Егоров Валентин Александрович : другие произведения.

Что же, в конце концов, случилось в Белграде?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда перешагиваешь возрастную черту в 60 лет, то лишь тогда у тебя появляется свободное время для того, что посидеть с другом за бутылочкой хорошего коньяка, вспомнить о делах былых. Часто это бывают такие воспоминания, что человек со стороны никогда в них не поверит! А ведь они были просто эпизодами твоей жизни...

Что же, в конце концов, случилось в Белграде?

Рассказ седьмой

   Мой самолет на Москву вылетал завтра рано утром, поэтому я собрал все свои вещи в гостиничном номере, а затем на лифте спустился вниз в лобби гостиницы. В рисепшене я своей кредитной картой расплатился за гостиницу. Мы немного поболтали с портье, она была очень красивой девчонкой, что большая редкость для Сербии, где мужики телосложением и лицами были более или менее ничего, а вот с красивыми женщинами у сербов - серьезная проблема.
   Сербской девчонке было приятно, что этот янки среднего возраста и, похоже, с деньгами в кармане, обратил на нее внимание. Вот она и болтала со мной напропалую, не обращая внимания на своего коллегу, который на пальцах пытался ей что-то объяснить. Я понимал, что ни одна сербская женщина, ни за какие динары не пропустит возможности познакомиться с американцем, так как не хотела упустить возможности на халяву смотаться в Штаты хотя бы на недельку или больше. Но, треплясь языком, я не спешил ее приглашать в США, а стоял напротив нее, молол всякую чепуху о погоде, о достопримечательностях Белграда. В общем, мы с ней вели светский разговор пока без всяких обязательств с обеих сторон, девчонка прекрасно понимала, что я не буду ее за просто так приглашать к себе домой, поэтому наш разговор носил предварительный характер.
   Когда часы, висевшие на стене, за ее спиной пробили ровно шесть часов, то мне показалось, что в дверях гостиницы мелькнула красное лицо Сашки, моего лучшего друга. Присмотревшись, по насыщенной красной окраске его лица я убедился в том, что мой братан весь свой рабочий день провел в баре за кружечкой пивка своей гостиницы. Но, видимо, он все-таки выкроил время для того, чтобы заскочить в одну белградскую автомастерскую подремонтировать тормоза своей машины. В гостиницу Belgrade Art Hotel, в которой я остановился, он заскочил по дороге в свою гостиницу, чтобы купить себе пачку сигарет и выпить кружечку черного бархатного пивка, которое особенно уважал.
   Если бы Сашка только знал о том, что я, его братан, сейчас стою у деска портье этой гостиницы, то он обязательно подошел бы ко мне, чтобы уважительно пожать мою руку. Но, если бы такая встреча состоялась бы, то в гостинице Belgrade Art Hotel, где я остановился на денек, АМН пошло бы кувырком. Уж очень мы с ним любили побезобразничать после второй бутылки водки. Но в этот приезд в Белград я не успел своего братана проинформировать, что планирую пару дней провести в его Белграде!
   Белград и Сербия - это не мой ареал, здесь я бываю нерегулярными наездами, сегодня в этом городе я совершенно случайный гость!
   Позавчера с утра я еще сидел за столом в своем офисе, от нечего делать поигрывал в тетрис на своем компьютере и, не выходя на лестничную клетку, безостановочно курил сигареты "Мальборо" на своем рабочем месте, так как никого более в офисе не было. Все мои коллеги разъехались по делам, а меня оставили в качестве дежурного по конторе.
   Пару раз ко мне заскакивала Леночка из нашего протокольного отдела, якобы перекурить вместе со мной. Но, как только за ней закрывалась дверь, то мы набрасывались друг на друга и бесконечно целовались. Ленку я давно и страшно люблю, думал, что она станет моей женой, но она вышла замуж за другого и уже родила ему сына, почему-то назвав его моим именем. Десять лет мы не встречались, не виделись, я уж начал подумывать, что наша любовь навсегда заглохла, закончилась! Но судьба-индейка нас сильно подвела, сделала так, что мы снова встретились на день рождения одного друга. Сдуру я пересилил себя и уговорил Леночку снова переспать со мной, ее муж тогда был в командировке, и мы снова потеряли головы.
   Пришлось мне снимать наемную квартиру поблизости от дома, в котором жила ее семья. Теперь вот уже третий год я каждый день на своей машине вожу ее на работу и с работы, воспитываю ее сына, словно я ее муж, а она лишь изредка, всего лишь раз в неделю и, словно нехотя, соглашалась заглянуть в мою съемную берлогу на пару минут. Сегодня мы уже два раза отводили свои души в поцелуях прямо на моем рабочем месте, перед другими притворяясь, что перекуриваем свободное время. Воспользовавшись случаем, мне впервые удалось ее уговорить провести со мной всю ночь в моей квартире. Леночка с моего телефона тут же перезвонила мужу, она ему сказала, что внезапно заболела мама, что сегодня она будет у нее ночевать. Так что понимаете, с каким я нетерпением ожидал, когда закончится эта проклятая работа, мысленно занимаясь тем, что уже раздевал свою любовь.
   Примерно, в четыре часа в офис заглянул подполковник Борис, он сделал удивленными свои глаза, и поинтересовался:
   - Слушай, почему ты один в офисе? Работы по горло, а ты в тетрис играешь и еще куришь на работе!
   Я хотел было сказать Борису, чтобы он заткнулся, что он pine in the ass?, принимая во внимание, что мы с ним имеем одни и те же звания, только я опер, а он засранный командир, вернее, заместитель командира нашего отдела. Но в этот момент за его спиной снова открылась дверь, в нее влетела Леночка со счастливым криком:
   - Артур, я только что освободилась, поехали к тебе на...
   Но тут она, наткнувшись на спину Бориса, прикусила свой язычок, а в этот момент эта гадина подколодная еще самодовольно улыбался. Затем он почему-то взгрустнул, повернулся лицом к Леночке и на ее девичье ушко тихо прошептал:
   - Ты извини меня, Лена, но сегодня Артур не сможет отвезти тебя домой. У нас внезапно появились срочные дела. Теперь ты с ним снова увидишься только через месяц. Но, Лена, пожалуйста, никому в своем отделе не говори о том, что этого твоего оболтуса не будет в Москве весь этот месяц!
  --
   В общем, Борис дал мне свою машину с шофером и с мигалкой, за десять минут мы долетели до конторы, что на Ленинских горах. А там разговор был совсем коротким. Меня переодели в штатовский костюм, побрили и постригли согласно штатовской последней моды, дали в руки чемоданчик с парой запасных трусов, аэрофлотовский билет до Лондона, ноутбук с флешкой и мой американский паспорт. Интересная деталь, эта флешка живет всего три часа, после этого времени она попросту распадается на запасные части, из которых уже ничего нельзя собрать, как, впрочем, и с самим ноутбуком. Одноразовый он, да и только! Словом, пока на машине Бориса я ехал в аэропорт, у меня было достаточно времени для того, чтобы ознакомиться с заданием. Два раза я его перечитал, а затем нажал кнопку "destroy", через минуту с компьютером и флешкой было навсегда покончено!
   Затем я откинулся на спинку своего заднего сиденья, закрыл глаза и задумался о том, почему же мне поручили столь простую работу - в аэропорту Белграда проконтролировать погрузку американских стингеров, захваченных нашими гэрэушниками, на самолет Аэрофлота и вместе с этим грузом следовать в Москву. Непосредственно самой операцией сейчас занималась группа Веры, в которой боевиком служил мой братан Сашка. Став майором, этот парень совсем задрал нос кверху, и тому, кто с ним бы не пил, не давал проходу. Однажды с аналогичным предложением он полез и к начальнику нашего управления, в результате Сашка едва не начал военную карьеру с самого начала.
   Так вот по легенде мой братан должен был заехать в один белградский отель, чтобы там своим появлением дать мне отмашку в том, что операция прошла нормально, что стингеры в наших руках, а группа отправляется в аэропорт грузиться в самолет. В задании говорилось, что в том случае, когда Сашка не приводит за собой хвоста, то уже завтра я должен был занять свое место на борту самолета Аэрофлота, вылетающего в Москву. Стингеры же будут следовать вместе со мной и по моему билету в багажном отделении этого самолета до Москвы. В этом же задании ничего не говорилось, что я должен делать в том случае, если за Сашкой тянется хвост.
   Правда, при получении этого заданием меня несколько смутили два обстоятельства. Первое, обычно выполнение такой работы поручалось стажерам или же тем офицерам, которые только начинали работать в нашей конторе. Не хочу о самом себе говорить слишком много хороших слов, но последние три года я работал только по Штатам, причем в этой области я чувствовал себя вполне уверенно. И второе, почему Борис моей Леночке сказал, что меня не будет в Москве целый месяц? Могу сказать, что ответов на эти вопросы я так и не нашел ответа, так как задремал!
   Полет я проспал, в Лондоне я на пару часов покинул аэропорт Хитроу, чтобы заглянуть в несколько городских бутиков, где кое-что приобрел, чтобы почувствовать себя настоящим янки бизнесменом.
   Прилетев в Белград, из аэропорта я отправился в гостиницу Belgrade Art Hotel, где взял стандартный одиночный номер. День прогулял по городу, знакомился с его достопримечательностями, одновременно проверялся, не подцепил ли я где-либо хвост наблюдения. Ведь сербы, народ наглый, если их женщины еще терпят американцев, то мужики при первой возможности бьют им морды или прикрепляют к ним для слежки бригаду внешнего наблюдения. Но на меня, хотя внешне я выглядел настоящим янки и имел настоящий американский паспорт, так и никто не обратил внимания. Где-то за полдень я по городскому таксофону набрал один телефонный номерочек, автоответчик тут же мне выдал требуемую информацию. На такси я поехал на городской железнодорожный вокзал. Там в автоматических камерах хранения нашел свою ячейку, которую открыл ключом, на всякий случай привезенным из Москвы. Забрал из ячейки чемодан среднего размера. Перекусил в вокзальном буфете, причем плотно и вкусно перекусил, даже с одним сербским железнодорожником разделил бутылочку настоящей сербской ракии.
   В отель вернулся часа в четыре немного усталым, но не голодным. Тут же сбросил с себя одежду, отправился в душевую, где принял контрастный душ. Когда вернулся в номер, то мне сразу же показалось, что кто-то рылся в моих вещах, по крайней мере, специальной ниточки, которую я оставлял, на своей плечевой сумке, на месте уже не было. Я на секунду задумался, чтобы просчитать ситуацию. Ведь, в гостиницу я вернулся без какого-либо хвоста за собой, мне это подтвердили доброжелатели, но тот, кто обыскивал мой номер, явно хотел что-то проверить. Я сразу же предположил, что меня посетил некое новое лицо, которое хотело удостовериться в том, что подобранное им оружие, было доставлено по назначению. Со мной же этот настырный представитель сербского Агентства по национальной безопасности не захотел знакомиться. Он лишь удостоверился в том, что чемодан, который я получил на вокзале, действительно находится в моем номере. Но зачем же он тогда копался в моих грязных трусах, обычно такими вещами интересуется женщины агенты?!
