Огромная черная стена поднималась ввысь, упираясь в небо черными шипами. Уходила вдоль нашей границы, докуда хватало взгляда. И влево. И вправо. И подавляла.
Маги-архитекторы стояли в стороне и улыбались гордо и скромно. Заклинатели из внутренней службы пялились на них не отрываясь. Черная стена фонила темной магией на километры вокруг и распугивала все живое на те же километры.
Шеннейр восстановил границу в рекордные два месяца, и минута гробовой тишины по этому поводу все длилась.
- Вообще-то, - осторожно уточнил я. - Мы планировали доказать окружающим, что Аринди открытая, дружелюбная, светлая страна.
И не надо про пауков-людоедов. Они в шахтах, их сверху не видно, и никто не докажет, что Аринди не светлая, не хорошая и виновата в их появлении.
- И это была наглядная проекция внутренней структуры нашей границы! - жизнерадостно объявил Шеннейр. Неприступная стена рассыпалась на блоки печатей и растаяла, открывая лес и заградительную полосу из траншей, ловушек и колючей проволоки.
Заклинатели одарили магистра неласковыми взглядами, но смолчали. Иллюзию они раскрыли раньше меня и теперь гадали, кто из посторонних мог ее увидеть, что именно подумают соседи и какие удивительные вещи от соседей узнает материк.
Хотя в одном с Шеннейром я был согласен. Вряд ли репутация Аринди может стать хуже - что бы мы не вытворили, все воспримут это как должное.
Карточку с постоянной регистрацией мне привезли заарны, как и обещал Норман, в первый же день с утра. Вместе с открыткой и коробкой, украшенной огромным бантом. Я еще раз перечитал каллиграфическую подпись "Поздравляем нового гражданина Аринди" и все-таки связался с Милем.
- Гвендолин! - рявкнул тот, не дослушав. - Но Норман-то, Норман хотя бы мог не пропустить!
- Но что вы...
- Мы это случайно не убрали, - невнятно пробормотал он и отключился. Я даже не успел посоветовать Милю не дергаться и праздновать избавление от обоих магистров дальше.
Свои зимние праздники я провел, зачищая зараженные земли - наверное, если бы не задержка на Побережье, не пришлось бы делать это сутками, пока не начнешь валиться с ног. Шеннейр восстановил границу, надежно обосновался на севере и отладил практически все - кроме шихиш.
Шихиш он оставил для меня.
Темный магистр мог бы остановить заражение - когда его волновал чужой протест? Но он вновь расчищал мне дорогу. Позволял заявить о себе. У меня еще не было союзника, работать с которым было бы настолько легко и настолько тяжело одновременно. Зато охота на белую гниль принесла видимые плоды. Я исписал комментариями весь подаренный Иллерни отчет и довел проявляющее светлое заклинание до автоматизма.
Золотистая печать в полумраке салона горела весь путь по полям и проселочным дорогам, и я почти с нетерпением ожидал, когда же она погаснет. Матиас смотрел на рисунок, не шевелясь и не моргая, и золотые блики отражались в его глазах как луна в глазах кошки.
Пустой контур, по которому Источник распознает обращение от мага. Символ "слово" - детерминатив заклинания. Цвет печатей не имеет значения, но по старым договоренностям светлые используют оттенки, которые в монохромном зрении близки к белому - чтобы темные с нарушенным цветовым восприятием не путались. Моя единственная отработанная печать больше не разрушалась сразу после создания. Сотни повторений, два месяца тренировок. Меня ждет великое будущее, без сомнений.
Машина проехала блокпост, и я погасил печать, ступая на раскрошенный бетон.
Штандарт Шеннейра стоял посреди лагеря - изломанная черная полоса на красном фоне. Единственное яркое пятно посреди темных зданий, грязно-серых плит и жухлой травы. Под главную ставку магистра темные расконсервировали старую военную базу, Мэйшем-один. Тренировочный лагерь для неофитов, Мэйшем-два, располагался чуть в стороне. Исключительно для того, чтобы обычные люди, не слишком пугались нравов и обычаев гильдии, в которую попали.
Если я думал, что темный магистр собирает армию - я думал верно. Пока другие колебались, он без трагедий и воплей о нарушении устоев начал инициации новых магов.
