Виллерс Дженни, Вышиель : другие произведения.

Цепные друзья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение истории Вани Котова. Вернее сказать новая история. Этот и последующие рассказы написаны в соавторстве, но соавтор совсем не тот, что был в первом рассказе. И опять не ждите от рассказа веселья, хоть форма и измениолась. Это первый рассказ из серии, каждый последующий будет продолжение предыдущего. И еще раз предупреждаю, вам это МОЖЕТ НЕ ПОНРАВИТСЯ. ВНИМАНИЕ: рассказ содержит ненормативную лексику
    "Дружба эта такая херня, за которую надо всего себя не пожалеть!"
  Когда мы вошли под крыло местных воротил, скрывающихся за высоким забором и суливших жрачку, деньги и красивую беззаботную жизнь, никто из нас, парней с улицы, не знал, во что все это выльется.
  Вообще наша шайка была немалой: главный у нас Сергей Шабунь потому и кликуху подходящую дали - Голова. Он самый старший, ему уже семнадцать, это вам уже совсем другое дело! Вообще Серый умный, сильный, внешне не особо выделяется: волосы светлые, глаза серые, небольшой шрам над бровью, высокий и таинственный как твой ботинок, все что-то скрывает, бабки с кого-то трясет, с кем-то встречается. Мы его уважаем и слушаемся, иногда, не всегда конечно. Правда, если че совсем не по нему, может вспылить и напендалять... Как вдарит подзатыльник, так аж в башке зазвенит. Предателей он не прощает и может сдать, а вот за своих горой. Остальные ребята помладше. Толик Палкин, ну, а по-нашему Коряга. Прозвали так, потому что у него мизинец криво сросся, ну и фамилия подходящая. Возраст: четырнадцать лет. Воровать он умелец, карманник. Он у нас по автобусам и рынкам специализировался. Худой, жилистый, высокий парень. Вообще свой, нормальный, только дерганый. Голова все ржал: 'издержки профессии'. Рамиль Крипов, он же Свин, он же Татарин. Четырнадцать лет. Низкорослый, коренастый, волосы черные, глаза темно-карие. Он когда смеется, хрюкает, и за едой чавкает. Любит поесть, пару раз сожрал все запасы, так мы его хорошо тогда проучили, а он ух как отбивался, бросался на всех. А вообще он добрый пацан, спокойный, за Огрызком приглядывает. Мишка Черных или просто Черный. Это у нас спец по жалостливости, еще тот актер. Лет ему тринадцать. Внешне что называется мальчик-сиротка, глазастый, миленький как девчонка, обычно с Огрызком ходит милостыню просит. Похож на щенка, особенно когда глаза печальные делает, многие покупаются. Любит ездить в пригородных поездах, иногда пропадает на пару дней и появляется с хорошим наваром. Он веселый, умеет играть на гитаре, плохо, но умеет и на губной гармошке. Эдька, фамилии своей не помнит, мы его Островитянином кличем. Лет вроде тринадцать, но точно не помнит. Вообще он у нас самый слабый, зато исполнительный, никому из пацанов в помощи не отказывает. Мы его на каком-то полустанке чуть живого подобрали, выходили, накормили. У него вся правая рука по плечо обожжена, на спине и груди шрамы, словно его ножом полосовали. Парни пытались спросить: кто его так, но он ни черта не помнит. И кто мог такого хорошего пацана... а хотя скотов хватает. А Эдька спокойный, тихий, его разозлить это еще постараться нужно. Внешне он странно выглядит, голова вся седая, глаза разные: один серый, другой карий, бледный всегда, даже Свин его тайком подкармливает. Свин его тогда с Огрызком и выходили, они чаще всего у нас в логове отсиживались. Глеб Остаков или Огрызок, назвали так потому, что по бачкам помойным лазил и огрызки да объедки собирал. Он у нас самый мелкий, ему одиннадцать. Смешной такой, волосы рыжие, глаза зеленые - болотные, вся мордашка в веснушках, ростиком тянет лет на девять. Милостыню ходил просить, ему хорошо дают, маленький все же. А вообще мальчишка замкнутый, зато смеется заливисто. Он тяжело к нам привыкал, все по углам еду прятал или в карманы набивал, а потом ничего, пообвыкся. Ну, вот и до меня дело дошло, зовут меня Ванька Котов, для своих просто Кот. Мне четырнадцать. Что еще о себе сказать? Оболтус я, волосы темные, глаза карие, из примет на лопатке шрам большой от ножа. Подворовываю иногда с Корягой, иногда с пацанами милостыню хожу просить, а иногда с Минором машины моем. А Котом кличут потому, что я ловкий очень, если надо там на дерево или погоню увести, то это я могу. Ну и еще один очень важный человек в нашей банде, я его называю серый кардинал, мой друган Юрка Путев, а по нашенски Минор. Он как-то пошутил: "Бывают мальчики-мажоры, а я - наоборот", вот и прицепилось. Юрке уже пятнадцать, его все слушают так же как Голову, только он себя главным не называет никогда. Вообще Минор у нас загадочная личность, телосложением крепкий, глаза у него хамелеоны, то темно-коричневые то зеленоватые. Он у нас самый честный, воровать умеет чуть ли не лучше самого Коряги, но не ворует почти, ловкий до невероятности, в драке с ним никто не сравниться, кого хочешь завалит. А зарабатывает он по-своему, ночью уйдет куда-то, возвращается весь в муке или опилках, уставший, зато с бабками. Мы проследили за ним, оказалось он ночами вагоны разгружает, ничего спрашивать не стали, у нас кто во что горазд, тот то и делает. Ну вроде никого не забыл. В общем крепкая такая шайка, держимся друг за друга, так выживать легче, чем по одиночке. А еще есть у нас негласный закон: никто ни у кого ничего о прошлом не спрашивает, это если уж самого припрет, то можешь рассказать, расспрашивать никто не станет.
  Жили мы раньше в заброшенном деревянном сарае или в подвале дома пятнадцать на улице Ленина. Не сказать, что жили уж очень плохо, пацаны, те, что попрошайничеством промышляли, отстегивали, конечно, Горбатому. Он, падла, сам не работает, а с пацанов трясет, но это так, мелочи. Я и Коряга подворовывали. Голова бабки содержал и говорил, где что можно взять без проблем, договаривался с пацанами из соседних шаек, в общем дела шли, только зимой было холодно. А тут такое дело, пришел как-то Голова и рассказал, что местный воротила хочет нас под свое крыло забрать. Ребята долго галдели, но потом решили, что в принципе попробовать надо. Только Минор был чертовски недоволен, ему это все больно не нравилось. Мы тогда с ним долго обсуждали все, понятно же, что его смущало, тут мы сами себе хозяева, а там, там мы вроде как под кем-то ходить должны будем, да и старшакам никто из нас не доверял, жизнь каждого научила уже.
  Пробыли мы за высоким забором уже полтора месяца, ничего особенно от нас не требовали: ну выследить там кого-то, вытащить бумажник, проверить квартирку, попасти и прочее. Работка не пыльная, а кормили как на убой. Свин просто обжирался и хрюкал от удовольствия. Огрызок тоже был доволен, ему приходилось раньше тяжело, а теперь он стал любимчиком, поговаривали, что его Босс вообще к себе забрать потом хочет. Жили мы спокойненько, а вот вчера такое дело: Минора одного позвали куда-то, обычно нас по двое на "дело" посылали, а тут его одного, я даже взволновался. А друган вернулся мрачный, на расспросы отвечать отказался, замкнулся, а утром пришли 'мальчики-зайчики' - это мы так охрану босса называем, и увели Юрку с собой. Все ребята напряглись, даже меланхоличный Островитянин, а я так вообще себе места не находил.
  
