Аннотация: А, вообще, этот год гриб плохой пошел. Мелкий скользкий и злопамятный. Без привычки и инструмента правильного и не добудешь.
Что, сынок, из города? За грибами? То-то я смотрю, раз лицо не знакомое, значит из города. А если с ножом, то точно за грибами. Это и правильно. В этом году гриб такой матерый пошел, без ножа в лес даже не суйся. А еще лучше топор с собой иметь.
Только забредешь поглубже в чащу сразу слышишь, как они по кустам шуршат, окружают и перехрюкиваются.
Кто - кто. Кто в лесу, те и перехрюкиваются. Ну не грибы же, сынок. Гриб, он шуму не любит. Самое большее свистнет когда. Но это редко. Только если дорогу перебегает. Гриб. А еще бывает, что поют они под дождем. Но это только ночью, да и то не каждой. Или когда у них сезон начинается. Как это по науке? Забыл. Ну, короче, когда они женятся все разом. Грибы. Они тогда в большие кучи сползаются все и разом женятся, кому куда повезло. Кому под березой повезло, кому под осиной счастье привалило. А кому сразу полный груздь. В смысле, так хорошо, что больше не надо.
Так вот, сынок, ты разумей, хрюкать грибы не умеют. Поэтому, как услышал у себя за спиной хруст, сопение и хрюк, то все. Никакой это уже не гриб. А это, блин, кабан.
Кабана в лесу просто узнать. По перегару, морде каторжной и ржанию. Это потому что кабан, по одному не ходит. А когда их много им всегда весело.
Подойдет к тебе кабан и скажет человеческим голосом. "Эта, алле, братан, что там у тебя на счет мелочи" "А дай позвонить" "Давай костюмами поменяемся"
Вот тут сынок, только на нож вся надежда. Потому как кругом лес. Каждый сам себе и судья и прокурор. А кабан - теперь не в красной книге. И тебе в той книге делать нечего.
И иначе в наших местах не получиться. А как же еще.
Председателя в прошлом году громом убило.
Депутат в партизаны ушел, невинность свою сохраняет, или неприкосновенность. Бережет себя. Для прокуратуры.
Ему так районный прокурор и предложение сделал. Типа, "еще раз твою штрафную ряшку в райцентре увижу, все, женюсь на хрен" Только он не так сказал, а короче. "Еще раз и ..." А как прокурору не поверишь? Он же с самой блатотой общается, нахватался. И жениться может хоть на ком. Он же прокурор. Ему однополый брак, даже без учета мнения невесты давно разрешили. Даже не в сезон. Кроме него нет власти. Участкового партизаны с собой увели, давно, когда от немца отступали.
Почему, "в сорок третьем"? Да в ту войну Гитлер до нас не дошел, маленечко. Ага. Тысячи три километров ему до нас еще топать оставалось.
А потом, при Путине уже, партизаны у немцев с хутора корову увели. А те обиделись. В общем, то еще было лето. По всей округе хутора да машины горели. Небо аж черно было. Но по итогу победили немцы. А участковый хотел к немцам переметнуться за ним и пришли ночью. И в лес увели. Наверное, жениться.
Да тот год и не грибной был, и не ягодный. И без бань чуть не остались. Почему "неурожай"? Еще, какой урожай. В лес то не сунешься, без миноискателя.
Нет, не немцы мины ставили. И не партизаны. И уж точно не грибы. Какой из гриба подрывник?
Орки, из города, шли как обычно через наши места на Лориен, и, как обычно, по дороге нажрались. Оно и понятно, хрен его знает, где он этот Лориен, но по любому у барлога на рогах. Без привала не потопаешь. Вот они и привалились. Со всеми вытекающими последствиями.
Сперва водки нажрались так, что у них из закуски только лавровый лист остался. А водка не кончилась. Вот их какой то лесовик-затейник и надоумил грибов местных наших насобирать. Они и рады стараться. Да помногу так насобирали. Кто полный спичечный коробок, кто пачку из под сигарет. А кто и по пакету.
На жареху, вроде, мало. Варить, вроде, долго. Вот они их и давай сырыми жрать. Кто по два грибка, а кто и более. Все у них стало хорошо. Сам же понимаешь, сынок, наш гриб, он всем грибам гриб.
Только зря грибы они не мыли. Да и руки тоже. Отчего мгновенно весь лес заминировали. Но животы то у них к утру, к вечеру отошли. А гусь улетел навсегда. Так тут и прописались.
