Аннотация: Вводит в игру Тамилу - жестокую убийцу, лишенную детства.
Много дней и ночей проходило без сна, без еды, без покоя. Куда-то бежать, что-то делать, все на пределе возможностей. В конце концов многое было доведено до автоматизма. Она научилась стрелять, убивать нажатием на одну единственную точку организма и оставлять живым, доставляя немыслимые страдания. Смерть стала обыденной вещью в ее жизни, такой же, как когда-то был смех. Не эта пародия на смех и счастье, а тот искренний, детский. Она не помнила своего имени, как выглядит и почему она здесь. Ей говорили убивать, и она убивала. И смеялась...
Много дней назад она жила в прекрасном доме, рядом с которым росло раскидистое дерево. В жару под его сенью было прохладно, а в морозы оно выглядело сказочным. В его ветвях птицы вили гнезда, а зима рисовала причудливые картины. На нижних ветвях был домик, ее и ее брата домик. И не было ничего удивительнее и красивее, чем пылинки, танцующие в полосках струящегося света, и щебет птиц. И теплая улыбка мамы...
Она так не хочет просыпаться. Только во сне она в доме своего детства, а в реальном мире все так отвратительно... серо. В ее комнате с серыми стенами находится только кровать и шведская стенка. Кровать заправлена стерильно белым постельным бельем, ни одного яркого пятна, ни одного лучика солнца... "Тебе достаточно спать и тренироваться. Все остальное ненужная чушь". Как ей еще кровать выделели, а то спать и на полу можно. Сколько ей тогда было? Ха, глупый вопрос, она все равно не знает сколько времени прошло с тех пор. Она не знает сколько ей лет, забыла когда ее день рождения и что такое праздник. Только взрывное чувство власти над людишками еще имеет смысл, но не в эти моменты пробуждения, когда на сетчатке еще остается цвет зелени, а кожа чувствует солнечное тепло. Сейчас она помнит, что такое детский смех.
- Как она? - спросил подошедший мужчина в военной форме.
- Кто? - вскинув брови в наигранном удивлении, спросил мужчина в белом халате.
- У нас только одна она - сто третья.
- Когда Вы, в конце концов, дадите ей имя? Сто третья, хм... Даже машинам дают имена, а она как никак человек.
- Она не человек.
- Вы ее такой сделали, - резко ответил доктор.
- Прекратите обсуждение. Вы психолог и должны понимать, что как только она приобетет имя, она приобретет и больше личностных характеристик. В таком состоянии она сама себя не ассоциирует, - роняя слова убийственной каменной кладкой логики, произнес военный.
- Откуда Вы знаете, что она не выбрала себе имя сама? Свое личное имя?
- Есть такая вероятность?
- Конечно. Ведь она росла три года во вполне нормальной семье. Я думаю, у нее остались воспоминания.
- Об этом я и хотел поговорить. Значит, воспоминания остались?
- Я в этом практически на сто процентов уверен.
- Их можно уничтожить.
- Да, снеся ей голову.
- Ну и ирония!
- Несмотря на все развитие технологии, изучение мозга и научный прогресс, мы все еще очень мало знаем о подсознительном. Ее сознание мы контролируем. Наркотики, работа на пределе выносливости, симуляторы убийств, программы тренировок, фиктивные задания, - перечисляя, психолог загибал пальцы. - Мы подавляем ее сознание, но не подсознательное. Когда она спит, она вне нашей власти.
- Ну, не надо преуменьшать возможностей науки, - лениво, но в то же время покровительственно произнес тот, кого все звали Полковник. - В конце концов, на что мы тогда выделяем такие суммы денег?
- На то, что Вы имеете в качестве результатов, - огрызнулся психолог. Он мог себе это позволить, так как из всех работавших на базе когда-либо людей, единственный не вписывался в выражение "незаменимых людей нет". Полковник, да и все остальные, отлично это понимал, а потому сначала терпел, теперь же просто привык и игнорировал.
- Все-таки я считаю, что если бы мы придали ей больше личностного, она была бы под большим контролем, Полковник.
- Я имею право с Вами не соглашаться, что я и делаю. В конце концов, она просто эксперимент. Правда экземпляр она уникальный, не спорю, но программа опыта разработана давно, а Вам надо просто контролировать его проведение.
- И вносить необходимые изменения...
- Только после согласования с организаторами проекта, а так как я являюсь их Голосом, то Вы, уважаемый спец, должны прислушиваться с моим словам. Я запрещаю на данном этапе что-либо менять.