  * * *
  Два часа дня. На крыше здания, скорчившись, сидит мальчишка и смотрит через прицел пистолета на человека в строгом сером костюме, стоящего на трибуне. Капля пота предательски стекает от правого виска, влажные руки едва заметно подрагивают, не каждый день целишься в живого человека.
  "Мелкие мы просто, безобидные на вид... Вот это-то Боссу и нужно. Он, зараза, продуманный... Только пусть не считает лучше, что у него у одного глаза есть и уши. И доверие ребят, которые уж точно знают, что мне расскажешь - как в сейф положишь. Свин парень простой, ему помощь нужна, чтоб рот на замке держать. А не удержит - каюк тогда Огрызенышу. Хотя, по ходу, ему и так каюк. Свин промолчит да дамочку сегодня порежет - завтра другой кто не справится да растрындится. Зря я тогда дал Голове себя уговорить. Уговорить... Не разняли бы ребята - уговорили бы друг друга до поломанных костей. А он все о том же: "Лучше там будет, сытнее и теплее..." Дубина. Я же предупреждал - подглядыванием да мелким воровством дело не обойдется. Так нет же. "Я Босса знаю, все путем пойдет..." Вот и узнал. Сегодня, как рот открыл, когда мне ствол всучивали, так и полетел с ноги в дальний угол. Цел хоть, интересно? Я мне куда... Я не мог не взять. Во, блин, втянуло. И сам же виноват. Какого, спрашивается, в тире показал, что из пистолета без всякой оптики в десятку бью... Похвастаться хотел? Вот и дохвастался! Кто это "пациент"? Политик? По фотке не понять, а новостей я уже с год никаких не смотрю. Вот уж заголовки будут в газетах... "Депутат застрелен неизвестным во время детских спортивных соревнований". Ну что ж... Деваться некуда. И свалил бы на все четыре стороны по дороге на "заказ". Так Огрызку же сколько там? Одиннадцать? Двенадцать? Ему еще раз в шесть дольше прожить нужно. А свою жизнь доживать с мыслью о том, что я смылся, а он - умер, я НЕ собираюсь. Уж лучше я попробую пришить того проходимца - политиков все равно развелось как грязи. Но вот смогу ли? Ведь и по зайцам-то стрелять никогда не мог. Жалко. А тут - человек, хоть и сволочь, небось".
  Минор без особых проблем попал в тот новый дворец спорта, проскочил сквозь толпу одногодков. Счастливые дети болтали и радовались жизни, переживали об исходе соревнований, делились впечатлениями от увиденного представления. Путев был готов заткнуть уши руками, чтобы не замечать этого шума нормального детства, которого у него никогда не было и не будет. Пробраться в подсобное помещение ловкому тренированному мальчишке не составило труда: через турники, вверх, к приоткрытому окошку... Никто и не заметил проскользнувшую по стене тень. Унять дрожь в руках и хорошенько прицелиться (попытка будет только одна!) оказалось чуть сложнее, но и с этим Минор справился. Не справился он с другим. Он десять раз отходил и возвращался, хлестал себя по лицу, кусал за руку, но так и не смог нажать на курок, зная, что тем самым лишит человека жизни. Наконец бессильно опустив оружие, мальчишка решил: "А, черт с ним! Пускай бьет. Пускай хоть убьет! Не могу! Не могу и все тут! Баста. Миссия провалена!"
  Сложнее всего в этой ситуации было заставить себя вернуться за город, в хоромы Босса, обнесенный высоченным кирпичным забором. Но за этим забором остался заперт счастливый, сытый, наконец, согревшийся и даже не подозревающий о нависшей над ним страшной угрозе Глебка-Оргызок. И потому нужно идти. Чем бы это не грозило ему, Юрке, а уж малявка-то точно не был виноват.
  Охранник открыл ворота, и перед тем как войти, Минор гордо расправил плечи. Гордиться было особо нечем, но вот возвращаться к этому подонку, сгорбившись, как побитая собака, Путев тоже не собирался. Много чести сволочи!
  Сергей Евгеньевич сидел в своем кожаном кресле и опирался о вездесущую трость с серебреным набалдашником в виде головы орла. Когда в его кабинет вошел охранник, Босс уже все знал. Юрка не выполнил задания. Это было не страшно, времени хватало с лихвой, но дело нельзя оставлять без внимания. Все равно шестерке жить осталось немного. Сергей чуть кивнул, и охранник впустил в кабинет паренька. Два плечистых мужика немедленно замерли у двери, отрезая путь к отступлению. Хотя, отступать Юрка вряд ли планировал, хотел бы убежать - не вернулся бы с задания. В Москве достаточно подвалов, чтобы еще один пятнадцатилетний беспризорник мог там бесследно раствориться. Минор посмотрел на Босса твердым взглядом, быстрым шагом пересек кабинет, и, вынув из-за пояса джинсов пистолет, громко положил его на стол, как печать поставил.
  - Ну что, Юра, я тебя слушаю, - голос Сергея звучал тихо, вкрадчиво.
  - Вот. Я сразу говорил - не смогу, - звонкий голос мальчишки звучал дерзко и дико, словно он совсем не боялся Босса. Но он боялся, даже очень боялся! И, что греха таить, не только за Огрызка боялся... Что с ним самим сделают - старался даже и не представлять. Именно поэтому, стоя на расстоянии двух метров от человека только вчера обещавшего ему жестокую расправу в случае провала, Минору больше всего хотелось принять защитную стойку, чтобы отразить возможный удар. Мальчишка сунул руки в карманы брюк и, приняв эту взывающую позу, смело глянул в равнодушно ледяные глаза Босса. Мягкий тон не мог обмануть Путева - это лишь игра опасного врага.
  - Не смог, значит, - Сергей говорил так же тихо изобразив удивление на лице. Он потянулся к пистолету, но в последний момент брать его не стал. - Что-то я не совсем тебя понимаю, Юра. Убить не смог, а вернуться смог? - Сергей испытующе взглянул на мальчишку, героя из себя строит, похвально.
  - А как же мне не вернуться? - усмехнувшись, ехидно проговорил Юрка. - Тогда на моих руках была бы не кровь того проходимца-политика, а Огрызкина. Вот спасибо, такой радости не надо, - на всякий случай Минор вынул руки из карманов и просто опустил вдоль тела, слегка сжав кисти. Так быстрее успеешь среагировать, отразить удар. Сергей смотрел с усмешкой на метания мальчишки:
  - Ты боишься меня? Не бойся. Я передумал, и тебя не тронут. Ведь все допускают ошибки, не так ли? - Босс на то и главный, что всегда знает как дрессировать непокорных псов.
  - Я не боюсь Вас, - громко произнес Юрка все с той же вызывающей интонацией, - и эту ошибку повторю, что бы Вы сейчас не сделали. Я говорил - я не могу убить. Не хочу и не буду.
  Сергей откинулся на спинку кресла как бы невзначай опустив правую руку в приоткрытый ящик стола:
  - Ты ненавидишь меня? Перед тобой пистолет. Он заряжен. Попробуешь? Один шаг, Юра... Я же вижу, как ты хочешь. Рискнешь? - Сергей Евгеньевич нащупал предохранитель пистолета, лежащего в ящике стола. Ход его мыслей был просто: если мальчишка окажется настолько глуп, тогда он больше не нужен, слишком много знает и слишком горячий.
  - Вы меня за дурака держите, Сергей Евгеньевич? - усмехнулся Юрка, проследив за Боссом одними глазами, но не шелохнувшись. - Что я к вам чувствую - мое личное дело. Я еще
  очень многое в этой жизни хочу попробовать. И отказаться от всего, поддавшись соблазну убить вас сейчас - глупо. Ваша рука лежит на пистолете, я слышал щелчок предохранителя. Мой же заблокирован - я сам ставил. Но даже если каким-то чудом ВЫ не успеете меня остановить, вот те двое, - Минор кивнул в сторону стоящих у дверей охранников, - прикончат меня через секунду после выстрела. Не они - так любой другой из двух дюжин остальных ваших ребят. И не меня одного... Так что, - шутливо разводя руками и пожимая плечами, - за предложение спасибо, но я откажусь.
  Босс усмехнулся: 'Умный, мне такие нужны'.
  - Ну что же, все не так плохо. Ты мне еще пригодишься. Вот только что мы будем делать с твоей ошибкой? - мужчина сделал паузу и кивнул, один из охранников забрал лежавшее на столе оружие.
  'Неет, сука, - думал Минор, - ни херена я тебе теперь не пригожусь... Я теперь как только придумаю, куда нам всем от тебя смыться - так сразу и след наш простынет! И пускай Голова сам решает с кем ему быть. А вот малым здесь не место. Пока сообразят, что из них делают, у каждого уже будет "послужной список" на пожизненное. Но Голова - на то и Голова. Он пойдет с нами. Вопрос только куда?'
  Босс вышел из оцепенения и взял себя двумя пальцами за подбородок:
  - Ты знаешь, Юра, то, что я пообещал тебя не трогать не значит, что наказания не будет, порой за наши ошибки приходится платить другим, - он огорченно вздохнул. - Так будет и сейчас. - Он кивнул охране. - Приведите Кота.
  Охранник исчез за дверью, а Босс продолжал:
  - Ты же понимаешь, что будет с тобой, Иваном и Глебом, если ты откажешься?
  - Зачем Кота? От чего я откажусь? - собравшись, произнес мальчишка стараясь, что бы голос звучал спокойно, даже безразлично. На самом деле по спине пробежал неприятный холодок.Что этот подонок к еще задумал? При чем тут Кот и Глеб? Мальчишка терялся в догадках. Босс снова выдержал паузу, что бы ослушник мог осознать происходящее и продолжил:
  - Сейчас ты накажешь Кота за свою ошибку. Побьешь. Своими руками. Это послужит тебе достойным уроком, гораздо лучшим, нежели бы я приказал избить тебя самого. Я полагаю, ты понимаешь, что выбора у тебя нет? Ты же не хочешь подставить еще кого-нибудь из ребят?
  Глаза Юрки расширились от ужаса, а рот было открылся, чтобы что-то возразить, но слова застряли поперек горла. Мальчишка даже не подумал о том, как же явно он сейчас
  демонстрирует Боссу, что тот попал в точку своим "приговором". Минор отступил на пару шагов назад и замотал головой:
  - Нет, так нельзя, Вы не сделаете этого!
  - Я? Поверь, я даже не стану подниматься из кресла. Все сделаешь ты сам. Конечно, если ты категорически откажешься, тогда я вмешаюсь. Но в таком случае пострадает еще и Глеб, а возможно, еще кто-то... Неужели ты этого хочешь? - Сергей наблюдал: 'Мальчишка прогнется, непременно прогнется'.
  - Но, Сергей Евгень... так... так не честно! Это же мой... промах, - слова приходилось из горла практически руками доставать, особенно те, которые признавали действия Минора на задании - ошибкой. Но вот для основания своей точки зрения сейчас было не время и не место. Юрка лихорадочно думал, как бы вывернуть ситуацию так, чтобы получилось, что такое наказание бессмысленно и необходимо его заменить на другое... Но придумать ничего не мог...
  - Я, я ... просто не смогу его ударить. Не смогу, - тихо, еле слышно пробормотал Юрка.
  - Ты сам принял такое решение. За ошибки нужно платить. И порой за них расплачиваются именно те, кто нам дорог, - равнодушно ответил хозяин положения. - Ты сделаешь, как сказано, если, разумеется, не хочешь для него и Глеба куда более серьезных последствий.
  "Да что же он все время Огрызка приплетает! Сука! Мразь! Нашел себе "рукоятку"! И еще смеет морали читать!" - в ярости подумал Юрка, в слух же он сказал:
  - Какие ошибки? Какое решения? Вы не оставили мне выбора! Я НЕ СОГЛАШАЛСЯ никого убивать! И не соглашусь! Вы потратите время зря! - мальчишка уже кричал, его лицо покраснело от гнева. - Что вы от нас хотите?! Заманили нас всех, а теперь... теперь пользуетесь этим! Это подло! Низко! Вы... Вы... Вы не человек! Вы тварь! - руки Минора начали дрожать. Он готов был броситься на Босса, забыв обо всем на свете. Единственным, что его держало, как ни странно, был стол, стоящий между ним и Сергеем. Где-то на подсознании Минор понимал, что пока он преодолеет эту преграду, его успеют остановить, лишив шанса нанести негодяю хотя бы один удар...
  Тяжелая рука охранника схватила мальчишку за загривок, но Сергей отрицательно качнул головой, и амбал отпустил Юрку.
  - Такова жизнь, - впервые за разговор в голосе Босса прорезались эмоции. - Ты думаешь, у меня всегда был выбор? - голос стал громче. - Вы сами пришли ко мне, а теперь отказываетесь? Едите, пьете, живете за мой счет! Я предупредил тебя, что ИМЕННО ты должен сделать, а теперь настали последствия. Последствия приходят, когда их не ждешь, - Сергей сам вздрогнул, от последней фразы, он процитировал человека, с котором давно развела его жизнь... Босс не торопясь поднялся и вышел из-за стола, теперь их ничто не разделяло...
  Минор насторожился, а потом бросился на врага, стараясь не просто ударить его, а "вырубить". Движения получались, на удивление, ловкими и четкими. Так, будто он усиленно тренировался каждый день. Он, конечно, понимал, что этим ситуацию не исправит. Но понимать - одно, а слушать голос разума - совсем другое. Мгновение и легкий, казалось бы, толчок, откинул с искаженным от боли лицом Юрка в руки охранника.
  - Утихни!
  
  * * *
  
  Часы пробили четыре, в комнате мальчишек на первом этаже было шумно.
  
