Аннотация: 7 место на конкурсе "Минифест 2016, осень" Дописан до полноценного рассказа и напечатан в журнале "Ступени", январь 2017 г.
* * *
Долгих три дня постоялый двор "Свирепый лось" обходился без достойных гостей, и я, признаться, заскучал. Нет, простой люд, разумеется, шёл, и на кухне не переставал пофыркивать котёл с переваренными в кашу потрохами, салом и корнеплодами, но я-то ждал птичек поярче. Таких, что при входе презрительно окидывают взором шумящий беззубый сброд и важно велят подать ростбиф с бутылью доброго вина. Экая французская нынче пошла мода - мясо запивать вином! Постояльцы, валившиеся спать на старые тюфяки, разложенные у стен прямо в общем зале, простую еду запивали простым пивом, да и я сам, сказать по чести, тоже предпочитал собственноручно сваренный эль из подвала "Свирепого лося". Все мои соседи на полсотни миль вокруг давно закупали пиво, а я продолжал варить его сам - нравится мне это дело.
* * *
Тяжёлая входная дверь распахнулась, в зал важно вплыл господин со своим слугой.
- Тот рыжий малый, что на конюшне, не прохвост ли? - тон его был грозен и напорист, а весь вид выражал крайнее неудовольствие. - Он так нагло глядел на нас! Неподобающе нагло! Его следует выпороть за неуважение к потомственному дворянину!
- Не извольте беспокоиться, - пообещал я в поклоне, - непременно выпорю. Однако вам не следует опасаться: Джим - прохвост, но дело своё знает. Просто он из шотландцев, ваша светлость.
- Терпеть не могу шотландцев! - фыркнул потомственный дворянин. - Жулики и прохвосты! А наша добрая королева Анна надумала объединяться с ними! Ни к чему хорошему это не приведёт! Попомните мои слова!
- Обед вашей светлости подать в комнату или накрыть стол здесь, в зале? - ненавязчиво перебил я его.
Никакая он был не "светлость" - герцог не мог путешествовать со столь скудным сопровождением, да и серый камзол кое-где был подшит отчего-то красными нитками - но моё обращение, несомненно, ему польстило.
- Я ненадолго, накрой здесь. Зажарь трёх цыплят и подай вина. И чтобы стол был чистый!
Он уселся в чистом углу за тщательно выскобленным столом, небрежно скинув с плеч дорожный плащ в руки слуге, приказав отчистить его от дорожной пыли. Когда тот удалился, я вновь возник возле этого тщеславного дворянина. В моих руках поблёскивало небольшое серебряное блюдо.
- Что тебе? - "его светлость" был явно не в духе.
- Извольте оценить, - льстиво пропел я, смиренно опуская очи. - Как вы, милорд, находите мой пудинг? На рождественских ярмарках он неизменно берёт главный приз среди выпечных сластей.
Я поставил перед штопаным милордом форму с нежной субстанцией. Милорд с подозрением опустил нос в пудинг, понюхал, собрал брови в кучку.
- Странно пахнет, - сказал он.
- Это ванильный пудинг, милорд.
- Хм... Пудинг... А мясо в нём есть?
- Нет, милорд.
- Пахнет как-то по-детски... - Он был явно разочарован. - Хм... Странный пудинг. Ступай прочь, да без цыплят не смей беспокоить. И пошевеливайся, бездельник!
Что ж, от пудинга он отказался. На кухню сунулся Джим - мой подручный, которого драный господин обозвал прохвостом, - и я отрицательно покачал головой. Шотландец, потеряв всякий интерес тут же исчез. Через час с четвертью в дорожной пыли, вздымающейся из-под копыт довольно неказистой клячи, исчез и "потомственный дворянин", оставив за собой горку гладких цыплячьих косточек и несколько монет. Дворянин не доплатил целый шиллинг, но я равнодушно отнёсся к сему факту. Не обеднею.