Психолог улыбнулся:
- Вы не находите, что все наши разговоры заканчиваются ничем, Полковник? В который раз мы начинаем спорить на эту тему, и в который раз Вы заканчиваете своим неперекрываемым вето.
- Зачем тогда поднимать эту тему?
- Я все еще надеюсь когда-нибудь убедить Вас, до того, как она сама докажет мою правоту.
- Это предостережение, что от нее может исходить угроза?
- Полковник, не смешите меня. Она - это ходячая угроза, потому как именно это Вам и нужно.
- Ваша правда, - улыбнулся Полковник. - Кофе?
- С удовольствием.
Двое мужчин, один в мундире, другой в халате, направились к третьему уровню, побаловаться кофейком.
Одна женщина, в спортивном трико, все еще оставалась в стране своих грез.
Начался стандартный день ее нелепой жизни. Если бы они еще знали, что их мысли бродят отголосками в ее голове. Сначала у нее не было времени думать, размышлять. Но теперь, когда уровень физической подготовки перестали поднимать, появилась куча назойливых мух мыслей, которые вьются вокруг.
Она не просила делать ее центром эксперимента. Она не просила лишать ее семьи. Она не просила многого и теперь мечтает о стране своего детства. И она испытывает страх перед тем неизвестным, что ждет ее за пределами этих унылых серых стен. Но она - солдат! Причем один из лучших. Ее учили бороться со страхом, игнорировать его.
Единственная возможность оказаться вне этих стен - побег. Ей не дадут другого шанса.
Есть несколько вариантов побега.
Самый нереальный из них - бежать отсюда, из этого каменного мешка. Ладно, выбраться из своей клетки я еще смогу, но потом? Я не знаю, где выходы из здания, какая здесь охрана. Да, у меня хорошие боевые навыки, но это не поможет против толпы. Толпа - самое страшное оружие.
Что еще? Я могу захватить Полковника. Тоже не вариант, по большому счету. Он оценит свой проект выше чем свою жизнь. Проект и есть его жизнь, без проекта он никто.
Остальные варианты такие же проигрышные. Хоть я и ценный экземпляр, но меня уничтожат практически не колебаясь. Значит остается только побег с задания. Только вот когда они выпустят меня на задание? Хотя не все ли равно? Рано или поздно им потребуется рука убийцы, и это будет мой шанс на свободу. Остается только ждать и терпеть. Этому они меня точно научили.
За чашкой хорошего кофе как нельзя лучше обсуждается судьба мира и его обитателей.
- Ну что, доктор, когда ее можно выпускать на задания? - спросил Полковник.
- Что мне в Вас нравится, Полковник, что Вы сначала дадите поесть, а только потом начинаете отбивать аппетит. Ее можно было выпускать на задания уже год назад, если смотреть только с точки зрения физической подготовки.
- А если не только? - грея руки о белый фарфор кофейной чашки, задал следующий вопрос человек в военной форме.
- Я бы ее никогда не отпустил. И не надо на меня так недоуменно смотреть. Она - сделанная нами пародия на человека. Мы уничтожали все человеческое, что в ней есть, что мы могли уничтожить. Я не знаю, да и никто не знает, что в ней осталось. А вдруг она пойдет против нас?
- Ну Вы же разрабатывали какие-то системы контроля. В конце концов, обычная СКОЧ может помочь в контроле над ней.
- Полковник, вы глупец или так хорошо притворяетесь? - нахмурившись сказал доктор. - Вам уже не раз сказано, что она - бомба замедленного действия и неизвестного радиуса поражения. Она не программируется как машина, потому что она - не машина. На ней невозможно применять обычные методы принуждения, потому что она - не человек. Она даже не среднее между машиной и человеком, она уникальна и ключей к разгадке ее тайн - нет.
- То есть, когда бы я не пожелал взять ее на задание, Вы будете против, доктор? - в суровом голосе явно слышались нотки недовольства.
- Вы меня поняли абсолютно точно, Полковник. Я всегда буду против, точнее, я всегда буду недоволен.
- Может Вы ее любите? - улыбнулся оппонет.
- О, да, бесспорно я ее люблю. Как может отец не любить свое дитя? В некотором роде я ее отец...
- И этого хватает Вам на то, чтобы ее любить?
- Да. Но не хватает, чтобы любить ее безоглядно.
Полковник поставил свою кофейную чашку на стол и поднялся. Попрощавшись коротким кивком головы, он развернулся и пошел к выходу. Уже у самой двери он обернулся и сказал:
- Через две недели я ее заберу в группу. Начинайте готовить ее к жизни в коллективе. Надеюсь, наши спецы психотренга и эта дорогостоящая аппаратура, которую Вы покупаете, не жалея наших средств, достойны доверия. Две недели. Ровно через две недели я ее заберу.
