Из цикла: Некоторые события моего Мошанского периода
В октябре директор школы Иван Федорович Пономарь, пригласив меня после уроков, сказал:
- Кристина Георгиевна, учительница географии, ложится в больницу. Возможно очень надолго. Что-то с почками... Я не хочу вовлекать в это дело РОНО. Одни сложности потянут за собой другие. Бери на себя всю географию, рисование и частично сельхозтруд. Уроки труда ненадолго. Соберут урожай с опытного участка и я переведу уроки труда в школьную мастерскую. Воспитателем в интернате будет Рая, пионервожатая.
Так неожиданно я стал единственным учителем географии во вновь открытой средней школе. Готовиться к урокам в общежитии интерната в галдящей команде воспитанников было не с руки. Жить перешел на квартиру в доме неподалеку, в котором снял небольшую отдельную комнатушку. Тогда география в школе была серьезней. Как и, пожалуй, все. В пятом классе были основы физической географии. В шестом классе учили географию СССР. А дальше - больше. Физическая и экономическая география СССР, зарубежных стран и так далее. На десерт была астрономия.
Многое я помнил из курса средней школы. Мне самому в школьные годы нравились уроки географии. Весь мой учительский учебный год я с благодарностью вспоминал бессменного, ныне здравствующего, девяносто-семилетнего нашего учителя географии и астрономии, участника Отечественной войны Бадюла Сергея Даниловича. Сама собой пришла мысль увязывать тему предстоящего урока с ранее прочитанными книгами. Рекомендовал читать эти книги ученикам. Детям это нравилось, хотя читали немногие. В географию, как в игру, я погрузился быстро, охотно и безболезненно.
Была середина второй четверти. Вернувшись в учительскую после очередного урока, я застал, сидящим за директорским столом, грузного мужчину в плаще. Пальцы его левой руки были полу-сжатыми и, кажется, не двигались. Прижатая к груди, левая рука казалась короче. Он о чем-то живо беседовал с рядом сидящим директором. Они были приблизительно одного возраста. Видно было, что отношения между ними были доверительными, сама беседа казалась теплой.
Когда в учительской собрались все педагоги, директор объявил:
- Товарищи! У нас в гостях, знакомый вам, директор Каларашовской школы, Михаил Николаевич, - Иван Федорович назвал и фамилию, но я не запомнил. - Сегодня он у нас в качестве внештатного инспектора РОНО.
Повернувшись к инспектору, Иван Федорович спросил:
- Какой урок вы намерены посетить?
- Наверное лучше всего по специальности. В каком классе сейчас урок географии?
Я выступил вперед:
- В пятом!
- Ну вот, к вам и пойдем. Я смотрю, Кристины Георгиевны нет.
- Она в больнице. - сказала завуч Валентина Николаевна Клюзова. - Борис Кузьмич сказал, что надолго.
Со звонком на урок мы прошли в пятый класс. Класс встал и сел необычно тихо. Я видел, что обычно галдящие дети насторожились. Начал опрос, как обычно:
- Что было задано на дом? Кто желает отвечать?
Обычно взбалмошный, богатый на выдумки и неожиданные экспромты, многочисленный пятый класс стал серьезным. Видно было, что большинство детей переживали. Потянулись вверх руки. Памятуя свои совсем недавние школьные годы, я поднимал для ответа детей, в знаниях которых не сомневался. Скоро опрос был закончен. Я решил перейти к изложению новой темы. В это время поднял руку инспектирующий:
- Можно, я задам вопрос вот этому мальчику?
Мне ничего на оставалось, кроме, как кивнуть головой и сказать:
- Серебриян Василий Иванович, встань!
Дело в том, что в классе было два Василия Серебрияна. Василий Иванович был черноволосым, смуглым и низкорослым. На рукавах блестящие высохшие следы от содержимого носа. На ногах стоптанные, сбитые до белизны на носках, ботинки. Шнурки завязаны так, чтобы можно было снимать обувь и обуваться, не наклоняясь. Учился Серебриян из рук вон плохо. Домашние задания чаще ему писала старшая сестра. Двойки, единицы и замечания его совершенно не трогали. Василий Иванович просто ходил в школу.
Второй - Серебриян Василий Алексеевич был выше ростом. Худенький, белокурый, голубоглазый, очень старательный. Мама, если не ошибаюсь, давно умерла. Воспитывала его мачеха, которую и мачехой не назовешь. Всегда вымытый, в опрятной одежде, причесан и сыт. Пионерский галстук, казалось, гладили каждый день. Учился он ответственно. По всему было видно, что Васину учебу дома контролируют каждый день.
