Аннотация: Прода Ландскнехта отдельным файлом. Комменты в основном файле. ОТ 31.12
Глава вторая.
Посидел я немного, под нос бормоча всякое нехорошее. Задумался. Однако ж, интересно как поворачивается дело. А ведь, кабы я копии не снял... Нет, ну, все же, вряд ли я бы убедил себя, что ничего там и не было, и мне просто показалось. Но утратил бы окончательно. И Сэму предъявить особо нечего. От гад. С другой стороны - он меня много раз предупреждал, чтобы я не лез. Он ведь меня числит, поди, полным отморозком. А я отнюдь не собираюсь сдуру не пойми во что лезть. Но - возможно, вот на такой манер он меня оберегает, и заодно себе покою прибавляет. Но все ж, хитрая паскуда...
Пригляделся, ворочая книгу всячески, под углом, лупу взял... Нет, не померещились мне отметки! Все же, если сильно присматриваться, а главное - точно знать, где, то видно: были отметки, и их мастерски удалили. Интересно, как? Карандашные, хлебом, что ли выкатали, мякишем? Ну, в полиции-то найдется умелец. Или кого из поднадзорного привлекут, наверняка есть и кого, и чем принудить... Оно конечно, надежнее было бы приобресть такую же книгу, и скопировать Торусовы записи, тогда бы я, если б не сделал копию - мог бы и решить, что померещилось. Но, видно, слишком дорого, и уж настолько ушлым меня не посчитали. А зря. Ну и чего теперь? Закатить Сэму скандал? Глупо. Просто запомню, при случае вложу. А так...
Откопировал теперь уже мои зарисовки. Сначала с карты срисовал копии, а потом переставил отметки с крок. Подумал, и еще комплект захерачил. Распихаю - один комплект Хуго, да еще один в банк еще отнесу. Там для гарантии пусть полежит. А один оставлю себе. Пока пристроил листики эти в стол, на дно ящика, стопкой бумаги писчей придавив. Ничего, так всем даже спокойнее будет. Лоция есть, с вполне себе легальными отметками, где рыба, где мели, где камни и течения. А никаких иных отметок там как бы никогда и не было, знать не знаем, ведать не ведаем, идите нахер, мы углем топим...
Ну, а там уж, за моими экзерсисами, подошло время и в баню идти! Милка доложила, что вода кипит, веники запаривать я не велел, бо свежие, печка вот-вот на угли сойдет, более не подкидывали. Пора идти. Выстроил личный состав, проверил наличие сменного бюлья и простыней - для возврата после разврата, выдал кувшин квасу и стаканчики глинястые, и возглавил шествие. Как специально, под вечер выполз опять в огород сосед, да со всем семейством. Снова без малейшего интереса пристально за нами пронаблюдали. Хорошо на деревне. И ведь с учетом пригорка - забор глухой все равно никак не поставить, бесполезно... Ну, и пес сними. Хай зырят.
- Доброго Вас здоровьичка, почтеннейший мастер Ром, Вам и всему Вашему семейству!...бляцкому... - помахал я соседу ручкой - С хорошим субботним вечерочком! Дай Боги удачки и процветаньица! ...хули выставились, блэт? - последнее, впрочем, негромко совсем добавляю, покуда соседи, рты раззявив, глазами хлопают вслед.
В баньке тепло. Нагретым деревом пахнет, дымком лишь самую чуть - печка хороша. Сделано по уму, затопка из сеней, предбанник и сама баня чистые. Разувшись, прошел, запалил масляную лампадки в парилке - не абы как, а с ароматным маслом какой-то специальной навернопихты. Вернулся - а они так и толкутся. Велел раздеваться поскорее, а они прямо смущаются. Все ж как-то на открытом воздухе все нормально, а тут на тебе. Впрочем, недолго выделывались, однако у меня опять нервы зашалили, и давление. Скорее погнал их в парную. Парная просторная, и потолок не перекрытием, а шатром, под крышу чуть. Так пар лучше держится, хотя и больше жара надо. Рассадил их на полок, заслонку на каменке нижнюю задвинул. Первый пар выбил в атмосферу: там, на камнях - сажа, с первым паром улетит. Со стороны красиво смотрится, аки паровоз. Особенно зимой, но и летом сойдет. Вспомнив, велел им, как положено, молитвы всякие прочесть. Сам, пока они бормотали, верхнюю заслонку прикрыл, а дверку открытой оставил. И, едва они закончили молиться - шваркнул первый маленький ковшик кипяточку в каменку, аккуратно в сторонке стоя. Хорошо жахнуло, аж дверку качнуло. Но поначалу ничего не почувствовать, разве пахнуло горячим камнем. То-то они сидят себе, головенками, аки совы, крутят. Заскочил и я на полок, между Морой и Алькой пристроившись. На всякий случай подалее пока от Милки. А то ж нервы... Тут-то сверху, теплой мурашечной волной, сначала по затылку, шее и плечам, и покатился жар. Девчонки аж заойкали, но больше от неожиданности.