Полковник вышел из кофейной третьего уровня, оставив доктора немного ошарашенным последними известиями.
Так, жизнь начинает становиться интереснее. Наконец-то хоть какое-то разнообразие. Интересно, с чего это вдруг? И доктор какой-то грустный. Что случилось?
На коротким момент ее дыхание перехватило. "Отпускают" - лихорадочной волной счастья, страха и недоверия отозвались в ее голове печаль и недовольство доктора.
Это тот шанс, о котором она мечтала. Возможность жить вне этой клетки. Увлекшись, она пропустила удар одного из своих спарринг-партнеров. Недоуменный взгляд тренера и радостный крик партнера, не наносившего ей серьезных ударов уже неизвестно сколько времени, привел ее в чувство. Расслабляться сейчас нельзя, это равносильно тому, что она зайдет в свою камеру, закроет дверь изнутри, а ключ покрошит на мелкие кусочки. Необходимо отвлечься от радостных мыслей и сосредоточится на тренировке. В конце концов, солдат она или нет? Она не может позволить, чтобы люди с более низким уровнем навыков ее побеждали, даже в спарринг-программе. Да и вообще, неприятно быть побежденной.
Первая ступень - освобождение разума от лишних мыслей и чувств. Этому ее научили не сразу, только после того как хорошенько намяли бока и два раза сломали челюсть, поэтому разница ведения боя с пустой головой и набитой разными мыслями и эмоциями была необычайно яркой. Учителя они грамотные, знают что и как преподавать.
А теперь и вобще просто. Отдать контроль над защитой во время боя самому телу, не довлея над ним четкими логичными построениями. А вот для нападения необходимо улучшить момент.
Нет, я никогда не найчу его так глупо не раскрываться. Становится немного скучно. Вырубить его? Другого ведь приведут.
- Доктор, - продолжая защищаться, выкрыкнула она. - Может прекратите это избиение младенца? И Вы, и тренер знаете, что он для меня не проблема последние два года...
- Но ты только что пропустила его удар, - перебил ее тренер.
- Да, тренер, потому что я отвлеклась. Но это было первый раз за два года! Или Вы и с этим не согласны?
- Согласен, согласен, - ухмыляясь, ответил тренер. - Ну так что, доктор, остановим тренировку?
- Вы тренер, Вы и должны решать, но мое мнение таково: без ежедневной тренировки все навыки забываются.
- Что скажешь на это, подопечная? - повернулся к ней тренер.
- Встаньте Вы на его место, - поставив очередной блок, она ответила.
- А что? Идея неплоха, да только, как твой тренер, я знаю на что и как ты способна, а также то, что ты моложе и сильнее меня.
- Вы хоть честны. Неужели у Вас нет никого с моим уровнем развития?
- Доктор? - обратил вопросительный взгляд тренер на доктора.
- Рассказывай, я благославляю.
- Есть. У нас есть подходящий противник для тебя. Он даже сильнее тебя.
- Сильнее меня? - абсолютно искрене изумилась она.
- Да, сильнее, - тренер на некоторое время замолчал, но потом продолжил:
- Он не совсем человек. В нем очень много... Скажем так, запасных частей, выполненных из металла. Причем они почти по всему телу расположены, так что пробить его сложно, да и бьет он с приложением металлических частей, - усмехнулся своему замечанию тренер.
- Почему до сих пор Вы его против меня не выставляли?
- А ты не отвлекайся от своего партнера, бой еще не закончен, - отмахнулся от ее вопроса тренер.
- Тренер, стой! Ты куда пошел? Не прекращай разговор!
- Закончи тренировку, там и поговорим.
Ну что ж, теперь прости меня, мой спарринг-партнер. Запомни, что это не я тебя выключила, а приказ тренера. Очень удобная позиция для оправдания своих действий. А вот и конец поединка...
- Тренер, - выкрикнула она в спину удаляющегося мужчины. - Я закончила!
- Зачем ты его мучала? - повернулся тот к ней.
Зачем, зачем? Как-будто у Вас в запасе мяса много.
- Защиту тренировала.
- Достойный ответ. Доктор, Вы не против, - получив подтверждение, тренер приглашающе махнул ей. - Тогда иди за мной. Встретишься с нашим человекомашиной.