Василий Иванович медленно поднялся. Он совершенно не переживал. Было ощущение, что вызову к доске он не обрадовался. Нарушили человеку покой. Михаил Николаевич спросил:
- Скажи, Вася! Ты знаешь кто такой Колумб?
Вася стойко молчал. Только рука его крутила и без того скрученный в веревку конец галстука. Внештатный инспектор решил помочь:
- Ты вспомни, Вася! Что Колумб сделал впервые?
Вася опустил голову ниже. Сидящие неподалеку, ученики стали подсказывать. Мне казалось, что подсказки Вася должен услышать. Как и проверяющий Михаил Николаевич.
- Что Колумб сделал впервые? - я решил заострить Васино внимание на сути вопроса.
Подсказки стали звучать громче. На лице инспектора появилась веселая заинтересованность. Наконец Вася расслышал. Набрав полную грудь воздуха, Василий Иванович неожиданно громко отчеканил:
- Вин пэрвый облетел вокруг Луны!
Класс оживился. Все скосили глаза в сторону внештатного инспектора. Михаил Николаевич опустил голову и прикрыл правой кистью лицо и лоб. Это длилось несколько секунд. Когда он отнял руку, лицо его было непроницаемым.
- Садись ...
Вася с чувством исполненного долга облегченно вздохнул и сел. Дальше я стал объяснять новую тему. В такие минуты у меня словно включается дополнительный клапан. Рассказывая, я вспоминал услышанное ранее, прочитанное в книгах. В конце я все же решил очень кратко совершить с Колумбом морское путешествие в Америку и с Магелланом обогнуть земной шар. В это время раздался, возвещающий о конце урока, звонок.
Мы вернулись в учительскую. Когда прозвенел очередной звонок на урок, Михаил Николаевич деликатно спросил:
- Где мы могли бы поговорить вдвоем?
Сидящие в учительской Ксения Алексеевна и Валентина Николаевна, извинившись, вышли.
- Вы все-таки больше уделяйте внимание объяснению нового материала. У вас получится. И у детей что-то в голове останется.
Потом спросил:
- Когда вы просмотрели учебник? Перед уроком вы его не открывали.
- Утром ... - честно признался я.
- Куда вы думаете поступать?
- Я решил в медицинский...
- Решили вы или родители?
- И я и родители. - ответил я.
- Если у вас что-либо в жизни изменится, приезжайте ко мне, в Каларашовку. Я вам дам письмо декану факультета в Тирасполе. Вам останется отвезти документы. У вас получится. - повторил инспектор.
- Спасибо ...
После отъезда проверяющего инспектора я уточнил. Полное имя внештатного инспектора РОНО было Михаил Николаевич Мошейко.
Через тридцать с лишним лет в качестве ЛОР-врача я проводил контрольный медицинский осмотр рабочих районного объединения "Колхозживпром". Передо мной стоял низкорослый худощавый смуглый рабочий в спецовке. Вислые усы до середины подбородка. Наклонив голову, он в упор смотрел мне в глаза. Я видел, что ему весело. Посмотрел обложку амбулаторной карты: Серебриян Василий Иванович.
- Чем же все таки знаменит Колумб! Серебриян!
- А лихо его знае! Их стилько наплодилось! Хиба ж запомятаешь?
PS. Недавно, спустя ровно пятьдесят пять лет со времени моего Мошанского периода, купив в магазине хлеб, на выходе столкнулся с, поднимающимся по ступенькам, Василием Ивановичем Серебрияном. Обратило на себя внимание его посвежевшее и посветлевшее лицо. Поздоровались.
- Ты хорошо стал выглядеть, Василий Иванович!
Пребывавший всю жизнь в состоянии постоянного подпития как дома, так и на работе, Василий Иванович шесть лет назад самостоятельно отказался от приема алкоголя. Почти в семидесятилетнем возрасте продолжает работать в своей прежней должности оператора животноводческого предприятия. После работы постоянно возится в огороде. До глубокой ночи засиживается перед телевизором. Предпочитает смотреть "Охоту и рыболовство", о жизни животных, исторические и географические (!) каналы.
- Не засыпаешь, глядя телепередачи, Василий Иванович?
- Это моя жена как начинает смотреть, так и всхрапывает. А я сижу часами, и ничего. Бывает, не могу оторваться, чтобы пойти на кухню и попить водички. Как бросил пить горилку, так и в глазах развиднелось!
Одноклассник Василия Ивановича - Василий Алексеевич Серебриян около месяца назад на фоне тяжелой формы сахарного диабета, гипертонической болезни, полиартроза и ожирения, в результате осложнений, вызванных Ковид-19, ушел в мир иной ...