Аннотация: Не разговаривайте с едой. Это может плохо закончиться для вашей карьеры. И для вас тоже.
Как так вышло? Сам не знаю.
У людей для этого существует неплохое определение: кризис самоидентификации. Чтобы оно не значило, звучит именно так, как мне надо. Я бы взял наш аналог, но я не специалист: есть ли он вообще в нашем языке?
Я точно могу сказать, когда именно все пошло не так.
В тот момент оставалась одна-единственная клиентка. Этому-то простое объяснение, никакой патологии или человеколюбия. Нельзя же отрицать, что у каждого - свой стиль работы. Кто-то оставляет напоследок детей до десяти, кто-то стариков, кто-то начинает с блондинок. А я обычно заканчиваю девушкой помоложе, когда вызывают на дом и парнишкой - когда дело происходит на свежем воздухе.
В этот раз был дом. На озере. На острове.
Пятеро подростков, сбежавших из домов и приютов по самым разным причинам. Непыльная работенка: даже должно было обойтись без внеурочного продолжения вроде копов, которых, вы же знаете, эти жлобы не оплачивают.
Не буду углубляться в технические подробности: у каждого свои профессиональные секреты, и у меня есть право не рассказывать, как именно я выполнял свою работу. Вы же понимаете - к десятому разу надоедает бездуховное отрывание голов и вспарывание животов. Кто-то просто делает это быстро, а я... м-м-м... немного развлекался.
Нет, я не человекофил.
Ладно-ладно.
Я люблю плести коврики. Ага, и из волос тоже. Довольны? Это успокаивает. УСПОКАИВАЕТ, Я СКАЗАЛ, ЧТО НЕПОНЯТНОГО! Кхм. Извините. Думаю, это тоже последствия... инцидента. Все эти эмоции...
Так вот, я подцепил эту девчонку на свой крюк. Показал ей все. Ходы через зеркала, псов-убийц, прочие классные штуки... Кто-то же должен был знать, что случилось и как, а? Этого нет в должностных инструкциях, но я же сказал, у каждого свой стиль, окей?
У меня творческая работа, я нуждаюсь в воплях одобрения. Нет, это не прописано в контракте, но это все слишком уж скучно для ремесла, приходится прибегать к... фантазии.
Что? Предрасположенность? Возможно, вы же доктор, вам виднее...
Она сначала трепыхалась, всякое "не надо" и "пожалуйста"... Один мой знакомый коллекционирует "пожалуйста" на разных языках, ему бы, может, и пригодилось. Но лично я всегда считал это за разновидность предсмертного крика, а они на всех языках звучат примерно одинаково - так себе коллекция, не находите?
Так вот, я не знаю, почему это случилось, но знаю, когда; она сказала:
- Если ты меня убьешь, ты перестанешь быть злом!
И вот это уже было интересно. Редко когда удается поболтать с людьми, и обычно это не сопливые зареванные девчонки в рваных кедах. Священники любят болтать, как будто могут меня переубедить: бывало, такие шельмы попадались, что я бы и рад переубедиться... да только у меня контракт до конца века, мне зарплату платят! Куда в наше время без денег и соцпакета, да еще и с легкой душой, а?
Попадались коммивояжеры и свихнувшиеся исследователи. Маленькие дети - этим все равно, с кем болтать, с куклой или со мной. Или со мной-в-кукле.
Но девчонка была особенной... дурой, что ли? Вроде не свихнулась.
Ну я и решил, никуда она с крюка не денется, а? Ну и спросил:
- Чойта?
Я позаимствовал тело одного из ее дружков, и мышечная память... знаете, какая это прилипчивая штука! Прилипчивее только молодежный сленг.
Я его поэтому первым и прихлопнул: сами представьте, недоломавшийся писклявый тенорок и постоянно "чойта", "чойта", "чойта", как попугай! Аж голова от него разболелась. Кто ж знал, что это заразно.
- А кто тебя будет им считать-то?
Вот тут я впервые и задумался. Вот он - тот самый момент, доктор, записывайте!
В контракте четко прописано, что именно я должен делать: сеять панику, тьму и ужас, создавать городские легенды, появляться, если кто-то прольет кровь... или кетчуп... да фиг с ними, с формальностями - просто прикоснется к вверенной мне Книге.
Я не идентифицирую себя как зло. Но доктор, это же нормально! Я вообще себя не идентифицирую! И не должен! Я простой служащий, мои обязанности прописаны в контракте. Моя жизнь - контракт. Это люди считают меня злом, причем для этого мне достаточно показаться в истинной форме. Даже по их меркам это самая настоящая дискриминация по рогам и хвосту, вот что!
У нас в языке и слова-то нет для идентификации, это заимствование, людизм, с которым так борется канцелярия!
Послушайте, да, я убиваю людей, но разве это повод меня ненавидеть? Много кто убивает людей. Куча народа без ума от машин, а они куда более смертоносны.
