпальнице лазурных драконов. Именно там, за ледяной стеной, которой она касалась, в аметистовой гробнице были погребены останки Аспекта Магии.
Тысячелетия прошли с того дня, но она до сих пор помнила, как Малигос подбадривал ее, робеющую перед Великими Титанами; как вместе они летали вокруг Драконьего Чертога, и Малигос кричал, что его башня Нексус все равно лучше. И так же хорошо помнила его последние слова: "Вы отбираете у меня магию! Значит, я отберу вашу жизнь!". В день его гибели она любила Малигоса так же сильно, как и в тот день, когда они вместе летали вокруг Драконьего Чертога.
После предательства Нелтариона, портал, ведущий в усыпальницу черной стаи, навеки опечатали. А теперь после гибели Малигоса в лазурную усыпальницу не допускали тех, кто не имел родства с синей стаей. Даже Королеву. Особенно Королеву.
Одна из железных пиал поднялась в воздух и ретировалась, оставив Алекстразу в окружении двух других. Третья пиала могла освещать путь только ее любимому супругу. Никто иной не посмел бы тревожить ее.
Кореалстраз остановился неподалеку. Консорт Королевы чувствовал, что вместо нескольких шагов их отделяли века воспоминаний. Он знал, как важен этот день для супруги, но насущные дела также не терпели отлагательств. Через некоторое мгновение Алекстраза поднялась с колен.
- Пора? - только и спросила она.
- Да.
Алекстраза кивнула. Пиалы проводили супругов до рубинового портала, и как только усыпальница опустела, волшебный огонь потух.
- Синяя стая так и не раскрыла причину своего визита? - спросила Королева по пути в Круглый зал приемов.
Кореалстраз покачал головой.
- Я говорил с Калесгосом. По его словам, если Старейшины прибудут с амулетами-хранителями, значит, официально Лидера еще не избрали. Их амулеты - это уникальные артефакты, хранящие магические способности каждого из восьми семейств Синей стаи.
- И кто из Синих способен стать новым Хранителем Магии?
- В том-то и дело, что таких нет. Передача амулетов невероятно сложная и опасная церемония. Калесгос считает, что Старейшины, вероятно, отказались от выборов Лидера. Скорее они будут просить разрешения управлять стаей Советом Старейшин.
- Не думаю, - покачала головой Алекстраза. - За это время, что Стая провела без Лидера, они могли бы сами организовать Совет и управлять через него, не прибегая к моей помощи. Молю Титанов, чтобы они до сих пор сохранили амулеты-хранители.
- Кого же они могли выбрать? - удивился Кореалстраз.
У самых дверей Круглого зала Алекстраза остановилась.
- Но ведь кто-то же приказал закрыть лазурную усыпальницу, - с этими словами она рывком распахнула двери.
Круглый зал для приемов располагался на втором, самом просторном из семи этажей Драконьего Чертога, сужающегося к верхним уровням. На последнем этаже на обдуваемой всеми ветрами круглой площадке лишь десять колон застыли в своем вечном хороводе. Во времена Титанов цепкие лианы обвивали каждую из сотен колон Храма, а сейчас между ними росли ледяные сосульки.
На восточной стене Круглого зала изгибалась широкая арка, открывавшая вид на заснеженную террасу. Два стражника-драконида в доспехах поверх огненной чешуи несли караул возле арки, а четверо - располагались у возвышения Королевского Трона. Эти двухметровые прямоходящие ящерицы не имели крыльев, практически не разговаривали, но виртуозно управлялись передними лапами с оружием. По древним легендам, в драконидов после смерти превращались те существа, которые при жизни невероятно преданно служили драконам. И в самом деле, не было стражи надежней и сильней.
Синяя стая еще кружила в бледном небе Нордскола, когда Алекстраза вошла в Круглый зал. Два десятка многоярусных золотых подсвечников парили под его сводами. Волшебные свечи никогда не превращались в огарки и не чадили, но из-за вездесущих северных сквозняков иногда все же тухли.
