"ОБРЫВКИ ЗАКЛИНАНИЙ НАД НОЧНОЙ САВАННОЙ", 
15-ый сборник Эгемона-Екклезиаста, 2024г.

1.15. РАЗДАВЛЕННЫЕ СНЫ.

Странно, что уже февраль.
Как назло тоскливо.
Что-то хочется сказать
про неторопливость.

Только непонятно что,
и никаких намёков.
Потому что всё живёт 
далеко-глубоко.


2.15. КУХОННЫЕ НОЧНЫЕ ГОСТИ.

Разбегаются по кухне 
только тараканы,
чтобы я пореже думал
и почаще плакал.

Но пока что неохота.
Только лишь пока что?
Всё закончится восходом
всё равно однажды.


3.15. В МИРЕ ПОТУСТОРОННЕГО.

Прочь сомнения и тоску,
и столоверчение.
Главное, чтоб было тут
то, чего хотели.

А когда закончится -
будет уже завтра.
Снова одиночество
и какой-то завтрак.


4.15. И НЕКОГДА ПРОИЗОДШЕГО.

А в лесах землянки,
погреба и схроны
из времён тех дальних,
что всегда огромны,

но не то, чтоб лучше
даже тех, что ныне -
виртуальный лучик
в летней паутине.


5.15. МНЕ КАЖЕТСЯ ПОРОЮ, ЧТО В ЛЕСУ.

Потому что кажется
мне порой, ребята,
что выносят с вами нас,
а вовсе не солдатов.

Медсестра поможет,
командир научит,
чтобы было проще,
чтобы стало лучше.


6.15. НОЧЬЮ ЗИМНЕЙ В ТИШИНЕ И ТЕМНОТЕ.

Замирает в небе солнце,
а ночами месяц.
Снег ложится на платформы,
поезда и рельсы.

И на горке ледяной
ночами никого.
Но не видно горку ту
мне через окно.


7.15. ЛЬДЫ АФРИКИ.

Не туда окно, а горка
далеко за парком,
магазином, телефоном
и Африкой, где жарко.

Где бывает лед зимой 
только в магазинах.
Где слоны на водопой
идут цепочкой длинной.


8.15. В ПОИСКАХ НОВОГО КЛАДА.

Где на берегах лежат
останки кораблей.
И внутри каких-то клад,
а в каких-то змеи.

Океан там пахнет смертью,
что совсем не странно.
Как почтовые конверты.
Или даже ванна.


9.15. ПОД СТОЛОМ.

Но сдвигаются на кухне 
отовсюду стены.
Не особо-то и трудно
быть одной Вселенной.

Завтра снова будет утро,
ветер над саванной.
Полетят куда-то утки
в сторону Вьетнама.


10.15. ПРОГУЛКА БЕЗ ВОЗДУХА.

И закончится однажды
воздух на Земле.
И завоет кто-то страшно
ночью при Луне.

И по речке ледяной
поедут на коньках
черти, 
ведьмы, 
водяной
в сторону моста.


11.15. ПОЕЗДКА ОБРАТНО.

А бывает иногда
всё гораздо хуже.
За окном стоит коса.
На дороге лужа.

Улица, фонарь аптека.
Серный запах дьявола.
Очень хочется уехать
в этот миг обратно.

12.15. С - ЗНАЧИТ СЛОВО.

Но уже нельзя уехать
ни обратно,
ни вперёд.
Утром будет новый завтрак,
а однажды новый год.

Правда, не совсем, чтоб скоро.
А скорей вчера.
А вчера - всего лишь слово.
Как и все слова.


13.15. ВСЕЛЕННАЯ СУГРОБОВ.

Замыкаются на точках
бесконечные круги -
утром, вечером и ночью.
На жаре и средь пурги.

Бесконечное пространство
превращается в сугроб.
И бессмысленны овации.
И даже теплоход.


14.15. ШЕСТЬДЕСЯТ ТОНН МОРОЖЕНОГО.

По реке замерзшей теплоход не ходит.
Только в океане, где навстречу айсберг -
как примерно очень много разного мороженого -
тонн примерно шестьдесят, а впереди экватор,

но еще не скоро, поэтому так важно -
кто поспеет первым - Титаник или айсберг.
Так когда-то объяснял Фрейд проблему замужа.
Ну а все, кому не лень, причины коннотаций.


15.15. ИЗ ЧЕГО СОСТОИТ ВАКУУМ.

Так возникает пространство
в голове между двумя полушариями,
но это не то чтобы вакуум
или дефекты сознания.

Призраки ведь существуют
не только в призрачном мире,
в который верят безумцы
и остальные дебилы.