  - А че я то? - орал Свин и ржал, хрюкая, под ловкими пальцами Черного.
  - А кто еще то? Признавайся, зараза, а то насмерть защекочу! Слышь? Это ты сожрал все конфеты, опять! Ты! Некому больше!
  - Как некому? - протестовал, заливаясь, Свин. - Вон Островитянин тоже там был и Коряга...
  - Заткнись, Свин, - нервно дернулся Коряга. - Еще на меня стрелки переведешь, прибью нафиг!
  Но Рамиль сейчас вообще ничего не мог понять, он, визжа, крутился под руками Мишки и полувопил-полуржал-полухрюкал. Островитянин поглядывал на ребят, посмеиваясь. Огрызок опять утыкал к Боссу. Он сегодня утром заявил, что тот ему бумаги показал на усыновление. Мы все аж охнули, только Голова и Свин помрачнели. А Минора еще утром забрали на дело.
  - Оставь его, Черный, - гаркнул Голова, который с утра, как Юрку увели, был мрачнее тучи.
  - Да что же это делается, - взвыл Мишка, продолжая щекотать Татарина, - нам и так по конфете на брата раз в три дня дают, я без сладкого не могу, а этот гад все сожрал в одно рыло! И теперь его отпусти? Отпусти? Я не согласен!!! Пусть возвращает как хочет! Хоть у Босса вон крадет!
  - Да отпусти ты его, - рассмеялся я, не выдержав, - когда снова дадут конфеты, я тебе свою порцию недельную отдам, отпусти, а то вон у него уже сопли пошли, ша все вокруг измажет...
  Черный еще немного помучил Свина и отступился, уполз обиженно в угол. А я дергался, дергался по трем причинам: потому что Минор вчера и слова мне не сказал, а ведь мы с ним лучшие друзья, во-вторых, потому что его уж больно долго не было, а в-третьих, потому что его отправили одного! Такое было всего один раз: Голову тоже отправляли, так он приперся с распоротой рукой, сказал, что его пьянь какая-то бутылкой полоснула. Мы, конечно, не поверили, но спорить не стали, у нас вообще не принято с Головой спорить. А вечером того дня Босс нам такую пирушку устроил, что еле уползли из-за стола.
  Голова опять пошел волком по комнате и бросил на меня странный взгляд.
  - Серый, ты че? - спросил я.
  - Да не, ничего... Минор задерживается... - буркнул Серега и, скрывая волнение, сел к окну подперев рукой подбородок. Такое его поведение меня выводило из себя, он всяко что-то знал и молчал. Я начал волноваться уже не на шутку. И тут дверь с треском распахнулась, и ввалился охранник, Петро. Сволочь изрядная, от него как-то Коряга улизнуть хотел, когда стащил бумажник. Ага, не тут-то было, вмиг скрутил и ворованное отнял, да еще так по ушам надавал, что Толик пару дней слышал все наполовину. Как еще в норму пришел? Вот как раз этот самый Петро навис надо мной и сказал, что меня немедленно к себе Сергей Евгеньевич зовет. А я че, я и сопротивляться не собирался, поднялся с пола и пошел, бросив беглый взгляд на Голову. Серый как-то дернулся, словно марионетка на ниточках, и опять сел у подоконника.
  Мы шли по коридору, я впереди, Петро чуть сзади, в полном молчании. Внутри кошки скреблись, что-то мне все больше вся эта фигня не нравилась... И Минор куда-то подевался. Охранник подошел к широким дверям кабинета Босса и остановился, сказал мне стоять и ждать, когда позовут, скрылся. Вернулся он через пару минут и широким жестом пригласил меня войти. Я хмыкнул, вошел и сразу увидел Минора.
  - Минор, живой, ты куда, блин, пропал, там Голова издергался весь и я тоже!
  - Серому раньше надо было дергаться. Теперь поздно уже,- отозвался Юрка, придерживая левую руку.
  - О чем ты? - я разволновался. - Ты че? Тебя че, били? - я резко развернулся и налетел на охранника. - Отпусти его! Гад!
  - Тише, тише, Ванька. - зашептал испугано Минор, - Все путем, я цел. Успокойся! Тебе совсем жить надоело?!
  Но друга я не слушал, развернувшись к Сергею Евгеньевичу, я зло процедил с вызовом:
  - Пусть он Юрку отпустит! Сильные, так все можно, да?
  Я вообще Босса не боялся, а чего его бояться? Он нас не особо трогал, если все правильно сделаем, так наоборот вообще все круто! А вот мальчиков его зайчиков терпеть не мог, они такие суки... Чуть что, сразу руки распускают, вот я и подумал, что это охранник Минора. Босс взглянул на амбала, и он отпустил Юрку, я торжествующе подмигнул другу, мол все путем будет, и тут Сергей сказал:
  - Ну что же, Юра, настал момент тех самых последствий, - один из охранников схватил меня за плечи и развернул к Минору лицом. Я задергался, как мог, от возмущения и недоумения перехватило дыхание, я таращился на друга, и Босса, и охрану и пытался отпинаться, вырваться из крепких рук. Мне это все больше и больше не нравилось. А Сергей продолжал говорить непонятные вещи:
  - В противном случае... Лучше не стоит сердить меня, Юра, - Сергей выложил на стол свою трость набалдашником вперед и легонько подтолкнул ее. - Бери и бей.
  Один из охранников взял со стола эту трость и протянул ее Минору, но тот ее не взял. Голос ко мне, наконец-то, вернулся и я заорал:
  - Отпустите, сволочи, отпустите, вы чего? - и тут же получил затрещину.
  Резко открылась дверь, и в кабинет влетел Огрызок. Он восторженно размахивал как флагом листком бумаги, подскочил к Сергею и торжественно вручил ему рисунок. Глебка лукаво улыбнулся, что-то шепнул Боссу на ухо, поцеловал его немного смущенно в щеку и, показав мне и Минору язык, выскочил. Только пятки его мелькнули. Мы с Юркой ошалело переглянулись.
  - Моему папке, - процитировал вслух Сергей Евгеньевич и положил листок на стол, в раскрытом виде. На рисунке были неумело накарябаны цветными карандашами две уродливые фигуры: одна маленькая с большой головой и торчащими ушами - это видимо был сам Глебка, а вторая большая с палкой, по всей видимости, Босс. Над ними было синее небо и кривое желтое солнце. Я перевел взгляд на Сергея. Вот честно не помню я, чтобы Огрызок хоть раз рисовал при нас.
  - А малыш-то вас любит, Сергей Евгеньевич, - сказал Юрка, когда хлопнула дверь. - Совесть не мучает? Хотя, о чем это я... Ну, хоть по ночам он вам сниться должен же? Сделали из ребенка поводок для всех нас...
  - Ты даже представить себе не можешь, сколько народу должно мне сниться ночами, - холодно отрезал Сергей. - Ты помнишь, что ТЫ должен сделать?
  Я уставился на трость и задергался, пытаясь освободиться, но охранник держал насмерть.
  - Не рыпайся, - сквозь зубы процедил Бык. Это мы его так называли за тупость и агрессивность. Петро плотно закрыл дверь. Я услышал щелчок. Все парни знали, что в кабинете у Босса звуконепроницаемые стены и дверь, сами проверяли это, когда дом осматривали. В качестве забавы одни орали из кабинета, а другие стояли снаружи и прислушивались - ни черта не слышно было!!!! 'Попали' - подумал я и взглянул прямо в глаза Юрки. Ведь если что даже не докричимся... Медленно начало приходить осознание, что происходит, от этого тело начало покрываться мелкими пупырышками гусиной кожи, а на спине выступил пот.
  - Приступай, - приказал Сергей невозмутимо, и Дмитрий настоятельно протянул Юрке трость.
  - Нет! - громко вскрикнул Минор, решительно отмахнвушись от направленной на него палки так, что она чуть не вылетела из рук охранника. Юрка не смотрел на меня, его глаза ни на мгновенье не отрывались от лица Босса.
  - Сергей Евгеньевич, зачем Вам это нужно? Ведь задание мог бы выполнить любой другой, - не сдавался Юрка. - У Вас что, мало людей для такой работы? Что бы Вы сейчас не сделали, таких поручений я выполнять все равно не стану. Знайте это. Можете убить меня прямо сейчас. Хотите развлечься? Пускай Ваш охранник возьмёт трость и хоть каждую косточку мне ею поломает, по очереди. Поверьте, будет кране весело - я буду очень забавно выть и корчиться, пока не сдохну. Вам понравится, я уверен. Только вот Кот реально не при делах! Отпустите его!
  'Юрка чушь какую-то понес. Задание? Что же за задание у него такое было? А? Бля, ДА ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?' - я дернулся изо всех сил, лягнул с чувством. За спиной послышалось "ой!", и хватка ослабла слегка. Я дернулся вперед, но меня тут же остановили.
  Сергей хищно ухмыльнулся:
  - А это мысль! - он развернулся и скомандовал, указывая на меня. - Дима, вот твоя цель, задание Юра только что озвучил. Начинай с рёбер. Их много, и у мальчика будет время одуматься. Может мысль о том, что я ЕМУ самому разрешу выбирать, по каким частям тела он будет бить Ваню, и будет ли ломать ему кости, поможет ему научиться слушаться таких простых распоряжений.
  Дрыга сжал трость с такой радостью, будто это был новогодний подарок, не скрывая энтузиазма, подлетел ко мне и размахнулся, целясь прямо по рёбрам. Ох, тут я струхнул, реально струхнул. Дрыга, говорят, одного мужика деревянной линейкой метровой насмерть забил, прикиньте! НАСМЕРТЬ! ЛИНЕЙКОЙ! Я сжался в комок, испугано переводя взгляд с охранника на Минора и обратно. Бык схватил меня крепче, вцепился так, что я и сдвинуться не мог. Я злился на Юрку, я сильно на него злился, мне было чертовски страшно и обидно. Кулаки сжались сами собой.
  
  * * *
  
  - Нет! Нет, стойте, не нужно! - закричал Минор, и, рванувшись, вскочил между охранником и Котом. Мальчишка затравлено оглянулся по сторонам. Амбалы, пистолеты, крепкие двери, хитрые замки. Выбора просто не оставалось. Они здесь сейчас главные... Что Босс решит, то и произойдет. А из двух зол... 'Уж лучше я, чем они его забьют до смерти. А так... может, он меня когда-нибудь простит', - подумал он, опуская глаза в пол.
  - Черт с вами со всеми! - тихо прошипел Юрка, выдавливая из себя каждое слово, - Давай. Давай её сюда, сука!!!
  Рукоять трости, перекочевала из руки охранника в Юркину. Она была чуть липкой от потной ладони Дрыги, и моментально рождала ощущение "испачканности". Правда, Минор отлично понимал, что вляпался по уши намного раньше. И вся сложившаяся ситуация - просто одно из проявлений этой мерзости. Растерянно оглядевшись вокруг, Юрка перевел глаза на Ваньку. Сейчас он стоял прямо напротив друга, буквально в метре от него, и их взгляды, наконец, встретились. Вряд ли Кот когда-либо раньше видел Минора таким - на его лице была боль, ненависть и ещё что-то, что придавало ему совершенно затравленное выражение. У Ваньки же был взгляд полного недоумения, а потом в глазах друга на мгновение мелькнул страх, и он зажмурился.
  - Ванька, прости, ты же видишь - я не хотел! - прошептал дрожащим от сдавливающего горло кома голосом Юрка. Он резко отвёл глаза, и, слегка размахнувшись, опустил трость на плечо Кота. Удар вышел в пол силы - Минору ещё никогда не приходилось бить кого-либо, кто не оказывает сопротивление, просто сама мысль о подобной низости лишала его способности управлять своими мышцами. Даже имей он желание ударить сильнее - он бы не смог. А раз уж и желания нет...
  
  * * *
  
  Я зашипел, сквозь сжатые зубы прыснула слюна. Плечо отдалось болью. Думаете, я хотел, чтобы меня били? НЕТ! Но лучше пусть Минор, чем Дрыга. Как же я их всех сейчас ненавидел! Всех, кроме Юрки. Хотя в голову вползла мысль: 'Ну, Юран, если окажется повод слабый, я тебе это ни фига не прощу...' Нет, прощу, прощу, потому что даже если Минор виноват, дружба эта такая херня, за которую надо всего себя не пожалеть. Почему? Да потому, что ближе друга никого в этом свете у меня нет. А это знаете, чего стоит? Я вам даже и объяснить не смогу!
  
  * * *
  
  Шипение Кота заставило Юрку вздрогнуть и беспокойно поглядеть на друга. На плече Ваньки наливалось образовавшийся после удара красный след, медленно наливающийся уже синевой. Минор взвыл так, будто удар пришелся по его собственному телу. Он даже сжался соответствующим образом, как бы опасаясь следующего удара.
  - Да в гробу я видал я такие шутки, - взвыл мальчишка и, развернувшись, с размахом, не сравнимым с размахом перед ударом, швырнул трость в пол.
  Её, сделанная из стали и покрытая серебряным напылением рукоять, изображающая голову орла, врезалась в ламинит. Сила удара оказалась настолько велика, что набалдашник проделал вмятину, а птичий клюв вообще воткнулся в поверхность.
  Сергей оскалился и властным жестом указал на трость. Все пришло в движение: разошедшегося не на шутку Юрку, схватил за плечи и потянул на себя Петро, а в этот момент Дрыга, с каменным лицом, выполнил сложный, очень плавный и неразрывно-связный пируэт, подбирая с пола трость, размахиваясь, сколько хватало руки и впечатывая набалдашник в бок удерживаемого Быком Кота.
  
