Баба Дуся продавала дом. Приехала дочка из города, без лишних разговоров приказала собирать вещи и села писать объявление о продаже. Старушка повздыхала сокрушенно, но безмолвно согласилась, так как здоровье уже было никудышнее. Деревня располагалась в благодатном месте, не очень далеко от большого города, окруженная лесом, богатым грибами да ягодами, и озером, полным рыбы. На своих сельских покупателей рассчитывать не приходилось, одна надежда была на заезжего. Может, кто решит прикупить домишко как рыбацкий домик.
Как помечтали, так и сбылось. Не замедлил появиться тот покупатель, городской любитель рыбалки. По деревне тут же пронеслась весть, что новый сосед холостой, да еще врач, да еще спортсмен. Ну, девки, бегите в обновки рядитесь, может какой из вас и повезет.
Лучший шанс показаться жениху первой выпал на долю Лариски, соседки бабы Дуси. Была эта девушка как бы и не первой молодости. Уже отметила 28-ю весну. но семейное счастье до сих пор не стучало в ее двери.
- Девка-то хоть куда, - гоготали местные парни, не всегда имея в виду при этом чистые помыслы.
Ее высокая полная грудь, крепко сбитая фигура, черные глаза и яркие пухлые губы, как будто смоченные соком малины, не давали покоя многим мужчинам.
В юности проводила парня в армию и верно ждала все два года. За месяц до его демобилизации перестали приходить письма, а вскоре и он явился собственной персоной и молодой женой.
С тех пор жизнь как-то не задалась. Поехала в город учиться, баллов не добрала, вернулась. Работала продавцом в магазине. По вечерам сидела с соседками у дома на лавочке вздыхая да лузгая семечки. Вдруг да занесет в их деревню попутный ветер жениха заморского. Любить хотелось до воя в горле.
Вспоминала прошлогоднюю уборочную, когда в село прибыли помощники -шофера. Один из них веселый озорной Николай не давал прохода. Не устояла, дрогнуло сердце, позвала матушка-природа в луга травяные. Там и осталась честь девичья. Да только, получив желаемое, умчался в родные края сокол приезжий, признавшись лишь при прощании, что женат счастливо и имеет двух детишек. Тут уж хоть реви - не реви, а бежать жаловаться не к кому.
Отстрадала несколько месяцев и снова поднялась, как гибкая веточка, к новым мечтам.
Днем забежала бабушка Дуся, сказала, что сегодня к вечеру покупатель приедет:
- Лариска, ты девка грамотная все же, подмогни мне, обскажи, как тут у нас хорошо, чтоб он не ушел без покупки.
Лариса обещала. Да и как было не обещать, выпадал такой шанс, показаться первой незнакомцу.
Тихий летний вечер окутал деревню. Пришли из стада коровы, то тут, то там раздавалось их ленивое мычание. Казалось, вся природа разленилась. Дивная нега разлилась в воздухе. Легкий ветерок шевелил верхушками деревьев. Заклубилась пыль на дороге, и показался автомобиль.
С бьющимся сердцем подошла к своей калитке Лариса, вцепилась в ограду- рук не оторвать.
Бабуська тут как тут.
- Ну здравствуй, гость дорогой. Как звать-величать прикажешь?
- Алексеем зовите, - улыбаясь, отвечал мужчина, выйдя из машины.
- Ну вот, смотри, домик мой когда-то для себя муж строил, прожили в нем счастливо всю жизнь. Теперь вот одна осталась, старая стала, в город к дочке подаваться надо.
Они прошли в дом, и некоторое время Лариса не имела возможности их видеть и слышать. Так и подмывало броситься туда и смотреть, смотреть. А смотреть то и было на что, вернее, на кого.
Мужчина оказался высокого роста, стройного телосложения, глаза ясные, улыбка приветливая, голос негромкий. Ну как есть принц заморский, о котором мечталось. Правда жизнь этого человека видно помотала, и был он не первой свежести жених, как поется в песне, но все равно хорош. "Ох, хорош", - с замиранием сердца отметила Лариса.