   Я открыл чемодан, достал два своих любимых пистолета "Desert Eagle" и автомат "Val" с боеприпасами, который первый раз я взял со мной в командировку. Пользоваться я им мог только в том случае, когда должен был сказать своим возможным противникам или преследователям, что я россиянин. В других случаях я должен был пользоваться местным оружием! Проверка оружия, приведение его в боевую готовность заняла у меня очень много времени, но, когда я ее закончил, то был полностью убежден в том, что оно меня уже не подведет! Собранный автомат вместе с дополнительными магазинами и гранатами, я убрал в плечевую сумку, пистолеты рассовал в плечевые кобуры. В ухо сунул маленький неприметный наушник переговорник. А затем внимательно осмотрел себя в зеркало. Удовлетворенный своим внешним видом и внутренним содержанием, я отправился к лифту на своем этаже. Оставив свои вещи в номере, так как гостиничный персонал и секьюрити должны думать о том, что только завтра утром и выселюсь из этого номера. В двенадцать саамов завтра в этот номер явится человек, который ничего не слышал о моем существовании для того, чтобы забрать эти вещи и как бы очистить этот номер от ненужных следов.
   Сашка появился вовремя, неспешной походкой, пройдя дверь гостиницы, он сразу же отправился в бар. Двери бара были широко распахнуты, там только что окончилась мокрая приборка, чтобы полы в баре быстрее подсохли, мойщики и оставили его дверям открытыми. Но верхний свет в нем был полностью выключен, освещалась одна только барная стойка. Из этого бара широко и привольно лилась штатовская громогласная музыка, но ни одного посетителя в этом баре пока не было, так как он должен был открыться только семь часов вечера. Но я хорошо знал характер своего братана, такие препятствия, как закрытый бар, он решал за один прием, для него было главным, чтобы зеленье шуршало бы в его кармане.
   Любляна же в этот момент у меня поинтересовалась, женат ли я. По опыту своего общения с гостиничным персоналом я знал, что далее эта сербская девушка начнет мне рассказывать о том, что она одинокая женщина, это с таким-то лицом и фигурой, что скучные вечера ей приходиться проводит в домашних условиях. Этими словами, она намекала на то, что, если я настоящий мужчина и ее хочу, то обязан ее пригласить в ресторан сегодня вечером. Ну, а дальше вы сами понимаете, что должен был последовать тестовый вечер нашей романтической любви, который бы определил, подходим ли мы друг другу в сексуальном плане. Но у меня уже кончилось время на общение с этой прекрасной сербкой, я уже не мог больше продолжать наш светский разговор, поэтому мне пришлось ей сказать:
   - Я еще не женат, Любляна, но у меня уже есть двое внебрачных детей! А сейчас за мной пришла машина, чтобы отвезти меня в аэропорт!
   В отношении детей я немного приврал, в то время у меня пока была одна только дочь, но мне так хотелось, я на это надеялся, что Леночка подарит мне сына, правда, она пока пообещала, подумать над этим вопросом.
   В это мгновение за дверями гостиницы остановились две одинаковые машины с приготовившемуся к прыжку ягуаром на их капотах. Из машин вышло шесть человек. В уме я тут же прикинул, что на дело, ликвидировать Сашку, пойдут только четверо, а двое остальных останутся в лобби гостиницы для прикрытия четверых ликвидаторов. Эти люди вели себя абсолютно уверено, словно они находились в своей Великобритании, поэтому хорошо знали, как будут дальше развиваться события в этой гостинице.
   Сашка об этом пока еще не знал, но я хорошо видел, что он привел за собой хвост. Причем, я хорошо видел, что моего братана собирались ликвидировать не сербы из их информационного агентства, не занюханные цереушники, которых я по одному лишь запаху могу найти в любом месте, а незнакомцы, с которыми я еще не встречался. Теперь вы понимаете, почему я не мог дольше продолжать разговор с Любляной, а должен был срочно валить из этой гостиницы.
   С Любляной я нежно распрощался, мы с ней, обнимаясь, в этот момент мимо проходила четверка незнакомцев, едва не расплакались из-за неиспользованной выгоды, из-за не оправдавшихся надежд. Скажу прямо, если бы Сашка не был бы моим другом, корешом, а был случайным знакомым, то я,, разумеется, немедленно покинул бы эту гостиницу, дал бы из нее деру, сверкая пятками. Но вы же знаете, что друзей в беде не бросают, поэтому я развернулся, и пошел за этой чертовой четверкой незнакомцев, направляющихся к бару.
   Я уже говорил о том, что в баре был отключен верхний свет, поэтому в нем стояла сплошная темнота, высвечивалась только небольшая часть барной стойки. Эти незнакомцы остановились на пороге бара, вглядываясь в черноту его зала. Пока я шел за ними, то меня все время почему-то тянуло идти с ними в ногу, словно я вдруг оказался на армейском плацу, а старшина Нечипоренко подставлял свой кулак к моему сопливому носу, требуя, чтобы ходил в ногу, как ходят все нормальные люди! После чего я вынужденно обратил внимание не только на поведение этой четверки, их манеру держаться на публике, но и на то, как эти парни призывного возраста были одеты. Они все четверо имели одинаковые кашемировые пальто, желтые кашне, одни и те же шляпы с короткими полями, на ногах у них были башмаки из лондонского магазина Caterpillar, а на свои руки они натянули лайковые перчатки. Одним словом, они старались быть похожими на Джеймса Бонда из известной всему миру бондианы Яна Флеминга. Итак, британские джентльмены удачи из полка САС, готовились ликвидировать моего братана.
   Когда я вслед за сасовцами перешагнул порог неработающего бара, то первым делом увидел своего Сашку. Он находился в освещенном кругу барной стойки, стоял ко мне спиной, и поглощал шотландское виски, одну за другой отправлял стопки, выстроившиеся перед ним в две шеренги, в свою бездонную глотку. Стопки он не забывал пополнять из большой пузатой бутылки. В тот момент мне показалось, это из-за моей романтичности, что Сашка этим шотландским виски прощался с родиной, со своей жизнью. Отчего мне до слез стало жалко братана, вытащил из кобуры лишь один "Desert Eagle", снял его с предохранителя.
   В темноте зала мне с большим трудом удалось разглядеть четырех незнакомцев, пока еще стоявших в главном проходе. Они стояли спокойно, не торопились идти к барной стойке, где орудовал со стопками виски Сашка. Они все в руках уже держали бесшумные пистолеты Welrod Мк2, всем своим видом демонстрируя свою силу и превосходство. Видимо, и мой Сашка это почувствовал, не оборачиваясь, своим телосложением он сейчас напоминал русского медведя, он проревел:
   - Чего надо? Зачем пришли?
   Один из четверки таким уверенным голосов, практически без акцента, на русском языке произнес в ответ:
   - Все кончено, ваша группа вся погибла до единого человека! Вы остались один и вам некому помочь! Так что сдавайтесь, мы не хотим вас убивать! Становитесь на колени, руки поднимете вверх!
   - Неправда, даже если мои друзья погибли, то всех нас вы не убьете, так как нас миллионы! И к тому же коммунисты никогда не сдаются! -
   Выкликнутые Сашкой политические лозунги, свидетельствовали о том, что он уже дошел до кондиции, иными словами был мертвецки пьян. Находясь в нормальном состоянии, он всегда говорил простым, нормальным, слегка матерным языком, как все наши люди. Сейчас это его пафос прежде всего свидетельствовал о том, что он на взводе, готов к крайним мерам. Подобная мысль, видимо, пришла в голову и сасовцам, они всей четверкой двинулись с места, направляясь к Сашке.
   А Сашка повернулся к ним лицом, и с двумя пистолетами ТТ в руках, собрался отстреливаться по-македонски навскидку. Но в какой-то момент он, видимо, споткнулся и упал на пол, мгновенно исчезнув из моего поля зрения. Четверо джентльменов удачи явно тоже ничего подобного от него не ожидали. По их недоуменному поведению можно было понять, что они сами, оказавшись в подобной ситуации, в какой сей находился мой братан, Сашка, сдались бы на милость врагу.
   Именно поэтому они все четверо несколько промедлили с открытием огня, а когда были готовы нажать курки своих Welrod Мк2, то Сашки перед ними уже не было. Тогда джентльмены удачи разделились, чтобы подойти к моему братану с трех сторон, и его пристрелить. Это дало мне возможность под шумок, музыка в баре своими децибелами заглушала звуки выстрелов, выстрелить в спину одному из джентльменов. Оставшиеся в живых его товарищи этого не видели, и не слышали, они уж слишком увлеклись охотой на русского медведя, на моего Сашку. Вот вам и прославленные, самые опытные в мире британские борцы с терроризмом, втроем набрасываются на одного человека, не замечая, что происходит за их спиной.
   В этот момент какая-то неведомая сила, взяв меня за плечи, развернула на сто восемьдесят градусов, заставив меня посмотреть себе за спину. Там внезапно мои глаза встретились с глазами портье Любляны, которые уже были готовы вылезти из орбит. На сто процентов я поверил в то, что эта сербская девчонка видела, что я стрелял в джентльмена. "Desert Eagle" в моей руке слегка изменил направление, Любляна сразу же заметила это движения пистолета, у девчонки широко расширились зрачки ее голубых глаз, она поняла, что ее ожидает. Она стояла и смотрела с ужасом на меня, у нее сейчас не было на то, чтобы убежать, скрываться от меня, а из ее глаз бесшумным потоком полились крупные слезы. В моей памяти тут же всплыли глаза и слезы моей Леночки, когда она заплакала, через десять лет узнав, что я по-прежнему люблю ее. Но разводится и выходить за меня замуж она категорически отказалась, заявив, что будет по честному жить только со мной, я был счастлив этим ее ответом. Словом, я снова развернулся лицом в сторону бара, а за моей спиной послышался торопливый цокот девичьих туфелек. Я тенью скользнул к барной стойке, по дороге пристрелив, еще одного неосторожного сасовца!
   Я тот момент уже не думал о спасении Сашки, думал, что с ни все уже давно кончено. В тот момент я думал об отмщении за его смерть. Но, когда оказался рядом со стойкой, то увидел незабываемую картину, Сашка, лежа рядом с барной стойкой, из своего ТТ целился в одного сасовца, а второй все еще оставшийся в живых сасовец целился ему в голову. Три выстрела последовали одновременно, из-за громкой музыки я так и не услышал выстрелов из пистолетов с глушителями, моего "Desert Eagle" и сасовского Welrod Мк2, а Сашкин ТТ прозвучал могуче и коротко. И на этот раз джентльменам удачи опять не повезло, фортуна повернулась к ним своим широким женским задом. Они так и остались лежать в баре, разбросанными по разным местам помещения, братан сумел-таки подняться на ноги, чтобы деловито осмотреть четыре трупа, но ничего интересного не нашел. Теперь мне с Сашкой было нужно исчезнуть, как можно быстрей, из этой гостиницы. Это понимал и сам Сашка, он пару раз хотел сам покинуть барк, но не смог найти выхода. Кстати, он почему-то совершенно не удивился встрече со мной, даже не поинтересовался, откуда я появился, почему ему помогаю.