  * * *
  
  Я видел, как Юрка долбанул тростью, видел как Дрыга подхватил ее с пола. Все было как в замедленной съемке, но я и двинуться не мог, только смотрел все расширяющимися глазами на летящий к моему телу набалдашник. А потом возникло ощущение, что мне к черту сломали все ребра. Тело дернулось само. Но мне повезло - Бык машинально отпрянул слегка назад, что бы и ему не прилетело, и тем самым сдвинул меня, смягчив удар. Если бы этого не произошло, мне бы точно пришлось попрощаться с парой ребер.
  В горле булькнуло, ноги подкосились, перед глазами все качнулось, и только потом пришла боль.
  - АААААААА!!!!!! - не слыша самого себя, заорал я. С нарастающим ужасом, глядя на вновь замахивающегося Дрыгу. 'Нет! НЕТ! Не надо больше!' - бесновались в голове мысли. На улице ты сам по себе, всегда есть куда убежать, найти место, где отсидеться. Там всегда на чеку. А тут отвыкли мы от этого, ох, как отвыкли, нас же здесь и не трогали, почти. Сытно, весело, сильно не напрягают, все на высшем уровне. Прямо курорт. А вот он тебе курорт! Бдительность усыпили нашу, дождались, пока перестанем оглядываться, прежде чем зайти в помещение, перестанем следить, куда смотрит охрана, прятать пищу. Хлебаем теперь последствия своей беспечности. Бык дернул, я с трудом встал на ноги, опять затрясло, совсем как тогда с батей.
  
  * * *
  
  Юрка дернулся в руках Петра так, что охранник, не ожидавший такой силы от среднего телосложения парня, не смог его удержать. Обретя свободу, Минор не раздумывал. Он подскочил к Дрыге, обезумев от злости, и просто уцепился в уже готовую ещё раз впечатать в живот Кота трость руку. Это была ошибка. Задумайся он хоть на мгновенье о том, как правильнее обезвредить подонка, его движения были бы куда слаженнее и точнее, и он не потерпел бы неудачи. Но Юрка не мог сейчас думать. Ни какие тренировки даже с самыми опытными учителями не могут научить пятнадцатилетнего мальчишку оставаться хладнокровным, когда амбал нападает на твоего друга, и только от скорости принятия тобой решения может зависеть, станет тот калекой или нет.
  За свою ошибку Минор поплатился в следующее же мгновение. Дрыга рванул его за шкирку левой рукой, отцепляя от себя, и откинул обратно. Перто крепко схватили мальчишку и держал его, пока, Дрыга, на ходу перехватывая трость поудобнее, приближался, чтобы проучить мелкого поганца.
  'Ну, хотя бы отвлёк от Кота', - пронеслось в голове у Минора, пока, поняв, что вырваться из рук охранников не удастся, он с ненавистью вглядывался в раскрасневшееся лицо сопящего Дмитрия.
  
  * * *
  
  Пришла моя очередь спасать друга. Я заорал, нет, скорее завизжал:
  - Гад! Не трогай Юрку, убью! Сука!!! - и рванулся вперед, ожидая, что меня остановят, но Бык по знаку Сергея просто отпустил. Одним прыжком, достойным настоящего кота, я взгромоздился на спину Дрыги и впился в его загривок зубами, смыкая с силой челюсти. Охранник взвыл, крутанулся и схватил меня за плечо, по которому вот буквально несколько минут назад саданул Юрка. Я машинально отцепился, и это оказалось моей самой главной ошибкой, потому что в следующее мгновение, я уже летел в угол. Ударившись о стену, я согнулся, пытаясь придти в себя.
  - Хватит! - остановил Дмитрия Босс. Он поднялся со своего кресла, бросил на Минора испепеляющий взгляд и процедил, указывая на меня. - Пристрелите мальчишку, от него никакого толку...
  Я перестал двигаться и даже почти перестал дышать, так и затих, опирая руки о расходящиеся от угла стены. Внутри у меня все оборвалось. А Бык подошел ко мне и приставил дуло к затылку. Прикиньте мое состояние? Вам когда-нибудь приставляли дуло к затылку? Вообще когда-нибудь. Это, я вам доложу, непередаваемое ощущение. Одной волной по коже идет озноб от места соприкосновения с телом дула до самых пяток, а в животе все опускается на мочевой пузырь и начинает там давить, словно вы проглотили пудовую гирю. А еще становится очень страшно, потому что понимаешь, что вот сейчас щелчок и тебя не станет! Страх настолько сильный, что в мгновение уходят все силы, ты даже дышать перестаешь, а ЖИТЬ ХОЧЕТСЯ ПРОСТО НЕВЫНОСИМО!
  Я явственно, ощутил, как по спине, под рубашкой, рядом с цепочкой позвонков, течет капля пота. Мысли неслись вихрем и вразнобой: 'Да что же это? За что? Отпустите, ну, пожалуйста... Не надо, умоляю... Сука, это я говорю? Да, блять, я говорю, потому что капец мне вообще. Чтобы вам всем... МИИИИИНОООООР СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ!!!' Я смотрел в угол, подбородок мой дрожал, а в глаза набирались слезы. Я услышал щелчок предохранителя и зажмурился.
  - Суки... - еле слышно просипел я и удивился, насколько тихо было в комнате.
  
  * * *
  
  Охранники отпустили не прекращающего вырываться Минора, он даже равновесие потерял от неожиданности и чуть сам не рухнул на пол. Мальчишка переводил взгляд с Босса на Кота, и обратно. Секунды хватило, чтобы понять, что это конец. Помешать им застрелить Кота не было никакой возможности: пуля достигнет цели быстрее, чем он. Оставалось только одно: унизительно просить.
  - Умоляю, не надо! Отпустите... Отпустите его, ну, пожалуйста...- почти процитировал Юрка вслух мысли Кота. - Сергей Евгеньевич, пожалуйста! Скажите что сделать, только не убивайте Ваньку, умоляю... Я всё сделаю, все что прикажете...
  Минор сам не мог поверит, что это он говорит. Слова интонации - все было фальшивое, чужое. Никогда он никого ни о чем не умолял. И как бы его ни били, пощады никогда не просил. Пусть убьют - но не сломают. Сейчас же Юрка сам себе был противен. К чертям гордость! Только бы пистолет снова встал на предохранитель. Нужно этому подонку видеть его унижение - пусть смотрит, пускай хоть ноги об него вытирает, лишь бы не допустить сказанного.
  - Стоп, - рявкнул Босс Быку, - Юра, ты медленно соображаешь, ты совершил уже две ошибки за один день, не слишком ли много? А впрочем, даю тебе последний шанс. Что мне нужно, ты знаешь. Завтра, в десять утра. Инструкции получишь по дороге. Ну?
  Юрка вздрогнул, как от сильного удара и схватился руками за голову, запуская пальцы в волосы. 'Сохранять верность своим убеждениям, никогда не сгибаться под давленьем силы, когда расплачивается за твое упрямство кто-то другой - низко... Да еще и не просто кто-то... А Котька... Он ведь ни в чем не виноват!' - скрипя зубами, соображал Минор.
  Подросток точно знал, что убить ту продажную сволочь-'клиента', равно как и кого-либо другого, он не сможет. Но сейчас... Сейчас нужно было выиграть время. Хоть чуть-чуть. Хоть немного. Чтобы найти выход, найти способ избавить их всех от ТАКОГО будущего, что так явно вырисовывалось впереди. 'Сейчас не до громких речей. Нужно соглашаться на всё, а там - видно будет', - решение казалось Юрке просто очевидным:
  - Будет сделано, - упавшим голосом, проговорил он.
  - Разумное решение, - одобряюще-насмешливо бросил Срегей, - Ты слишком импульсивен, Юра, надо уметь сдерживать свои эмоции. Видишь как твоему другу плохо, а ведь могло быть все иначе, и все были бы довольны. А сейчас, по твоей глупости, Ване больно. Правда, Иван? Больно тебе? Отвечай.
  А Кот молчал, все так же упираясь руками в стену, словно поставленный на колени арестант. Молчал и даже, кажется, почти не дышал. Бык медленно отошел от него, не снимая с прицела, позволяя мальчишке ощутить большую свободу и повернуть голову к говорящим. Ванька очень медленно опустил руки со стен и так же медленно развернулся вполоборота и в упор посмотрел на Босса. Единственной эмоцией, которую можно было сейчас прочесть в его глазах, была ненависть, не прикрытая ничем, не завуалированная. Он так и смотрел молча на Сергея Евгеньевича как партизан на допросе.
  Юрке не нужно было слышать от Кота слова, чтобы понять, что ему действительно больно. И сдавленное дыхание Ваньки, и бледность губ заставили Юрку снова забеспокоиться о целости его рёбер. Мальчишка уже десять раз проклял себя за то, что позволил трости попасть к Дрыге, но ничего поменять уже не мог. Он только с какой-то плохо скрываемой гордостью смотрел на друга, который делал то, что не удалось ему самому во всей этой ситуации: он сохранил своё лицо. Сам же Юра такой возможности был лишен.
  - Неразумно ведешь себя, Иван, - качнул головой Босс и бросил взгляд на Минора. - Вот, Юра, кокой плохой пример ты подаешь ребятам. Вместо того, чтобы ответить на вопрос, твой друг молчит, упрямится. Ты просто вынуждаешь меня принять меры. Заметь, во всей сложившейся ситуации виноват ты и только ты, Юрий. Согласен?
  - Согласен, конечно, виноват я, только я, - быстро проговорил Юрка, бросив на Сергея взгляд полный надежды на то, что Кота все же оставят в покое. Вот только надеждам его не было суждено оправдаться.
  - Придется преподать тебе, Юрий, урок послушания. Тебе необходимо запомнить одно очень важное правило, всякое дело, за которое берешься, нужно доводить до конца. Думай об этом, когда будешь замахиваться, и думай еще сильнее, когда Ваня будет снова учиться говорить, раз уж он потерял эту способность, нахватавшись от тебя дерзости.
  По кивку Сергея, Дрыга протянул Минору трость, хотя по его прищуренным глазам было видно, что он с удовольствием применил бы ее сейчас сам. Босс оглядел сгорбившуюся фигуру пацана и добавил:
  - И помни, Дима всегда будет рад тебя заменить. Кости срастаются очень долго, особенно если у одного мальчишки несколько серьезных переломов сразу, скажем пары ребер, ключицы и руки. Вижу, что ты понимаешь, о чем я говорю. Начинай, когда будет достаточно, я остановлю тебя, - голос Босса звучал пугающе бесстрастно, взгляд был холодным и спокойным.
  Спорить с Боссом, пока Бык держал Кота на мушке, Минор не решался. Стиснув зубы так, что скулы свело, Юрка взял инструмент и медленно подошел к другу. Смотреть на него было просто невыносимо тяжело, но бить вслепую он не решался. Их глаза случайно встретились.
  
  * * *
  
  Я смотрел на Юрку и думал, что почти все смогу выдержать. Ну, может быть не все, но многое. Я все еще не понимал, что происходит, зато понял две очень важные вещи, которые скребли сейчас внутренности нарастающим страхом. Во-первых, я был больше не нужен, а это делало мое положение тут весьма шатким. Нет хуже ситуации, чем когда ты не нужен людям, от которых зависишь. 'Ну, что же, - соображал я, - мы и такое уже проходили. Ты опять попал, Кот, опять... Голова, сволочина! Все из-за него! Он во всем виноват, наверняка знал, вон как задергался, когда Юрка задержался, а как напрягся, когда меня уводили. Он точно что-то знал, знал и не сказал. И кому теперь прикажете верить? А? Как вот можно ему теперь верить предателю?!'
  Во-вторых, я понял, что Юрка как раз Боссу зачем-то очень нужен, настолько сильно, что он решил его прогибать под себя. 'Что же он ему за задание-то дал? Для чего ему Минор? Зачем столько усилий? Забава? Нет, не похоже... Тогда зачем?' Перед глазами выплыло лицо Свина. Татарин тоже какой-то сам не свой в последнее время. И Коряга дергается чрезмерно. Я сфокусировал взгляд на застывшем друге. Минор стоял с тростью в руке и смотрел на меня, словно пытался прочесть мои мысли.
  