Через некоторое время бабуся с покупателем вышли из дома.
- Да вот тебе и соседка моя обскажет, какое тут у нас житье- бытье, - буквально пропела баба Дуся, направляясь к соседской калитке.
- Здравствуйте, меня Ларисой зовут.
- Алексей, - представился гость.
- Места у нас совершенно замечательные, смотрите как тут тихо кругом, озеро сказочное, только для рыбалки и предназначенное. А лес какой, а воздух! Травы покосные, цветов в лугах немерено, ягоды всякой, просто рай земной, да и только. И изба у бабушки крепкая, бревенчатая, в ней зимой тепло, а летом не жарко. Живи, наслаждайся жизнью, - с мягкой улыбкой рассказывала девушка.
- Ну как тут отказаться, упала мне на душу ваша деревня, видно тут место мое, - ответил гость и засобирался в обратную дорогу. Договорились, что приедет в следующую субботу с деньгами и оформят покупку, как тому положено.
Заклубилась пыль за отъезжающей машиной, стояли две женщины, старая и молодая, и смотрели ей вслед. Старая с печалью во взгляде, как будто проводив свою прошлую жизнь, молодая же с надеждой на будущую.
В следующую субботу подкатил к дому бабушки небольшой грузовичок. Новый сосед привез кое-какие домашние вещи, много снастей рыбацких и даже лодку. Видно было, что обосновывался надолго и обстоятельно.
Хозяйку - старушку этим же вечером увез зять в город. Вышла она на огород, поклонилась дому, солнышку закатному, вспомнила мужа и жизнь с ним ладную. Погоревала, да делать нечего, уезжать надобно.
А Лариса тут же по воду на родник собралась, идет с двумя ведрами на коромысле, бедрами и ведрами покачивает, загляденье! Ну и сосед новый, ясное дело, загляделся. Позвал на чай, вроде как новоселье отметить.
Забежала домой девушка, кинулась наряды перебирать, хотя чего уж тут выбирать, все давно продумано. Нарядилась в кофточку с вырезом глубоким, чтобы ложбинка меж грудей была видна. Надела юбку узкую, прелести-выпуклости фигурные обрисовавшая. Подушилась духами французскими. Знать и мы не лыком в деревне шиты. И пошла на чай к соседу, как в огонь кинулась.
Как потом чай пили, о чем разговаривали, и не помнил никто из них. Помнили лишь, что после первой же рюмки коньяка раскраснелась молодая женщина, искры из глаз, словно зарницы заполыхали. Грудь под кофточкой вздымалась так, что казалось, выпрыгнет оттуда, как мячик. Напрягся гость, тоже видно не забалован был женщинами. Потянулись руки ветвями могучими к стану девичьему, оплели его и не отнять уже. Прижимался крепко, целовал жарко. Где уж и та кофточка с каким-то вырезом? Тут они грудки, как две спелые дыньки выпрыгнули. Ощутил тяжесть их в ладонях своих, да тяжесть та пухом показалась. Притянул к себе, застонал. Взял губами сосок, набухший, коричневый. Рука потянулась и ниже. Уже и нет никакой преграды, выгнулась женщина дугой, стонет. Между ног жар разлился, словно костер зажгли, да сладкий сок желания уже готов излиться. Полетели в стороны остатки одежды. Хриплым стоном и криком огласился дом, когда соединились два тайных местечка, мужское и женское. Да разлилась в воздухе истома царская...
Утром на заре убежала Лариса домой, чтобы не увидали соседские кумушки, да не начали трепать ее имя.
Счастье пришло к ней в дом. Жила, как во сне, только и думала, что в выходные снова увидит своего милого, снова ощутит себя женщиной. Она мечтала о том, как будет ласкать его, какие слова ему скажет при этом.
И был день, и была ночь, и снова все повторилось. Жарче огня горела женщина, всю себя отдавала до капельки. Он смотрел на нее и не мог насмотреться.
- Еще, - молила, - еще, - словно в бреду повторяла. И было еще, и еще, и было чудо как хорошо. Потом они лежали опустошенные, все вокруг плыло, туман и нежность застилали им глаза.
