Кто бы и что потом не говорил, но условия для всплеска агрессии были созданы, ну просто идеальные. С начальством разругался из-за надуманных штрафов. Девчонка, которую "окучивал" целых два месяца позвонила и предложила остаться друзьями без всяких там телесных привилегий. Кран на кухне протёк. В общем, всё в кучу, а тут ещё и эти... На площадке перед торговым центром, через которую пролегал кратчайший путь к дому, рассредоточились несколько ростовых кукол.
Кошмарные пародии на сказочных персонажей бродили возле парковки с пачками рекламных буклетов в... конечностях. Юрий всегда поражался извращённому воображению создателей ростовых костюмов - это же, как надо постараться, чтобы симпатичных мультяшных героев превратить в таких плюшево-поролоновых чудищ. Просто нереальные страшилища! Юрий до сих пор не мог забыть, как в детстве, на одном из утренников, его до крика напугало нечто подобное. Он тогда по-детски уверовал, что это порождение чёрной души костюмера-кукольника на самом деле живое существо, а не человек в поролоновой обёртке. И ему, совсем ещё маленькому мальчику, стало невероятно страшно понимать, что такие чудовища бродят по улицам и могут запросто прийти на детский праздник.
И это совсем не смешно, и ничуть не удивительно. Вот и теперь, Юрий ловко ускользнул от Лунтика с хищным оскалом на фиолетовой морде, после чего проскочил между свинкой Пепой и Машенькой. То, что должно было изображать девочку в платочке, которая в мультфильме вечно бегает за медведем, казалось вот-вот затянет привычное "Мишка, мишка", но пропитым хриплым басом. Однако всё происходило в полнейшей тишине, нарушаемой лишь шарканьем огромных подошв по асфальту. А это, надо сказать, нервировало - Юрий ощущал себя жертвой некой безмолвной и беспощадной загонной охоты. И всё-таки он попался - перед ним возник не персонаж из сказки, а реклама цветочного магазина в виде огромной розы. Создатель костюма, видимо, забыл, что у человеческого тела и стебля цветка пропорции совершенно не схожие, а потому роза больше напоминала... На что же она была похожа? Ах, да - триффид. Плотоядное растение с чужих планет, вознамерившееся поработить человечество и сожрать всех и каждого.
Именно так и представлял Юрий хищное растение, когда читал знаменитую книгу. Ну, разве что, без ярких лепестков на макушке. Размахивая корявыми обрубками, стилизованными под листья, "триффид" пытался впихнуть Юрию рекламный буклет. Как же все достали! Все! Юрий выхватил из лап чудовища всю пачку цветных бумажек и швырнул под ноги. Как и прежде, не возникло ни единого звука - ни крика, ни ругательства. Кукла пыталась неуклюже наклониться, чтобы подобрать рекламу, но только рухнула на асфальт. Так и надо. Юрий прибавил шаг, надеясь что всё закончилось. Но он ошибся - всё только начиналось.
Точнее, началось уже, когда он почти позабыл о случившемся. Поздний вечер, перетекающий в ночь. В городе давно стемнело. Осталось миновать сумрачный проулок - узкий коридор между слепыми, без окон, стенами двух соседних многоэтажек. Несколько шагов, и вот он - родной подъезд, но Юрий не успел ступить в пятно света перед домофоном. В проулке его окружили бесформенные, неуклюжие тени. Однако, эта нелепость и скованность не помешала врагу навалиться всем скопом, чтобы предательски сбить Юрия с ног и обрушить на его плечи, бока и голову град сокрушительных ударов. Он пытался бить в ответ, но кулаки утыкались во что-то мягкое, не принося противнику никакого вреда. Поролоновый доспех гасил любые удары. Сам же Юрий невольно всхлипывал, не в силах даже выругаться, когда носок огромных ботинок вышибал дух из стонущих рёбер или хлюпал его расквашенными губами.
Наконец, превозмогая боль, он сумел подкатиться, проползти по земле, подняться и побежать. Вот и она - спасительная дверь... Но что-то мягкое и резко пахнущее закрыло его лицо. Юрий вздохнул и тяжёлый туман окутал сознание.
Шум мотора и тьма. Очередное кошмарное утро - начало страшного дня. Дверцы фургона раскрылись. Намертво приклеенные электроды пребольно куснули разрядом и пришлось выходить вслед за всеми. Сквозь зловонные слои пожелтевшей марли он видел своё отражение в витрине торгового центра. Он уже стал забывать своё настоящее имя. Теперь он - телепузик Ляля. Он не может ни закричать, ни убежать из проклятой куклы - ему зашили губы, оставив лишь небольшое отверстие для трубки, по которой подают вечерами питательную смесь. Эти нити невозможно порвать - проволока особой медицинской стали. Такой же его прошили вдоль хребта, захватив ткань костюма. Теперь он - часть куклы и чувствует каждое движение, а всякая попытка выбраться из душного нутра отзывается чудовищной болью и приводит лишь к шоку и потере сознания.
Теперь он телепузик Ляля, и на площадке с ним вместе другие рабы - Лунтик, Маша, Спанч-Боб... Думаете, он не хотел что-то изменить? Попытки бежать, драться или просить помощи вызывают только смех окружающих, потому что выглядят лишь забавной вознёй жутковатых пародий на мультяшных персонажей. А боль от нитей и разрядов - она всегда рядом, в любую секунду готова наказать за непослушание. И скоро ты начинаешь думать только о том, как этого избежать. Становишься послушным, как... кукла. Ты и есть теперь кукла, телепузик Ляля. И выход из этого сумрака только один.
Вот сегодня им надо найти кандидата на освободившееся место свинки Пепы. Кто был там, внутри костюма? Вряд ли кто-нибудь помнит. Его нынешнее душное облачение также пережило не одного человека. Люди гибнут, а телепузики остаются. У них теперь есть лишь одно право - наказать кого-либо, назначив такую же роль кукольного нутра, в которой изнывают сами. Осталось дождаться, кто сегодня проявит максимум непочтения. А таких немало - пнуть плюшевый зад мультяшного героя охотников хватает. Кому сегодня не повезёт?
Опять разряд! Телепузик смешно дёрнулся. Стон сквозь сшитые губы вырвался тихим шипением. Хозяевам, таинственным и безумным кукольникам-садистам, показалось, что он слишком вялый? Телепузик ещё раз встрепенулся и заметил парня, который явно куда-то спешил. Размахивая рекламой салона пластиковых окон, телепузик заковылял навстречу пешеходу. Другие куклы вздрогнули и выстроились полукругом. Все желали увидеть, что будет дальше.
Всем хотелось запомнить, кем свинка Пепа была без костюма. Запомнить, чтобы вскоре забыть. Как не помнили их и, как забудут его.
Останутся только куклы.
Телепузик Ляля тихо плакал, но этого никто не видел.