  * * *
  
  В глазах Кота Юрка не увидел страха. Там была в первую очередь решимость, во вторую - ненависть и горечь несправедливости... Да что угодно, только не страх. Передать то, как Минор был благодарен другу за эту его стойкость, нельзя было бы никакими словами. Босс принял очень верное решение. Прикажи он побить самого Юрку, тот бы точно сдох, но не согласился на убийство, и не унизился бы до мольбы о пощаде, как вот только что. Это не было бравадой - Минор был уверен, что сумеет вытерпеть практически любую боль, а вот жить с мыслью о том, что он - убийца, точно не сможет. Даже наставленный на него пистолет, не заставил бы мальчишку сломаться. Но одна маленькая хитрость с переменой действующий лиц - и 'вуаля', в руках Сергея Евгеньевича оказался покорный его воле, опасающийся выказывать неповиновение человек. Хотя, нет, даже уже не человек. Инструмент.
  Так гадко, как сейчас, Юрка не чувствовал себя никогда. Ничтожеством. Полным ничтожеством. Но самым страшным было то, что проявляя слабость, он был вынужден причинять боль самому близкому своему человеку. Но скажи он слово против - Кот умрет... Минора терзали противоречивые желания.
  - Прости Кот, но ты видишь - они не оставили мне выбора, - пробормотал мальчик плохо слушающимся языком, и добавил уже четче, - Пригни голову и не поворачивайся передом.
  Ванька кивнул, еще раз в упор посмотрел в глаза Юрке и медленно развернулся спиной к другу. Он опять поставил руки на расходящиеся от угла стены - нужна была опора. Мальчишка вздохнул сжимая кулаки, а потом буквально заставил себя их разжать и опять кивнул, показывая этим жестом, что готов.
  Закусив губу, Юрка собрался и точно прицелиться. Он меньше всего на свете хотел нанести Коту вред. Потому, несильно размахнувшись, опустил трость на лопатки Ваньки, точно зная, что так не рискует повредить ни один из его внутренних органов. Хотя, на своем опыте, мальчик проверял, что такой удар, сверху вниз, тяжелой палкой, даже без особого усердия, будет болезненным.
  
  * * *
  
  'Началось', - подумал я, глаза сами собой закрылись. Я сосредоточился: 'Теперь, Кот, у тебя только одна цель: не дать этим сволочам наслаждаться твоей слабостью. Так, так что у нас там в арсенале есть?' Этому я научился на улице, когда тебя бьют лучше думать, пускай бессвязно, но обязательно думать, что бы не концентрироваться на том, что с тобой делают. Когда думаешь - проще, отвлекает это. Удары посыпались один за другим, заставляя меня дергаться и все крепче сжимать зубы.
  'Ух! Когда все кончится, буду дрыхнуть сутки, и пусть делают, что хотят... ЧЕРТ, спина мокнет, футболка прилипла к телу. Ммм, ну, Голова... Ну Дрыга! Ну Сергей Евгеньевич! Мать вашу! Урою дайте только срок...Ай, бляяя... Голове голову скручу, сволочи, он во всем виноват, он нас сюда приволок! "Хорошо там будет! Хорошо? ХОРОШО! Это ему там, в комнате, хорошо... ай, бля, а нам тут с Юркой каково? Ммм, Минору придется меня лечить... МАМА! Ух, че это я родоков вспомнил? Аааа, понятно, где батя, там и маманя... Ну да, помним, помним, такое хрен забудешь, даже если захочешь... Уф, вашу ж налево! Дрыга сука, чуть ребра не сломал...'
  
  * * *
  
  Каждый удар давался Юрке с трудом. Все мысли его в этот момент сводились к одному: "Не навредить, только не навредить, только не по позвоночнику..." - он сосредоточенно выбирал место для каждого нового удара и каждый раз, когда трость опускалась на спину друга, Минор вздрагивал, будто его током ударяло. А Ванька, хоть и сжимал кулаки подрагивая всем телом, всё ещё молчал, и Юрка был ему за это благодарен - крикни сейчас Кот, и у Юрки бы ни каких сил не хватило ударить снова, а не ударь он - Босс щелкнет пальцами и ...
  "Да что же это... Вон, как сжимается, и дышит тяжело... Больно ему. Это Я делаю, я делаю ему больно! Чёрт! Что за жизнь такая! Куда не сунься - везде или ты, или тебя, или тобой... Тобой... Вот такую вот трость из тебя, Юрка, хотят сделать. Чтоб чьи-то потные руки за грязную рукоятку, типа Котьки, 'хвать', и тобой со всей дури по кому-нибудь "хлобысь!"... А остальное время вертят, как игрушкой. Такого ты себе в жизни хотел, а? Хотел, видать, раз попал сюда", - мальчишка занимался самобичеванием с усердием заядлого религиозного фанатика.
  Ванька вздрагивал все заметнее, сквозь сжатые зубы было слышно шипение, дышал он с перерывами. Смотреть на это было невыносимо, но отвести взгляд, рискуя нанести опасный удар, Минор боялся. 'Да когда же эта сволочь прикажет остановиться! - выл его внутренний голос, пока зубы всё яростнее впивались в губу, - Он ждет, пока я ему кости переломаю? Пока в кровь спину разобью? Чего он, сука, ждет?!'
  Чем больше проходило времени, тем слабее Юрка бил. От одной мысли о том, как палка в его руках проходится по образовавшимся на спине Ваньки свежим синякам, скрытым футболкой, у мальчишки начинали дрожать руки.
  - Сильнее! - лаконично потребовал Сергей.
  Слово ударило Юрку, словно ему дали под дых. Даже дыхание перехватило. 'Куда сильнее, мразь! - заскрипел он зубами, но вслух произнести это не решился, - Молчит он, да? А ты хочешь, чтобы кричал? Или тебе, тварь, замаха не хватает, не красиво? Сейчас мы тебе замах продемонстрируем'. Бросив еще один полный ненависти взгляд в сторону Босса, Минор размахнулся от плеча, и опустил палку на спину Ваньки... затормозив, как мог, перед самым моментом соприкосновения. 'Заметит? Нет? Не заметь, не заметь...' - молил мальчик, продолжая кусать губы, теперь уже от волнения.
  Кот как-то особо вздрогнул, даже чуть сильнее прогнулся, словно удар и впрямь оказался много сильнее предыдущих.
  - Правая нога, припугни, - насмешливо скомандовал 'хозяин бала'. Радостно хохотнув, Бык спустил курок. Пуля впилась в ламинат в паре сантиметров от ступни Ваньки. Юрка вздрогнул и отскочил. Дернувшись всем телом, Кот отпрянул в стону, часто дыша и не сводя взгляда с проделанной в полу дырки. Он вжался в стену и побледнел, затравлено глядя на всех.
  - Сука, ты что делаешь, я же слушаюсь! - завопил Минор, даже не успев двинуться в сторону стрелявшего.
  - На место, если не хочешь, чтобы следующая пуля вошла в ногу, - рявкнул Сергей на Кота, потом перевел взгляд на Юрку. - Шутки шутить вздумал? Самый умный. Еще раз попытаешься обмануть - сперва, пристрелят тебя, потом твоего дружка. За ослушание дальше продолжишь набалдашником. Ты сам виноват!
  Стукнув себя по лбу ладонь, Юрка взвыл на этот раз вслух. Скорее даже заскулил как попавший в капкан волчонок. Медленно, нехотя перехватив трость, он снова тихо прошептал:
  - Котька, прости, они поплатятся, прости меня, - то, что Ванек в состоянии сейчас эти слова услышать, Минор сомневался, но и не сказать их не мог. Мальчишка поднес к лицу кулак и впился в него зубами, ощутив вкус выступившей крови, громко застонал и ударил.
  На светлой ткани футболки Кота проступило тёмное пятнышко крови. Зарычав, как зверь, Минор сжал кулаки и снова бросил на Босса выражающий все его чувства взгляд. Но в ответ он получил лишь знак продолжать. Из глаз Юрки побежали молчаливые слезы. Мальчишка даже не заметил их, пока одна не упала ему на руку. Эта самая рука, словно чужая, всё наносила и наносила новые удары. Белая ткань футболки на спине кота местами покрылась бордовыми пятнами.
  
  * * *
  
  Все существующие цели сузились для меня до двух: выжить и не показать слабость. Решимость давала силы терпеть тот ужас, что происходил. Хотелось кричать, выть и кататься по полу, да вообще что угодно делать, только бы все прекратилось. Еще года два назад я бы так не смог, а вот теперь, меня было чертовски сложно сломать. Но у всего есть предел, и когда силы были на исходе, что-то упало на пол и откатилось. Я ощутил резкую боль в затылке, перед глазами все поплыло и заискрилось, а потом все - словно свет кто-то вырубил. Я провалился в темноту и пустоту. И успел еще подумать, что меня, наверное, все же пристрелили, успел, прежде чем сознание окончательно потерял. Тело, безвольно сползло на пол.
  Но я был жив, просто по приказу Сергея Бык откинул в сторону Юрку и, размахнувшись, ударил меня по голове рукояткой пистолета, так что я просто вырубился. На гневный рывок Минора, реакция у охранника была предсказуема, он опять откинул мальчишку в сторону.
  - Утихни, Юра... - спокойно произнес Босс, - Забирай своего дружка и марш к себе. Бежать и не думай...
  - Вы пожалеете. Точно пожалеете, - не удержавшись, громко прошептал Минор. - У вас сейчас на одного врага больше стало.
  Сергей сделал вид, что не услышал слова Юрки, он что-то тихо сказал охране и, кажется, совершенно потерял интерес к нам. Минора немедленно вытолкнули из кабинета, следом выбросили меня.
  - Тащи теперь, - сообщил Петро и захлопнул дверь...
  
  * * *
  
  Пацаны сидели кто где, Свин занялся любимым делом распределением съестного. Огрызка так никто и не видел с утра, он в комнатах Босса обитал. Голова неотрывно смотрел в окно, на пацанов внимания не обращал, на вопросы не отвечал, огрызался, если лезли. Ребята больше к нему и подкатывать не стали. А потом вдруг Коряга встал и подошел к Серому вплотную:
  - Ты, Голова, умный, только и мы не дураки! Я знаю, что ты скрываешь что-то важное, может поделишься уже?
  - Заткнись, заткнись, - завизжал буквально Свин, налетая на Корягу, - сволочь, ты что делаешь... Закройся!
  Пацаны всполошились, даже Островитянин поднял голову и уставился на Серого. Толик откинул от себя Рамильку и продолжил:
  - Ты, Серый, не молчи, хватит уже в темную играть, давай выкладывай все! Слышь?
  - Прикройся, - мрачно поднимаясь на ноги и выпрямляясь, сказал Голова, - ты конечно не дурак, Толик, только лучше закрой рот и голову подними...
  Пацан поднял голову и уставился на потолок...
  - Правее, Коряга, правее! - требовательно и спокойно, но со слышимым внутренним надрывом потребовал Серый.
  - Оп-па... - выдохнул Коряга и перевел взгляд на Серегу.
  Все пацаны тоже посмотрели наверх и вправо, в углу была еле заметна лампочка микрокамеры. Раньше никто не придавали особого значения потолку, а теперь все разом замолчали.
  - Так вот, - тихо в воцарившейся тишине сказал Голова, - советую пасть закрыть, раз и навсегда и не лезть куда не следует. Придет время, все узнаете, а пока закройтесь, а то аукнется. Если конечно уже не аукнулось.
  От этих слов Рамилька Татарин согнулся, словно ему живот скрутило, и завыл, закрыв руками лицо.
  - Закройся, Свин... - резко отозвался Голова и сел опять к окну.
  Все пацаны молчали, Свин тихо постанывал, все так же согнувшись. Черный недоуменно хлопал глазами, переводя взгляд с Серого на Толика, с Толика на Свина и обратно на Голову. Но ничего не говорил, если Серый сказал, что ему еще рано знать, значит, так тому и быть, меньше знаешь - крепче спишь. Коряга с ненавистью смотрел на горящую лампочку, осознавая, насколько все плохо. Эдик подошел к Серому, положил руку ему на плечо, а потом тихо, но очень серьезно сказал:
  - Сергей, мы вместе, если что, можешь на меня рассчитывать.
  - Спасибо, Эдька... - мрачно, но действительно с благородностью отозвался Голова, положив руку поверх руки Островитянина...
  
