Аннотация: Маленькая сказка, которая неожиданно пришла в голову
Когда-то, не очень давно, жил на свете маленький мальчик. Это был симпатичный малыш с копной иссиня-черных волос, голубыми глазами и пушистыми ресницами, а на розовых щечках у него проглядывали ямочки. "Отметка божья, - говорили бабульки у подъезда. - Тех, у кого ямочки, ангел поцеловал при рождении"
Родители у него были самые обыкновенные: вставали по будильнику, раз в году отдыхали на юге, да все летние выходные пропадали на даче. И мальчишка рос тоже самым обыкновенным, веселым и жизнерадостным, как и полагается ребенку, не знающему ни мук голода, ни страха смерти. Единственное его отличало от таких же, как он, карапузов: он начал рано читать. Бабушка у него читать не любила, папа предпочитал фантастику, а мама сериалы. Поэтому пришлось малышу самому рано осваивать азбуку, чтоб узнать то, о чем другим детям рассказывали родители. Он пыхтел и сопел, не выдерживал, приходил к маме, волоча за собой книжку "Иван-царевич и Серый волк", но мама улыбалась: "Ты сможешь". И он действительно смог. Первыми книжками его были, как водится, "Колобок" и "Василиса Прекрасная", а дальше - пошло-поехало. Сказки русские, славянские, арабские, китайские... Потом Волков с "Изумрудным городом", Милн со своим медвежонком Пухом...потом - детективы и папина фантастика, читаемая в условиях строжайшей секретности, и почему-то никогда - триллеры. Потом пришла школа, а вместе с ней и классики: перечитываемый по нескольку раз дядя Лева Толстой, Тургенев, Булгаков. Трудно воспринимаемый Пастернак и изящная Ахматова. Мальчишке так нравилось творчество классиков, что он начал писать. Сам. Без какой-либо помощи придумывал сюжет и развивал в своих произведениях. Чаще это были автобиографические штуки: стихи, рассказы, просто мысли. И он их прятал, потому что боялся показаться смешным. И все свое он помнил наизусть, потому что это было частичкой его души. Иногда, в порыве вдохновенья, он писал так, что потом не помнил ничего из написанного - это было такое странное чувство... Он не мечтал стать великим - он мечтал быть понятым. И тем не менее, он знал, что его никто не поймет, и в лучшем случае скажут, что он бездарность. Лишь редко-редко, сравнивая свои записи с творениями великих, он позволял себе отметить, что в раннем творчестве у такого-то стихи получались хуже, чем у него. И это была правда.
...Шло время, мальчишка рос, хорошо учился, играл в футбол. И почему-то родители вбили себе в голову, что он должен стать отличником, трястись над каждой пятеркой и часами заучивать материал. Почему - никто не знает до сих пор, но ведь знать все невозможно? И мальчишке приходилось туго. Понятно, нельзя любить все и разбираться во всем. Но ему надо было научиться. И ничего с этим не поделаешь. Надо - и все тут. И он учился... Но продолжал писать. В конце последнего года обучения стало совсем туго. Все чего-то от него требовали и хотели. Всем нужна была его почетная грамота за отличную учебу. Он не понимал - зачем. Но все опять же требовали... Да, он учил. Теперь он мог с точностью сказать, когда родился любой писатель, что он написал и какая главная идея любого его произведения и что натворили их главные герои. Он мог рассчитать объем любой наклонной призмы и пирамиды, даже если ничего не было дано в условии. Он мог увлекательно описать, как происходили знаменитые битвы, как стояли войска и что говорили великие мира сего. Он мог, кажется, все. Он получил почетную грамоту и тысячи оскорблений во время учебы. Потому что ему не прощали ничего. Даже мааааленькой ошибки. И все говорили: "Как ты мог...от тебя не ожидали..." Ему не простили любовь. Клялись, что это временное чувство и у человека младше 30 его не может быть. А он любил. И он писал. Стихи. И рассказы. И плакал над фильмами, которые другим казались пустыми. Он умел сопереживать и верить в истину. В истину, которые художники мира показывали в фильмах. Не в глупых, нет, но в исторических и утопиях. В добрых и наивных - и гениальных. Он умел быть человеком внутри. Он умел рассуждать и поступать правильно. Но им командовали те, кто этого не умел... И он устал. Он устал повторять себе принцип его жизни : "Быть выше". Он поступил на самый обычный факультет, куда поступали все троечники богатых родителей. И он отучился там пять ненужных лет. Единственное, что спасало его - это любовь. Он остался верен себе внутри и верен той девушке, которая поддерживала его все время. Он любил ее чистой любовью, как любят теперь очень немногие. И у них родился мальчишка, как две капли воды похожий на него: голубоглазый, с копной иссиня-черных волос и пушистыми ресницами. Но у него не было ямочек на пухленьких щечках... Ангел не прилетел к нему при рождении. Он прилетел к его папе и грустно шепнул: "Ты был отмечен Богом... Ты был бы вторым Белинским, Гоголем, Блоком, Булгаковым, Чейзом и Конан Дойлом - литературным гением. Но мы выбрали не то время. Мы ошиблись веком, вселенский компьютер дал сбой и перепутал людей с одинаковыми фамилиями. Ты носил бы свою фамилию с великой гордостью, и потомки твои гордились бы ею на сотни лет вперед. В твой истинный век отправился другой человек... но что делать, часть твоей работы он все же выполнит, безусловно, намного хуже, чем это сделал бы ты. Прости и пойми нас. Сейчас другой век и Бог дал тебе в награду еще одну отметку - твоего сына. Кто знает, - ангел лукаво улыбнулся, - что выйдет из него. Ведь теперь мы не ошиблись веком. А ты добьешся высот в той же области, что и твоя красавица-жена. Это все, что мы можем сделать"
И он улетел. И когда папа пришел домой, он увидел ямочки на щеках сына.
И этот уже взрослый дядя действительно стал очень уважаемым человеком, интеллигентным и тонко разбирающимся в своем деле. И жена его была крупным специалистом. А сынишка рос обыкновенным, веселым и жизнерадостным, как и полагается ребенку, не знающему ни мук голода, ни страха смерти. Единственное его отличало от таких же, как он, карапузов: он начал рано программировать...