   Из-за большого количества выпитого виски, Сашку слегка покачивало, когда шагал через лобби к выходу из гостиницы. Я тенью скользил перед ним, прокладывая наиболее короткий путь к выходу из гостиницы. Народ в гостиничном лобби пока еще не паниковал, так как выстрелов, прозвучавших в баре, никто не слышал. Только вот секьюрити гостиницы начало проявлять непонятную нервозность, Один из охранников бросился наперерез Сашке, явно собираясь остановить этого русского медведя, но был встречен страной фразой пьяного человека:
   - Ну, ты, крыса, пошла прочь, а не то прибью!
   Наибольшее впечатление на этого сербского охранника произвел сашкин пистолет ТТ, он был весь поцарапан, что в свою очередь свидетельствовало о том, что им очень часто пользовались. Увидев этот ТТ в руках Сашки, этот сербский охранник не стал спорить, приставать к братану, он в мгновение ока растворился в толпе людей, спокойно прогуливавшихся по лобби гостиницы.
   Когда мы вышли на улицу, то Сашку потянуло к своему, наверняка уже полицией засвеченному, Мерседесу, но я его остановил, показав рукой на два Ягуара, мол, выбирай любой. Вскоре мы катили по улице Вука Якшиша, спешно удаляясь от гостиницы, куда с включенными сиренами уже спешили машины белградской полиции. Сидя за рулем, я размышлял о том, успеем ли мы на этом английском Ягуаре доехать до привокзальной площади, там меня уже ожидал наемный автомобиль, или нам было бы лучше бросить Ягуар и пешком добираться до этой привокзальной площади. Но, посмотрев в сторону Сашки, я понял, что второй вариант сейчас предпочтителен, так как тащить на себе этот славянский шкаф, а не человека, я бы не смог с Сашкой на загривке и двух шагов сделать! Некоторое время мы ехали в полной тишине, затем Сашка начал мне рассказывать ужасную историю:
   - Ты знаешь, почему я сам. Своими руками не пристрелил четверку сасовцев, преследовавших меня?
   В ответ на этот вопрос я лишь отрицательно мотнул головой, сосредоточив все свое внимание на вождении. Одновременно я внимательно прислушивался ко всему тому, что мне рассказывал Сашка.
   - Я их не пристрелил только потому, что у меня в одном пистолете осталось всего два патрона, все остальные я расстрелял при захвате англичанами нашей группы. Извини, я неправильно выразился, не при захвате, а при расстреле англичанами нашей группы. Парни сопротивлялись, открыли ответный огонь, они даже убили двоих сасовцев. Ничего больше они не успели сделать, кто-то попросту сдал нас англичанам или вся операция с этими американскими стингерами была подстроена, а нам подсунута. О том, что группа погибает, я узнал из звонка Веры, в котором он мне прошептал о том, что никаких стингеров в автомастерской не оказалось, что группа попала в засаду. Ее попросту расстреливают снайперы и автоматчики, поэтому он приказал мне срочно уходить, проинформировав наш контакт в гостинице Belgrade Art Hotel. А затем снова принялся рассказывать, как группу из шести человек расстреливает взвод британского полка САС.
   Сидя за рулем, я продолжал следить за дорогой, наблюдать за тем, нет ли за нами погони, не переставая, внимательно слушать братана. А в груди у меня вдруг родился маленький такой червячок, который принялся сверлить мою душу, принося невыносимую боль, ведь я хорошо знал всех членов и самого командира группы Вера. Два года мы просидели вместе с ним за одним учебным столом, и я, хорошо знал его характер, понимал, что он не стал бы просто так звонить Сашке. Или он звонил под дулом пистолета у своего виска, или же он узнал такое, что под градом пул побежал к телефонному аппарату, чтобы позвонить Сашке, зная о том, что тот должен вот-вот встретиться со мной. Словом, Вера этим звонком хотел мне передать, хотя и понимал, что им он выдал Сашку англичанам, чтобы я обязательно занялся и раскрутил бы это дело, связанное с расстрелом его группы?!
  --
   А Сашка тем временем продолжал свой рассказ:
   - Ты меня хорошо знаешь, я взял оба свои ТТ и на машине рванул в сербскую автомастерскую, где должна была состояться передача американских стингеров. Там в это время скорые помощи одна за другой увозили мертвые тела наших ребят. Место было окружено белградской полицией, но в отдалении с открытыми дверями стоял минибас, видимо, на нем приехали сасовцы. Тогда в запале я решил забросать его гранатами, которых у меня было две. Сейчас по здравому рассуждению я не могу точно сказать о том, была ли миниавтобус пустым, или в его салоне сидела та группа сасовцев, которая расстреляла моих друзей. Я вытащил две гранаты, подкрался в миниавтобусу, тут же швырнул в него обе гранаты, одна из них взорвалась в салоне миниавтобуса, а вторая - перед ним. Полицейские из оцепления меня заметили в тот момент, когда я бросал гранаты, они открыли по мне огонь. Мне удалось добежать до своей машины и скрыться га ней. Меня никто не преследовал, до гостиницы я доехал спокойно, меня никто не останавливал.
   - Почему тогда в твоих пистолетах осталось всего два патрона?
   - Ну, это, я отстреливался, когда бежал к своей машине! Тогда я был вынужден немного пострелять.
   - Ты стрелял по сербским полицейским, скольких же их убил или ранил?
   - Не знаю, не уверен, но, кажется, трех или четырех!
   Этого нам только не хватало, испортить отношения с белградской полицией, тогда получается, что Сашку, как убийцу полицейских, сейчас уже ищут по всему городу! Теперь мне понятно, что от братана мне следует избавляться, его нужно отправлять в Москву, как можно раньше, так как мне некуда было его спрятать? В посольство, но гэрэушники нас не любят, они едва ли согласятся его принять для переправки в Москву. Остается еще одна могущественная организация, ну что ж тогда попытаемся там!
   - Саш, расскажи мне о сути вашего задания со всеми контактами и адресами.
   Пока братан вещал, мы доехали до привокзальной площади, но червячок в груди продолжал меня сверлить, все еще принося невыносимую боль. Поэтому я из-за предосторожности остановился в одном плохо освещенном проулке, продолжая слушать своего Сашку. Когда он, наконец-то, замолчал, то я попросил его не покидать Ягуара, а сам отправился на платную стоянку. расположенную на привокзальной площади, чтобы забрать свой наемный Форд Мондео. Как всегда эта площадь была переполнено белградцами, вышедшими прогуляться и подышать свежим воздухом. И, не смотря на то, что на Белград уже начали опускаться вечерние сумерки, белградский народ продолжал прогуливаться и по-своему веселиться.
   У одной белградской девчонки, она не была уж так сложена и красива, как скажем портье гостиницы Любляна, я поинтересовался адресом своей парковки. Девчонка сама предложила меня до нее проводить. Мы шли и трепались на английском языке, иногда вместе смеялись так, что любой встречный мог нас принять за белградскую любовную парочку. Сасовцы, сторожившие мой автомобиль попались на эту удочку, они на меня не обратили своего внимания. Я еще издали заметил, что мой автомобиль был, передвинут на новое место. Раньше он стоял, это я его сам поставил, в заднем ряду автомобилей и никому не был виден, сейчас он вылупился в самом центре парковки, чтобы все могли на него полюбоваться. А также для того, чтобы наблюдателям он лучше был бы виден издалека.
   Это новое расположение моего Форда позволило мне определить место, где могли бы находиться эти наблюдатели. Они расположились в салоне автомобиля Остин-Амбассадор, который стоял вне парковки прямо у тротуара. В автомобиле сидели двое мужчин, они курили сигареты и о чем-то вели неторопливую беседу. Мы с Диной, так звали эту мою новую знакомую сербку, прошли мимо этого авто, и остановились невдалеке, продолжая разговаривать. Дина из своей сумки вытащила листок бумаги и ручку, чтобы записать мне свой адрес и номер телефона. Причем рядом с ней я стоял так, чтобы англичанам своей фигурой перекрыть вид на свой Форд, не полностью, разумеется, а так, частично. Пока Дина писала, я достал сигарету и начал искать зажигалку или спички. Но, разумеется, ни того, ни другого у меня в тот момент не оказалось. Я о спичках спросил Дину, она отрицательно покачала головой. Тогда я, как бы случайно увидел этих кретинов, куривших в своем Остине, твердым шагом направился к ним. Эти английские парни сразу же догадались о том, что я собираюсь попросить у них огонька. Один из них даже опустил окно со своей стороны, заранее приготовил для меня коробок спичек, стал ожидать моего приближения.
   Подойдя к Остину, я собой перегородил Дине вид на обоих английских парней. Притворяясь, что прикуриваю, свою голову я засунул в открытое окно автомобиля, в этот момент мой верный "Desert Eagle" издал два едва слышных квохчущих звука, оба британца поникли головами. Со стороны можно было подумать о том, что эти парни задремали, да, они заснули, но только навсегда!
   Затем я вернулся к Дине, мы немного поговорили, договорившись встретиться или сегодня или завтра вечером, а затем расстались.
   Хозяин парковки настороженно на меня посмотрел и пожаловался:
   - Господин Байдарке, вами несколько раз интересовались, первый раз, это был сербский полицейский, который заявил, что вы его знаете, а вторыми были очень странные люди. Они через пень и колоду говорили на сербском языке, были страшно удивлены тем обстоятельством, что вы американец. Они сказали мне, что они вас подождут где-нибудь поблизости в баре.
   - Не беспокойтесь, я только что с ними повстречался. Мы обо всем договорились, сейчас они едут в свою гостиницу. Сколько я вам должен за стоянку моей машины, но, к сожалению, сейчас у меня с собой нет сербских динаров.
   - Да, вы не беспокойтесь об оплате, если хотите, то я возьму и эти проклятые зеленые.
   - У меня последний к вам вопрос, кто это был, кто передвинул мою машину в центр парковки?
   - Да, это была чистая случайность! Тут один из владельцев забирал свою машину, а ваш Форд перекрывал ему дорогу, вот я его и перекатил с одного места на другое.
   Я сразу же понял, что этот владелец парковки мне нагло наврал притом прямо в лицо. Мой наемный Форд имел мотор автомат, был закрыт на сигнализацию. Чтобы его перекатить с места на место, нужно было бы обязательно снять машину с тормоза, автоматическую коробку передач для этого было нужно переключить на нейтраль, только в этом случае Форд можно было бы стронуть с места. А для этого, разумеется, нужно было отключить сигнализацию и открыть дверь в салон. Словом всю эту работу мог выполнить только специалист, а не владелец парковки. Если моей машине было уделено такое внимание, то это означало, что подобное внимание кто-то уделяет и моей особе?! А я же этому проходимцу, владельцу парковки, оставляю возможность запомнить мое лицо, а также копии своей американской кредитки, чтобы сейчас в свете этого вранье стало весьма опасным для меня.