  * * *
  
  - Подонки, - тихо прорычал Юрка. Первым делом он бросился ко мне проверить, не повредил ли чего - только переломанных костей сейчас и не хватало. Но, похоже, все было цело. После Минор задумался: куда тащить. Ребятам о ситуации рассказывать нельзя. А куда еще можно, если не в комнату? В чулане каком-нибудь спрятаться - так мало места там, и даже в сознание привести нечем... В спортзал можно было бы спрятаться - да там охранники тусуются...
  Минуту поразмыслив, Юрка принял решение. Перекинув мои руки через свои плечи, он без особого труда понес меня все же в нашу комнату. У двери он остановился и, заглянув, подозвал Голову. Когда тот подошел, Минор рывком вытянул его в коридор. Глядя на главаря нашей маленькой "банды" взглядом разъяренного волка, Юрка прошипел:
  - Значит так, Серый, сейчас ты берешь пацанов, вы идете в сад и гуляете там не меньше, чем полчаса. А когда вернетесь... Я тебе говорил - дело дрянь? С самого начала говорил! А ты же... Так, - прервал сам себя мальчишка, - все потом. Валите. Быстро.
  Голова смерил Минора взглядом, не злым, скорее встревоженным, посмотрел внимательно на меня.
  - В кладовку пока спрячься, - указал он рукой на дверь. - Потом все расскажешь... Мне можно.
  Как только Серега появился в комнате, все подняли головы, а Толик вообще подскочил.
  - Таааак... - протянул Голова, - все встали и на улицу, у нас прогулка на свежем воздухе с тренировкой. Прямо сейчас...
  Коряга уже хотел открыть рот, но Серый на него так поглядел, что стало понятно, что лучше не спорить. Пацаны один за другим гуськом покинули помещение и пошли по коридору на улицу. Их никто не останавливал. А зачем? Дальше забора пацаны все равно не уйдут, а на воротах охрана... Да и не побегут они. Куда им бежать? А если и убегут, далеко уйти не получится... Свин поглядывал как-то затравленно по сторонам и все время оглядывался, за что получил от Головы крепкий подзатыльник и унялся, зашипев. Пацаны добрались до спортплощадки на свежем воздухе и разбрелись заниматься кто чем, только Сергей стоял на месте и поглядывал внимательно на пацанов, особенно на Свина и Корягу.
  Когда шаги ребят затихли, Минор открыл двери кладовой и, придерживая меня за подмышки, затянул в комнату. Заперев двери, он положил меня на кровать и остановился в нерешительности - что сделать первым. Можно было начать со спины - лучше все обработать, пока сознание не вернулось. Так себе наркоз, но зато не так больно будет... Но вот лишнее время в отключке валяться никогда не полезно. Приняв решение, Юрка покопался чуть в своих вещах и вытащил "аптечку". Правда таким громким словом целлофановый пакет с йодом, нашатырем и нитками-иголками назвать было тяжело, но, тем не менее, это все, что у него было.
  'Суки, зачем вообще вырубать его было... Мозги, какие есть, повыбивать хотят? Так им работать проще?' - горько-горько от осознания невозможности изменения этой ситуации думалось Минору. Чуть повозившись с пробкой, Юрка открыл нашатырь и поднес баночку к моему лицу.
  Я вынырнул из небытия и дернулся, еще не совсем соображая, где я. Голова болела и ехала, меня жестоко тошнило и трясло, болел затылок.
  - Суки! - выдавил я, хватаясь за голову и поскуливая. Я медленно открыл все еще мутные глаза и поглядел вперед, встретился со взглядом Минора. Видок у меня был тот еще, руки на затылке, ноги носками задевают пол, а все остальное на кровати. Пару минут полежав в таком положении, я машинально опустил руки, спина нещадно болела. Я застонал и закрыл глаза, пару минут лежал молча, а потом спросил требовательно и немного зло:
  - Что ты не сделал? Я должен знать!
  - Я не смог убить человека, - тихо произнес Минор, глядя куда-то в стену. Я поперхнулся словами возмущения и уставился на друга. Несколько минут я просто тупо смотрел ему в спину, смотрел и не мог понять, что он сказал, я мог совершить очень многое, проследить, украсть, но не убить... Меня опять скрутило приступом тошноты, я весь побледнел и взмок, только когда справился с собой, тихо потребовал:
  - Посмотри на меня, Юрка, повернись... - я старался заглянуть в глаза друга, и я очень хотел увидеть в них ложь, потому что если это правда, то мы тут все пропали! Внутри нарастала паника. Я поднялся, скрипя зубами, на ноги, но пошатнулся и сел. Голова гудела уже, но не только от того удара по затылку, который я получил, а еще и от переполнявших ее мыслей, которые были одна мрачнее другой. Я, честно говоря, не хотел верить, не хотел даже после сегодняшнего, слишком уж страшно становилось. Всегда надейся только на себя - закон улицы, всегда надейся только на друга - закон банды, а если тебя обложили и друга обложили, на кого надеяться? НА КОГО?
  Сомнение в моем голосе задело Юрку. Он резко развернулся, желая сказать что-то неприятное, но встретившись со мной взглядом, опустил глаза, тихо подошел ко мне, сел рядом и положил руку на плечо.
  - Вот такие пироги, Котяра. Попали мы, как мяч в ворота. Но говорить мы об этом сейчас не будем, - о камерах Минор знал и лишних неприятностей не хотел. - Давай я тебе чуть спину подлечу. Ты, может, не видел, но там, сука, кровь. Йодом бы...
  Мои ожидания не оправдались, совсем не оправдались... Я смотрел в глаза Юрки и понимал, что нифига он не врет, ни на йоту вот не врет. Первым желанием было вскочить и помчаться, круша все преграды, прочь отсюда, но головой-то я понимал, что нифига из этого не выйдет... Там всегда дежурят. Я вот раньше думал, на кой ляд Боссу столько охраны, а теперь кажись начал осознавать, куда мы вляпались. А вляпались мы в такое дерьмо,
  да так глубоко, что как бы по уши не затянуло... Ох! Бля! Да что же это делается! Кажись, теперь я все понял: и чего Свин такой дерганый стал после того раза с теткой, и чего Коряга бесится, и почему Голова сам на себя не похож, и почему Минора утром одного... ЧЕРТ!!! И ЧЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ? Я НЕ ХОЧУ... А потом накатила еще более страшная мысль: а ведь ты не нужен им, Кот, не нужен, ты прикинь свое положение... Я поднял глаза на присевшего ко мне Минора, и в них был настоящий ужас.
  - Юран, а ведь я им не нужен... - мой голос дрожал, я не слышал, что сказал друг, я сейчас очень медленно осознавал наше положение, и мысли как молнии пробивали мозг, причиняя вполне осязаемую боль, хотя, может это были и последствия удара по затылку. - А как же Огрызок? - выдавил я из себя. Зубы сами сжимались до хруста, я опять отодвинул руки друга, мне было пофик, что там с моей спиной. Меня сейчас волновала не какая-то там спина, а вся моя жизнь и жизни пацанов, которые были как семья...
  Минор молчал и думал: 'Э-эх, напугал... А какие были варианты? Я ж не мог НЕ объяснить ему, что произошло! Тогда бы все, гаплык. Я и сам бы с собой после такого никогда не разговаривал. Успокоить его, сказать, что я придумаю, как нас отсюда вытащить... Но камеры. И микрофоны, небось. Нельзя. Не здесь'. А вслух он сказал:
  - Почему это не нужен? Вот, блин, сегодня глянь, как пригодился! Босс, сука, знает, что меня самого он мог бы хоть до смерти забить - я не согласился бы его поручение выполнить. А если так, как сегодня... То больнее в сто раз... Кот, ты прости меня, пожалуйста, - Юрка заглянул мне в глаза, но тут же отвел взгляд, - прости, я старался как можно легче бить... Но ты же видел - они не оставили мне выбора.
  Юрка убрал руку с моего плеча и чуть отвернулся, поставил локти на колени, запустил пальцы в волосы. Глаза его напряженно смотрели в пол. Голос был негромким, чуть хриплым. Во всех его словах и жестах сквозила какая-то совсем не детская обреченность.
  'Ага, бля, обрадовал! - думал я. - Нужен в качестве мальчика для битья, в качестве корма крокодилам... Они же могли пристрелить меня без базаров вообще, и пристрелят, если понадобится... Спокойнее, Кот, спокойнее, где наша не пропадала, я от мамочки ушел и от папочки ушел...Только бы дожить до момента, когда уйти...'
  - Дурак ты, Минор, вот ей богу дурак, - немного обиженно и зло сказал я, - ты бы меньше выпендривался и нюнился, бил бы, как говорили, тогда, может, и рукоятью той дебильной не пришлось бы... - я шмыгнул носом и содрогнулся как вспомнил эти чертовы удары. - Слууушай, а Огрызок че?
  Минор спрятал лицо в ладонях и тихо, еле слышно прошептал:
  - Здесь нельзя много говорить. Камеры. Микрофоны. Но ты знай, Ванька, - я нас отсюда вытащу. Пока не знаю, как, но вытащу. А Огрызок... За него не бойся, он мелкий, ему ничего такого не поручат. У него другой смысл. Если бы я не вернулся с задания, его бы убили. И если проболтаюсь обо всем - тоже убьют. И если ты проболтаешься... И вообще, он, считай, заложник здесь.
  Я ошарашено поглядел на Минора, осознавая сказанное. Как-то не лезло все целиком в голову, зато с каждой минутой все вставало на свои места, вставало с такой скоростью, что я не успевал отследить, где собственно эти места. Значит вот оно как все, в дерьме-то мы уже по уши, только сами этого не знаем... Не знаем! Какой же я кретин! Тупица! А я еще завидовал Глебке, завидовал, потому что Босс его хотел усыно... а вот нифига оказывается не хотел. Черт, Огрызок... бля, даже подумать страшно, то-то Свин так дергается... И даже ведь сказать нельзя! Ни слова! Мне очень хотелось верить другу, что он нас вытащит, очень хотелось, потому что хотелось жить и выбраться из всей этой передряги хотелось и не вперед ногами чтобы вынесли... Я оглянулся по сторонам, вглядываясь в стены и потолки, и только тогда заметил небольшой глазок камеры... Так вот что это за хрень такая, вот оказывается как все! А мы это за охранку принимали... Я начал злиться, злиться на себя и на Голову, потому что он точно знал, а я, дурак, как-то не спрашивал... Хотя, он бы не ответил! Еще раз взглянув на камеру, я сказал:
  - Давай, Юран, свой йод, только мажь сразу все, я уж потерплю... - и зажмурившись, лег на живот. Аккуратно стянув с меня прилипшую уже местами футболку, Юрка осмотрелся, нашел какую-то тряпку, похожую на носовой платок, намочил в воде из стоящей недалеко открытой бутылки минералки и принялся бережно стирать кровь, чтобы после намазать прорывы на коже йодом и одновременно начал заговаривать мне зубы.
  - Слушай, а чего это я дурак? Ты бы перестал понты колотить... По тебе, думаешь, не видно было, что тебе ни хрена не приятно? Особенно когда Босс сказал бить сильнее. Лучше б ты меня ударил в ответ, чем так дёрнуться, - тон у Юрки был, словно он рассказывал о том, как день провел. На самом деле Юрке, наверно очень хотелось рассказать мне, как страшно и противно ему было во время всего того издевательства, как дрожали руки, как они отказываясь бить того, кого добровольно он ударил бы последним... Но вот жаловаться на свои впечатления от произошедшего тогда, когда воочию видишь результаты на спине друга - эгоизм. Потому Минорище замолчал, зато заговорил я, шипя как кот просто потому, что так было легче:
  - Вот я и говорю дурак, а ты! Прикинь, - разозлился я, - тебя тростью долбят, я же тебе не кукла, больно, однако. Я и так старался особо не дергаться. Думаешь, хотелось получить сильнее? И не чуть, я конечно за тебя горой, Юрка, но прощаться с костями тоже как-то не в кайф... Они все-таки полезные.
  Минор оторвал взгляд от моей спины и заглянул мне в глаза. Похоже только сейчас он осознал, что все произошедшее было и для меня не только больно, но еще и унизительно.
  - Ванька, я ты герой, я серьезно. Ты их сделал, на самом-то деле - удовольствия видеть твою слабость ты им не доставил.
  Почему мне было так важно это услышать? Не знаю, наверное, потому, что хотелось показаться очень сильным - это как бы пунктик, своего рода как невидимая звезда героя на груди, когда ты выносливый, тебя сразу уважать начинают, а когда еще и сильный, то ваще! Я подумал и сказал:
  - Давай скорее, Юран, не тяни уже, лучше побольнее, но побыстрее, чем долго...
  - Как скажешь, герой, - обрадовался предложению Юрка, который подобное желание отлично понимал. Он расправил тряпку, полил ее водой сильнее, и несколько раз уверенным быстрым движением прошелся по плечам и лопаткам.
  В комнату тихо вошел Голова и встал рядом со мной, уставился. Сперва молчал, а потом, блин, спросил:
  - Кто его так? - и уставился на меня и Минора. Вот честно вам скажу, я бы подскочил и в рожу ему врезал, вот честно бы врезал, если бы ни Юрка рядом, вот прямо в нос бы долбанул, чтобы неповадно было так пацанов в следующий раз подставлять!
   - Отойди. Имей совесть, - не отрываясь от своей работы, бросил Сереге Юрка.
  Я поднял голову и взглянул на Серого, а потом не вытерпел и медленно начал подтягиваться, приподнимаясь на руках, буквально уползая от Минора с его йодом.
  - Сука, - процедил я, - ты что же ничего не сказал, ни слова? Ты куда нас втянул? - я распалялся все больше, чувствуя, как кулаки сами начинают сжиматься и стремится к роже нашего предводителя, чтобы ему эту рожу начистить хорошенько. Удерживало меня в лежачем положении только то, что там Минорище меня все еще врачевал. Голова хмуро смотрел на меня. Он не думал он, что до такого докатится... Он не осмелился сказать, насколько прочно держит нас теперь Босс. Знать бы сразу, что так все обернется... А с другой стороны, что он, не знал? Надеялся на доброту Босса? Наивнее некуда...
  - Ванька, лежи смирно, - все еще не глядя на Голову, Минор положил руку на мое плече, возвращая меня на место, - дай мне закончить. Тогда и потолкуем. У меня тоже есть, что сказать Сереге.
  Минор был по сути человек мирный и так чтоб дать кому-то в глаз "за что-то", когда на него первым никто не нападает и специально на драку не вызывают, - такого часто с ним не случалось. Но сейчас... Сейчас был именно тот случай, когда он очень этого хотел. И желаний своих сдерживать смысла не видел. Домазав последнюю ранку, Юрка быстро, хоть и не слишком аккуратно, нарисовал йодом на моей спине "сеточку", аккуратно закрыл баночку, отставил ее, и... точно так же сосредоточенно поднялся и одним резким движением, размахнувшись, ударил Голову кулаком в лицо. Попал в скулу.