Посол лазурной стаи Калесгос избрал сложный внешний облик - полуэльфа-получеловека, унаследовав тонкость черт высших эльфов и крепкое, коренастое тело человека. Его плечи покрывал алый плащ, знак служения Королеве драконов, но на камзоле блестел голубой лазурит - его родовой знак.
Медленно и церемониально, соблюдая старшинство, Синяя стая стала приземляться на террасу Чертога.
К удивлению Алекстразы первым в Круглый зал вошел потомок Аспекта Магии в облике высшего эльфа. Аригоса сопровождали два стражника-драконида. Их воинственный вид с пиками и посохами, усиленными заклинаниями, явственно говорил: "Никто не тронет еще одного из нашей стаи". Алекстраза заметила, как нахмурился Калесгос, сама она отлично сохраняла самообладание.
- Да хранят Титаны Королеву, - сказал Аригос, коснувшись правой рукой сердца и склонив голову.
- Добро пожаловать в Драконий Погост, Аригос, - ответила Алекстраза. - Да подарят Титаны мудрость Синей стае.
Старейшины по очереди заходили в Круглый зал, кланяясь Королеве. На груди каждого блестел драгоценный камень в золотой оправе, говоривший о принадлежности к тому или иному роду Синей стаи. "Амулеты-хранители", - с облегчением подумала Алекстраза.
Крылья и чешуя у драконов разных семейств отличались всевозможными оттенками синего цвета - темно-синие, как грозовое небо, индиговые, лиловые и ярко-синие васильковые, сапфировые, лазурные, аквамариновые и бледно-синие, прозрачные как воздух. Все они обладали определенными магическими способностями и объединялись лишь под началом Аспекта Магии.
Длинные бирюзовые плащи, подбитые белым мехом, и наличие синего цвета в одежде, как и кулоны на шеях, говорили об их высоком положении в Синей стаи. А вот Аригос, видимо, желая показать свое положение потомка Малигоса, явно перестарался в выборе одежды - помимо бирюзового плаща, он выбрал и камзол такого же цвета.
Королева драконов с сожалением вспомнила, что при взгляде в темные, как штормовое море, глаза Малигоса, сразу становилось понятно, к какой Стае он принадлежал. Аригос же унаследовал глаза матери - бледные и невыразительные, как и сугробы Нордскола.
Никогда ранее, ни одна из драконьих стай не избирала нового лидера, и Алекстразе хотелось верить, что подобное не скоро повториться. Титаны наградили Аспектов-Хранителей - Изеру, Ноздорму и ее саму - бессмертием. Только Аспект мог лишить другого Аспекта жизни - и по этой причине именно Алекстразе пришлось нанести решающий удар Малигосу.
Право на лидерство передавалось по Старшинству. Так у древнего, как Азерот, Кейероса были самые высокие шансы, но до Алекстразы доходили слухи, что лидерство долгое время оспаривал Вестейегос, глава драконов-буревестников. Магия синих драконов не терпела физического вмешательства, и в сражении они держались от противника как можно дальше. Как самые крупные и сильные в стае, именно буревестники сдерживали мощь противника, применяя мгновенную магию, пока другие плели длинные сети заклинаний. Но темно-синему гиганту Вестейегосу не была доступна высшая магия, какой уж из него выйдет новый Аспект-Хранитель.
Некоторые из Старейшин, как, например, Залиарос, поддерживали Малигоса до последних дней его жизни. А вот глава аквамаринового рода Торреаргос был в числе тех, кто первым обратился к Королеве драконов за помощью, и без наигранного почтения он сообщил, как рад этой встрече. А вот и древний Кейерос, его длинные волосы серебристыми волнами лежали на сгорбленных плечах и был он не многословен.
Дамы Драконьего союза вспыхнули, как майские розы, при виде самого известного ловеласа всех пяти стай - Дейегоса, главы прозрачных, как воздух, драконов. С неповторимым изяществом, в облике эльфа-блондина Дейегос поклонился Королеве и выразил обольстительно-бархатным голосом свое почтение. Стоявший по правую сторону от Трона Кореалстраз тихо кашлянул, и Алекстраза не смогла сдержать улыбки. После стольких лет супруг все еще способен ревновать ее!