Так. С чего спрашивается сегодня все закрутилось по-новому? Столько лет (интересно сколько?) проходило все одинаково скучно, а сегодня вдруг?.. Собираются брать на задания, знакомят с человекомашиной (интересно, как он выглядит), да и вообще как-то меня расслабили. Контроль стал меньше. Моя голова непривычно много думает. Нет, нет, нет. Так дело не пойдет. Складывается ощущение, что это всего лишь новый тест.
А это мысль! Так и будем относится к происходящему, как к тесту. Если же это окажется реальностью... Тут я развернусь...
И снова краткое совещание между Полковником и доктором.
- Знаете, странно, что мы раньше этого не замечали, но у нее есть способности к телепатии, - сообщил ходяший кругами доктор.
- Что? - в голосе Полковника явно слышались сердитые нотки. - Она уже 15 лет под нашим наблюдением и Вы только сейчас обнаружили то, что она пси?
- Мы никогда не проводили исследования на эту тему, - пробормотал доктор.
- И как же Вам удалось обнаружить сей факт? - сколько язвительности!
- Ее реакция, - сказал, резко остановившись доктор. - Ее выдала ее реакция. Она пропустила удар во время тренировки, что привлекло внимание и не только мое. Там был один из молодых спецов психотренинга, он и почувствовал ее мысли. И знаете, - тут доктор замолчал, потом махнул рукой и продолжил:
- Впрочем, неважно.
"Неважно! Еще как важно!" - мысли так и носились в его голове туда-сюда. "Она собирается бежать! Если я скажу Полковнику, ее могут уничтожить. А если не скажу? Ему обязательно скажут кто-то другой, взять того же психоспеца. Что делать? Что делать?"
Полковник внимательно наблюдал за мечущимся доктором. В конце концов тот остановился, лицо его озарилось. Он в радостном возбуждении повернулся к Полковнику:
- Есть! Я должен Вам дорассказать кое-что. У нее все-таки сохранилась память о детстве. Она мечтает попасть туда, где она провела первые годы своей жизни. Но это не все, - предупреждая слова Полковника, сказал доктор. - Она хочет сбежать от нас. Да, именно сбежать. Что-то было в ее мыслях про выполнение задания и что это ее шанс сбежать. Деталей не знает даже она, откуда их знать нам.
- Мы должны это предотвратить, пусть даже ценой ее жизни...
Доктор в нетерпении перебил Полковника:
- Именно поэтому я не хотел Вам говорить об этом. Вы не видите никаких вариантов. Убить! Ха, это все на что Вы способны. А если ее отпустить? - выражение лица Полковника менялось от удивления до гнева. - Молчите, Полковник, сначал выслушайте меня! Мы можем отпустить ее на наших условиях.
- Какие условия Вы предлагаете?
- На это потребуется несколько исполнителей...
В течение нескольких дней она прошла дополнительный курс, этот человекомашина оказался неплохим парнем, если только он не был спарринг-партнером. Как партнер он был ужасен. Ловкий, крупнее ее в полтора раза, достанет из любого угла спарринг-пространства. В эти дни ее уверенность в собственной непобедимости сильно покачнулась. Но все же это был полезный опыт.
Она давно не чувствовала себя такой вымотанной, у нее не оставалось времени на раздумья, только концентрация во время боя и сон. За едой не давала думать усталось.
Она, конечно, понимала, что это лишний раз подтверждает то, что ее переводят на выполнение заданий. Но легче от этого не становилось. Правда, рано или поздно организм привыкает ко всему, она убедилась в этом на собственной шкуре. Только вот поскорее бы он привык.
Она побывала на многих уровнях сооружения, в которых не бывала раньше никогда. Короткие полторы недели принесли в ее жизнь больше нового, чем вся предыдущая жизнь вобще.
На этот раз она оказалась в совершенно незнакомой комнате. В комнате было окно! Освобовшись от придерживающей ее руки доктора, она подбежала к окну. Ее немного слепило непривычное солнце, а яркие краски мира за окном резали привыкшие к монотонности глаза. Она повернулась к доктору, на ее лице легко читалось удивление и детская радость, и спросила:
- Это правда? - она верила и не верила тому, что видит. - Это все настоящее? Не голограмма?
- Это правда, ты можешь даже открыть окно, - приглашающий жест доктора сопровождала легкая улыбка. Он и в самом деле был счастлив, так как наконец-то он смог дать ей хоть частичку радости. Но его воодушевление быстро пересекла мрачная черта их с Полковником плана. В очередной раз он проклял тот день, когда согласился на участие в этом проекте. И в очередной раз он благословил этот день, видя как загораются ее глаза счастливым блеском, а ветер, врывающийся в открытое окно, рушит такую привычную строгую прическу.