16.15. ВСТРЕЧА БУДЕТ ИЛИ БЫЛА?

Призраков видят кошки
и иногда собаки.
Не только в домах заброшенных
или в старинных парках.

На самых обычных улицах.
Среди белого дня.
Я постучу тебя по плечу,
и ты узнаешь меня.

Хотя поначалу и удивишься,
ведь мы встречались на кладбище.
Справа платаны, а слева тисы.
И что-то там где-то дальше.


17.15. ГДЕ-ТО ЗА СТРАТОСФЕРОЙ.

Ведь где-то там за стратосферой
летают по небу ангелы,
выискивая на земле демонов,
чтобы их не пустить обратно.

Мне кажется может, но раньше,
когда я смотрел на небо,
самолёты летали чаще.
И в Австралию.
И в Кабо-Верде.


18.15. ЗА ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ДО.

Я сейчас задумаю число.
Прямо вот сейчас. Вот в эту вот секунду.
А примерно через двадцать лет скажу -
для чего вообще его задумал.

И невидимый, послушав, усмехнется.
И возможно не приступит к пыткам.
И случатся над землей восходы,
и какая-то космическая выдра.


19.15. КУДА?

А быть может, что вообще и не случится.
Ничего и никого. Вообще.
Никогда. Не драться. И не мыться.
Ни машины. И не поезда.

А и правда - для чего?
Зачем?
Почему?
Куда?
Чего?

20.15. И МЕЖДУ НИМИ ПРОИСХОДИТ РАЗГОВОР.

Комната ведь тоже часть пространства.
И не то, чтобы совсем не важная.
Это нечто вроде постоянства,
но когда почти не очень страшно.

Ничего не получается - и ладно.
Может быть когда-нибудь получится.
Всё всегда одна реинкарнация.
Типа между случаем и случаем.


21.15. FINITA LA SCENE.

Говорят окончатся однажды
города, страницы и моря,
и летающие в небе башни,
и июньские кривые тополя.

Даже люди как-то раз окончатся,
как кончается поэма или песня.
Так что всё это - обычная бессонница.
Только вот немного интереснее.


22.15. И ВОСТРУБИЛ ПЕРВЫЙ АНГЕЛ.

Может даже очень много, а не много.
Вдруг прошел весенний звездопад -
и не в океан, а на дорогу
с неба вдруг упало всё подряд.

Так бывало в Средние века.
С неба часто шли дожди из разного.
Говорят, что так возникли города.
Но мне кажется, что говорят напрасно.


23.15. ОБРЫВКИ ЗАКЛИНАНИЙ НАД НОЧНОЙ САВАННОЙ.

Может не пустыня, а саванна?
Над саванной завыванье ветра,
приносящего обрывки заклинаний
с противоположного конца планеты,

чтобы пробудился где-нибудь Пазузу
и отправился в далекие Парижи,
чтобы в одиночку побродить по Лувру
тёмной ночью, когда никого не слышно.


24.15. И НЕ УЛЕТИТ.

А за окном пустота и стены.
и невозможность четвертой двери
по причине отсутствия четвертой Вены
или третьей руки.

И загораются дни и месяцы
праздничного календаря.
Я бы хотел в такой день повеситься.
На картинке.
из Букваря.


25.15. ЗАКАТ МЕРТВЕЦОВ.

Всё не закончится и не начнётся.
Каждый рассвет - рассвет мертвецов.
Вот почему получается остров.
Только из слов. 
И к тому же без слов.

Так возникает город и стены.
Так возникает дерево, луг.
Так возникают все эти сучья, проблемы.
Тормоза, остановки. 
И даже любовь.


26.15. КТО ПОВЕШЕН ЗА УГЛОМ?

Никто не расскажет, и я не скажу -
по какой же причине всё так, а не так,
чтоб не хотелось бежать к врачу,
а сразу хотелось бы в ад.

Черти с котлами, весёлые прялки,
разбившиеся альпинисты.
Рекревции и раздевалки.
И гипсовые горнисты.


27.15. ЕЩЕ ОДИН МИР.

И получается еще один мир.
Совсем ненамного отличный от прежних,
как очень скоро заметите вы.
Возможно, в нём даже будет и Брежнев.

Чем черти не шутят по ранней весне?
Если, конечно, шутить им охота,
а не охотиться по ночам при луне
где-то в районах очередного болота.


28.15. ПРИЗРАК ОДНОЙ СОБАКИ.

Там на болотах бродит призрак собаки
из книги про Баскервилей
и случайных прохожих кусает во мраке,
чтоб не повадно было.