   Словом, я сердечно поблагодарил этого самоуверенного старика еще одним выстрелом из своего бесшумного "Desert Eagle". Затем я аккуратно собрал всю документацию по сегодняшним платежам, поменял магазин в пистолете и отправился к своему Форду.
  --
   Сашка спал, похрапывая в Ягуаре. Когда я открыл дверцу водителя, в английских авто она левая, а не правая, как в нормальных странах Европы, то едва не умер от столь насыщенного перегара, накопившегося в салоне автомобиля. Но пока будить Сашка я не стал, а внимательно осмотрел бардачок автомобиля, затем его багажник, но там ничего не обнаружил, кроме четырех автоматов МР-5, производства немецкой компании Heckler&Koch. Эти штурмовые винтовки были стандартным оружием солдат полка САС.
   Автоматы я перенес в багажник своего Форда Мондео, затем подошел к будке городского таксофона, бросил пару мелких монет в монетоприемник и набрал телефонный номер. Когда мне ответил мужской голос, то я произнес условную фразу на сербском языке:
   - Я хотел бы переговорить с господином Лалой Йововичем!
   Мужской голос мне в ответ что-то быстро проговорил на сербском языке, что я ничего не понял. Не могу же я знать все языки нашего мира, нашей действительности. Это меня рассердило, я не сдержал и на английском языке также быстро произнес:
   - Я ничего не понял, не могли бы вы мне все это повторить на английском языке.
   Тогда этот же голос, но уже на английском языке, произнес:
   - Срочно покиньте тот переулок, где вы оставили свой Ягуар. Кто-то его обнаружил, сообщил в штаб-квартиру нашей полиции. Они выслали патруль по этому адресу, люди в патруле имеют контакт с британской разведкой. Встречаемся поздно ночью, как ранее и договаривались.
   Но я его уже не слушал, а из таксофонной будки наблюдал за тем, как в мой переулок на скорости свернули два авто. Первое, на что я сразу же обратил внимание, так это было то, что на этих автомобилях не было надписей об их принадлежности к белградской полиции. Один из этих авто с включенными фарами встал напротив Ягуара, а другой - сразу же за ним.
   Из каждой машины вышли по два человека, один из которых был полицейской форме, а другой - в гражданском костюме. Они сошлись ровно посредине, но каждая пара со своей стороны автомобиля, и остановились, как раз напротив передних сидений Ягуара. Один из полицейских достал сильный фонарь и его лучом высветил мощную фигуру Сашки, который продолжал спокойно спать в салоне этого автомобиля. Второй полицейский открыл дверцу и попытался нырнуть в салон Ягуара, но со стоном пулей вылетел оттуда, так как там ему в салоне было нечем дышать. Тогда один из гражданских произнес фразу на английском языке:
   - Не делайте больше этого, господа! Большое вам спасибо за помощь в нейтрализации гнезда российской разведки в Сербии, мы вам это обязательно учтем, когда будем выписывать бонусы. Сейчас же позвоните своим коллегам из Агентства по информации, пускай уже они будут ломать голову, что делать с этим пьяным Иваном. Нас сейчас гораздо больше интересует его друг, некто по имени Медведь. Так что сейчас мы расстанемся, а вы уже занимайтесь своим делом!
   Один из сербских полицейских по привычке козырнул этим гражданским лицам, а затем направился к таксофонной кабине, которую я в тот момент занимал в качестве своего убежища. Мне ничего не оставалось делать, как его пристрелить на ближних подступах к таксофону. Выстрел бы из пистолета с глушителем, но гражданские лица оказались большими слухачами, они расслышали звук моего выстрела и повернули свои лица в мою сторону. Я тут же с обеих рук открыл беглую стрельбу по всем трем целям. Стрелять было трудно, так как они находились от меня на расстоянии в пятьдесят метров. Возможно, мне дико повезло, но двоих, полицейского и одного гражданского, я завалил практически сразу же первыми выстрелами, а вот за третьим - пришлось побегать.
   В конце концов, я и его достал, он свалился на мостовую нашего проулка, едва не выкатившись на улицу, по которой время от времени проходили пешеходы и проезжали автомобили. Здесь я совершил большую ошибку, из-за большой дозы адреналина в сердце, я не перезарядил магазины в пистолетах. А побежал к трупу третьего, чтобы удостовериться в его смерти, а труп его оттащить обратно и бросить в автомобиль, которым он прибыл.
   Но в этот момент за своей спиной я услышал истошный женский вопль:
   - Брось оружие, гадина! Руки вверх, скотина! Стань на колени, сцепи руки за затылком, а не то я тебя сейчас пристрелю!
   Черт меня подери, во второй машине, которая стояла за Ягуаром, оказывается, был водитель женщина, полицейская. Я ее проглядел, поэтому прошел мимо, не пристрелил. По тому, как дрожали ее руки, я сразу же догадался, что эта женщина, не колеблясь, меня пристрелит, поэтому свои "Desert Eagles" я выпустил из рук, они негромко лязгнули, упав на камень мостовой. И медленно начал опускаться на колени, сцепливая руки на затылке. Эта сучка так и не подошла ко мне, лишив меня надежды освободиться, воспользовавшись ножом в рукаве. К тому же она достала рацию и принялась громким голосом вызывать ближайший полицейский участок.
   - Патруль 535 требует срочной помощи. Нас, офицеров полиции тут всех перестреляли! Я очень боюсь этой русской гадины, наемного киллера! Срочно приезжайте и помогите мне! -
   В рации послышался дребезжащий мужской голос:
   - Кто говорит? Повторите свое сообщение, мы его запишем! Ваш адрес!
   Но этой истерической женщине было не суждено повторить своего сообщения. Сухо треснул выстрел ТТ, это Сашка проснулся от ее громкого крика и, не разбираясь в деталях, он тут же схватился за свой пистолет. В квартирах над нашими головами, чьи окна выходили в этот проулок, начались зажигаться огни, это от звука пистолетного выстрела и женского крика стали просыпаться белградские горожане. Через минуту они начнут выглядывать в свои окна, увидят меня вместе с Сашкой со всеми этими трупами, разбросанными тут и там по всему проулку.
   - Быстро пересаживайся в Форд Мондео, включай зажигание! Жди меня!- Я приказал Сашке, пинком посылая его к автомобилю, стоявшему неподалеку. А сам мгновенно перезарядив один из своих пистолетов, на скорости обежал все трупы, сделав по контрольному выстрелу.
   А полицейская рация продолжала вещать:
   - Держитесь, сержант Новицкая! Две машины спецназа уже в пути к вам, помощь скоро придет. Почему вы молчите?
   Я, как змею, обежал эту рацию, на ходу запрыгнул в Форд, который уже поворачивал на улицу Вуку Якшиша. Я же в этот момент переживал, никогда еще в своей жизни я не убивал стольких людей за один день.
   - Саш, поехали в мастерские, где расстреляли твою группу!
   А сам откинулся на спинку сидения и снова принялся размышлять. Никто не знал моего настоящего псевдонима, который я принял, начиная служить в своей канторе. Это были времена, когда я еще учился вместе с Верой. Но Вера не мог бы этого рассказать, так как я слишком хорошо его знал. Сейчас я только начал догадываться о том, почему Борис сказал Леночки, чтобы меня не будет целый месяц. Мое истинное задание заключалось в том, что я должен был выяснить имя того крота, который сейчас работает или в нашей, или в какой-либо другой аналогичной канторе. Если бы он работал в нашей канторе, то он, наверняка, знал бы о том, что пять лет назад я вынуждено поменял мой старый псевдоним на новый. Сашка, как принял свой псевдоним в Таллинне, так его до сих пор не менял. Значит, этот крот знал меня, Веру и Сашку в лицо, то есть он был из тех времен, когда мы все вместе учились в одной конторской школе.
   - Подъезжаем, приготовься! - Сказал Сашка, снижая скорость.
   У меня в голове мелькнула замечательная мысль, я тут же попросил Сашку остановиться, вышел из машины и из багажника достал два автомата МР5 с четырьмя магазинами на каждый автомат. Один из автоматов я бросил на колени Сашке с четырьмя сменными магазинами.
   - Все, поехали в мастерские! - Глухо попросил я.
   Сашка с главной улицы практически сразу же свернул в переулок, где снизил скорость до минимума. На этой скорости мы доползли до ворот, недавно покрашенных ярко-красной краской.
   Перед воротами сейчас не стояло ни одного автомобиля, когда обычно перед этой ремонтной автомастерской всегда можно было увидеть большое количество разбитых в ДТП машин, требовавших срочного ремонта.
   Но, прежде чем, пойти в автомастерскую, я подошел к одному из фонарных столбов, открыл железную заслонку, скрывавшую под собой электропроводку и, щелкнув неприметным тумблером, автомастерскую отключил от электричества. Сейчас в ней перестали работать камеры наблюдения, установленные полицией или этими дерзкими парнишками из САС. Ни одна из этих организаций не захотела провести коммуникацию для подачи электроэнергии из независимого источника, такие работы были слишком дороги и заметны постороннему глазу, вот теперь эти фанфароны и расплачиваются за эти свои ошибки. Таким образом, мы лишили противника возможности записать на видеокассету, чем же мы будем заниматься в этой самой автомастерской.
   Прежде чем открыть ворота, войти в мастерскую я внимательно через специальный прибор осмотрел крыши, окружающих нас домов. Сейчас там не было вражеских снайперов, по, если судить по оставленным следам, то три вражеских снайпера занимали позиции на трех из них. Два дома, принадлежали городской магистратуре, а вот третий дом для нас представлял несомненный интерес, потому он был частным. Ни один снайпер не появится на крыше такого дома, если не получит на то разрешения его владельца.
   Сейчас окна этого дома не были освещены, окна были плотно зашторены. Ну, что ж, придется нам подождать, когда его хозяин вернется домой, чтобы с ним поговорить, поинтересоваться, как же так получилось, что вражеский снайпер вдруг оказался на крыше его дома. Тем временем Сашка своим ключом открыл дверь, врезанную в одну из створок ворот, с автоматом наперевес он исчез внутри мастерской, но вскоре снова объявился, пальцами показав мне, что внутри все спокойно, в мастерской никого нет. Когда я переступил порог, то на голову натянул обруч с сильным аккумуляторным фонарем. Этот фонарь осветил внутреннее помещение автомастерской, которая десять лет подряд была явкой российской разведки в Белграде. Я здесь еще ни разу не был, но мои товарищи очень много мне рассказывали о том, с каким героизмом сербские товарищи помогали нам в работе.