Старейшина Бис, присутствовавший в облике гнома с небольшой проплешиной, славился самым многочисленным потомством и чаще всего наведывался в лазурное хранилище проверять лиловые кладки мелких, по драконьим меркам, яиц. А у васильковых драконов рождались одни девочки и только раз в несколько лет мальчики, отчего Ксенегоса была единственной женщиной среди Старейшин. Даже до Королевы дошли слухи, что Ксенегоса от скуки стала изучать новую науку - астрологию. Сплетницы Драконьего Чертога считали, что чаще всего по расположению звезд звездочеты Ксенегосы учатся предсказывать имя суженного - единственное, что вызывало в ее женской стае такой животрепещущий интерес.
Темнокожий Вестейегос, собранный и сдержанный воин до мозга костей, одним из последних прошел в Круглый зал. Для любого кандидата, несомненно, было бы большой удачей заполучить его на свою сторону.
Один за другим Старейшины медленно занимали свои места по правую или левую руку от Аригоса. Его охрана, его гордый вид и облачение - все говорило об одном, но очевидное по-прежнему оставалось неназванным. Алекстраза гадала - прибыла ли Стая только затем, чтобы получить одобрение его кандидатуры, или уже все решено?
Хотя, возможно, подобное облачение Аригоса всего лишь одна из его привычек. Многие драконы обожали цвета своих стай, предпочитая их многим другим. С другой же стороны здесь присутствовал полный состав Старейшин, которые ввосьмером не пребывали в Чертог, даже когда решался вопрос о жизни Малигоса, а в круг Старейшин Аригос явно не входил.
Алекстразе оставалось только гадать, для чего же они прибыли. Старейшин глядели невозмутимо, и лишь бесцветный взгляд Аригоса беспокойно блуждал по залу.
Королева сомневалась в том, что Синей стае необходимо ее одобрение. Кто-то из них, девяти присутствующих, уже действует как Лидер, раздавая такие неоднозначные приказы. Чего же ожидать от такого правителя, если его первый приказ ведет к расколу Драконьего Союза? Последующее отделение и лазурного потомства из святилищ Чертога? Возможно, стоит напомнить обитателям Нексуса, что Драконий Чертог, зачарованный Титанами, дарит не рожденным дракончикам особую силу, поддерживает их, как заботливейшая из матерей, и только поэтому хрупкое потомство всех Стай хранится в инкубаторах Чертога. Как же поступить, чтобы вновь коснуться усыпанного синими драгоценными камнями всевозможных оттенков надгробия Малигоса, а не общаться с его духом через земляную преграду?
Мир разрушает сильнейший из четырех оставшихся в живых Аспектов, а она вынуждена заниматься церемониями, о которых никто понятия никогда не имел. Удивлению Алекстразы не было предела, когда ей сообщили, что Синяя стая обращалась в архивы магов Даларана, в которой и были найдены древние талмуды, составленные Титанами на этот случай. Получается, Титаны предвидели повторные выборы? Заранее знали о предательстве Нелтариона, гибели Малигоса?
"Даже Титаны знали", - думала Королева. - "Но их ставленник, наделенный даром управлять Временем, тогда ни словом не обмолвился".
Иногда Алекстразе казалось подозрительным, что после тысячелетнего, безмолвного наблюдения за их судьбами, когда сама она отчаялась на какую-либо помощь с его стороны, Ноздорму вдруг появился и рассказал в подробностях о грядущем будущем. И в этом случае, Хранительница Жизни уже не знала, что лучше - неведение или прозрение?
Если раньше Алекстраза ломала голову над тем, что вынуждало его хранить таинственность - особая миссия Титанов или замкнутый характер? - то теперь Аспект Времени поселил в ее душе новые тревоги. Справились бы они с Культом Сумеречного Молота и Смертокрылом без вмешательства Ноздорму? Какое будущее было им уготовано, если даже терпеливейший из бронзовых драконов потерял самообладание?