В комнату вошла немолодая уже женщина, но ни доктор, ни она этого не заметили. Женщина, игнорируя этот факт, начала говорить:
- Добрый день, меня зовут Анна. Я буду твоим инструктором.
Она повернулась к Анне, и ее счастливая улыбка исчезла. Она бросила укоряющий взгляд на доктора, после чего спросила:
- И чему же Вы будете меня учить?
- Жить во внешнем мире, - которотко ответила Анна.
Определенно Ей требовалось еще учиться некоторым вещам, потому что происходящие в ее жизни перемены выбивали почву у нее из-под ног, а этого не должно происходить в любом случае.
- Именно из-за того, что ты теряешься, удивляешься и прочее, именно из-за твоих эмоций меня и пригласили. Их надо удалить. Тебе надо к ним привыкнуть. Этим мы и займемся. Начнем с главного. Кто ты?
- Что Вы хотите узнать? - ответила Она вопросом на вопрос.
- Как твое имя? Кто твои родители?
- Не имею ни малейшего понятия, - спокойным голосом, но с мелькнувшей в глазах болью ответила Она.
- Что ж я тебе расскажу. Доктор, - повернулась Анна к молчаливо стоящему в углу комнаты мужчине, - Вы останетесь или пойдете?
- Пожалуй, я лучше пойду. Поработаю немного. Надеюсь все у вас тут будет в порядке, - ответил он и, как-то сникнув, вышел за дверь.
- Не хочешь присесть? - отрицательный кивок головой. - Что ж, твое право.
Анна подошла к стене, что-то нажала, и перед ней появился пульт управления. Она ввела командную строку, одна из стен открылась. За ней оказался черный экран. Анна задала какие-то параметры, экран осветился.
- Итак, начнем, - она улыбнулась и подошла к экрану. - Начнем с твоего имени. Тебя зовут Тамила.
"Тамила. Звучит так... плавно," - она пробовала свое имя на вкус.
- Я не ожидаю, что ты с первого дня привыкнешь к своему имени, но постараюсь, чтобы это произошло. Итак, Тамила, ты хочешь узнать о своей семье?
Тамила подняла глаза на своего нового инструктора:
- Конечно, да. А если бы я сказала "нет", Вы бы не стали мне рассказывать о ней?
- Все равно бы рассказала. Это моя первоначальная задача. Дать тебе почувствовать себя человеком с корнями. Но отбросим пустые разговоры.
Анна что-то нажала, и на экране появилась фотография.
- Это твоя мать - Тамара Роцкая, - фотография сменилась. - Твой отец - Дмитрий Роцкий. Брат - Сергей Роцкий. Ваш дом. Так они выглядили тогда, когда тебя отдали в проект, - фотографии сменяли одна другую. - А это дом, в котором они живут сейчас. Так выглядят они сейчас. Это после Комиссии твоего брата. Ты знаешь что такое Комиссия?
- Нет, - не отрывая взгляда от экрана, ответила Тамила.
- Комиссия по отбору проводится, когда человеку исполняется 18 лет с целью определения, к какому виду работы он пригоден. Это что не касается спецов. У них немного по-другому.
- Кто такие спецы?
- Тебе и социальную структуру общества не объясняли? Ксен, чему они тебя учили?
- Убивать. Пытать. Получать информацию. Терпеть пытки, - все также пристально смотря на калейдоскоп фотографий, ответила Тамила.
Анна немного побледнела, равнодушие в словах Тамилы ее несколько покоробило. Она продолжила:
- Общество делится на спецов и обычных людей, также есть каста отверженных. Спецы - это те, кто занимается разработкой программ по улучшению условий жизни, контролю над болезнями... Хотя так перечислять долго. Скажем просто, спецы - это те, чья работа связана с умственной деятельностью. Остальные, то есть те, кто занимается физической, исполнительной работой, относятся к обычным людям. Среди последних никакой градации нет, у них у всех примерно одинаковый набор навыков и умений ограниченный одним видом деятельности. У спецов градация появляется. Во-первых, учащиеся. Они посещают школы, являются, в основном, детьми спецов. Во-вторых, ученики. Комиссия отбора определяет какой из трех навыков учащегося развился лучше, по результату отбора учащийся направляется в дом спеца среднего уровня. Там он учится на протяжении трех лет. Затем сдает экзамен на звание спеца низшего уровня.
- Сколько мне лет? - Перебила ее Тамила.
- Послезавтра тебе исполнится 18 лет.
- То есть мне пора проходить Комиссию отбора? - с горькой иронией спросила Тамила.
- Ты свою Комиссию прошла раньше, когда тебе было три года. Та Комиссия решила все.
