Аннотация: Глава первая. Нас утро встречает прохладой, а Чуксины теплом...
Глава первая.
От 5.30 до 11.00.
А ПОЧЕМУ БЫ И НЕ ПАРКУА?
"А пуркуа бы и не па?", - ответил Улисс на мое предложение съездить в Москву. Это, учитывая фонетическую особенность произношения, - а именно аспирационную заминку перед фразой, следовало перевести так: "Заманчиво, однако, знаешь, старик, дома дел полно, опять же дача... буду думать..."
- Думай, - разрешил я ему по-русски.
Пока Улисс думал, я недоумевал... Чего зря думать, когда в Москве нас ждали замечательные люди, которым не терпелось на нас полюбоваться? Через пару дней он по данному поводу сказал мне уже без запинки: "А пуркуа бы и не па?", что следовало понимать так: "А почему бы и нет?" Ответа на это "почему" у меня не нашлось, и мы, собрав вещички, направились на вокзал.
Погранцы и таможенники, понимая исключительную важность нашей миссии, с особой тщательностью проверили вагон киевского поезда на наличие подрывных веществ и элементов, и только убедившись, что ничего зловредного там не водится, пропустили нас на перрон. Ощущение безопасности расслабляет, потому, расслабившись, мы спокойно проспали всю дорогу. Как сказал один остряк по железной дороге можно ехать быстро, а можно интересно. Мы выбрали первый вариант, поскольку второй нас ждал по прибытию. Ехали мы очень быстро и по этой причине, возможно, проспали бы даже конечную станцию, однако Нико никуда не ехал и потому не дремал. Подняв нас за полчаса до прибытия звонком на мобильник, сообщил секретный пункт программы, который нам следовало выполнить сразу за просыпанием... С этой минуты и до 11 часов дня мы жили под его мудрым руководством.
СКОРЕЙ КИЕВСКИЙ ПРИДЕТ ВОВРЕМЯ, ЧЕМ НИКО ОПОЗДАЕТ!
Если Брянщина проводил нас нерастраченным теплом бабьего лета, то Москва встречала с прохладцей закоренелой феминистки. Но мы не сердились на столицу, потому что понимали: она еще не осознала, кто к ней пожаловал. Недавние наши попутчики, не оглядываясь, улепетывали по перрону, унося прочь ноги и вещи. И хотя ни то, ни другое нас не интересовало, стало невыразимо грустно оттого, что пути наши отныне разошлись навсегда... Проводники, словно неродные, скользили мимо нас равнодушными глазами, и по каким-то неуловимым признакам было ясно, что они не станут запечатлевать наши образы в памяти и провожать влажными взглядами наши удаляющиеся фигуры.
- Улисс, - спросил я своего искушенного в путешествиях земляка, - почему никто из них даже не помахал нам вослед платочком?
- Они так замахались за смену, что им теперь не до платочков, - якобы ответил мой многоопытный друг, - а надо еще сдать белье и бутылки.
- Нет, - возразил я, - просто у него нет такого дальновидного руководителя как Нико.
- Похоже, у нас его тоже нет! - грустно отвечал Улисс, всматриваясь в пустой перрон. - Он, кажется, опоздал.
- Нико не может опоздать, - объяснил я своему молодому товарищу, - я скорее поверю, что украинский поезд пришел раньше времени, чем в то, что Нико опоздал.
И в тот же момент, словно теплом пахнуло с перрона, мы разом обернулись на этот порыв и увидали Нико, который, шел в нашу сторону не быстро и не медленно, а точно по графику. И, казалось, электронные вокзальные часы подстраивали под его шаг биение своих секунд.
И БЫЛ ОН НЕ ОДИН!
Если вы думаете, что Нико был один, то вы совершенно не разбираетесь в людях! Его очаровательная жена - Валентина, которая нас прежде никогда не видела, и которой мы не приходимся ни дальними родственниками, ни ближними соседями - тоже поднялась в несусветную рань, чтобы в пять тридцать утра встретить нас на вокзале. И не просто встретить, но и препроводить к дому. Потому что именно она вела машину.
Мы катили по ночному городу, наслаждаясь открытым пространством проспектов. Я чувствовал, как благодарны нам Валентина и Николай за возможность насладиться неограниченной свободой движения, которую мы с Улиссом подарили им своим ранним приездом! Ведь какой же русский не любит быстрой езды? Но где ее взять в Москве днем? Такое возможно здесь только ночью!
МОСКВА И МОСКВИЧИ
Этот гостеприимный дом - с виду обычная двухкомнатная хрущевка - обладает совершенно замечательным свойством резонировать настроение. Именно здесь я настроился на Москву. Чтобы понять столицу, мало ездить сюда на экскурсии, нужно дружить с москвичами. На экскурсиях и в музеях много чего увидишь и узнаешь из дня вчерашнего, но не почувствуешь дня сегодняшнего. В тот день я заглянул в запазуху города, пройдя его не шумными проспектами, как ранее, когда у меня не было друзей в Москве, а по зеленым, совсем как в Брянске, дворикам...
О БУЛЬДОЗЕРНОЙ ВЫСТАВКЕ, ИКОНАХ И КОШАЧЬЕЙ ЛЕСТНИЦЕ
Выражение "дома и стены помогают" имеет под собой совершенно конкретный смысл и совсем не кажется мне иносказанием. Стены квартиры Чуксиных заряжены энергией - сильной, направленной, плотной... Я не сообразил поснимать эти стены отдельно...