- Сидим, терпим, пока ничего страшного!- подбадриваю. И впрямь - жар быстро пришелся. Вот уже, вроде как, и нормально. Сидим, потеем, я лекцию о пользе потоотделения прочел, посмотрел, что все они запотели... Еще посмотрел, и опять занервничал, а тут еще Милка одну ногу на полок задрала, руками обхватив, типа в задумчивости. Ох, бля, госпаде, дай мне сил...
- Держитесь!- говорю - Сейчас настоящий жар будет!
Второй ковшик пошел жарче. Даж мне припекло, девчонки заверещали, но кое-как высидели. Только что Милка, а за ней и Алька - уже обе ноги на полок задрали, силов моих больше нету. Даром, что света от лампадок немного, но тем не менее... Представил вдруг что-то, докторовых девок тут... Аж ужаснулся. Не приведи Боги, так-то сказать, бедный-бедный мастер Берг. Эти-то вон меня как доводят. И ведь так и сидят, нахалки! А я, спрашивается, куда глаза-то свои дену?! Эх, грехи наши тяжкие... А они еще давай интересоваться - а веники-то на что вязали?
- Погодите, - говорю им - Надо не торопясь. Сейчас еще посидим - и перерыв. Пойдем, кваса глотнем! Баня - спеха не любит это вам не... Хм. В общем - это вам не это!
Ну, спустя минуты три, все ж пошли мы на отдых. Вылезли в предбанник, я душник приоткрыл - чтоб просушить парную, пока отдыхаем. Расселись все по застеленным простынями лавкам, девки даж прикрываться не подумали. Наглые стали, спасу нет. Разлили из кувшина квасок, очень душевно, кисленький. Посидели, я им речугу задвинул, про Древний Рим и их термы, рассказал все в красках, попутно про то как мы в Улле после драки отмокали вспомнил. Милка тут же сообщила, что в городских банях сплошь всякий разврат, и содом, пополам с геморроем, ей подружки рассказывали. А Мора даже шипеть на нее не стала, так, только лапкой махнула. Разомлели преизрядно. Только Алька все вертится: 'Когда веники? Ну, когда веники?'. Ладно, посидели и хорош, пора и веники применить!
Ну, загнамши их обрат в парную, закрыв душник, снова наподдал разок. Кувшин с квасом я с собой прихватил, и на это раз кваску со стаканчика шваркнул. Запахло хлебом печеным - аромат приятственный. Тут же им леригиозное добавил, мол - вот хлеб так в жертву Богам, чтоб всякое плодородие и хлепнасучныйдайнампадла, и всякое такое. Заодно сказал, мол, можно и всякими прочими настоями поддавать. И для лечения, и со смыслом каким. Сами, мол, придумайте. Жар меж тем спустился, но уже вполне стерпели, даж эдак - мол, мы привычные! Разложил я их всех на полках, благо девки на один боковой поместились. Велел лежать смирно. Поддал еще, изрядно, сам на скамью взгромоздился. Вверху ух, как печет! Надо шапку войлочную себе сделать. Пока, впрочем, потерплю. Веник взял, вверх поднял, там его прогрел. Потом давай веником сверху на них воздух горячущий гнать. Заойкали опять, но уже не с испугу. Горячий воздух хорошо так припекает, но не жжет. Погонял так воздух на всех по очереди, и соскочив, еще раз подкинул на камни. Тут у на скамью как влез, аж сам зарычал, как жарко вверху, печет! Девки вскоре тоже попискивать стали, и даже Мора что-то там. Это ничего, ща попривыкнет организьм! Ну, понеслось! Веник прогрев у потолка, в самой жаре, начинаю их поочереди от ног и к плечам едва касаясь гладить. Они только что не замурчали, аки кошки. Как одна барышня мне как-то созналась - 'ощущения, чем-то на приближающийся оргазм похожие'. Ну, не знаю, может у их и так устроено, у бап. Меж тем, прогревая веник, прогладил всех, они и разомлели. И тут, еще раз прожарив веник, я коварно его начинаю им на поясницы на пару секунд прикладывать, да прижимать. Аж взвыли все, по очереди! Тако-то. Потом то же самое - на ступни. Опять запищали. Ничо. На плечи когда - уже перенесли проще. Ну а дальше понеслось. Окунул веники в котел, просушил малость под потолком - совсем сухой веник не годен, и давай их с двух рук нахлестывать всех по очереди. Заголосили по началу, я задумался - вот звукоизоляции тут никакой, а через тонкий сруб слышно неплохо... Уж соседушки себе напридумают теперь. Ну и пес с ими со всеми. Все нахлестываю потихоньку, девки и утихли и Мора молчит. Тут главное лупить правильно. Что весь удар плашмя приходился, поначалу-то. И не сильно вовсе. Командую им - пятки поднять, по ступням уже сильнее, снова повизгивают, но уже задорно так. Ничо, ничо... Дальше - больше, давай их лупцевать уже посильнее, с оттяжечкой, уже можно. Визжат, орут, сплошь 'Ай! Ой!' и 'Еще! Сильнее!'- завелись уже. Оно такое, бывает. Отлупил их, устал, на спину переворачивать не стал - баб по животу и груди парить не есть хорошо, так они устроены. Веники отдал, велел стоя самих себя, да друг друга лупить. Ну, тут понеслось, устроили побоище, я покуда квасок попиваю, отдыхиваясь. Хорошо.