На дне болот там лежат динозавры,
галлы и печенеги,
не очень понятно, как туда попавшие,
но поселившиеся там навеки.


29.15. САРКОФАГ ДОМА ПРИЗРАКОВ.

Так часто бывает в домах  с призраками.
И иногда на кладбищах.
Если, конечно, луны не видно,
и своеобразна ограда.

Если ночами блуждают по улицам
звери и вурдалаки.
Если бриллианты спрятаны в стульях.
А не в египетском саркофаге.


30.15. ПРИВИДЕНИЯ СТАНЦИИ.

И всё-таки мне кажется, что призраки и привидения - 
это две разных субстанции.
Примерно, наверное, как джем и варение.
Или станция метрополитена
и метеостанция.

Хотя в чем именно разница так сразу сказать затруднительно.
Да и не сразу с первого раза не каждый медиум возьмёт да и определит.
Наверное, поэты со стороны примерно так же выглядят.
Не то сразу поздний Пушкин с Лермонтовым и Байроном,
не то обыкновенный тунеядец и паразит.


31.15. ТО, ЧТО ДО ПОЗЖЕ.

Последние, кстати, встречаются реже.
А скоро, похоже, вообще исчезнут.
И станет всё так, как было если бы
Земля не взорвалась, а вертелась по-прежнему.

И населяющие ее фотоны
в своём обыччном материальном обличии
ещё не превратились в фантомы -
своеобразные отражения чего-то некогда существовавшего,
злобного
и истеричного.


32.15. МЕЖДУ ПРОЧИМ.

Веселые дни. Веселые ночи.
Веселые пятницы. Веселые понедельники.
И всё что случается - случается как бы между прочим.
Не до, не после, а именно между.

Так что в некотором роде где-то нигде.
Где-то там в коробке, где находится та самая кошка,
размышляющая о том, что будет на обед?
И что лучше помыть - вилку или ложку?

33.15. НЕВЕРОЯТНАЯ ТРУДНОСТЬ ОПИСАНИЯ.

А может и ничего. Ну и что, что в раковине грязная посуда.
Один день погоды не сделает. Хотя бывает и иначе.
Так если вдуматься - то жить вообще трудно.
Я каждый день убеждаю себя в том, что пока что еще не хватит.

Мои слова довольно часто звучат неубедительно.
Впрочем у меня есть на это причины, о которых лишний раз не хочется вспоминать
и уж тем более разговаривать. Так что - да, многое умозрительно.
Но с другой стороны - не всё всё про себя стоит знать.


34.15. КАЖДЫЙ ДЕНЬ - ЯЩИК ПАНДОРЫ.

Да и вообще не особо понятно, что именно знать про себя стоит.
Потому что иногда создается впечатление, что вообще ничего,
потому что любая информация - это в общем-то очередная Пандора,
открывающее очередной ящик, на дне которого может оказаться какое-то г_вно.

Но с другой стороны - кто не пьет шампанского.
А иногда так бывает, что и вообще ничего не пьёт,
потому что именно в этот момент происходит очередное свертывание пространства,
а возможно и времени. И чего-то ещё.


35.15. КАЖДОЕ УТРО - КРЫШКА ОТ ЭТОГО ЯЩИКА.

Но, как правило, у любого ящика имеется крышка.
Особенно, если этот ящик - гроб. Или, к примеру, саркофаг.
Ведь трамплин - это тоже далеко не всегда на краю бассейна вышка,
на которой стоит кто-то, размышляющий при этом про наисованный кем-то вокзал,

на который поезд то ли только пришел, то ли скоро уходит.
А понять это нельзя, потому что на рисунке часы повернуты в другую сторону.
И лишь их смазанный циферблат расплывается в витрине магазина, расположенного напротив,
на крыше которого обычно сидят вороны.
Но вот именно почему-то улетели вороны.


36.15. ДНИ ИСКЛЮЧЕНИЙ.

Впрочем, как хорошо известно, бывают и исключения из правил.
Хотя заметить их трудно, особенно если никаких правил вообще нет.
Один камень в кучу добавил или наоборот убавил.
Но кто это заметит, если играешь сам с собой. 
И неизвестно, сколько камней должно быть вообще.

Так что отчасти получается всё очень даже и интересно.
Или хотя бы увлекательно. Как ночной перекресток, на котором никакого нет.
И, как в этот момент отчего-то думается, - может никогда и не было.
И не просто никогда не было. А вот вообще никогда. Совсем.


"ОБРЫВКИ ЗАКЛИНАНИЙ НАД НОЧНОЙ САВАННОЙ", 
15-ый сборник Эгемона-Екклезиаста.
Москва, 2024г.