- Не дав мне ни малейшего шанса, - глаза Тамилы неотрывно следили за экраном, но лицо ее было суровым, в нем не было ни малейшего признака радости. Наоборот, горечь и гнев на людей похитивших у нее все, оставивших только возможность увидеть статичное изображение через пятнадцать лет. Одинокая слеза выдала всю ее ранимость, всю неистребленную в ней человеческую сущность.
- К сожалению, ничего нельзя повернуть назад, - сказала Анна, ужасаясь тому, что сделали с этим ребенком. - Надо продолжать. Затем уже речь не идет о каких-то строгих сроках, как только спец набирает определнный уровень знаний и опыта, он получает право сдавать экзамен на средний уровень. На высший уровень можно попасть, только если там освободится место. Если претендентов больше одного, то проводится состязание, в котором определяется спец получающий высший уровня. Внутри уровней также существует градация, но она не так нам важна. Она важна скорее для самих спецов. Какие-нибудь вопросы?
- Кто такие отверженные?
- Отверженные - это люди так или иначе связанные с искусством. Они не приносят явной пользы в среде спецов, но и не могут работать на заводах. Это дизайнеры, художники, музыканты, модельеры. Обычные люди не пользуются их услугами, не по карману, а вот спецы, когда прибегают к услугам отверженных, я бы сказала, не замечают этого.
- Почему?
- Мне самой хотелось бы знать, почему я, как спец, предпочитаю не замечать, что я пользуюсь их услугами, - задумчиво произнесла Анна. - Наверное, так происходит потому, что они не приносят практической пользы, а наше общество плохо признает таких людей. Пожалуй, я не могу тебе иначе ответить на этот вопрос. Еще какие-нибудь вопросы будут?
- Нет. Вопросов у меня больше нет.
- Что ж, тогда переходим к одежде, - картинка на экране сменилась. - В основном, обычные женщины и мужчины носят комбинизоны, так как это очень удобная рабочая одежда. Спецы носят одежду согласно своей специальности и работе. Например, военные носят одежду такого покроя, как Полковник. Спецы, занятые в лабораторных исследованиях или научной работой, поверх своей повседневной одежды одевают халат либо переодеваются в специальные костюмы, если в том есть необходимость.
Молчавшая до сих пор Тамила повернулась к Анне и тихо сказала:
- Верните фотографии моей семьи.
- Прости, Тамила. Но я должна дать тебе основные знания, в том числе и визуальные. Фотографии твоей семьи тебе выдадут сегодня вечером. Но ты должна внимательно меня слушать и усваивать то, что я тебе говорю. Без этих мелочей ты не приспособишься к жизни во внешнем мире.
Тамила отвернулась от экрана, прошла к стулу у стола и села на него. Какое-то время она сидела с закрытыми глазами и о чем-то размышляла. Анна не нарушала молчание. В конце концов, Тамила открыла глаза и сказала:
- Я готова.
- Обычные д.жи не носят в современном мире, как правило, одежду, отличающуюся от рабочих комбинезонов. Их одежда варьируется только по цвету, но зато здесь они себе позволяют неограниченное разнообразие.
У спецов же есть свои четко определенные границы этикета: что и куда одевать. В создании этих моделей одежды им и помогают отверженные. Есть четкая символика, которая не предписывает, но запрещает в некоторых случаях носить одежду определенного цвета. Например, врачи во время эпидемий не могут надевать одежду синей гаммы, потому как это холодность и безразличие, понятно, что врач не должен быть безразличным.
Естественно, все это касается только нашей Империи. Что происходит в других, нам известно только из донесений шпионов и двойных агентов. То же происходит и в других Империях. В принципе, для нас неважно, какая в них символика, главное знать, что они планируют в отношении внешней политики. Для межимперских переговоров используется белый цвет, который должен символизировать чистоту намерений сторон. Это единственное общее правило.
В настоящий момент, между Империями хранится договорное перемирие. Кризисный период, собственно говоря и закончился тем, что воюющие Империи подписали договор о перемирии. Правда, это является официальной точкой Кризисного периода. На самом деле он продолжался еще некоторое время, необходимое для повсеместного окончания военных действий. Необходимо было также вывести войска с территорий бывших противников, ну и, как ты понимаешь, восстановить инфраструктуру.
Эпоха после Крисизного периода называется не очень оригинально - Новая эпоха. Ну вот и все.
- Неужели не происходит никаких нарушений перемирия? - иронично спросила Тамила.
- Ты права, - улыбнулась Анна. - Но это, - она поднесла палец к губам и продолжила шепотом, - большой секрет. Продолжаем?