- А дальше что, дядя Йохан? - Алька спрашивает, как они, упыхавшись, прекратили бицца.
- Дальше - говорю - Я ща тоже похлещу себя, да пойдем в ручей прыгать!
- Как - в ручей? - Милка спрашивает - Прямо... так? А там же... эти?
- И чо? - отвечаю - Их проблемы! Ну, если не хотите - можете не прыгать. А я - прыгну!
- Мы тоже! - чуть не хором, а Мора ржот.
- А давай мы теперь тебя отшлепаем! - Алька выдает.
- Да! Мы все запомнили, как надо! - Милка поддерживает, а Мора кивает.
- Ну, - говорю - Что ж. Херачте!
Поддал еще, и на полок. Ну, они и врезали. Не то чтоб умело, но от души. Еще и поддавали сверх меры, отчего сами верещали, и временами вниз со скамьи соскакивали, а я ревел, как раненый мамонт. Отхерачили меня знатно, я даже завелся. Это натуральный мазохизм какой-то - вот тебя лупят, жарко тебе аж печет, а тебе еще сильнее хочется!
- Еще! - ору - Давай!
И они дают. Соскочил уже, они меня стоячего, давай с плеча охерачивать, а я только крякаю, ухаю, стоны издаю, словно спаривающийся бебимот... Да и то сказать - даже и возбуждение некоторое обозначилось. Занервничал. Тут остатком мозга как-то даже засмущался, говорю:
- Хорош! Айда в ручей!
Ну и поскакали. Выскочил я на мостки, девки сначала выглянули - ну, соседи-то все тут. Но, смотрю, пусть и прикрывшись, но следом кинулись. Нахалки эдакие. Я, с мостка - бонбочкой в бочаг! Вода прозрачная... Холоднющая, блять!!! Тут же выскочил, матерясь и ухая, аки марсианский треножник, вылетел по лесенка обратно. Девки следом плюхнулись, такое впечатление, едва коснулись жопками воды и отскочили, как мячики, воя, как юнкерсы. Мора следом прыгнула, по-женски эдак аккуратно, благо там по грудь. Тут же выскочила, поминая неприличную древнюю профессию.
- Бегом греться! - командую. Попутно фиксирую картину - охеревшая соседская чета, выронивши сельхозинструмент, с натурально раззявленными ртами. Стоят, пялится, тока что не крестятся. Помахал им:
- Водичка - прелесть! - и тоже бежать.
В парную заскочил, все на полках, ноги поджали, руками обхватив, глазищи особенно у малой обалдевшие, на пол-лица. Подкинул пара, забрался с краю, к Милке - греемся. Смотрю - даже лыбятся все, глуповато. Рассказал им, что так на севере в снег прыгают, еще лучше, мол. Засомневались, что лучше, потом Алька сожалением говорит:
- У нас, наверное, столько снега и не бывает! Очень редко только!
Посидели, согрелись - ну, пора и честь знать. Да Милка еще тк ненароком прижалась, что опять я нервничать стал. Велел начать омовение. Развели кипяток холодной водицей, сначала изрядно теплой окатил девок, потом прохладной навел, чуть тудой заранее напасенно в бане яблочного уксуса плеснув. Снова окатил. Потом велел бежать одеваться, да в простынях бегом до дому, и чай ставить. Чай после бани - первое дело! А сам, едва они за дверь - на Мору смотрю. А она и в ответ нагло так пырится, что тут даже никаких намеков не надо. Девки только крикнули, что они пошли, как я ее на полок пристроил. А эти нахалки, не очень подозревая, что через деревянные стенки хорошо слыхать - проходя мимо давай обсуждать, что мол, видала, как дядя Йохан занервничал? Почти так же сильно, как тогда в Песках... Ну, может не совсем так, все же чуть поменьше... Да ты просто не видела!.. - Ну, тут Мора давай хихикать, а я от этого аж озверевши, и заверте. Что уж там соседушки услышали, и не помню. Вообще плохо помню, как после этого оттрахциона домой дошел. А там чай, и девки в простынях щеголяют. Красота. Баня - великая вешь!