  Я не успел ударить первым, Юран меня опередил... Я хотел бы побить Голову сам, но вдвоем на одного не честно, это уже избиение, а не драка. Серега даже не попытался закрыться. Минор ударил профессионально, вкладывая в удар весь свой вес, Голова отлетел на пару шагов, треснувшись спиной о стену.
  - Полегчало? - спросил он, коснувшись разбитой губы.
  - Полегчало, - буркнул Минор себе под нос, но достаточно громко, чтобы мы могли это услышать.
  - Минор, это не честно! У меня разговор был важнее! - прорычал я.
  - Кот, а ты сам чего хотел? Или вы не знали, на что шли? - оскалился Серый, - Тепло и уют сверху упали? Неет, за него работать надо!
  Я озверело взглянул на Голову. Это он мне пенять решил, что я на готовенькое? Словно я тут баклуши бью, а они там пашут! Да я почти каждый день отрабатывал. Куда вывезут, что скажут - то и делал. И по загривку уже не раз от охраны получал, и не скулил по-пустому, а вона как оказывается! Вона, значит я халявничаю! А спина моя теперь тоже халявничает? Ну спасибо, Голова, утешил, твою мать!
  - Ты Кота-то не трожь, да? Он знал, что работать надо. Мы все знали. И они работают. На полную работают... - голос Юрки чуть стих к концу фразы. Потом мальчишка резко вскинул голову и почти крикнул Голове в лицо:
  - Спрашиваешь, кто это его? Я!!! Понимаешь, Я! Они заставили меня это сделать за то, что я так и не смог убить того хмыря! Знают, суки, что мне так больнее в сто раз! Я тебе говорил, дело - дрянь? Я тебе говорил - без мокрухи не обойдется? А им еще жить и жить... НАМ ВСЕМ еще жить и жить. Хрен с ними, со статьями. А как жить, когда трупы по ночам во сне приходить начнут? Оно нам надо? С меня ведь только начали - просто я уже могу. А их подучат - и их заставят! - Минор схватил бутылку воды и с размаху метнул ее в пол. Просто злости и страха за сегодня накопилось столько, что они требовали выхода...
  Юран высказал вслух то, что думал я сам. А я молчал... Почему, спросите вы? А я вам отвечу, потому что нихрена я не знал! Когда Юрка про 'наказание' заговорил, я покраснел, не поверите, правда покраснел, словно я во всем виноват был... Словно если бы не я, Юрку бы не заставили, не нашли бы слабое место. А вот тут я понимаешь весь такой несчастный, вот он и сдался...
  Серега молча слушал Минора. Да, все верно... Вот только выбора у них не было. Не приди они сами, их просто пустили бы в расход сразу, чтоб не мешались... Голова знал, что делает. Вот только ребят уберечь не сумел... Они думают, он на уговоры Босса поддался... Босс не уговаривает, он приказывает. И тем, кто не выполняет его приказов, остается только молиться... Очень хорошо молиться, чтоб поменьше мучиться перед смертью. Серега вспомнил ТОТ разговор с Боссом... 'Или вы к нам придете сами или...' Что за 'или', сомневаться не приходилось. Тогда Серега видел Босса впервые. Он тысячу раз пожалел, что пришел... Надо было бежать... Брать ребят и бежать отсюда...
  Я подошел к стене и как долбанул в нее кулаками, даже костяшки себе разбил в кровь. Но мне было пофик, понимаете? Он же, Юрка то, из-за меня выходит теперь будет делать то, что ему приказали, как пса значится его посадили на цепь. А ЦЕПЬ-ТО Я! Я ЦЕПЬ-ТО! Ну и что мне теперь делать прикажете? Об стену эту убиться? Я воткнулся в стену лбом надрывно, зло и громко задышал, сдерживая рвущийся изнутри крик.
  - Ненавижу... - просипел я, - ненавижу, суки! Они как батя мой, такие же подлые твари, только опаснее во сто крат! НЕНАВИЖУ! - мои кулаки вновь ударили в стену, оставляя после себя кровяные следы.
  Серый шагнул ко мне, мягко положил руку на плечо:
  - Кот, мы справимся.
  В этот момент меня как сорвало к черту. Я развернулся и налетел на него, повалил на пол.
  - Не выберемся мы! Слышишь ты! Не выберемся, они нас как марионеток за ниточки дергать будут, тебя, меня, Юрана, всех! Будут руки нам выворачивать, а мы будем скулить и подчиняться! Ты погляди туда, - я неопределенно указал пальцем, - погляди! Там забор больше двух метров, там охраны дохерища и у всех стволы, у каждого! Ты против них с голыми руками полезешь?
  Я отцепился от Головы и кинулся к углу, где была чуть заметна лампочка камеры:
  - Вы суки! Ясно вам! - у меня катились слезы, слезы обиды и ненависти, слезы ярости. - Мы не станем вас слушать! Не станем! Ублюдки! Ублюдки! Вы меня слышите, трусы, спрятались да? Твари... - я налетел на стену и врезался опять кулаками в нее, а потом сполз на пол, рыдая... Мне было гадко и страшно...
  Я не видел как Юрка ушел... Серый ухватил меня за плечи, развернул к себе, встряхнул:
  - Ванька, утихни! - в голос был строгим. Мгновение Голова смотрел мне прямо в глаза, потом прижал его к себе. - Котька, успокойся...
  - Уйди, - оттолкнулся я, - пусти!
  Я рванулся было из рук Серого, но тело как-то в мгновение ослабло, в голове вспыхнул фейерверк. Видимо удар по голове прикладом вещь, которая не проходит бесследно. Я ослаб, ноги подкосились слегка, с трудом удержавшись в вертикальном положении и покачиваясь, я слабой рукой попытался еще раз оттолкнуться от Головы. По щекам продолжали бежать слезы, но это были уже слезы собственного бессилия.
  - Пусти, - опять уже тихо попросил я, - пусти, Серый... Я все равно их убью...
  - Куда же тебя пустить? Ты на ногах не стоишь, - хмыкнул он. - Все будет хорошо, Котька... Вот увидишь.
  Я скривился, было очень сложно собраться. Вытерев рукой сопли и смахнув слезы, я взглянул в глаза Серого:
  - Не обманывай меня, не хочу больше дураком быть, лучше знать, что тебя ждет... Но поверь, если они меня захотят убить, я с собой хоть одного из них точно уволоку! В долгу не останусь! - я говорил шепотом. - Поможешь на улицу выйти? - уточнил я, еще надрывно после слез дыша, натянул футболку, что бы скрыть следы и двинулся к выходу.
  - Да, конечно, - Серега вывел меня на улицу, где на турнике висел как сосиска Юрка.
  - Минор, спускайся! - негромко позвал Серый.
  Мальчишка легко спрыгнул на землю.
  - Тут я, - негромко сказал он. - Я уж думал, вы не сообразите, что я хочу поговорить без камер и микрофонов. Только не останавливаемся, вон, охранники стоят - поглядывают. Серый, давай, бери гантели. У нас просто тренировка, - закинув ногу на шведскую стенку, Юрка начал делать растяжку, - и говорим мы во время тренировки о всякой ерунде, анекдоты пошлые травим. Можешь заржать сейчас Серый. Давай, давай, как будто я удачно пошутил. Смех им будет слышен. А пока ржешь, подумай, когда мы отсюда валить будем - сегодня ночью или завтра на рассвете. Я убивать никого не буду. И ты не будешь. И Кот нам нужен целым. И Огрызок. Потому ноги в руки - и бегом отсюда. Плевать я хотел на их заборы и пушки. Перехитрим. Да что ты встал? Гантелями раз-два, раз-два... Хочешь, чтоб что-то заподозрили? Так, теперь моя очередь ржать.
  Друг залился мерзким, низким смехом.
  Я молча слушал Минора и думал, что Юран наивный, отсюда можно свалить только вперед ногами в белых тапках на босу ногу. Я оглянулся на охрану, хотелось их уморщить прямо сейчас, но вместо этого я подмигнул мальчикам-зайчикам и отвернулся обратно как ни в чем не бывало. Шарики начали ворочаться в голове, медленно, нехотя, но начали, нужно было уходить и уводить ребят, Минор был прав, тысячу раз прав. Нужно было устроить что-то типа скрипения мозгов, там мы называли обмозговывание проблемы всей шайкой.
  Серега взялся за гантели.
  - Как бежать, как бежать... - с досадой шепнул он. - А никак не бежать... Юрка, ты что думаешь, если бы у меня была возможность вас отсюда вытащить или не приводить, я бы ей не воспользовался?! Босса не обманешь... Не знаю, что у него там за детекторы лжи в башке, но он ее на раз-два распознает... Ребята местные говорили, что он у какого-то мастера учился... Но это так, треп. Факт тот, что когда он тут появился, за два месяца всю округу подмял. Ты не смотри, что он начальник, он сам боец и стрелок такой, что на него даже наемные убийцы заказы брать боятся. Нет, нельзя сейчас бежать... Думать надо, Юрка, думать!
  - Серега, не может не быть способа смыться... - тихо прошипел Юрка между наклонами. - А если он есть, мы должны его найти. Здесь нам - конец. В любом случае. Не важно, будем мы слушаться распоряжений Босса или не будем. Не он нас убьет прямо сейчас, так кто-то или что-то другое чуть позже. Такая жизнь - это тупик. И еще, Голова. Сейчас уже не думать нужно! Сейчас уже делать пора. Я НЕ МОГУ УБИТЬ человека! А такого, как сегодня, больше допускать нельзя!
  Я не выдержал и перебив Минора сказал:
  - Нужен скрип мозгов. Голова, кто еще в курсе о мокрухе? Огрызок не знает - это я и так понял, он в заложниках, а кто знает? - я бросил взгляд на ребят, которые тренировались. Свин был какой-то забитый, дерганый, на себя не походил и все поглядывал в мою сторону. Коряга вцепился насмерть в штангу, будто в буханку голодный... Островитянин круги мотал, но у него лицо спокойное. В общем мне без слова Головы только голову ломать.
  - Только Свин знает все, Коряга догадывается, - шепнул Голова. Рамилька прыгал на скакалке и в упор смотрел в нашу сторону, казалось, вот-вот сейчас подойдет. Но пока, он оставлялся на своем месте, как и прочие ребята. Что-то явно произошло, пока нас с Минором не было, явно, и по пацанам было видно, и охрана поглядывала подозрительно. Я решил кое-что сделать, хрен с тем, что мне это боком выйдет. Надо было охрану отвлечь. Я заржал неестественно, шмякнул ладонью Юрку по плечу, запрокинул голову и снова засмеялся. Блин, хоть в театральный поступай.
  - Минорище, вы с Головой тут подружите пока, а я отвлеку охрану, - вы думайте, слышите, и не вмешивайтесь...
  Я вальяжно подкатил к Свину и громко сказал:
  - А че, Татарин, слабо тебе меня завалить на лопатки? Давай, Свин, как в старые добрые времена!
  Пацаны тут же подтянулась к центру, даже Коряга отцепился от своей штанги. Мы со Свином вышли на середину и встали друг напротив друга в круге, специально нарисованном на асфальте. Я многозначительно взглянул на Минора. Наша 'банда' стояла кружком вокруг нас, и потихоньку начала улюлюкать, только Голова и Юрка продолжали в пол голоса тереть важные дела. Мы пошли кругом. Татарин расставил по обыкновению руки, он был потяжелее меня и как всегда намеревался взять напором. Гам медленно нарастал.
  - Ты видел, что с Котом... - Минор мотнул головой в мою сторону. - А ведь могло бы быть и хуже! Нужно бежать. Прямо сегодня ночью. Просто брать и бежать, напролом. Неужели мы не затеряемся в большом городе? На одну ночь-то. А завтра свалим с первым товарняком в любую сторону и ищи нас тогда... Нужно только вырваться... - в этот момент Юрка был готов на что угодно, лишь бы избавиться от маячащего в слишком хорошо обозримом будущем ужаса. Серый наклонился к Юрке:
  - Боюсь, не было бы хуже... Ладно, ночью, после отбоя. Ребята все в одной комнате, оттуда выйти несложно. В комнатке охраны два человека, телик смотрят обычно. Они спиной ко входу, я им зубы заговорю, а вы их вырубите. У них есть оружие... - Сереге совсем не нравилась эта затея, но ничего лучше в голову пока не приходило...
  Мы со Свином танцевали совсем не долго. Расстроенный Татарин видимо решил выпустить пар в бою и кинулся на меня. Я увернулся раз, пропуская его мимо себя, ребята заулюлюкали еще громче, начались смешки. Рамилька взъярился и налетел на меня, на ходу пытаясь врезая под дых, я опять ушел от удара. Махаться без особых правил, по-уличному, я умел лучше других, все пацаны это знали. Ребята разразились новой волной смеха, а Татарин запыхтел как паровоз. Мишка Черный давай его подначивать: 'Че, Свин, лишние конфеты в желудке прыгать мешают? Дай ему, Кот, обжоре!' Я бы наверное дал, только голова начала гудеть, резкие движения вызывали легкую рябь перед глазами, из-за чертова удара по голове... Свин опять пошел в атаку. На сей раз мне хорошо прилетело, я не успел отскочить. С трудом удержав удар в грудину, я извернулся и ответил Рамилю прямым в голову. Свин дернулся и завопил, а потом просто навалился на меня всем весом. Еще не очень крепкие ноги подкосились, и я почуял, как начал заваливаться назад. Издав дикий крик, словно меня только что зарезали, я со всей силы шмякнулся на свою многострадальную спину и огласил спортплощадку уже не деланным криком, а совершенно настоящим ором.
  Свин довольно встал в позу победителя, поставив на мен ногу, а к нам уже спешил охранник.
  - А ну разойдись, разойдись, сучьи дети! Что тут устроили! - рычал он, расталкивая пацанов. Я приоткрыл наполнившиеся слезами глаза и увидел над собой рожу Медведя, еще одного охранника, он обычно на воротах торчал, сильный гад и крупный, за что прозвище и получил, лапищи у него с мою башку наверное. И фамилия у него была подходящая - Мишуткин. Я закатил глазки, как кисейная барышня, и сделал вид, что все, помираю нафиг, даже слюну пузырями пустил для пущей важности. Пацаны надо мной загалдели, начали Свина тыкать, мол нафига он с такой силой! А я все притворялся, Медведь низко нагнулся ко мне, то ли пытаясь рассмотреть, живой ли, то ли хотел проверить, не наркоты ли я наглотался, фиг его знает.
  Юрка отвлекся от разговора и резко обернулся. Хоть и странным ему показалось, что Свин мог так меня зацепить... Но Минор рысью бросился к месту 'драки'. Правда, на проверку оказалось, что ничего страшного не произошло. Уж Минор-то, видя мое лицо, мог моментально понять, придуриваюсь я или и вправду нуждаюсь в помощи. Сейчас ему однозначно было понятно, что я ломаю комедию... Рассуждать зачем все это сейчас было не время. Ситуация складывалась как нельзя удачно. Проверить, не поубивали ли "эти малолетки" друг друга подошел именно Медведь - охранник, стоящий обычно у ворот. А это значило...
  