Речь не шла о приеме в темные - далеко не каждый стремился связываться с организацией, второй десяток лет не способной вылезти из массовых убийств и бесконечной перетасовки сотрудников. Инициация проходила для тех, кто желал защищать страну от Заарнея. И Шеннейр поступал правильно. Ученики никогда не сравнятся с полноценными магами, но у вооруженного человека, обладающего хотя бы слабым даром, гораздо больше шансов. Нет, не на то, чтобы выжить - на то, чтобы нанести врагу урон.
То, что он вводит в мир потенциальных светлых, темного магистра волновало мало. Как человека, уничтожившего светлую гильдию и способного это повторить - не волновало совсем.
"Война сама по себе испытание, Тсо Кэрэа Рейни. А самых талантливых мы позже заберем в темные".
А эмпатию убьет война. Или просто убьет.
Перед главным зданием толпилась группа магов, и я приостановился, ожидая, пока они насмотрятся и освободят дорогу. В приграничье вновь началось то, от чего я почти отвык на Побережье. Взгляды - наглые, любопытные, презрительные или злые. Перешептывания за спиной, эмоции... Мне было бы неприятно, но вряд ли стоило чувствовать неприятие к тому, что естественно.
Темные неохотно расступились. Я прошел мимо, отслеживая угрозу, но все равно не успел отреагировать, когда один из магов с веселым азартом схватил за плечо:
- Эй, светлень...
Как же вы предсказуемы.
Боль ударила по нервам, и человека отшвырнуло в сторону, протащив по земле. Матиас навалился на него сверху, выкручивая руку, и с хрустом вырвал ее из сустава.
Я схватился за плечо, от шока не понимая, кто именно зажимает открытую рану, пытаясь остановить хлещущую кровь. Матиас вновь очутился рядом, поднимая вокруг нас шестигранные золотые щиты. Темные качнулись вперед; если они бросятся разом, нас сомнут...
- Стоять на месте! - большая печать разделила нас барьером, и на порог протолкалась волшебница в командирской форме. Все разом смолкло; в наступившей тишине был слышен только тихий скулеж раненого и ругань магов, которые закрывали рану целительной печатью.
Матиас протянул руку и разжал пальцы, позволяя оторванной конечности шлепнуться на ступеньки, и с наглым спокойствием сообщил:
- Этот человек был невежлив и немного поломался. Если вы поторопитесь, то еще успеете его починить.
Волшебница пробежала глазами по столпившимся людям, анализируя ситуацию, и дернула подбородком:
- Унести.
Товарищи подхватили раненого и потащили к медпункту. Вряд ли этот маг планировал причинить мне вред, но прицепиться к светлому, это же... весело? Пожалуй, он в самом деле был невежлив.
- Но командир... - попытался возмутиться кто-то, и южанка резко вскинула голову, упираясь в него взглядом.
Смуглая кожа, черные вьющиеся волосы. Высокая. Красива, как и все южане-ашео. Сильный маг. Если покопаться в памяти, то получилось бы ее узнать - она должна была проходить по светлым расстрельным спискам.
- Вы только что проиграли светлому, - с леденящей определенностью произнесла волшебница и сделала паузу, позволяя полностью осознать сказанное. - Вы только что проиграли красноглазой твари. И вы собрались воевать?! - рявкнула она так, что маги подпрыгнули, и отрывисто приказала: - Вы, светлые, за мной.
- Никто не смеет так обращаться со светлым магистром, - Матиас ищуще заглянул мне в лицо. В его эмпатическом поле горела жажда одобрения; и, наверное, радость от исполненного желания.
Я достал платок и протянул заарну:
- Я не отдавал такого приказа. Вытри кровь.
Надеюсь, я сумею его выгородить, если дело обернется плохо.
У кабинета Шеннейра стояли люди. Наша провожатая прошла мимо них, решительно толкнув дверь, вытянулась по струнке и обвинительно отрапортовала:
- Светлые шныряют по нашей базе и отрывают нашим магам руки!
- Кэрэа, ну кто же так знакомится? - рассеянно укорил темный магистр, не отвлекаясь от переговорной печати. Бумаги заваливали его стол так, что не оставалось свободного места; поверх них россыпью лежали информационные таблички, и выглядел Шеннейр непривычно умотанным. - А, может хоть так до них дойдет. Не трогать - значит, не трогать.
- Но это же светлые!..
- Амариллис, это Тсо Кэрэа Рейни. Славно, что вы уже встретились.
