"Никогда не делай добра и ничего плохого не случится. Так говорил мне папа", - сказал Стас. И мы потащили её дальше. Голова болталась из стороны в сторону, ноги волочились по полу метро, немного отставая от тела. Было очень нехорошее ощущение, что они больше не понадобятся хозяйке. Открылись железные двери, и мы втащили эту пьяницу в вагон и прислонили к стенке. Ёжик подобрала её сумочку, выпавшую из ослабевшей руки. Странно, до этого в попытке достать из сумки документы или мобильник мы натолкнулись на непреодолимую силу. Видимо, не в первый раз она в таком состоянии валяется. Хотя по виду не скажешь, что алкоголичка - прилично одетая, чистая, на носу - аккуратные очки. Впрочем, при взгляде на которые Стас высказался: "Очнёшься, научу выбирать очки, чтобы делать твоё личико симпатичным". Сам он носил на кончике носа красивые фиолетовые, делавшие его интеллигентное лицо с маленькой бородкой по-настоящему богемным. Когда он говорил, то откидывал голову немного назад и смотрел на тебя через очки. В сочетании с резкими движениями и своеобразной манерой выражаться это производило поначалу отталкивающее впечатление. Но затем я привык, и мне даже понравилось. Если попытаться описать Ёжика, то это симпатичная девушка с внимательными глазами и большими белыми наушниками.
Я задался вопросом: "Стоило ли вообще уносить девушку оттуда? Осталась бы там, забрали бы её менты в отделение. А там сухо, тепло и кормят. Иногда. Может быть. И забирают все деньги и ценные вещи. В лучшем случае только это. Так что мы, наверное, правы. Хотя куда мы её несём? Она могла дать любой возникший в её помутнённом мозгу адрес". Пока я думал, мы приехали на Ваську. Ставшим уже привычным движением я со Стасом подняли страдалицу, Ёжик поддержала голову, и мы двинулись к выходу из вагона. Люди не обращали на нас ни малейшего внимания. На станции было пустынно и тихо. Последние пассажиры спешили к эскалатору. Наша компания расположилась около большой рекламы со слоганом: "Протяни руки к свободе!". Захотелось добавить: "Иначе протянешь ноги".
Все стали думать, что делать дальше.
.продолжение будет.
by Serge Efimoff
7:58 08/01/06
У нас было два потенциальных пути. либо бросить её и уйти, что в сложившейся ситуации представлялось наиболее разумным. либо попытаться найти адрес (не то что без номера дома, но даже и без точной улицы), где проживал не то её молодой человек и единственная любовь, ради которой она приехала из Нижнего, не то её сутенёр и вообще "последняя паскуда и сволочь", который не дает порошка в долг. после этой фразы мы со Стасом переглянулись и синхронно задрали рукава её дорогого пальто. увидев это, Ёжик быстро отвернулась и отошла от нас. Мне самому стало немного не по себе от открывшейся картины: тонкие, аристократического вида были все в синяках и грязных потёках. но самое неприятное было не это, а маленькие дырочки, встречающиеся на протяжении всех вен. венчала всё большая язва на локте. стало ясно, что кололась она давно и не слезет до своей смерти, к счастью для неё уже близкой.
Стас, задёрнув рукав, мрачно посмотрел на девушку, затем на меня. "Я хотел уже звонить жене и подготовить её ко встрече с этой спящей красавицей, но с таким я связываться не собираюсь.". он отвернулся и стал отряхивать руки, словно они были чем-то обильно заляпаны. на следующей электричке они уехали, и я остался один с человеком, у которого не было обратного билета. в жизнь.
она очнулась. мутный взор с трудом сфокусировался на мне. появился проблеск страха, сменившийся внезапным узнаванием. я решил попробовать ещё раз добиться от неё куда же, в конце концов, её тащить. вместо этого я получил монолог, с мыслью не то, чтобы непонятной, но не прослеживающейся вообще. какой-то набор слов, незаконченных фраз и бессвязного бормотания. в попытке задавать наводящие вопросы я натолкнул её на откровение. девушка стала рассказывать о своей тусовке наркоманов.
"они все уРРоды. ненавижу их. как и они меня. но ещё, ещё я их презираю. за то, что когда я на деньгах и с белым, они готовы задницу мне лизать за дозу. буквально. я не такая. я могу продаться человеку, но не им. грязные шакалы, готовые разорвать любого человека ради вмазки, если он покажет себя слабым. они скоро сдохнут. как и я".
я встал. услышав звук приближающегося поезда, попрощался и сказал, что всё будет хорошо. я в это не верил. она встрепенулась, стала предлагать мне вмазаться самым крутым кайфом, который знает как готовить только она. я отрицательно покачал головой и пошёл по перрону. девушка быстро сникла и затихла. входя в открытые двери, я бросил последний взгляд. она сидела, прислонившись к рекламному щиту, раскинув ноги, сумочка валялась рядом. голова чуть свесилась на бок, и прядь волос открыла мне её глаза.