Из цикла: Некоторые события моего Мошанского периода
То были странные годы. Шестьдесят третий и шестьдесят четвертый. Совсем недавно, в пятьдесят девятом Никитой Хрущевым было провозглашено, что социализм в нашей стране победил полностью и окончательно. Однако коммунизм от этого ближе не стал. Он маячил где-то за линией горизонта. В те годы мрачно шутили, что коммунизм это сама линия горизонта. Чем ближе мы к ней, тем дальше она от нас. Тогда я продолжал верить, что в восьмидесятом двери откроются и все мы ... Вот только необходимо решить триединую задачу: ,создание материальной базы коммунизма, формирование коммунистических отношений и воспитание нового человека. А сейчас? Выходит не шутили ...
Между тем, начиная с осени шестьдесят третьего с продуктами в стране становилось все хуже. С прилавков магазинов исчезли крупы, мука и многие другие продукты, исчезновение которых ранее казалось немыслимым. Потом в магазинах стали продавать хлеб, мякоть которого напоминала пластилин. Хлеб тот выпекался из смеси муки пшеницы, гороха и кукурузы.
Осенью шестьдесят третьего, когда я учился в одиннадцатом классе, переболел инфекционным гепатитом. После выписки из больницы в течение года необходима была жесткая диета. Если в пятьдесят третьем у нас дома был только черный ржаной хлеб из муки разового помола, то спустя десять лет мама выпекала только белый хлеб. Еженедельно, наряду с другими продуктами, я увозил из дому в авоське две буханки, присыпанного, пожелтевшей в печи мукой, подового белого хлеба. С куском хлеба в портфеле я шел в столовую сахарного завода, где обычно обедал. Почти каждый раз я ловил на себе и на хлебе взгляды обедающих рабочих. Тогда же с прилавков магазинов практически исчезла колбаса.
Осенью шестьдесят четвертого я работал в Мошанской школе. Во время одной из перемен на двери учительской появилось объявление о том, что после обеда в школьной столовой будут отпускать продукты для учителей. Поскольку по штатному расписанию я был лаборантом, то решил, что это не про меня. Однако в списке была моя фамилия. Пошел и я. Отпускали разные крупы, кукурузную муку и сливочное масло. Брали все, взял и я.
Приехав домой я выложил мои приобретения перед родителями. Было решено. Положенные мне крупы и все остальное я по субботам отвожу в Вережаны. Той осенью в Вережанской больнице начал работать старший брат Алексей. Его назначили главным врачом. Жанна, его жена работала терапевтом.
Вернувшись как-то из магазина, преподаватель математики Иван Иванович Порядин рассказал, что, по словам продавца продмага, крупы и сливочное масло завозят в магазин в прежних количествах, как и тогда, когда продукты отпускали свободно. Перевод этих продуктов на карточки сразу создал дефицит.
Почасовиком в Мошанской школе работал работник Дондюшанского райкома партии по фамилии Богорош. Имени, к глубокому сожалению, не помню. Сейчас затрудняюсь сказать, какова была его должность в райкоме. То ли инструктор, то ли зав отделом. Ниже среднего роста, коренастый, Богорош приезжал попутным транспортом всегда в глаженом темно-коричневом костюме. До зеркального блеска начищенные коричневые туфли, безупречно завязанный галстук. Крупное темное, почти цыганское лицо, зачесанные назад, начинающие седеть, волнистые волосы. Преподавал Богорош историю в старших классах. Расписание уроков завуч составляла так, чтобы его уроки следовали друг за другом компактно. Если же случались редкие "окна", наши шахматисты директор Иван Федорович, Емил Петрович, Иван Иванович и другие просили Богороша сыграть партию в шахматы. Не припомню случая, чтобы кто-либо хоть раз мог похвастать победой над сотрудником райкома.
Однажды, закончив свои уроки, Богорош вымыл руки, тщательно причесал крошечной алюминиевой расческой свои жесткие волосы, уложил в портфель бумаги. Попрощавшись, сдавленным и сиплым, видимо с самого рождения, голосом, сказал:
- Сегодня после обеда слушайте важное правительственное сообщение!
Мы хором решили, что объявят об очередном полете в космос. С двенадцати школьный приемник был включен. Не помню, во сколько раздался голос диктора:
- Работают все радиостанции Советского Союза! Слушайте важное правительственное сообщение! ...
Это была среда, 14 октября 1964 года. На октябрьском пленуме ЦК КПСС был снят с должностей Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров Союза СССР Н.С.Хрущев. Потом было закрытое секретное письмо в партийные организации. Сместили Хрущева, как объясняли в письме, за волюнтаризм и "по состоянию здоровья".
Я не помню, чтобы смещение Хрущева вызвало у кого бы то ни было сожаление. Еще несколько лет назад некоторые, в том числе и наши педагоги, им восторженно любовались. Особенно за потрясание туфлей с трибуны ООН, обещание "зарыть" Америку и Кузькину мать.
Мое отношение к Хрущеву, в отличие от сверстников, было предопределено задолго до этого домашними разговорами. Тесть моего брата, КГБист, подполковник в отставке, старый коммунист с довоенного периода, тяжело вздыхая, открыто, не стесняясь моего присутствия, говорил с покряхтыванием:
- Несерьезно все... Ничем хорошим это не кончится...
В течение нескольких недель на прилавках магазинов появилось все, что больше полутора лет было дефицитом. Крупы, сахар, мука, масло... Колбаса нескольких сортов. Появились, ранее невиданные, маслины, изредка даже икра, печень трески ... И кубинские ром и сигары...
С тех пор прошло более пятидесяти лет. Для меня все это время остается неразрешимым вопрос:
- Откуда мог знать работник райкома партии из сельского захолустья то, чего не знал сам Хрущев?... Может быть Богорош, как опытный шахматист, по косвенным признакам и отрывочным сведениям, как мозаику, сложил у себя в мозгу реальную ситуацию и точный прогноз?