* * *
К обеду следующего дня во двор въехал молчаливый человек с узким хищным лицом, облачённый в длинный чёрный плащ. Впрочем, вся его одежда от сапог до шляпы была цвета ночи. От него за милю веяло холодом, силой и властью. Ни слова не говоря, мужчина взлетел вверх по лестнице, чтобы тут же по-хозяйски обосноваться в пустующей комнате. Этот новый постоялец, чем-то напоминающий ворона, вёл себя так, будто бы каждое воскресенье останавливался на ночлег в "Свирепом лосе", но, клянусь королевой, видел я его в первый раз. Джима, разнуздывающего его крепкого жеребца, он, кстати, не удостоил и крупицей внимания.
Уложив на поднос мою гордость - мой пудинг - я отправился исполнять коронный номер программы. Любопытство так и распирало меня: что скажет новенький? Заскучал я тут, ох, заскучал! Давненько не было настоящей поживы! Помощник мой тоже в нетерпении прогуливался под окнами, вскидывая голову наверх - к дубу, ветви которого скреблись по стеклу комнаты, занятого вороным господином.
Мужчина поднял голову, и я чуть не выронил из рук блюдо. Рваный шрам рассекал лицо незнакомца наискось. Удивительно, что этот человек, вообще, остался жив и находится сейчас на захудалом постоялом дворе, буравя глазами ничтожного трактирщика, а не отдыхает под толстым слоем дёрна и гранитной плиты.
- Не желает ли милорд отведать наше лучшее блюдо? - пролепетал я, трепеща перед страшным человеком.
- Я не милорд, - обрезал он.
- А как же к вам, сэр, обращаться?
- Никак. Давайте ваш хлеб, и оставьте меня.
- Это не хлеб. Это пудинг.
- Какая разница...
Он кивком показал на стол, я осторожно, изъявляя самое глубокое почтение, поставил перед ним десерт. Гость не выдал своё отношение к блюду ни жестом, ни звуком, но, ей богу, запах ему понравился! Мою догадку не поколебало даже его презрительно- напускное равнодушие:
- Несёт, как из приюта святой Магдалины.
- Сэр велит унести пудинг?
- Оставь.
К моменту подачи бараньего бока блюдо было вычищено до блеска.
- Я хорошо заплачу, если ты сможешь ровно через неделю приготовить и передать моему посыльному это лакомство. И никому не распространяться об этом!. Тебе ясно?
- Ясно, - легко согласился я, - Как не понять?
Я даже подмигнул, демонстрируя понимание - подарок явно предназначен какой-нибудь титулованной дамочке, о связи с которой любопытным носам знать не следует. На такое моё панибратство господин сердито сверкнул глазами. Я не стал искушать судьбу и пулей выскочил из комнаты.
Джим, мечтательно жуя соломинку и закинув руку за голов, валялся на душистом сене в конюшне.
- Нет, не наш клиент, разочарованно сообщил я, плюхнувшись рядом с ним.
- Жаль! - искренне и с сожалением произнёс парень.
- Ничуть, - возразил я. - Напротив, это очень и очень хорошо. Может, кто-то, наконец-то поумнел?
- И не надейтесь, шеф, - хохотнул шотландец. - На наш век авантюристов хватит.
* * *
Рассеянный джентльмен появился уже под вечер. Джим как раз собирался гасить свечи и факелы, когда на дворе послышался цокот копыт. Открыв гостю дверь, я поклонился, как и подобает человеку простого сословия, и, не разгибаясь, попятился.
- Изволите заночевать?
Человек в сильно запылённой, но богатой одежде скользнул по мне взглядом и с надменной небрежностью произнёс:
- Пожалуй... Но сначала ужин.
- Изволите в своей комнате или в общей зале?
- Наверху.
- Не извольте сомневаться, комната для вашей милости уже готова, - снова поклонился я и, махнув, помощнику, крикнул, - Джим, горячую воду нашему гостю!
С первого взгляда я понял, что у этого парня водятся деньжата: ботфорты были мягки и щеголеваты, камзол пошит из дорого сукна, воротничок жёстко накрахмален, а шляпа... Мечта, а не шляпа! Сам пришелец выглядел под стать своему головному убору: свежий румянец не могла скрыть даже осевшая на лицо пыль, а белизне зубов позавидовала бы и первая красавица, фаворитка герцога Йоркского.
