Из цикла : Некоторые события моего "Мошанского периода"
(Окончание)
В конце мая я подал заявление об увольнении. Иван Федорович сказал:
- Трудовую книжку и характеристику я тебе дам. Со всеми записями, как положено. Но если у тебя что-либо не получится, возвращайся. Книжку потом можно написать другую. Нынешняя должность тебя будет ждать.
- Спасибо, Иван Федорович! Но я вам не буду подходящим.
- Почему?
- Если я не поступлю, осенью мне в армию. Вам снова надо будет искать лаборанта.
- Да-а ... Тогда я желаю одного: поступить!
- Спасибо!
Два месяца ушли на подготовку к вступительным экзаменам. В основном решал задачи по физике и химии. Потом повез документы.
Первого августа начались вступительные экзамены. Вначале я задумал описать период сдачи экзаменов, ребят, с которыми жил в одной комнате, на этаже, с которыми готовился к экзаменам, с которыми спорил, у которых учился.
Могу сказать одно. На экзаменаторов магическое воздействие оказывала военная форма с обилием значков. Один абитуриент носил на гимнастерке два спортивных значка: значок кандидата в мастера спорта СССР по шахматам и значок перворазрядника по лыжному спорту. Тот парень поступил с тройками. Уже первого сентября значков не стало. По причине близорукости и выраженного астигматизма "спортсмен" занимался на уроках физкультуры во вспомогательной группе.
В то же время не поступил замечательный парень. Тоже после армии. Фельдшер. В институт шел осознанно. Он знал, чего хотел. По физике и химии мы готовились вдвоем. Его знания по сравнению с поступившими "спортсменами" были недосягаемыми. Могу сказать одно. Это был бы очень сильный студент и прекрасный врач.
Черт его дернул на экзамене по физике позволить себе поспорить с преподавателем. В итоге была двойка. Его звали Вася Бренич.
Я получил, как уже писал, двенадцать баллов. Мне сказали, что баллы эти должны быть проходными. Тем не менее, до сих пор трудно описать мое состояние, когда я получил извещение о моем зачислении студентом, первой категории, как говорил впоследствии наш ректор, Кишиневского государственного медицинского института. Прибыть необходимо 30 августа, в понедельник ...
... На протяжении десятилетий я наблюдаю деградацию поколений в психологическом восприятии студенческого статуса молодых людей. К сожалению, это не обошло и моих детей. Нет! Они успешно закончили ВУЗы. Но тогда, став студентами, мы ощущали свою причастность к предстоящему вступлению в высшее сословие общества, сословию людей, простите за пафосность, с высшим образованием. Высшее - это не первое, не высокое, а высшее образование! Аналогично, уверен, окружающие смотрели на нас.
Мы по настоящему гордились этой сопричастностью. Может раньше было меньше специалистов с высшим образованием? Конечно, да! Но постепенно, словно по мановению руки злого гения размывались границы и критерии оценки человека с его образовательным статусом, как ячейки общества. Произошла переоценка ценностей. А тогда, несмотря на нашу первозданную разношерстность, мы по настоящему гордились своим званием студента.
Однако развитие этой темы оставим социологам и психологам ...
... Вернувшись с работы, отец тогда сказал:
- Будем делать проводы. Я купил поросенка из расчета, чтобы забить к поступлению в институт или к армии.
Родители готовились. Помогала родня. Я составлял списки приглашенных. В итоге были приглашены все учителя мошанской школы и вся елизаветовская молодежь.
Не буду описывать подробностей того вечера. Это пахнет чем-то дутым. Запомнилось, что тем вечером в селе было двое проводов. В армию уходил мой одноклассник, участник наших буйных детских приключений, к сожалению, ныне покойный, Сергей Навроцкий. Это внесло сумятицу в мои планы. Я боялся, что провожающие разделятся. Боялся, что мои проводы помешают Сергею, а его проводы - мне.
Все обошлось, как нельзя лучше. Сначала все пошли проводить Сергея. Потом все, во главе с Сергеем, пришли ко мне. Словно договорившись, одновременно приехали Мошанские, уже мои бывшие коллеги. Молодежь танцевала до глубокой ночи. Мошанские педагоги подарили мне наручные часы. Вручая их, Иван Иванович Порядин сказал:
- Чтобы ты жил, как часы, четко и правильно. А часы - чтобы жили вместе с тобой долго, ни разу не ломаясь.
Иван Иванович оказался провидцем. Через месяц мне семьдесят пять, а наручные часы, ни разу не вышедшие из строя за пятьдесят три года, продолжают тикать уже в коллекции моего младшего, Жени.
Мои ощущения тех дней можно описывать долго и подробно. Но это были мои ощущения ... Убежден, я не был оригиналом. Уверен, такие впечатления в те годы испытали все, перешагнувшие порог высшего учебного заведения ... Тогда мы поднялись на третий этаж. Непривычно резко прозвучал электрический звонок. В груди так знакомо и волнующе колыхнулось. Снова первое сентября! Две широкие двери с трудом пропускали через себя, входящий в аудиторию "А", поток первокурсников. Снова класс ... Только побольше. Судя по спискам зачисленных, наш класс насчитывал шестьсот с лишним учеников. Вглубь аудитории столы и скамейки для студентов уходили на самый верх. В самом конце аудитории столы, казалось, были подвешены к потолку.
Мелькнула мысль, что из школы я никуда не уходил. И не уйду. Только эта школа побольше. А мы стали взрослее. Видимо, так всегда в жизни: после окончания одной школы неизменно следует следующая ...