Аннотация: Суровые будни параноика в ожидании Апокалипсиса. Пародия на роман "Черный день" А.А.Доронина.
Черный пень
В окно заглядывало солнце, проникал приятный ветерок, беззаботно щебетали птички - в общем, нарождавшийся день с утра был полон дурных предзнаменований.
- Это неспроста, - подумал Паша, лежа на кровати в своей комнате. - Уж слишком все подозрительно. Пойте, пернатые твари, пока вас не испепелила ядерная вспышка.
Вставать не хотелось, но Паша сделал над собой невероятное волевое усилие и, присев на краешке кровати, сунул левую ногу в правый тапок. Да, он был немного рассеянный.
На часах 11.40. Что ж, не повезло, на лекцию он опоздал, но идти все равно надо!
- Только конец света меня остановит, - подумал целеустремленный Паша и стал надевать рубашку. Потом он натянул носки. Затем просунул две ноги в одну штанину брюк. Эти брюки мама подарила ему на день рождения. Тут Паша ударился в приятные воспоминания. Праздничный торт со свечками, мама, папа и он. И маленькая плюшевая крыска, такая забавная. Тихое семейное торжество - и никаких к черту друзей. Их у Паши не было. Правда, был какой-то человек, изредка называвший его другом. Но Пашу вполне устраивало, что он был для кого-то другом. Это одолжение его не слишком напрягало.
Потом Паша пошел в ванную. Одной рукой он взял зубной тюбик, другой - зубную щетку. Выдавил пасту на щетинки, параллельно задумался о силе давления пасты внутри тюбика. Потом он поднес щетку к раскрытому рту и запихнул ее внутрь, начиная делать горизонтальные и вертикальные движения рукой. Он чистил зубы. Его внимание привлекла воронка в раковине. Вода по спирали засасывалась в отверстие, и только идиот не смог бы разглядеть аллюзию на циклическое развитие человеческой цивилизации: по свернутой спирали к Концу Концов.
Из кухни донесся голос мамы:
- Паша, я тебе тушенку разогрела.
- Не Паша, а его высочество Павел, - в мыслях посетовал Паша на беспардонность мамы. Но он простил ее, потому что очень хотел есть. Паша обожал тушенку. "По сравнению с жареными крысами - это просто деликатес", - считал он.
На кухне Паша сел на стул, насвистывая под нос "медленно ракеты уплывают в даль", и включил телевизор. Какой-то идиот рассказывал таким же идиотам идиотскую историю. Паша переключил канал. Ему несказанно повезло: шла передача про испытания ядерного оружия. Хрумкая тушенкой и запивая сгущенкой из продырявленной баночки (он всегда так делал), Паша вспомнил, как ездил в гости к бабушке. Как он любил ходить с ней в лес, собирать грибы (ему нравилась их форма, напоминавшая о чем-то до боли родном и любимом). А еще он вспомнил, как в школе на уроке физики учительница не разрешила провести эксперимент по делению ядер урана. Паша хранил эти ядра у себя под кроватью, каждый день он доставал их, пересчитывал и игрался с ними. А потом, когда решил поделиться своим сокровенным с ребятами, - принес в школу. Но люди тупы и жестоки, мир - несправедлив. Училка позвонила в МЧС, а одноклассники в суматохе растащили ядра себе по портфелям.
Паша привык ждать от жизни подлянки. Люди причинили ему много зла, и он хорошо это помнил, а чтобы не забыть, потому что Паша был очень рассеянный, - записывал в тетрадку. Вот, например, 12 апреля - тогда, в пятом классе, в сказке про Репку, ему не разрешили сыграть Короля, потому что не было такой роли. Это событие больно ранило его чувствительное сердце. Он понял, что стал жертвой заговора учителей. Другая примечательная дата - 16 февраля. Паша помнил этот день: в седьмом классе они играли в Зарницу в парке. Пока его сверстники разводили костер и бегали среди деревьев, маленький Паша зарылся в сугроб, оборудовав там ПротивоЯдерное АнтиРакетное Убежище (ПЯАРУ). Пол он предусмотрительно выстелил картонками, чтобы в убежище не пробрались крысы. Только идиот мог бы не догадаться о назначении столь важного объекта, но Пашу всегда окружали одни идиоты. Когда он отлучился ненадолго, чтобы справить малую нужду, то по возвращению обнаружил в своей святыне двух одноклассников, которые курили сигареты. Даже идиот бы понял, что курить в Убежище категорически запрещается! Паша стал осыпать их проклятиями, возвещая об огненном граде господнем, который обрушится на их головы.
- Я еще по вашим трупам ходить буду, холопы. Вот увидите: вы все сдохнете, а я останусь, - кричал Паша, раненый людским вероломством до самых глубин души. Но Петька и Юрка схватили его за руки, бросили в Убежище и засыпали снегом.
Лежа в снегу, Паша невероятными усилиями воли поддерживал в себе жизнь и думал, что если начнется ядерная война, будет еще хуже. Он должен выжить любой ценой. Именно тогда он решил, что выбравшись из сугроба, обязательно напишет книгу, и те, кто над ним смеялся, лопнут от зависти. "Это будет сверхчеловеческий шедевр, постигнуть суть которого, значит, поглумиться над замыслом Божьим, потому что только избранные..."
Когда через десять минут Пашу откопали из-под снега, мысль о книге прочно застряла в его голове. Это был уже не человек, а писатель. Первый опыт выживания в экстремальных условиях не прошел бесследно для детской психики.
...Паша выключил телевизор и включил старенькое радио. Он всегда делал это с замиранием сердца, надеясь услышать сигнал оповещения об эвакуации. Но по радио чертовы параноики обсуждали будущие выборы. И даже гудки завода неподалеку предательски молчали.
- Почему мне так не везет? - взгрустнул Паша. Скорее бы - столько тушенки и крупы пропадает...
Паша был умный, а потому очень запасливый.
Даже время шло против Паши - уже полпервого. Паренек стал собирать рюкзак, с которым каждый день ходил в университет. Он положил туда отраву для крыс, фонарик, лопатку, нож, компас, блокнот и пять банок тушенки. Нет, Паша не был параноиком, в чем он никогда не соглашался со своим психиатром. Ведь только идиот может спокойно гулять с пустыми руками. А вдруг война? Как ты будешь выживать, если у тебя даже сникерса в кармане нет? Пашу всегда забавляли подобные идиоты. Вот и сейчас, на улице, они шли ему навстречу без сумок и рюкзаков, и он тихо, но с внутренним ликованием, посмеивался над ними. Они были обречены на гибель, но он, ведомый перстом судьбы, выживет и еще поплюет на их братские могилы. Ему обязательно повезет! От этой мысли его нос задрался еще выше и гордо устремился в синеву мирного неба...