В основном безвредно чудят. То по деревне пройдут и на индийский мотив поют " Хари водки, хари дайте, хари хари, хуже будет" Идут и сами себе в такт в ведра колотят и в бубны. Причем, ведра у них оцинкованные, а бубен может оказаться, чей угодно. Кто водки сразу не дал, тот и музыкальный инструмент.
А те, что покрепче, урукхаи, сзади цепью идут. У прохожих деньги собирают. Не, не за просмотр. Просто. Или по хатам разбегутся и клянчут "Матка, яйки, матка млеко, А то будем делать пуф-пуф"
Редко слышно чтобы они всерьез набедокурили. Разве пару раз деревни сжигали, инкассаторов хлопнули, школу армянам продали, все больше без жертв. Да они и сами на грибников не кидаются первыми. Только, опять же, если не дай бог сезон. Ну, этот, как его по науке, забыл. Короче, когда они в стаи сбиваются и опять же на всех подряд женятся. На тех, кого грибы уже отпустили.
Они, кого менты, санитары леса и родители не отловили и по принадлежности не разобрали, до сих пор чудят на лоне природы. Они же грибов много насушили.
Так что они особо не опасны.
Хуже если ты в лесу на ментозавров нарвешься.
Это страшный зверь. Причем, сука, сугубо местный. Больше не водиться не где, хоть ты тресни. Мужики здешние, бывает, поймают его, при налете на курятник, отпинают, для порядка, догола разденут, для куражу, в смысле, кокарду глотать заставят и в противовес, чтобы клин клином, ксиву в трубочку свернут и дубинкой кое куда, как шомполом запыжат. Мочить то его нельзя, он же, тварь дикая, при исполнении. Вот и завозят их подальше, но они все равно возвращаются. У них тут гнездо.
Тут же полигон был, какой сам знаешь. И комбинат по обогащению, сам знаешь чего. Его зэки обслуживали, целый лагерь. Постепенно они мутировали. Ногти отрастили, чтобы породу в из гранита выковыривать, шкуру, чтобы концентрат серы не разъедал. Короче не подарок. Особенно в сезон. Или полнолуние если на пятницу выпадет.
Вот, чтобы его особо надежно охранять стали еще при коммунистах выводить новую породу Ментов. Чтобы родине служили, и на людей кидались. Чтобы палку милицейскую приносили. Чтобы жрали что дадут, а не дадут - сами мышей да кошек на паёк ловили, и на снегу без зимней формы спали. Ну, при Ельцине лагерь разогнали. А этих оставили. Они одичали совсем. Одними же грибами питаются.
Вот. Если им попадешься, то совсем хана. Они же документы проверять будут. А читать, все равно не умеют. А у тебя, поди, и паспорт с царским орлом?
Одно только средство спастись. Когда они тебя окружат, вставай на пенек, или еще, куда и кричи им, что ты замполит. Ох, они этого бояться. А как они встанут тебя рассматривать, ты им сразу про международное положение рассказывать начинай. Они от этого уснут, тут и беги, если сможешь.
Главное, смотри, их шаману не попади. Они так майора-особиста называют. Ох, лют, зверюга. Его можно только серебряными вилами взять, и то не всегда. Тут уже не меньше пятисот евро сдерут. Их же учили не брать рубли, и доллары их учили не брать. Так что даже не предлагай. А евро не было, когда их учили. Так что они берут только евро. Или водку. Или грибы. Но грибы то они у тебя по-любому отберут. А если не дашь ничего, еще и посадят. На куда ни будь. Потому что тюрьмы у нас нет.
Куда тюрьма делась? Депутат разрешил гасторбайте6ров в охрану брать. Они там устроились, обжились, родню - друзей подтянули, да и выселили всех из тюрьмы. Теперь у них там вокзал, бордель, рынок и силиконовая долина.
А кто провинился, того либо в город с рыбным обозом в новых лаптях отправляют, либо тут, на месте, карают народными средствами. Всмысле, женяться.
А, вообще, этот год гриб плохой пошел. Мелкий скользкий и злопамятный. Без привычки и инструмента правильного и не добудешь. Сгинешь в наших местах бестолку и никаких грибов не наберешь.
Так что, сынок, если так уж грибы наши нужны, а буйну голову сложить, желания нет так и быть, продам я тебе их. Смотри, уже сушеные. Пятьдесят евро коробок.