Я немного расслабился, поняв, что наказывать Матиаса не будут. Имущество гильдии он не испортил, руку неосторожному магу приживят обратно, и система иерархических правил не нарушена. Кроме одного - светлые на темных нападать не смеют.
И стоит ли мне ждать, что хоть когда-нибудь дойдет до Шеннейра? Так фамильярно, как со мной, он не обращался ни с кем. С подчиненными темный магистр держал такую дистанцию, какую не заметишь даже у высших. Да, светлые общаются иначе - уж точно не ведут себя как мороженые рыбы и не боятся касаний так, словно через них можно подхватить чуму - но Шеннейр не светлый.
Амариллис коротко вздохнула и наклонилась ко мне; на полпути спохватилась и спрятала руки за спину.
- Он же все равно не выживет. И вы расстроитесь. Лучше бы взяли в ученики заарна, тут хотя бы есть потенциал, - с сожалением вынесла она вердикт, и отвернулась, пробормотав. - Магистр, прошу вас, заприте их в теплом безопасном месте. Эти хрупкие вещи, которые ходят на свободе, заставляют меня нервничать...
- Ваши соратники, Шеннейр, мне глубоко симпатичны, но мне не кажется, что это взаимно, - грустно признался я.
- Да нет, - легко отозвался он. - С чего вы так решили?
В повисшей паузе любопытство магов, столпившихся за дверью, ощущалось еще сильнее. Я подошел к столу и положил сверху карту с разноцветными отметками:
- Зараженные поля зачищены.
- Отлично. Можете идти, - Шеннейр не глядя смахнул карту в ящик стола. Я не двинулся с места, и он уточнил: - Вы что-то хотели?
- Если ваши обращенные еще не проходили положенных темным испытаний, то их эмпатия не нарушена, - я был внутренне готов к приказу не лезть и не портить будущих жертвенных фишек светлой магией, но все равно продолжил: - Я могу объяснить им, как определять магию заарнов, темных, чуять ловушки...
Еще никто не умер. И в моих силах этому помешать. Иначе зачем я здесь?
- Кэрэа. Где вы были раньше?! - Шеннейр выронил браслет и стиснул пальцами переносицу, подавляя эмоции. - Завтра же начнете. Да, и подождите меня снаружи.
Кровь уже впиталась в землю и стала незаметной. Солнце плыло в дымке, ветер пах гарью и железом - хотя после выжженных полей этот запах преследовал меня всюду. По широкой площади сновали люди, ездили машины; лагерь жил. Если Нэтар напоминал мне мягкий невод, то Мэйшем - стальную клетку. Хотя их предназначение и суть от того не менялись.
Я сел на ступеньки и указал Матиасу на место рядом. Обвинить его - в чем? В том, что мне трудно принять, что человеку можно вот так походя причинить боль? Но если все считают это нормальным, то, наверное, именно я ошибаюсь.
- Я знаю, что я сделал неправильно, - заарн тяжело сглотнул, с трудом выдавливая слова. Моя резкость ударила по нему сильнее, чем я ожидал. - Ты сказал, что надо вырвать обе руки. Я вырвал только одну.
Появление Шеннейра избавило меня от ответа.
Эту часть базы я еще не видел - не позволял уровень допуска. И не отличил бы от открытой зоны: те же бетонные здания и ангары, и только стена с вмурованными в нее черепами оживляла вид.
- А чей это алтарь? И на какой именно обряд? - я с проснувшимся этнографическим любопытством склонился к костям. После долгого пребывания в темной гильдии, могу точно сказать - она гораздо скучнее, чем в фантазиях светлых. Кости хоть как-то фантазии оправдывали.
- Как и в любые смутные времена, кто-то решил, что грабить мирное население - самая лучшая идея. Особенно зимой, когда заарны в спячке, - Шеннейр неохотно подошел ближе и подцепил привязанную к черепу бирку с именем. - Мы делаем мир чище, и у нас производственное соревнование.
Я почти видел, как наблюдатели из внутренней службы ставят мысленную галочку напротив "казнит людей без суда и следствия". Хотя если Шеннейр отвечает за армию, то бандитами и военными судами он тоже занимается сам.
- А почему черепа, а не головы?
- Гниют и разносят заразу, - просто объяснил магистр. - Кэрэа, вы не стесняйтесь, говорите, если вам алтарь чей-то нужен. Духовные потребности - дело тонкое.