  * * *
  
  
  Не сильно сопротивляясь действиям громилы, отталкивающего его от Ваньки, Миннор быстрым взглядом осмотрел одежду охранника... Ни один карман не топорщился сверх меры. Это могло значить только одно - ключи от ворот, как обычно, лежат в просторном кармане куртки. Но вот в котором? Быстро прокрутив в голове все воспоминания, связанные с движениями Медведя, Юрка смог определить, что тот - правша. И кладет обычно связку в правый карман. Конечно, нельзя быть на сто процентов уверенным в том, что они и на этот раз попали в привычное место, но... Кто не рискует - тот не... эх, сейчас речь шла о намного большем, чем просто шампанском!
  Старательно делая вид, что пытается рассмотреть лицо Ваньки из-за плеча охранника, Юрка быстрым легким движением запустил пальцы в карман форменной куртки, и моментально наткнулся на кожаную ключницу! Это был хороший знак, но еще не победа. Ключ от ворот лежит отдельно. Нужно было искать металл. Сохраняя встревоженное выражение лица, Юрка одним движеньем скользнул чуть глубже. Для того чтобы скрыть непонятное шебуршенье, он "оступился", "падая" на Медведя. Уже в тот момент, когда раздался возмущенный крик громилы, ключ благополучно был схвачен и спрятан в рукаве рубашки Юрки, надежно удерживаемый плотно застегнутым манжетом.
  
  * * *
  В ворота въехала черная машина, как та, в которой ребят возили на задания иногда, когда было особенно далеко. Машина влетела в открытые вторым охранником ворота и остановилась в отдалении. Медведь вмиг разогнулся и, оттолкнув Минора, потрусил к машине.
  Воспользовавшись тем, что охранники отвлеклись, Юрка легонько дернул меня за рукав и шепнул: 'Молодца! Ты нам только что дорогу отсюда проложил, - друг озорно подмигнул мне. - Можешь заканчивать, поднимайся'.
  Я улыбнулся, хоть лежать было больно, но зато все удалось как нельзя лучше. Ухватившись за руку Юрана, я поднялся на ноги и слегка хлопнул Свина по плечу, чтобы тот не напрягался. Татарин дернулся и глянул, обиженно. Похоже до него только сейчас дошло, что я прикидывался. Ну ничего, остынет, когда все узнает...
  Из машины выгрузились семеро пацанов, они с подозрением оглядывались по сторонам и бросали на нас злобные взгляды. Их сразу повели куда-то, только один парень чуть задержался, внимательно оглядев на последок застывшего Серегу. За пацанами, что приехали, спешил Медведь, который весь собрался, напрягся, и казался сейчас даже крупнее, чем обычно, прямо точно медведище. Появился и сам Босс. Руки мои сжались машинально в кулаки, глаза наполнились ненавистью. 'Сволочь, я его точно достану, вот только Огрызка вытащим, и достану...' Я положил руку на плечо Минора, вглядываясь в фигуры.
  Голова напряженно смотрел в след удаляющимся ребятам.
  - Я знаю некоторых из них. Отморозки редкие, - негромко шепнул он. - За каким хреном они Боссу? Ему что, своих мясников не хватает? Хм, за угол свернули... Там полевой тир, ну, тот, огороженный колючкой, помните? О, и Босс туда же! Что он от них хочет? - Серега явно психовал.
  - Он мясников, по ходу, коллекционирует, как марки, - и чужих находит, и своих выращивает. Филателист хренов, - черно пошутил Юрка. Напряжение Сереги говорило о том, что Минор в своих оценках не ошибся. Я положил руки обоим ребятам на плечи и посмотрел сперва на одного, потом на другого. Минор подмигнул мне как-то особо весело и тихо сказал, легонько ударив кулаком в плечо Серого:
  - Расслабься, прорвемся! Я ключ от ворот у Медведя вытащил. Теперь пускай только стемнеет - и плевать нам будет на всех.
  Я внутренне возликовал, вот оно что! Ну, Юран, ну молодца, ну голова! Теперь точно выберемся, теперь-то мы! Ух! Главное еще Глебку вытащить. Остальные пацаны умные, дурить не будут, а вот мелочь к этому ублюдку привязался не на шутку. Настроение поползло вверх как температура у больного.
  А приехавшие пацаны исчезли за поворотом...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"