Остаток дня прошел в изучении этикета, поведения за столом, о том, как найти и оформить жилье и мелочах бытовой жизни.
Тамила вернулась в свою комнату совершенно вымотанная и без сил рухнула на кровать.
"Наконец-то у меня есть имя. Тамила. И моя семья. Я обязательно найду своих родителей и брата. Все даже лучше, чем я планировала. Мне не надо будет бежать и скрываться. Я смогу открыто жить со своей семьей. Я..." - мысли ее оборвались, она заснула. Во сне она видела свою семью, мгновением позже их лица спрятались за танцующими в лучах света пылинками...
Мобиль подъехал к одиноко стоящему дому на окраине города. Дверь открылась, из нее вышла молодая девушка в длинном черном плаще поверх форменной одежды солдата. Легкий ветер играл ее волосами, обнимал ее спортивную фигуру мягкими ладонями. Она закрыла дверь, мобиль уехал, оставив ее на площадке перед домом.
Со стороны заднего двора доносились обрывки разговора и смех. Тамила нерешительно пошла на звук голосов, остановилась, безотчетный страх сковал ее движения. Она окинула взглядом фасад дома, сбросила вязкий страх и, не оглядываясь, пошла на задний двор.
Позади дома, на зеленой лужайке, за деревянным столом сидели ее родители, брат и какая-то девушка.
- Извините, - у Тамилы перехватило горло.
Разговор затих, сидящие за столом повернулись к ней.
- Чем можем быть полезны? - вежливо, но холодно спросила ее мать.
- Я, - Тамила закашлялась. Молодая девушка протянула ей стакан воды. - Спасибо, - поблагодарила ее Тамила. - Меня зовут Тамила, я... В-общем, я - ваша дочь, - на одном дыхании выдала она и замолчала.
Люди за столом в изумлении переглянулись, потом рассмялись:
- Хорошая шутка, - задыхаясь от смеха, прошептал Сергей.
Тамила удивилась их реакции.
- Но я не шучу! - ошеломленно прошептала она.
- Ну, да! Кто Вас послал? Дочь, ха...
- Я ваша дочь, - выкрикнула Тамила. - Я не шучу! Как вы не можете понять? - ее голос сорвался, глаза предательски заблестели.
Смех за столом прекратился.
- Вы, - показывая рукой на старшего мужчину, выкрикнула Тамила - Дмитрий Роцкий, мой отец. Вы, - поворачиваясь к старшей из женщин, - Тамара Роцкая - моя мать. Вы, - заглянув в глаза младшего из мужчин, - мой брат - Сергей Роцкий, - проговорила она совсем тихо. - А я - Тамила, ваша дочь.
- Простите, - встала та, которую Тамила назвала своей матерью, - но шутка затянулась. Вот наша дочь Тамила, - сказала она, обняв сидящую девушку за плечи. - Кстати, сейчас мы отмечаем именно ее день рождения.
- Но... - Тамила почувствовала себя так, словно глупо пропустила удар по голове на тренировке.
- Пройдемте в дом, - проговорила женщина, взяв ее за локоть.
Они прошли в дом.
- Присаживайтесь, - показывая на диван, сказала Тамиле женщина. - Выпьете чего-нибудь? - Тамила отрицательно кивнула головой, не в силах найти слова. - А выпью, пожалуй.
Женщина налила себе что-то в невысокий бокал, закурила сигарету и села напротив Тамилы.
- То, что я сейчас расскажу должно остаться между нами, хорошо? - Тихим спокойным голосом спросила она. Дождавшись подтверждающего кивка Тамилы, она продолжила:
- Мы на самом деле Роцкие, я - Тамара, моего мужа зовут Дмитрий, сына - Сергей и дочь - Тамила, - услышав свое имя, Тамила воздрогнула.
- Но...
- Не перебивайте, прошу Вас. Выслушайте. Пятнадцать лет назад моя дочь Тамила серьезно заболела. У нас никогда не было много денег, а ее лечение стоило астрономических сумм. Мы не могли себе позволить ее вылечить, значит, она должна была умереть. Но однажды, когда мы были на приеме у врача, из его кабинета вышел мужчина в военной форме, который предложил мне сделку.
На некоторое время Тамара замолчала. Тамила сидела и молча ждала продолжения.
- Подождите минуту, - Тамара встала и пошла вверх по лестнице. Некоторое время спустя она вернулась с объемной папкой в руках.