   Прошлой ночью здесь погибли шесть российских товарищей, а также весь сербский персонал. В живых остался один только Сашка, мой братан, которому я безоговорочно верил, не смотря на его пристрастие к спиртному. Мы с ним здесь объявились по двум причинам, первая, для того, чтобы вывезти оба стингера из этой мастерской, а вторая, - попытаться отомстить за гибель наших товарищей, устроив в мастерской засаду сасовцам. В нашем распоряжении был всего один час, так как ровно через этот час сасовцы узнают о том, что в этой мастерской почему-то перестали работать их камеры внешнего наблюдения. Они, наверняка, сюда направят ремонтную бригаду для восстановления подачи электричества в автомастерскую. И понимая опасность существования вражеской засады, наверняка, с этой бригадой направят своих боевиков, что нам и требовалось.
   Пока Сашка в мастерской занимался своими делами, я внутренними и подземными переходами прошел в соседнее жилое здание, в подземном гараже которого стоял немецкий джип Туарег в прекрасном состоянии. Этот Туарег был слегка переделан, он имел более сильный форсированный двигатель, в также укороченную кабину всего на дух человек. Остальная часть его салона была превращена в транспортный отсек, в котором сейчас и лежали оба американских стингера с боеприпасами. Я завел джип и потихонечку выехал на улицу, из-за сильной тонировки джипа сторож на выезде так и не смог рассмотреть моего лица. Затем я отогнал машину подальше от мастерской, припарковав ее на парковке торгового центра "Usce".
   Когда я вернулся в мастерскую, то Сашка уже был готов к серьезному бою, через плечо у него на ремне болтался немецкий РП5, а в руках он держал британский пулемет Брен МК3. Точно такой же пулемет был готов и для меня. Я же Сашке протянул подсумок, в котором были четыре боевых гранаты. Говорить нам было совершенно не о чем, так как Сашка и я, мы оба, досконально знали о том, что каждый из нас должен сделать. Братан примет бой в пятидесяти метрах от автомастерской, моя же позиция находилась напротив ворот этой мастерской. Правда, Сашка пока ничего не знал о немецком джипе Туарег. Если мы оба погибнем, то надеется еще один россиянин, который этот джип обязательно перегонит в Москву. До появления противника оставалось десять мину. Сашка, не прощаясь со мной, весь в оружии отправился на свою позицию, а я на свою, но перед этим перегнал свой Форд поближе, поставив его между двумя домами, чтобы, как можно дольше, сохранять его от прямых попаданий пуль и осколков гранат.
   Британцы оказались весьма пунктуальными людьми, сначала появилась разведка. Два мотоциклиста подкатили к дверям автомастерской, внимательнейшим образом проверили, не взломаны ли замки. Затем они своими ключами открыли мастерскую и минут пять обследовали ее внутренности. После чего снова появились на улице, достали свои портативные рации, с кем-то связались и что-то им сообщили, а затем прилегли в тенек, явно кого ожидая.
   Вскоре на миниавтобусе подъехала ремонтная бригада, я никогда не видел, чтобы ремонтная бригада состояла бы из десяти ремонтников. Они тут же разбрелись по всей территории автомастерской, повсюду засовывая свои сверх любопытные носы. Я уж начал жалеть о том, что не открыл огня, когда ремонтники только начали покидать свой миниавтобус. Сейчас же требовался снайпер, чтобы уже по одному расстреливать этих любопытных ремонтников, которые к тому же говорили на английском языке.
   - Арт, еще два миниавтобуса! - Послушалось в моем наушнике, это Сашка доложил о появлении сасовских боевиков.
   Я снял с предохранителя свой Брен Мк3, приготовился к открытию огня. Первый микроавтобус подъехал к воротам мастерской, начал высаживать охрану. Я нажал спусковой крючок пулемета, короткая пулеметная очередь швырнула на землю двух сасовских боевиков из трех, в этот момент попытавших покинуть автобус. Я снова выжал спусковой крючок, третий сасовец полетел кубарем, его не спас кевларовый бронежилет, одетый под комбинезон. Продолжая вести огонь, я тремя патронами стеганул по кабине водителя. Окончился первый магазин, ловким движением рук, я поменял его на новый магазин, в этот момент до моих ушей дошли звуки пулеметной стрельбы. Я тоже был готов возобновить свою стрельбу, но стрелять пока было не по кому, сасовцы неплохо попрятались. Я осторожно перевел свой взгляд на тот частный дом, на крыше которого сегодня утром работал снайпер.
   К дому бежали два ремонтника, один из них на себе тащил высокоточную снайперскую винтовку "Rangemaster". Особо долго не раздумывая, я длиной очередью положил обоих на землю. И в качестве предупреждения тремя пулями прошелся по окнам этого особняка, словно хотел сказать владельцу:
   - Эй, парень, я вижу тебя! Ты уж там постарайся быть более осторожным!
   Тут же, особо не задерживаясь, остатком патронов в пулеметном магазине я прошелся по открытой двери миниавтобуса. В результате на землю скатились еще два трупа. В этот момент, я вспомнил слова Сашки о том, что один магазин он зарядил бронебойными пулями, я взглянул на три пока еще неизрасходованных пулеметных магазина и выбрал один, наконечники пуль в котором были окрашены в черный цвет. Пока я менял пулеметные магазины, то два сасовца сумели покинуть миниавтобус и укрыться за воротами. Часто подменивая друг друга, они парни открыли огонь по моей позиции, стараясь заставить меня замолчать, чтобы позволить своим товарищей перебежать в мастерскую, где уже собрались, чуть ли не все ремонтники.
   Я приготовился к открытию огня бронебойным патронами, терпеливо ожидая, когда сасовцы начнут прорываться в мастерскую. Посмотрел на часы, бой продолжался всего двенадцать минут. В нашем распоряжении оставались еще восемь минут. Столько времени я получил, проведя переговоры с сербским железнодорожником, который на деле был шефом белградской полиции. Именно в это мгновение сасовцы начали один за другим выпрыгивать их миниавтобуса, а ствол моего пулемета уже дрожал, выплевывая бронебойную пулю за пулей. Ни жесть корпуса мини автобуса, ни кевларовые бронежилеты, ничто более не спасало сасовцев, бронебойные пули косили их один за другим. Только нескольким из них я позволил добежать и скрыться за дверьми автомастерской, потому что опять это была женщина.
   Честно говоря, мне вообще не хотелось никого убивать, тем более женщин, на улицах Белграда.
   За что был немедленно наказан! Эта британка, мгновенно сообразив, что она для меня священная табу, спокойно вышла из мастерской на улицу, в руках она держала английский противотанковый гранатомет PIAT. Пока я раздумывал о том, стрелять ли мне или не стрелять в женщину, правда, если уж честно говорить, то к этому времени я уже оставил пулемет в покое, а пробирался ползком к своему Форду. Громко фурыкнув, противотанковая граната уничтожила пулеметное гнездо, начисто его разнесла, но, слава богу, меня там уже не было. В этот момент Сашка грустным голосом по рации поинтересовался:
   - Арт, ты там еще жив? А то я все взрываю, к чертовой матери!
   В ответ я что-то проблеял в микрофон, взрыв гранаты меня слегка контузил, я плохо слышал и говорил. Но я сумел к этому времени добраться до своего Форда. Когда внутри автомастерской раздался сильный взрыв, то я на Форде уже находился рядом с Сашкой, остановился, а этот идиот вместо того, чтобы самому залезать в машину, начал в нее заталкивать свой Брен Мк3. Полюбил он его, что ли?!
   - Сашка, очнись, пулемет нам больше не нужен! Залезай в машину, нам нужно срочно отсюда делать ноги! -
   Проорал я ему, но я зря так кричал на своего другана, в этот момент я увидел, как в наш переулок уже заворачивала полицейская машина. Сашка, наконец-то, вместе со своим пулеметом устроился на сиденье, мы медленно поехали к выезду из переулка. Пока мы ехали, я обратил внимание на то, что эта полицейская машина прибыла как-то очень тихо, она не включала ни сирена, ни мигалки. Вышедший из машины старичок полицейский как-то странно погрозил нам своим жезлом, потребовав, чтобы мы остановились за домом, чтобы не выходили бы из машины. Сашка тем временем снова наладил свой Брен Мак3, опустил стекло со своей стороны, выставил ствол пулемета наружу. Видимо, этим он хотел продемонстратировать свою готовность открыть огонь в любую минут! В ответ старичок полицейский, который чем-то напоминал знакомого мне начальника белградской полиции, покрутил своим пальцем у виска головы. Видимо, желая этим сказать, что мы не в своем уме! Я с ним был полностью согласен, если речь шла о моем братане.
   В этот момент мимо нас пронеслась около десятка полицейских машин в полном музыкальным и световым оформлением, то есть с сиренами и мигалками. Сербские полицейские, словно стая голодных волков, набросились на все то, что осталось на поле боя, на трупы сасовцев, так называемых ремонтников и руины автомастерской. Они тут же начали фотографировать крупным планом британские трупы, а затем принялись поле боя окружать своими пестрыми полицейскими лентами. А затем они все хором собрались, чтобы полюбоваться руинами автомастерской. В этом момент старичок своим жезлом нам приказал, чтобы мы убирались подобру, по здорову!
   Вечер этого дня прошел совсем не так уж неинтересно, как его середина, больше стрелять нам не пришлось, к тому же я расстался с братаном Сашкой. Я все-таки разыскал свой джип Туарег, за его руль посадил Сашку, строго-настрого ему, наказав, нигде не останавливаться, ехать в белградский аэропорт, где сейчас шел на посадку ИЛ 76. Это был основной военно-транспортный самолет ВВС России, под личиной самолета МЧС он прилетел ы Белград.
   Но великолепно зная характер Сашки, который всегда все делает и поступает наперекосяк, я на всякий случай за ним проследил на всем протяжении пути от Белграда до аэропорта.
   Сашка, разумеется, этого не заметил, как он не заметил и того, что его джип сопровождали, по крайней мере, еще десяток других спецмашин. Когда он раз пять останавливался попить пивка в барах по дороге в аэропорт, то у его джипа Туарег выставлялся караул сербских автоматчиков, а из бара сербская полиция выгоняла всех подозрительных любителей пивка, кроме, разумеется, самого Сашки. Как говорили тогда мне молодые сербские полицейские:
   - Не дай тебе боже, чтобы Саша снова рассердился, а то, как схватится за этот свой пулемет, Брен Мк2, да и начнет из него палить!
   С пулеметом Сашка не расставался ни на минуту, даже когда и пиво пил, то в одной руке держал литровую кружку, а в другой - Брен Мк2. Сербы все сделали для того, что он на джипе даже и близко не подъезжал к терминалу с пассажирами, а проехав ворота аэропорта, сразу же рулил бы к ожидающему его ИЛ 76. Я помирал со смеху, наблюдая за тем, как джип вместе со стингерами военнослужащие обеих стран закатывали на транспортную палубу самолета, а Сашка в этот момент ходил вокруг до около с пулеметом за плечами, сторожил их. Когда он поднимался в самолет, то обернулся и помахал мне рукой, сказав:
   - Если, дружище, и у тебя возникнут проблемы, то вызывай, я тут же прилечу!