Так продолжалось два месяца, чувства не остывали, они становились основательнее и крепче. Только стала женщина замечать странности в организме своем. То ест много и беспрестанно, то запах какой-нибудь не нравится. Поудивлялась сама себе, а потом и призадумалась. Похоже, задуматься надо было еще месяц назад, когда не дождалась красных пролетарских дней, так она месячные свои обзывала. Вначале обрадовалась, ведь уже давно пора родить, а потом запечалилась, не зная, как к этому отнесется дружок ее ненаглядный. Ему уже под пятьдесят и сын у него совсем взрослый, нужны ли ему дети, она не знала. Тревожилась. Ждала выходные, чтобы сообщить эту новость своему милому.
Выходные наступили, но Алексей не приехал. Лариса заметалась, словно птица в клетке. Обнаружила с растерянностью, что не знает даже его номер телефона и где он живет. Знала только место его работы, но посчитала неудобным разыскивать его и навязывать свои чувства. Надеялась, что вот уж в следующие выходные он обязательно приедет. Время шло, он не приезжал. Дом стоял осиротевший, как заброшенная собака. Мать повыла, покричала на дочку, но делать нечего, стали готовиться к родам. К весне родила женщина парнишку, крепкого да славного, как две капли воды на Алексея похожего.
Шла однажды мать к роднику за водой, остановила ее односельчанка и говорит:
- Катя, слышала я, у тебя внук родился?
- Да, родился, - с вызовом ответила женщина, боясь встречных расспросов или пересуда.
- Да я ничего, - как-то потупясь, ответила та, - узнала тут нечаянно, что мой дурак Сенька побил осенью вашего ухажера-то. Да приказал строго-настрого забыть дорогу в нашу деревню, что, мол, любит он Лариску и жить они с ней собираются. Я знала, что он сохнет по твоей дочке, так ведь сердцу же не прикажешь, вот и решила я тебе рассказать как на духу. Прости уж его, шалапутного. Быстрее ветра летела мать домой.
- Лариса, не бросил тебя ухажер твой, побили его местные крепко да предупредили, чтобы не появлялся здесь больше. Теперь мы можем ему сообщить о сыночке, что у него родился. Побежали к председателю сельсовета, попросили узнать номер телефона организации, где работал Алексей. - Леша, здравствуй, - чуть не задохнувшись, кричала Лариса в трубку.
- Здравствуй... Тебя, говорят, с замужеством поздравить можно? - голос звучал непривычно холодно, отчужденно.
- Тебя обманули, я одного тебя только люблю и любить буду всю жизнь. Сын у нас родился, весь на тебя похожий, - женщина заплакала, не умея сдержать чувств. Телефонная трубка хранила молчание, а потом послышались короткие гудки.
- Вот и все, теперь уже совсем все, - рыдала Лариса. Ночь опустилась на дом двух женщин. Не было воздуха, чтобы дышать, не было света, чтобы видеть, не было сил, чтобы жить.
Ранним утром их разбудил шум подъехавшего автомобиля. Еще через минуту раздался стук в дверь и на пороге стоял Алексей. Запахнув полы халатика, наспех накинутого на сонное тело, Лариса смотрела на вошедшего, силясь понять, с чем приехал этот человек.
- Тебе на сборы час, хватит?- строго спросил он, потом вдруг засмеялся и крепко обхватил ее своими ручищами. - Где малыш? Показывай...
Уже через час она была готова, стояла, как на параде навытяжку перед женихом. На руках сынишка, у ног куча сумок, рядом всплакнувшая мать.
Погрузились в машину, и-и-и-и понеслись в новую жизнь.
Мать еще долго стояла на улице, глядя на опустевшую дорогу. Сердце ее отчего-то тревожно металось и не находило себе места. Каков он окажется собой, этот заезжий жених, так легко отказавшийся уже однажды от ее дочери.
- Нет, не буду думать о плохом, дай им Бог счастья, - сказала женщина, вытерла слезы и пошла заниматься хозяйственными делами.
В деревню пришло утро.