- Здесь фотографии Тамилы до болезни. Она была очень веселой и доброй девочкой. Со своим младшим братом они часто играли на заднем дворе дома моих родителей. Дмитрий построил для них домик на дереве, - женщина ушла в воспоминания.
- Сделка, - достаточно грубо напомнила ей Тамила.
- Ах, да. Сделка. Этот мужчина предложил мне следующее: он оплатит лечение, но я отдам своего ребенка... - Голос ее прервался, но она взяла себя в руки и продолжила. - Я должна была отдать свою дочь до Комиссии на обучение. Я никогда не должна была ее больше видеть. И я согласилась, - зло сказала она. - Да, я согласилась. Считайте меня бессердечной, бездушной, но я была готова на все, лишь бы она осталась в живых. Помимо того, что этот мужчина заплатит за лечение Тамилы, он дал нашей семье денег, чтобы мы переехали, наконец-то, из дома родителей, Дмитрий нашел работу. Наша жизнь наладилась.
- Тогда кто эта девушка? - холодно, с презрительной улыбкой спросила ее Тамила.
- Это - моя дочь, - отрезала Тамара.
- Откуда она появилась?
- Какое право Вы имеете меня об этом спрашивать? - выкрикнула Тамара.
- Мне кажется Вы уже поняли, что я та самая девочка, которую Вы отдали. Именно поэтому я имею право спрашивать Вас о том, кто эта девушка.
- Послушайте, - резко встала Тамара и начала нервно ходить по комнате. - После того как я отдала своего ребенка, я чувствовала себя потеряной. Я ночи не спала. Потом я нашла решение. Я решила удочерить девочку ее возраста. И удочерила. Я назвала ее также Тамилой. Она и есть моя дочь, а Вы, если Вы действительно та девочка, которую я отдала, Вы - не моя дочь. Я Вас знать не знаю и не желаю. Пройдемте, - Тамара пригласила Тамилу к окну. - Посмотрите, это моя семья, это мое счастье, а Вы, - она повернулась к Тамиле и посмотрела на нее зло и отчужденно, - Вы - чужая. Вы мне никто. Уходите из моего дома. Уходите и никогда не возвращайтесь.
- А мой отец? Мой брат? Что они думают?
- Дмитрий? Дмитрий уверен, что наша дочь умерла. Он всем сердцем любит Тамилу, он считает ее своей дочерью. А Сергей и не помнит о том, что у него была другая сестра.
- Но они имеют право знать! Я имею право жить со своей семьей!
- Нет! Нет у Вас этого права! Ваша семья - это те люди, кто воспитал Вас. Здесь Вам места нет. Вон из этого дома, и чтобы я Вас никогда больше не видела! - со злостью прошептала Тамара и указала Тамиле на дверь.
Полностью растоптанная, Тамила вышла из дома, не видя куда она идет. В ее голове была пугающая пустота. Она проигнорировала мобиль, который подъехал за ней и пошла вдоль дороги к лесу, что виднелся невдалеке.
Тамила все шла и шла, а из глаз ее бежали слезы, они туманили дорогу перед ней. Но ей было все равно, что находится вокруг нее. Она потеряла свое прошлое и не приобрела настоящее и будущее.
- Задание выполнено, - отчиталась Тамара по телефону перед своим шефом.
- Оставайтесь пока на местах. Она не покинула зоны. До следующих инструкций продолжайте жить одной семьей. Есть возможность слежки.
- Есть, - связь прекратилась.
Полковник посмотрел на доктора:
- Ваш план определенно удался, доктор.
Доктор только пожал плечами.
Тамила вышла по тропинке к ручью. Она села на землю оперевшись спиной на дерево, закрыла глаза и попыталась прийти в себя. Постепенно ее охватила бешенная злость.
"Это она украла у меня мою жизнь. Она украла у меня отца и брата. Я так мечтала о матери, которая меня предала. Пусть в прошлом она пыталась спасти мне жизнь, но сегодня она выгнала меня, зная, что я ее дочь и что я жива. Но почему? Почему?"
Тамила приняла решение. Она встала и целенаправленно двинулась в сторону Центра.
Спустя два часа к дому подъехал автоматически управляемый мобиль, из которого вышла девушка с бледным лицом наполовину скрытым черной маской, одетая в черное не сковывающее движений трико. Она выбила дверь, зашла в дом и убила его обитателей выстрелами в голову и сердце. Ее жертвы не успели оказать никакого сопротивления. Патруль обнаружил только надпись на стене: "Выброшенная из жизни стала Рукой убийцы".
- С днем рождения тебя, Тамила, - прошептала убийца, вытирая свои слезы перемешанные с кровью жертв с лица. - С днем рождения...