   У меня аж слезы умиления появились на щеках, вот, что значит настоящий друг!
  --
   Проблемы у меня начались сразу же, как только я въехал в пределы Белграда, за моей машиной хвостом увязалась плохонькая "Застава - Флорида", какой бы маневр я не предпринимал, эта швейная машинка, а не автомобиль, от меня не отставала. Я не мог разглядеть того, кто сидел за ее рулем, но водил он классно, все это время он держался от меня ровно через две машины. Если я ехал по встречке, то и он не стеснялся, молча, гнал вслед за мной за мной. Вначале я особо не беспокоился, думал, что, когда потребуется, то сразу же оторвусь от любого хвоста! На этот день у меня оставалась одна только встреча, но мне бы очень не хотелось, чтобы о ней кто-либо узнал! Но, чем меньше времени оставалось до этой встречи, тем меньше во мне оставалось былой уверенности, что я смогу избавиться от этого хвоста. К тому же Белград я знал очень плохо, чтобы с кем-либо на скорости гоняться наперегонки.
   Тогда я решил несколько другим способом избавиться от этого своего хвоста. К этому времени у закончились сигареты, я решил по пути зайти в одну табачную лавку, чтобы купить себе пачку Мальборо. Машину, не запирая, оставил у обочины тротуара и прошел в лавку, которая была в трех шагах от меня. Мне пришлось несколько секунд подождать, когда старик серб, владелец этой лавки выйдет из подсобки. Чтобы убедиться в том, что я хорошо виден моим преследователям через витрину табачной лавки, я скосил свои глаза влево, через витрину увидел автомобиль "Застава - Флорида", с сильно тонированными стеклами. Это мои преследователи встали прями у витрины табачной лавки, чтобы хорошо видеть меня, что мне и требовалось заказать. Появившийся из подсобки старик поинтересовался:
   - Господин, что вы хотите?
   - Пачку сигарет "Мальборо", но только импортные американские!
   - Но они дорого стоят, уважаемый господин!
   - Ничего, я могу себе позволить сигареты с вирджинским табаком!
   - Извините, но вам придется секунду подождать. Коробка с американскими сигаретами у меня хранится наверху!
   Ничего, я никуда не спешу!
   Старик подошел к лестнице, хорошо видимой через витрину, начал по ней подниматься, тяжело переставляя ноги по ступенькам. Минуты через три он спустился, передал мне пачку "Мальборо", подошел к кассе и пробил кассовый чек. Посмотрев на чек, я достал портмоне и старику передал четыре американских доллара. Затем он долго наскребал мне сдачу в местной валюте. Убрав чек и мелочь сербскими монетами в карман, я сказал ему:
   - До свидания!
   Старик мне не ответил, так как начал прибираться на прилавке. Пожав плечам, я отправился на выход, только на одну секунду пропав из вида своих преследователей. Они меня снова увидели, когда я уже выходил из табачной лавки и, ловко перепрыгнув три ступени, направился к своему автомобилю Порше 911. Открыл дверь, сел на сиденье, включил двигатель, несколько секунд посидел расслабленно всматриваясь в зеркало заднего обзора, а затем выжал педаль акселератора до пола. Двигатель взревел, как раненный кабан, машина рванула с места и исчезла из моего вида. Преследователи, тем не менее, не очень-то отстали от моего новенького Порше 911.
   Несколько позже мне доложили, что они все же потеряли этот Порше 911 из своего вида на девятой по счету белградской улице, так как было невозможно кому-либо соревноваться в скоростных гонках по Белграду с белградцем и одновременно чемпионом по скоростным гонкам Сербии. Думаю, что и вы поняли, что после того, как я обменялся паролем с владельцем табачной лавки, гример подгримировал и одел этого парня под меня. А дальше все было делом техники, одним словом британцы обмишулились и три часа попусту гонялись за моей машиной, в которой меня давно уже не было! Я же табачную лавку покинул черным ходом, вышел в какой-то грязный переулок и, следуя указаниям старика, вышел на параллельную улицу, где у обочины прямо передо мной стоял новенький Альфа Ромео 145.
   Встреча с нашим агентом в Белграде прошла в одной из многочисленных белградских закусочных. К тому времени я серьезно проголодался и, воспользовавшись случаем, заказал себе пару сэндвичей с мясом. Я сидел один за столом и, поливая сэндвич кетчупом, с удовольствием вгрызался в него.
   - Вы не позволите, к вам присоединиться?
   В этот момент послышался мужской голос над моей головой, я поднял глаза и увидел серба лет тридцати с фигурой атлета. То был именно тот серб, которого я ожидал. Мой рот был забит едой, поэтому я просто кивнул ему головой в ответ, соглашаясь на его соседство.
   Когда я зашел в эту закусочную, то она была почти пустой, в ней было две-три парочки и я один. Сейчас же закусочная была полна народа, все столики были заняты, поэтому было неудивительным, что этот серб попросился сесть за мой столик. Я его, а он меня хорошо знал, поэтому нам было ненужно обмениваться паролями. Тем более, что он был нечто вроде моего ближнего родственника. Когда мне пришлось работать в Штатах, долгое время их не покидая, то мне, как нормальному мужчине, пришлось жениться на одной сербке, которая была агентом сербского Агентства по информации. Этот же парень был ее родным братом, но с раннего детства он проживал в Британии, где после окончания и службы в британской армии обучался в королевской военной академии в Сандхерсте, окончил ее с отличием.
   - Вы не возражаете, если я начну свой рассказ? - Тихо сказал он.
   Я опять утвердительно кивнул головой.
   - Как мне удалось выяснить, то эту операцию проводят цереушники. Они специально для достижения своей цели подставили вам эти свои стингеры, причем настоящие, а не какие-нибудь макеты. Стингеры позволили им проследить весь их путь следования до Москвы, благодаря жучкам. Хотя цереушники первоначально не хотели того, чтобы эти ручные ракеты вообще попали бы к вам в руки. Сегодня в Белград прибыл майор Джим Фишер, это тот американец, который гонялся за тобой и за Зеленкой по всем Штатам. Ты вот сумел от него убежать, а вот Зеленка сейчас отсиживает свой десятилетний срок в штатовской тюрьме, но почему-то сидит она, как русская шпионка. - В этот момент серб грустно усмехнулся.
   Мне же была хорошо понятна эта тоскливая нотка в голосе у этого парня. Он неплохо передвигался по служебной лестнице, ему осталось недолго ждать чина полковника. Но с арестом моей жены, он теперь находился в постоянно подвешенном состоянии, ожидании, что кто-нибудь узнает об этой их родственной связи. Мне же было стыдно за то, что я вовремя смылся, оставив Джима Фишера с носом, а моя жена Зеленка была вынуждена расплачиваться за чужие грехи. Меня утешала одна только мысль, десять лет тюрьмы - это большой срок, но жизнь на этом не кончается. Когда Зеленка выйдет из тюрьмы, то она сразу же увидит десять миллионов долларов на своем банковском счету! Этими деньгами она вырастит нашу дочку, может быть, снова выйдет замуж. А если бы судили нас обоих, то мы, наверняка, получили бы пожизненное заключение и никаких счетов в банке.
   - Он уже провел совещание со своими британскими людьми. На нем обсуждался один только вопрос, как найти и арестовать тебя, а затем нелегально переправить в Штаты. Британцы очень злы на тебя за то, не хотят отдавать янки за то, что ты завлек в засаду и расстрелял два отделения их сасовцев. С ними еще никто так подло не поступал, поэтому они горят страшным желанием тебе отомстить!
   - Почему такая ненависть со стороны англичан? Почему они тогда расстреляли другую нашу группы?! Как говорится око за око! Признаю, что я многое натворил в Штатах, но я никогда не работал против Британии, пару раз всего там был, но по другим делам. А они меня, простого мальчишку, при таможенном досмотре заставили раздеваться догола, единственного из всей советской делегации?!
   - Этого не знаю, да и это не мое дело! Я тебе передаю информацию, полученную от других людей, им же я не мог задавать какие-либо наводящие вопросы. Так что слушай дальше, сейчас тебя ищут по всему Белграду. Причем Джим Фишер привез с собой, какого-то американца, который, как слышал один человек, хорошо с тобой знаком с Сиэтла.
   В этот момент в моей голове сверкнула яркая молния, мои глаза затуманились, я едва сдержался, чтобы громко не ойкнуть, не вздрогнуть всем своим телом, услышав о существовании этого американца, который, наверняка, был азербайджанского происхождения. Генка еще в школе пытался влезть в нашу компанию, начал работать в нашей конторе, и снова подлез ко мне в друзья. Уехал в командировку на лечение в начале девяностых годов, там пропал с концами. Краем уха я слышал о том, что он ранее в своем Баку был серьезно ранен в голову, почти потерял зрение. Словом многое сходилось по этому Генке, но все это была косвенная информация, пока я не имел прямых доказательств его предательства. К тому же я не очень много знал, чем же Генка занимался последнее время, почему цереушники так с ним носятся, словно с писаной торбой?
   - Так вот этот американец хорошо знает тебя, твоих знакомых, на совещании он заверил всех, что легко тебя поймает, так как специально изучал твои привычки. Все, у меня больше нет другой информации, так что до свидания, Медведь!
   Я с тоской посмотрел этому парню вслед, посмотрел на исписанную салфетку, которая осталась после него. Небрежным движением взял ее в руки, вытер свои руки, а затем снова бросил ее на стол. Тоже поднялся из-за стола, с глубоким сожалением посмотрел на второй сэндвич, который я так и не смог осилить, пошел к выходу из закусочной. Выйдя, на свежий воздух, я закурил сигарету, одновременно проверяясь в отношении очередного хвоста. На этот раз я никому не был нужен. Тогда я подошел к таксофону и набрал номер Дины, девчонка явно ожидала моего звонка. Мы немного поговорили, договорились, что, если не появлюсь до полуночи, то обязательно приду к ней завтра.
   Мысль о Генке билась в моей голове, не уходила, она поспособствовала появлению головной боли. Я заехал в аптеку, накупил различных лекарств, а затем заскочил в продуктовый магазин, там накупил продуктов на месяц, целую корзину, взял также пару бутылок хорошего вина.
   В одном плохо освещенном переулке припарковал Альфа-Ромео 145 в тени высокого забора. Прямо в салоне автомобиля я переоделся, снял костюм, а на себя натянул черный комбинезон. На ноги надел легкие черные берцы с голенищами до голени, а на голову - балаклаву с прорезями для глаз и рта. Из плечевой сумки достал штурмовую винтовку "Вал", проверил магазин, прикрепил ее к рюкзачку с разными разностями, который висел на спине, на пояс повесил стандартный десантный нож. В плевых кобурах уже были оба "Desert Eagles". Попрыгал на месте рядом с автомобилем, все было нормально, затем взобрался на багажник.