Однако, если всмотреться в фотографии, на которых мы запечатлены на память, можно разглядеть много интересного. В большой комнате много живописи и рисунков, среди которых есть и такие, которое я бы назвал абстрактными. Впрочем, почему "бы"? Я так и назвал. Однако Нико с Улиссом мне возразили. По их мнению, все, что здесь вывешено, - самый что ни на есть реализм. Переспорить я их не смог, однако про себя удивился: "Что же в таком случае женщина с веслом?" А вот с Хрущевым мы были близки в классификации подобных произведений... Только его они раздражали, я же остаюсь равнодушным к попытке выразить суть через искажение пространства. Для меня в этих работах было много важней их сопричастность к истории: один из авторов картин участвовал, правда, другими работами в знаменитой "бульдозерной" выставке. Чуксин был с ним дружен.
В маленькой комнате, на стеллажах, расположились книги по искусству, религии, природе. Здесь же работы о Сталине, Берии, КГБ, ЦРУ, здесь же Даниил Андреев, Лев Гумилев, Махабхарата, Книга Мормона, два различных издания Корана, Тора на чистом еврейском языке и те, которые бы я отнес к разряду справочной литературы или литературы, содержащей полезную и важную информацию по различным направлениям общественной жизни, например, справочник "Система исправительно-трудовых лагерей в СССР" или милый моему сердцу "Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона". Кроме того, здесь также находились произведения искусства, которые, по моему мнению, никак нельзя было отнести к реалистическому направлению. Я имею в виду иконы, в том числе, редкие, как Богородица с голубыми, как у Нико, глазами.
Два представителя кошачьей породы разгуливали по квартире, иногда взбираясь по специально изготовленным для них лестницам на шкафы и книжные полки, откуда поглядывали свысока на хозяина. Лестницы те заслуживают особого, доброго слова. Сделал их отец Валентины - по основному роду занятий научный работник. Но как сделал! Не всякий столяр из современных сможет так сработать. Точно вымерял, безукоризненно вырезал и идеально состыковал. Не слишком ли большие затраты времени ради кошачьей лестницы? А вот он не мог по-другому: или хорошо, или никак.
В этой же комнате, под образами 16 века, располагается компьютер, с которого Нико общается с СИ. Мы с Улиссом теперь в числе тех (а есть ли еще кто-нибудь в этом числе кроме нас?), кто воочию наблюдал действо смены "Фотографии дня"... При нас Нико выложил и снимки, рассказывающие о наших первых шагах по Москве. С этого же компьютера я выставил свои комментарии, умышленно оставив нетронутым правое поле бланка. Таким образом, мое имя высветилось в виртуал светом чуксинского раздела. Впрочем, не один я искупался в лучах популярности Нико: Улисс тоже не оплошал.
А потом был прекрасный завтрак, приготовленный любезной Валентиной, интересная беседа, касающаяся разных сторон бытия, в том числе и виртуального. И каюсь - водка! Но не в 6 утра, как утверждают злые языки, а в начале седьмого. Впрочем, не вижу причины стесняться этого. Несколько десятков граммов, растворившись в крови, только чуть подняли градус душевного тепла и способствовали нашему, может быть, несколько разбросанному из-за большого количества интересных тем, разговору.
О ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЙ ЖЕНЩИНЕ - ВАЛЕНТИНЕ
Хочу сказать еще несколько слов о хозяйке. Кроме того, что она очаровательная женщина, чего многим другим уже вполне достаточно для жизни, Валентина Алексеевна обладает и множеством других достоинств. Но что говорить о них? Кто-то ведь непременно сочтет меня пристрастным! Я лучше скажу о вещах объективных, которые невозможно оспорить.
<Валентина говорит на четырех языках (не считая того, что находит общий язык со всеми населяющими квартиру кошками и даже мужем, а ведь супругам иной раз сложней договориться, чем китайцем с японцем). Она кандидат технических наук, занимавшаяся изучением анизотропии теплопроводности тонких пленок (это я не по памяти, а по бумажке воспроизвел, а то кто-нибудь подумает, что Егорыч шибко заумный). Внимание, она обратилась к этой теме еще тогда, когда никто из нас не имел представления о лазерных дисках! В то же время - она натура художественная - мастер спорта по фигурному катанию. А в юности танцевала в студии Большого театра.
Но почему с "одной", и почему с "другой"? А помните, "они сошлись, как лед и пламень?" Теплопроводность и фигурное катание... В ней сошлись множество разноплановых талантов и увлечений, которых с лихвой хватит на десяток людей дюжинных, ведь многим от того, к чему она испытывает интерес, как говорится, ни холодно, ни жарко. Кстати, она ко всему и отважная женщина. Приезжала к Нико даже в Косово. И он рассказывал, что катал ее на танке. Эй мужики, кто катал своих жен на танках? Ну, может, Толя Рублев.
Впрочем, и я для нее кое что сделал. Исторический визит Брянцев добавил нашей замечательной хозяйке уникальности - ибо она стала первой женщиной-водителем, которой посчастливилось возить самого Егорыча.
Первой, но не единственной. Через полчаса после того, как мы распрощались с Валентиной Алексеевной и Нико, другая женщина мчала нас на своем "японском Запорожце" от метро "Киевская" в сторону Поклонной горы...
Впрочем, это уже другая глава...
НА СНИМКАХ: ВАЛЕНТИНА АЛЕКСЕЕВНА, НИКО, УЛИСС И КОШКИ. РАЗБЕРЕТЕСЬ, ГДЕ КТО?
![[]](/img/e/egorych/001-2/411.jpg)
![[]](/img/e/egorych/001-2/kniga.jpg)
![[]](/img/e/egorych/001-2/311.jpg)
![[]](/img/e/egorych/001-2/111.jpg)
![[]](/img/e/egorych/001-2/211.jpg)