На складе располагалась оружейная. Матиас прилип к первой же витрине, но Шеннейр прошел дальше, к закрытым контейнерам, на ходу поясняя:
- Если мы планируем отправлять в бой учеников, то должны дать им что-то простое, мощное и не зависящее от личной искры, - он открыл один из контейнеров личной печатью и передал мне вытянутую железную штуку с деревянным прикладом. - Иначе против заарнов они просто мясо.
Я бережно принял оружие, стараясь ничего не нажимать. Подобные вещи я видел у армии Ньен - в Аринди стрелковое оружие популярности не получило, уступив магии. Мысль быстрее пули. А вооружать гражданских гильдии никогда не стремились.
- Все с людьми нормально, - упрямо возразил Матиас. - Вы очень питательные и служите для того, для чего предназначены.
Я с познавательным интересом посмотрел на иномирца и сгрузил ему тяжелый сверток. Шеннейр отвлекся от второго контейнера:
- Тот был для вас, а это я хотел отдать заарну, но раз так... - и перекинул мне нечто в два раза больше, напоминающее железную трубу со съемными кольцами и надстройками. Я едва не потерял равновесие, в последний миг удержавшись на ногах, с трудом закинул ее на плечо.
Дальние ворота вели на небольшой полигон. Шеннейр подхватил оружие, помогая удержать его на весу, и любовно провел по выбитым на корпусе знакам:
- Это Зет-2, "Заря". Человек-оператор выбирает цель, а "Заря" создает вокруг нее разрушающую печать. Тяжесть в основном за счет оболочки - чтобы артефакт не повредил хозяина. Прицел вот здесь.
Какая прелесть.
"Заря" была интересным проектом, а мишень напоминала фигуру человека. Вероятно, Шеннейр ставил эксперимент: если оружие сработало у светлого, то сработает у кого угодно.
- Благодарю за демонстрацию. Хотя я все равно не думаю, что смогу убивать, - на всякий случай предупредил я.
В том, чтобы заставить меня переступить черту, не находилось практической пользы. Но оборвать чужую жизнь в культуре темных - ритуальный жест, и Шеннейр, как типичный темный, считал это необходимым для гармоничного развития личности.
- Вы хоть попробуйте! - отмахнулся он. - Откуда вам знать?
- Я не хочу пробовать.
- Всем поначалу тяжело. Вдруг втянетесь, и вам понравится? Нажмите вот сюда.
Взрыв разодрал мишень в клочья. Гулкий грохот заметался между барьеров вместе с ослепительной вспышкой, и железную трубу я все же уронил. Мог бы уронить Шеннейру на ноги, но темная звезда магистерской удачи этого бы не допустила.
Зет-2 лежал на бетоне, но что-то острое, неясное, по-прежнему отражалось в эмпатическом эхе. Из-под неплотно прижатых рунных колец выкатилось несколько красных капель, и я растер их между пальцев:
- Что там внутри?
- Как и во всех накопителях. Соединительная ткань, костный мозг... - Шеннейр внезапно остановился, подозрительно приглядываясь ко мне, и отрицательно потряс головой: - Нет, вы не чувствуете его эмоции.
Я опустился на колени и сочувственно прижал ладонь к теплому железу. Пусть эту вещь создали злой и страшной, но это вовсе не значит, что мы не можем поговорить.
- Светлый магистр, что вы делае... Кэрэа, хватит. Я сказал, хватит. Вы еще скажите, что вы эмоции боевого посоха ощущаете!
Вообще-то...
Шеннейр молча отобрал у меня оружие.
***
Ньен, наблюдательный центр. Северо-восточная граница
- Они строят стену! Они уже готовы напасть!
- Но, генерал...
- У вас есть иные предположения?
- Стену строят д-для обороны...
- От кого они собираются обороняться? От нас и нашей мирной страны? Абсурд! Аринди восстанавливает границы, потому что внутренне готова к войне, а значит, она собирается напасть!
- Генерал, стена исчезла...
- Что-о-о?! Немедленно найти! Аринди не может не понимать, что повышает напряженность в регионе и провоцирует конфликт!
- Такое ощущение, что нас все время кто-то провоцирует...
- Именно! И Ньен бы давно погибла, если бы мы не умели раскрывать замыслы врагов первыми. Да, эй, стража, схватить этого человека. Мне не нравятся его пораженческие мысли.