   Прыжком я ухватился за верхнюю планку стены, подтянулся, всем своим телом перевалился через эту стену и спрыгнул в черную бездну. Мое тело принял один из контейнеров с мусором, этот мусор спружинил, так что я не разбился. Лежа на мусоре, я внимательно осмотрелся вокруг, вспушился в окружающую тишину. Все было тихо, поблизости от меня никого не было. Сасовские часовые и патрули находились и проходили немного далее от этого угла двора, принадлежащего одной белградской гостиницы. Я не торопился, продолжая лежать на мусоре в контейнере, торопиться мне было пока некуда. Надо было дождаться возвращения участников совещания, которое только что закончилось в другой белградской гостинице. Время тянулось томительно, долго и нудно!
   В дальнем угле гостиничного двора началась какая-то суматоха, кто-то побежал открывать ворота. Во двор въехали два автомобиля Кадиллак, один из них остановился прямо у дверей входа в гостиницу. Из дверей автомобиля в гостиницу проскользнула чья-то тень, этой тенью возможно и был Генка, по ранее полученной информации он должен был остановиться в этой гостинице. Охрана из сасовцев покинула второй Кадиллак и неторопливо вошла в гостиницу. Настало время моего появления на сцене.
   Я покинул мусорный контейнер, скользнул к пожарной лестнице и, изображая из себя обезьяну в джунглях, взбежал на пятый этаж. На этом этаже имелся небольшой тамбур, через который я мог бы попасть внутрь гостиницы. Через пустой номер прошел в гостиничный коридор и прислушался. В связи с тем, что британцы в своих целях арендовали всю гостиницу, но проживали только на одном этаже, другие ее этажи попросту пустовали, но они обходились специальными патрулями! Пятый был одним из пустых этажей, теперь мне предстояло подняться на седьмой этаж, где и располагался нужный мне номер. Лифт для подъема на седьмой этаж отпадал, лестницы тоже, я направился в конец коридора, который выходил на торец здания. Там я поднял стекло и, без какой-либо страховки, начал медленный подъем, используя специальные перчатки, налокотники, наколенники и галоши, надетые на берцы, имевшие высоколипкие поверхности.
   Медленно, но я все же поднимался вверх с каждым движением своих рук и ног. Самое страшное заключалось в том, что мне все это время казалось, что я вот-вот оторвусь от стены, упаду на землю. Десять минут такого подъема с закрытыми глазами, от перенапряжения сильно болели мускулы тела, но цель - седьмой этаж, все же была достигнута. Каким-то чудом мне удалось поднять стекло в торцевом окне этажа, вскоре я был в коридоре. Стараясь долго в нем не задерживаться, я пробежал четыре двери справа от меня, взялся за ручку пятой двери, открыл ее. Британцы в целях безопасности, когда большие группы их спецназовцев расселялись в гостиницах, требовали от членов этих групп не запирать на ключ двери своих номеров.
   Номер оказался пустым, но запах в нем говорил о том, что Генка здесь часто появлялся, но не жил постоянно. Я быстро пробежался по оставленным в нем вещам, чтобы убедиться в том, что эти вещи не могли принадлежать одному и тому же человеку. Догадка о том, что меня завлекают в ловушку, подтвердилась, тогда я решил продолжить игру в кошки мышки со своим пока невидимым противником. Прошло всего две минуты, которые я провел в этом номере, как в коридоре послышались шаги караула, делающего очередной обход помещений. Патруль должен был осмотреть и номер ловушку. В мгновения ока я оказался прилипшим к потолку в наиболее темном углу номера. Вскоре в номер вошли два рослых сасовца. Они внимательно осмотрели номер, заглянули в туалет и в душевую, никого там не нашли.
   Уже собираясь покинуть номер, один сасовец поинтересовался у коллеги:
   - Нам же говорили, что в сегодняшний вечер должно все решиться, что завтра полетим домой? Но пока ничего не происходит!
   - Что ты имеешь в виду, Майк?
   - Что появится беглец, что мы его прикончим. Два снайпера, который час лежат в засаде на пути его отхода, а его все нет и нет!
   - В принципе, это не наше дело! Когда скажут нам, стреляй, тогда и будем стрелять! Когда скажут, хватай, тогда и будем хватать! Но краем уха я слышал от лейтенанта, что вся операция провалена. Последняя надежда ее довести до конца, так это схватить нашего беглеца и всю вину свалить на него!
   Разговаривая сасовцы, покинули номер, вышли в коридор, откуда их голоса практически не прослушивались, я так и не узнал, о какой операции и почему эта операции провалена. Но время шло, оставаться в номере, чего-то ожидать, было уже совершеннейшей глупостью с моей стороны. Одним словом настала пора его покидать, но слова сасовцев о снайперах в засаде, заставили меня подумать, принять решение о том, что из гостиницы мне следует уходить не тем путем, которым я в ней появился. Перед тем, как покинуть номер, я его заминировал, в номере оставил зажигательное устройство, а к ручке двери прикрепил ручную гранату с взведенной чекой.
   Свою штурмовую винтовка "Вал" я перевесил на правое плечо, я приоткрыл дверь номера, сделал два крадущихся шага по направлению к лифтам. Но в этот момент почувствовал тяжесть чужого взгляда. Повернул голову в его направлении, на секунду помертвел от полной неожиданности. Через дверь лестничной клетки на меня смотрели, раскрыв рты, два британца, два сасовца, отставшие от своего патруля, чтобы покурить. Моя правая рука схватила винтовку, тут же тихо прошелестели две короткие очереди, в конечном итоге двумя удивленными сасовцами стало меньше на земле. А я уже бежал по лестнице вниз, перепрыгивая ступеньки, стремясь, как можно быстрей попасть в подвал гостиницы. Этот мой бег спуск по лестнице превратился в самый настоящий бой, мне пришлось много стрелять и отстреливаться, только скорость бега пока спасала меня от вражеских пуль. Однажды, мне пришлось бросать на бегу даже гранаты, чтобы пробиться вниз.
   Тяжело дыша, находясь уже в подвале, я остановился на секунду, чтобы перевести свое дыхание. Тотчас же на лестнице появились сасовцы, которые, увидев меня, тут же застрочили по мне из своих штурмовых винтовок МР5 Heckler & Koch. Я не стал отвечать, итак уже израсходовал целый магазин своей штурмовой винтовки "Вал", я сделал шаг в сторону и оказался в одном из помещений гостиничного вокзала. Аккуратно закрыл за собой железную дверь на засов, затем пробежался через три помещения и оказался перед люком, ведущим в канал городской канализации.
   Когда я приподнял очередной люк, чтобы осмотреться, куда именно попал, то почувствовал некоторую гордость. По городской канализации я вышел точно к своему автомобилю Альфа-Ромео 145, который от люка стоял всего в десяти метрах. Выбрался на поверхность, тут же у люка сбросил комбинезон и сапоги, испачканные..., ну, вы сами знаете в чем. Засунул "Вал" в рюкзак и с ключами в руках отправился к своему автомобилю. Во время операций я никогда автомобили не запираю на ключ, поэтому, когда садился на сидение водителя, то почувствовал страшный удар в левое плечо.
   Открыл глаза и через какую-то пелену в глазах я сумел рассмотреть, что ко мне приближаются какие-то люди. Неимоверным напряжением сил, сунул ключ в гнездо зажигания, с громадным трудом его повернул вперед. Люди с оружием в руках были от меня в пятидесяти метрах, они что-то кричали, но я ничего не понимал. Думал только об одном, сумею ли нажать на педаль акселератора, так как своих ног я в этот момент практически не чувствовал. Сумел, но нажал слишком сильно, машина, как пьяная, неслась по этому переулку, едва не касаясь других машин. Внутри я даже удивился этому, почему мою машину так сильно болтает, хотя за рулем я сижу, как влитой!
   Дальше я ничего не помню! Снова очнулся и увидел, что мой Альфа-Ромео, стоит упершись бампером в какую-то изгородь. Затем появилось лицо Дины, она задавал мне какие-то вопросы. Я посмотрел на свою левую руку и страшно удивился тому, почему она такая красная?! Потом Дина пыталась меня вытащить из салона, у меня не было сил ей помочь. Тогда она сняла с моей спину рюкзачок, раскрыла молнию... дальше я ничего не помню!
  --
   - Ты хочешь чаю или кофе? - Как-то издалека послышался женский голос.
   Я раскрыл глаза, на несколько секунд замер, стараясь вспомнить или понять, где же я сейчас нахожусь.
   - Видимо, я был ранен, но сейчас нахожусь не в госпитале. - Подумал я, присматриваясь к совершенно незнакомой обстановке.
   Я лежал на постели с белоснежным и хрустящим подо мной бельем. Моя голова покоилась на большой подушке, которая так высоко подняла мою голову, что я хорошо видел комнату в ее полном объеме. Половина моего тела была укрыта легким одеялом, левая рука с локтя и до шеи была забинтована так, что я не мог ей двигать.
   - Ты хочешь чаю или кофе? - Снова послышался женский голос. - И перестань, пожалуйста, притворяться. Твой лечащий доктор сказал, что ты сегодня утром обязательно придешь в сознание и сможешь говорить. Так что отвечай, что ты хочешь...
   - Кофе с молоком! - Крикнул я.
   - И не надо кричать, я тебя превосходно услышу, без какого-либо крика!
   В дверях комнаты появилась Дина, но, боже, как она изменилась. Я встретил обычную сербскую девчонку, чтобы перепихнуться на одну ночь, а сейчас вижу перед собой красивую сербскую женщину. Неужели Дина так расцвела, занимаясь моим излечением, неужели женщинам нужен мужик для того, чтобы заботиться о нем, а потом о ребенке от этого мужчины? Дина подошла к мне с чашечкой настоящего кофе и принялась меня поить с ложечки. Эта процедура ей так нравилась, что она, сама того не замечая, нежно мне улыбалась и как-то по-матерински причмокивала вместе со мной губами.
   В дверях промелькнуло лицо мужчины, он был почти старик по своему возрасту. Старик задержался в дверях и с любопытством посмотрел на то, как меня поят кофе с ложечки. Он усмехнулся и поинтересовался:
   - Эй, ты, парень, сейчас ты можешь говорить!
   Я оторвал свои губы от ложечки и произнес на русском языке:
   - Да, могу!
   - Машину, из которой мы тебя с дочерью вытащили, раненого и всего в крови, я загнал во двор, в один из пустых сараев. Но она, по-прежнему, вся в крови и в пулевых пробоинах, ее нельзя так долго держать в таком безобразном состоянии. Увидят соседи, донесут в полицию...
   - А что ты предлагаешь с ней сделать?
   - У меня имеется хороший мастер, он мог бы ею заняться, привести ее в хорошее состояние, а затем ее можно было бы хорошо продать! Но для этого нужны хорошие деньги, желательно доллары?!