- Я распоряжусь насчет ростбифа, но его придётся подождать. Не изволит ли милорд скоротать ожидание ужина за вином и пудингом?
Милорд соизволил, и я, проводив богатого постояльца наверх, в противоположный от чёрного человека конец дома, минуту спустя подал ему пудинг. Я не стал удаляться прочь, а застыл в полупоклоне, ожидая реакции гостя.
- Что тебе, любезный? - несколько нервно спросил щёголь.
- Извольте оценить , - заученно пропел я. - Как вы, находите пудинг? На пасхальной ярмарке он был признан лучшим лакомством нашего города.
- Неплохо. - Расслабившись, он снял свою божественную шляпу. - Как в детстве. На, любезный, монету, да поторопись с обедом.
Он швырнул на стол гроут - душевно, весьма щедро за мимолётную похвалу. Пятясь задом, я выскользнул из комнаты и поспешил на кухню. Там я кивнул Джиму, и парень разулыбался.
- Так-так-так, - злорадно потёр руки Джим. - Значит, спать сегодня не придётся. Вдруг решит ночью удрать?
- Не исключено, - кивнул я. - Если что, зови на помощь.
- Обижаете, шеф. - Джим хитро прищурился. - Сам справлюсь!
* * *
Как мы и предполагали, покинуть постоялый двор незнакомец предпочёл ещё до утренней зари. Его великолепный конь, сытый и отдохнувший, приплясывал в нетерпении, пока хозяин придирчиво оглядывал его и глубже натягивал на лоб дивную шляпу. Его ждали дела в Лондоне, я же, поклонившись и пожелав удачи, направился на кухню, весьма довольный тем, что гость расплатился сполна, оставив несколько шиллингов сверху.
Не прошло и четверти часа, как я услышал тонкий свист, донёсшийся с заднего двора. У ног простодушного великана Джима лежало безжизненное тело недавнего постояльца. Мой помощник сделал зверское лицо и спросил зловещим театральным шёпотом:
- Куда его? Как обычно? Или тут потолкуем для вразумления?
- Как обычно, Джим, - сказал я. - Тоже мне, воспитатель нашёлся! Не наше это дело - воспитывать. Пусть с ним разбираются надлежащие органы.
И веснушчатый парень Джим, практикант исторического факультета Оксфордского университета, с лёгкостью водрузил оглоушенного авантюриста себе на плечо, чтобы снести его прямо к порталу - старому сараю с бочками и лошадиной упряжью. Сейчас в сарае он просканирует незадачливого нарушителя темпоральных границ и отправит обратно в то время, откуда прибыл этот незадачливый "турист-террорист". А я, офицер пограничной темпоральной службы, поставлю машину времени на подзарядку и снова вздохну: как же это скучно! Ну, почему все эти спасатели мира, одержимые неоригинальной идеей помешать объединению Англии с Шотландией, не удосуживаются изучить хотя бы азы кулинарной истории. Их всех выдаёт пудинг. Обычный ванильный пудинг! "Вкусно, как в детстве", - так говорят они, даже не задумываясь, что простому хозяину постоялого двора в самом начале 18 века ваниль была столь же доступна, как и межпланетный корабль.
О "нектаре богов" англичане узнали много позже, когда в результате войны с Испанией в их руки попали более 100 купеческих судов и значительная часть бывших испанских колоний. Ваниль пытались выращивать в Старом Свете ваниль, но ничего не вышло, так как та живёт лишь на корнях дерева какао. Лишь в середине 19 века ваниль начала победное шествие по миру, а каждой хозяйке стала доступной только в начале 20 века. Но авантюристы, всеми правдами и неправдами пробирающиеся на нелегальных машинах времени в чужие эпохи, как правило, жалкие неучи. Их так легко вывести на чистую воду!
- Жеребца продай, - приказал я Джиму. - Деньги отправь в дом призрения. И не забудь закакзать ещё партию ванили.