У меня есть приятель, который работает с суккубами: так вот, его девчат просто обожают. Доктор, скажите, все дело в сиськах? Будь у меня сиськи, как у суккуба, может, меня бы любили? Или колеса. Что вы думаете о колесах?
- Дапох! - Вот что я сказал.
Хотел сказать побольше, но тело оказалось категорически не приспособлено к длинным словам. Но, знаете, язык мальчишки выразил всю глубину моей мысли. Не уверен, правда, что девчонка поняла.
- Это заброшенный остров! - заявила она, - Если вы меня убьете, вам двадцать, а то и тридцать лет придется ждать следующих!
Таким, как она, всегда приходится повторять.
- Дапох!
Мне платят посуточно, а не подушно. Лишние люди - лишняя работа.
- Если вам все равно... тогда убейте меня завтра, а? Очень прошу, пожалуйста-препожалуйста?
Я ее с крюка снял, одежду поправил, развернулся и ушел.
Очень люблю так делать. У людей такие лица становятся, глаза круглые-круглые. Ага, так можно было. Гы-ы-ы...
Простите, дурная привычка. Механическая память, все никак не избавлюсь от этого гыканья.
Неделю я ее мариновал. Все ждал, когда же свихнется.
Сумасшедших можно отпускать... вместе с Книгой, конечно. Тридцать лет на острове... и правда, скучновато.
Тело у меня оказалось неожиданно... сильным. Оно хотело жить - пусть и с таким как я вместо хозяина. У людей есть такая фраза: "тело предавало". Ну так это тело предавало бывшего обладателя, я бы даже сказал, с энтузиазмом. Гормончики, витаминчики, эротические сны... все для меня, все ради выживания. Порядочные тела начинают разлагаться, но мне повезло.
Я всерьез считал, что на курорт попал. Свежий воздух, живая рыба, а какая там была луна-а-а...
Девчонка все пыталась залатать лодку и свалить, но какое там! Сизифов труд: мне достаточно было плюнуть в несчастное плавсредство кислотой, чтобы прожечь доски. Что я и делал.
Пару раз она пыталась повредить Книгу. Утопить, сжечь, проткнуть шампуром... Да много забавных глупостей делала. Догадаться, что Книга - просто предлог, а не причина... не, этого люди не могут.
На седьмой день она сдалась.
- Почему именно книга?
Вот что она спросила. Я парень вежливый, я ответил:
- Дапох.
Ведь и правда, хоть галоша. Просто Галоша Тьмы или Носовой Платок Судьбы звучит как глупая шутка. А начальство не любит безвкусицы.
- Ты же уже не Косяк, да? Его уже не вернуть?
И надежда. Надежда - вкусная штука. Можно допьяна ей напиться. Но, знаете, люди такие непоследовательные. Когда они только приехали, она на Косяка в упор не смотрела; а тут в глаза заглядывает, ищет искорки самосознания, которого там и при жизни-то не было.
Смешно.
У людей это называется Стокгольмским синдромом, так? Когда жертва ищет в пленителе правильное самосознание.
"Он не убил меня, потому что любит", - или типа того.
А пленитель должен проникнуться прекраснодушием жертвы. И бить, любя. Хорошо, что я не человек, во мне такой пакости не заложено.
В этот момент-то я ее и съел. Надоело вдруг до ужаса.
Не первая, не вторая, все заглядывают в глаза и ищут Косяка или кого-то еще. Говорите, нужно просто перестать использовать в работе чужие тела?
Тогда хуже. Тогда они заглядывают уже в мои глаза и ищут там человечность.
У меня во-о-от такие хелицеры в рабочей форме; семь фасеточных глаз стрекозиного типа. Хвост. Рога! Клычищи, сегментированное тело, я даже не похож на млекопитающего! И все равно.
А, что я сделал? Голову ей откусил, в теле Косяка доплыл до берега, оставил книгу на барной стойке и попросил Кенни меня подменить разок.
Доктор, я считал, что это ненадолго. Что это пройдет. Поэтому-то я и сбросил дела на напарника и взял трехдневный отгул, чтобы развеяться. Горячие источники, цыпочки, вот это вот все. И все равно они лезли ко мне в голову. Мысли.
Если никто не считает меня злом, то разве же я зло? В контракте прописаны мои должностные обязанности, не более. Я не могу понять кто я, просто перечитывая контракт.
Вся моя жизнь определена контрактом. Я рожден с хелицерами. Я подписал его еще личинкой!
Иногда... я понимаю, это ненормально, но мне хочется иметь право... Врачебная тайна, вы же знаете, доктор? Хочется... выбирать.
Не какого человека убить первым, а... убить ли вообще?
Даже будь у меня возможность не убивать, я бы все равно ей не воспользовался; но хочется хотя бы иллюзорную.
Доктор, кажется я заразился... человечностью, а? Если уйма людей долго что-то где-то ищет - разве оно там не находится?
Доктор, я законопослушный демон, я никогда не нарушал правил. Умоляю, помогите!
Вылечите меня, доктор, спасите! Я не хочу больше думать! Этого пункта нет в моем контракте!