   - Я бы эту машину подарил бы твоей дочери, но решай сам, что с ней будешь делать! Документы на машину спрятаны под ковриком в багажнике! Впиши в нужных местах свою фамилию или своей дочери. Доллары я тебе дам, только скажи, сколько их нужно на ремонт?
   В этот момент Дина перестала меня поить кофе, он кончился и, ничего не говоря, продолжая улыбаться, она ушла на кухню мыть чашечку из-под кофе. Ко мне подошел старик, погрозил кулаком и сказал:
   - Не своди с ума мою девку, она и так засиделась в невестах, никак парня себе не найдет! А то, возясь с тобой, она так расцвела, что мне страшно стало. Теперь она за тобой куда угодно пойдет, но нужна ли тебе простая сербка?! Она же из-за волнений за тебя, чуть не бросила свою работу. А у нас любую работу трудно найти, это тебе не Москва, а Белград, Сербия.
   Несколько позже, от пришедшего меня проведать лечащего врача, я узнал, что в этом доме я пролежал целых без сознания две недели. Что рана на моем левом плече хорошо заживает, что все это время Дина ни на шаг от меня не отходила, постоянно ухаживала за мной. Это она заставила своего отца не сообщать обо мне в белградскую полицию. Перед уходом доктор сказал мне, что через неделю я могу встать на ноги, покинуть этот дом. В ответ я попросил доктора сделать всего лишь один звонок из городского таксофона и, когда снимут трубку, произнести по-русски три слова: "он жив, но ранен"! Сначала доктор хотел отказаться, но затем и по-русски, почти без акцента, произнес:
   - В нашем отряде было трое русских, они и научили меня вашему языку. Я ненавижу Европу, за то, что она вместе с янки разгромила нашу Югославию, стерла ее с лица земли. Что ж, если тебе это нужно, то я обязательно позвоню. -
   И он ушел, старенький, весь какой-то сгорбленный серб с докторским саквояжем в руке! Но я отлично понял его слова, он хотел мне сказать, что готов на большое, а не только по моей просьбе звонить в наше посольство.
   Вскоре Дина купила мне ноутбук, теперь все дни я проводил, играя в "Паука", а иногда чатился на форумах.
   Ровно за день до моей выписки Дина мне принесла мою плечевую сумку, портупею с двумя кобурами для скрытого ношения пистолетов, новую одежду. Эти предметы она, молча, разложила на постели в моих ногах и ушла заниматься своими делами на кухню. За три недели моего излечения, мы так и ни разу не поговорили друг с другом о себе, о своих отношениях, о будущем.
   Только один раз Дина спала вместе со мной, перед этим она мне сказала:
   - Я хочу ребенка от тебя!
   И больше никаких разговоров между нами не было о том, когда я уеду, вернусь ли когда-либо опять, будем ли мы встречаться?! Иногда мне казалось, что я больше разговаривал с ее отцом, нежели с ней, хотя по настоящее время я так и не узнал его имени. Скажу честно, я даже этим не интересовался, может быть, я тогда следовал принципу, когда меньше знаешь, то крепче спишь! В середине прошлой недели отец Дины проинформировал меня о том, что машина отремонтирована, деньги за ремонт заплачены и выжидательно замолчал. Я догадался о том, что он хочет, чтобы я повторил свои слова о том, что Альфа Ромео 145 переходит в их частную собственность. Эти слова, разумеется, я повторил, но и задал ему еще один интересный вопрос:
   - Скажи, а ты можете мне достать израильскую снайперскую винтовку TEI M89 SR?
   Этот вопрос действительно оказался неожиданным, застал его врасплох, старик замолчал, отвел глаза в сторону, о чем-то долго размышлял. Затем он долго кашлял, что-то ему попало в горло. Ну, в общем, он попросту тянул время, как только мог, но и я оказался выдержан и терпелив, лежал и спокойно ждал его ответа. В конце концов, старик сломался и спросил:
   - Когда она тебе потребуется?
   - Тогда, когда я покину твой дом!
   Старик не стал даже интересоваться тем, когда это может случиться, он просто кивнул головой и отправился в свой районный бар, попить пивка со своими друзьями, приятелями.
   Я примерил новую одежду, она оказалась впору, именно моего размера. На рубашку поверху нацепил портупею с двумя кобурами, повертел левым плечом, но тут же почувствовал остаточную боль в ране, прекратил вертеть плечом. Наклонился к сумке, вытащил из нее оба свои "Desert Eagles" и проверив их магазины, рассовал по кобурам. В этот момент в комнату вошел отец Дины с промасленным бумажным пакетом в руках. Он внимательно осмотрел меня, и осуждающе покачал головой, что могло означать только одно, что он был недоволен моим внешним видом. Затем он этот пакет протянул мне, так ничего и не сказав. Я пакет положил на стол и осторожно его развернул, передо мной на столе лежала красавица снайперская винтовка TEI M89 SR, израильского производства.
   - Сколько? - Я поинтересовался.
   - Нисколько, это подарок нашего отряда! - Просто ответил старик.
   - Тогда примете в ответ мой подарок. - Произнес я.
   Я подошел к своей сумке, из нее достал штурмовую винтовку "Вал" с глушителем на стволе, и протянул ее старику. Он долго ее рассматривал, причмокивая языком, видимо, у белых волков он работал снайпером и понимал толк в винтовках. Затем он на свою лысину натянул кепку лужковку, винтовку замотал в полотенце и покинул дом.
   Когда вечерние сумерки опустились на Белград, то я шагал по одной из центральных улиц города, с рюкзачком за спиной. Подошел к одной из платных парковок, которых множество было раскинуто по всему городу, старому сербу предъявил оплаченную квитанцию за стоянку автомобиля Порше 911. Через десять минут я был уже на старом месте. Автомастерской на этом месте уже совсем не было, на ее месте была строительная площадка, экскаватор выкапывал котлован под какое-то другое строение. Я прошел подъезд здания, пешком поднялся на пятый этаж, прошел в квартиру N 8, дверь которой была не заперта.
   Не зажигая света, в одной из комнат, окно которой было раскрыто, но плотно зашторено. Я достал рюкзак из-за спины, из него вытащил разобранную израильскую снайперскую винтовку TEI M89 SR. Несколькими уверенными движениями рук ее собрал, приделал к ней сошки. Проверил магазин с пятью патронам, поставил его по месту. И винтовку в готовом положении для открытия огня, но пока не снятой с предохранителя, поставил на специальную подставку, стоявшую в глубине комнаты.
   Подошел к окну и, не раздвигая шторы, внимательно осмотрел свою цель, так хорошо знакомый мне трехэтажный частный домик с позицией снайпера на крыше. Света в доме пока не было, окна опять же были плотно зашторены. Но сейчас я знал, что через тридцать минут приедет хозяин этого дома, пройдет в дом и его окна засветятся. Неделя трепотни в чатах Интернета принесла очень много полезных результатов. По крайней мере, мне удалось сообщить в Москву, что завершаю операцию в Белграде, но вынужден вернуться в Штаты на некоторое время, так годика на два-три. Так что Борис был неправ, когда Леночке говорил о том, что меня не будет в Москве какой-то месяц. Мне также удалось передать имя мола, который работает на ЦРУ. Это был, разумеется, не Генка, а его приятель, некий полковник, который совершенно случайно оказался куратором операции по стингерам. Янки этими стингерами хотели ему поспособствовать, стать генералом, поэтому ликвидацию двух наших групп они возложили на плечи британских САС.
   Вы спросите, откуда или как это я узнал, да очень просто, в мире издревле существует аналитика. Она особенно страшна, если оперативник будет не просто исполнять приказания высшего начальства, но и будет их анализировать. Поэтому меня не любят, ни наше высшее командование, ни руководство цереушников. Если я сейчас вернусь в Москву и лично представлю эту информацию, то в этом случае мне придется отсидеть годика два-три в Лефортово якобы за измену родины. Пока не найдется кто-то, кто сумеет доказать, что моя информация, - это чистая правда. Что один из наших начальников, близкий друг Бориса, и есть настоящий предатель родины. Так как едва ли кто-то сможет доказать, что устная информация этого человека, полковника, преданная вражеской стороне, стала причиной смерти двенадцати оперативников, которые погибли с оружием в руках, защищая интересы своей родины!
   В этом момент в переулок въехал американский Кадиллак, он подъехал к домику, за которым я сейчас наблюдал. Из авто вышел шофер, он открыл заднюю и переднюю дверцы автомобиля. Из первой вышел Джим Фишер, он тут же зашагал по дорожке к дому, за ним поспешил Генка. Открылась дверь дома и на крыльцо вышла служанка, чтобы поприветствовать хозяина. Ба, да это была та дама, которая пальнула в меня из гранатомета PIAT, Ну, что ж, может быть, и ее стоит поблагодарить за внимание, проявленное ко мне, если у меня, конечно, будет на это время!
   В моем распоряжении оставалось еще пятнадцать минут до того момента, когда эта компания пройдет в столовую, расположенную на первом этаже, сядет там ужинать. Окна столовой плотно зашторены, но я для своей позиции выбрал пятый этаж потому, что оттуда через верхнюю фрамугу хорошо просматривается эта столовая.
   Когда зажегся свет в столовой, то я уже рассматривал ее через прицел снайперской винтовки. К сожалению, мне была видна только дальняя половина стола, но именно на этой половине стола будут ужинать эти моя тройка, если судить по количеству расставленных приборов.
   Передо мной стояла простая задача, мне нужно было убить Геннадия ради того, чтобы все подумали, что я верю в том, что именно он виноват в гибели моих товарищей, что это моя личная месть за погибших товарищей. Затем - нужно было серьезно ранить Джима Фишера, убить его было нельзя, так как я не хотел, чтобы янки поменяли офицера, занимающегося моим преследованием, уж слишком я привык к нему, начал предугадывать его действия. И мне нужно было легко ранить британскую даму, настало ее время покинуть действительную службу, заняться строительством своей семьи!
   Произведя три выстрела, я винтовку TEI M89 SR оставил на постаменте и срочно покинул квартиру, захлопнув ее на замок. Прошел к своему Порше 911, сел на водительское место и закурил сигарету, мне нужно было дождаться появление того старичка полицейского, который помог мне с Сашкой в прошлый раз, чтобы перекинуться с ним парой слов. После этого я мог заниматься своими личными делами в течение двух-трех лет.
   Да, и последнее, о чем я хотел бы рассказать, три дня назад по интернету я связался с Сашкой, попросил его подойти к Леночке и ее спросить:
   - Он пришлет тебе приглашение посетить США, а также оплаченный авиабилет для тебя и сына!
   Сегодня я получил ответ от Сашки, он был очень короток:
   - Она согласна!
  

конец

   Heckler & Koch GmbH -- немецкая компания по производству стрелкового оружия, основанная в 1949 году. Один из ведущих поставщиков армии и полиции Германии и других стран мира. Штаб-квартира компании расположена в городе Оберндорф-на-Неккаре, земля Баден-Вюртемберг.
  
  
  
  
  
  
  
  
  

39

  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"