Впрочем, Аспект Времени остался верен своим привычкам. С того вечера разоблачений, когда он предупредил Королеву о нападении Огненного лорда Рагнароса на Великое Древо, о необходимость вернуть к жизни Древних Хиджала и о возрождении Пяти Аспектов-Хранителей, Ноздорму исчез, будто его и не было. Алекстраза понимала, что достаточно глупо было надеяться на сотрудничество, на дальнейшее участие и заботу Аспекта Времени, занятого, судя по всему, вещами серьезней тех, с которыми пришлось столкнуться Азероту. Но отсутствие Ноздорму могло так же означать, что мир движется в правильном направлении, а значит, нет причин для беспокойства и столь частых визитов.
Но перед Троном уже выстроились Старейшины Синей стаи, и нет здесь Ноздорму, чтобы узнать у него, о чем они будут просить и стоит ли ей держаться за святилища и гробницы, или уступить во благо сохранения мира между драконами?
- Я рада видеть Синюю стаю в Драконьем Чертоге, - проговорила Королева. - Надеюсь, ваше прибытие только укрепит Драконий Союз в эти сложные для Азерота времена.
На какое-то мгновение Аригос даже позабыл свой страх и поразился силе звучания ее голоса в смертном облике. Но лишь на краткое мгновение.
Глава аквамаринового рода Торреаргос сделал шаг вперед, и наследник Малигоса снова буквально окаменел от паники. Старейшина поблагодарил Королеву и ее Консорта, затем откашлялся и вдохнул полной грудью. Аригос не понимал, почему эта красивая, властная Королева из всех выбрала на эту роль именно его - того, кто к ней меньше всего предназначен.
Словно почувствовав неладное, Торреаргос быстро оглянулся на Аригоса и только собрался говорить, как с террасы прогрохотал чей-то твердый голос:
- Надеюсь, я не опоздал?
Старейшина так и замер с раскрытым ртом. Даже самообладанию Королевы в этот раз пришлось пройти серьезное испытание.
Сизые сумерки, как выпущенные кракеном чернила, в одну секунду охватили ярко-освещенный Круглый Зал. Густая тьма обступила каждую застывшую фигуру - Старейшин, Аригоса, Кореалстраза, драконид, черным саваном накрыла каждый свечной фитиль.
Всех, кроме Ноздорму.
В опустившейся ночи Алекстраза увидела Вневременного в центре зала так же хорошо, как и при свете солнца. Его бронзовые волосы, перевязанные кожаным ремешком, тяжелыми локонами касались золотистой кожи на уровне предплечья. От правой ключицы, огибая плечо, до лопатки узким столбцом тянулась вязь рунических татуировок. Широкие золотые браслеты обхватывали обе кисти, а на правом бедре мерцала янтарем рукоять и ножны кинжала. Вязь татуировок на груди переливалась, словно источая ту тьму, что наполнила зал, скрывая Настоящее, заменяя его Прошлым.
Алекстраза ощутила, как неизменное течение Времени остановилось.
Голос Ноздорму появился словно бы из ниоткуда, заполонив весь зал без остатка. Будто ожившие из-за неизведанной силы мраморные плиты, выложенные под сводами Чертога, воспроизводили голос Ноздорму. Каждое слово блестящей каплей дождя повисало в воздухе, а затем тихо разбивалось у ног Повелителя Времени.
- Ряды защитников Азерота слишком малочисленны. На помощь Альянса или Орды рассчитывать не приходится. Нам придется восстановить силу пяти Аспектов-Хранителей.
- Ты решил, я забыла? - прошептала Королева. - Забыла этот вечер?
Не сделав ни шага к ней на встречу, в одно биение сердца Аспект Времени просто оказался возле королевского Трона.
- Хотел избежать повторений, - в окаймленных золотом глазах Ноздорму светилась усмешка.
- Сейчас? Но почему именно сейчас? Здесь Синяя стая, и они, видимо, наконец, готовы избрать Лидера. Но тебе нет дела ни до кого из них, верно? Ты вершишь наши судьбы и пребываешь только в удобное для самого себя Время.
- Ты несправедлива ко мне, Алекстраза, - покачал головой бронзовый дракон. - Мне как никогда небезразлична судьба Синей стаи.
Хранительница жизни внимательно посмотрела на бронзового Аспекта.
- И ты здесь только поэтому?
- Отчасти, - менее уверенно добавил он под тяжелый вздох Королевы.