Тихая августовская ночь. Гроза, иссиня-черное небо время от времени рассекает яркая молния, временами гремит гром. Краем уха можно уловить легкую мелодию флейты.
На чердаке небольшого двухэтажного дома, прямо на полу, перед настежь распахнутым окном, сидят двое. Женщина с алыми волосами, в легком домашнем халатике прислоняется к почти полностью седому мужчине. Он обнял ее за плечи и осторожно поцеловал в висок.
- И что, наш черный шут сегодня даже от подколок воздержится? - женщина иронично посмотрела на партнера и стала укладываться так, чтобы положить голову к нему на колени. Он улыбнулся и погладил ее по голове
- Ты не заболел? - псевдо встревожено спросила женщина, расслабленно улыбаясь
- Вот же женщины, а? - подняв глаза к потолку, обреченно проговорил мужчина, - стоит в кои-то веки захотеть романтики - им не нравится. Захочу устроить кошмар и бесконечные подколки - все равно не нравится. Что же мне делать-то с тобой?
- Любить, - усмехнулась она и немного поднялась навстречу губам мужчины.
Он поцеловал ее и резко прижал к себе
- Черт, чудо, как же я все-таки тебя люблю...
- Судя по всему, очень крепко, - засмеялась она в ответ
- Ага... а помнишь, как давным-давно....
*пятнадцать лет назад*
Тик. Так. Тик. Так. Тик. Так.
Абсолютная пустота и бездействие прекрасно растягивают время. Идеально, я бы сказал. Тиканье секундной стрелки начинает выводить из себя своей монотонностью, но все-таки это лучше, чем бесконечное капание воды в темном полусыром подвале. До сих пор ломота в костях не прошла от сидения там
Я жду чего-то, в тысячный раз оглядывая комнату. Она небольшая, квадратная, со стороной примерно три метра. Стены бронзового оттенка отражают тусклый блеск трех свечей в подсвечнике в виде паука, в стороне почти незаметная дверь, на стене напротив двери эти проклятые тикающие часы. В углу комнаты на корточках сижу я, опираясь спиной на стену, и жду своего часа.
Наконец, дверь приоткрывается, и в комнату заходишь ты. Я резко встаю и встречаюсь взглядом с впивающимися в меня насмешливыми серыми глазами с карминовым огоньком. Я отвечаю циничной усмешкой и разглядываю тебя дальше. Алые волнистые волосы до колен, роскошное короткое черное платье с алым рисунком-паутиной и алыми перчатками по локоть. На ногах у тебя алые с черным узором туфли на высоченной шпильке
Освещение этой комнаты выгодно подчеркивает словно восковое свечение твоей кожи и я уже начинаю теряться. Ты отмечаешь это ухмылкой, я мысленно выругиваюсь на себя за несдержанность и возвращаю себе безразличный вид
- Добрый день, шут.
- Тебе виднее, день снаружи или ночь, и добрый ли он, - с ленивой усмешкой прищуриваюсь
- Не изменился, - качаешь головой со вздохом, - все смеешься...
- А что мне делать, моя королева? Сидеть тут и вздрагивать от каждого шороха? Так это не по мне, - встряхиваю гривой иссиня-черных волос, насмешливо глядя перед собой
- Ну да, ну да, - ты улыбаешься, - тебе, наверное, интересно, зачем я пришла?
- Да, - задумчиво хмыкаю, - интересно, по какой причине вы посетили своего бедного слугу
- А мне стало интересно, - говоришь ты хитрым голосом, - что ты предпримешь, если я скажу, что за дверью нет охраны?
- Даже так?.. - я улыбаюсь, - что же...
Улыбаюсь тебе улыбкой черного шута. Беру твою руку, целую ее, не снимая перчатки, а потом резко толкаю тебя к стене, прижимая к ней. Ты пытаешься вырваться, я только прижимаю тебя к себе, мысленно ругаюсь, когда ты задеваешь свежие шрамы, и провожу дыханием по твоей шее, впиваясь в нее зубами. Усмехаюсь, слыша приглушенное "ах ты сволочь!"
- Да, родная, я сволочь. Но разве не за это ты меня любишь?
Начинаю стягивать платье с твоих плеч. Ты невольно прижимаешься ко мне
- Что, дорогая, привычка? - Усмехаюсь я
- Зат-кнись! - ругаешься ты и снова пытаешься вырваться. Я провожу рукой по твоей шее и слегка касаюсь груди
Ты рычишь и чутко выгибаешься от моих прикосновений, я целую тебя в губы и кладу свои руки тебе на бедра. Ты подаешься мне на встречу, но тут же словно приходишь в себя. Резким ударом откидываешь меня в сторону и вылетаешь из комнаты, на ходу застегивая платье. Я усмехаюсь, стирая кровь с расцарапанной щеки, сползаю по стене вниз и ложусь поудобнее. Губы сами растягиваются в улыбке, и, засыпая, я думаю о тебе и шепчу: "Ты будешь моей, хочешь ты того или нет. Потому, что ты любишь меня. А я люблю тебя. И точка..."
*конец*
- Да уж... ты всегда отличался поразительной наглостью.
- На то это и я, - он усмехается, гладя ее по спине, - а помнишь, чем все закончилось?
- Еще бы, - ты улыбаешься
*четырнадцать лет назад*
После этого я не видел тебя около года. Я не знаю точно, время стало идти для меня как-то совершенно непредставимо. На, к счастью, не очень частых допросах по поводу того, было ли что-то между нами на все вопросы отвечал издевательскими подколками, или, если не было настроения, молчанием. Я ждал. Просто ждал.
Наконец, мое ожидание закончилось.
В один прекрасный день я очнулся в той же самой комнате, где мы встречались с тобой год назад. Только часы убрали, спасибо. Ибо состояние у меня было такое, что минуты через три я бы просто расколотил их чем-нибудь.
Я сел все в тот же угол, облокотился на стену и стал ждать. Долго ждать не потребовалось, минуты через две в комнату буквально ворвалась ты, и твои и без того алые волосы и без того пылали яростью и... любовью?
- Ненавижу тебя! Что ты со мной сделал?!
- Я?
Я покачал головой. Неужели ты и вправду не понимаешь? Или понимаешь, но не хочешь признать даже самой себе? Впрочем, а чего я хотел...
- Ты мне мерещишься за каждом углом, в каждой тени. Я в каждом из тех, кого мне предлагали в мужья, ищу тебя! Признавайся, каким зельем ты меня опоил?
- А вы что-то пили из моих рук, my queen? Но, если хотите, я могу показать вам это, как вы говорите, зелье.
Ты нерешительно киваешь и походишь ближе на шаг.
- Поверьте, я вас не съем. Подойдите ко мне и сядьте рядом.
- Зачем?
- Только так зелье и учуешь, - хитро подмигиваю
Ты на секунду замираешь, словно решаясь. Потом яростно встряхиваешь алой гривой и подсаживаешься ко мне.
- Ну? - требовательно хмуришься
- Немного терпения, леди.
Беру твою руку и прижимаю к себе, напротив сердца
- У меня тоже есть сердце, моя леди. Вслушайтесь, если хотите убедиться. И оно бьется ради вас, а любовь в нем крепка и красна, как кровь
- Ты хотел сказать, как вино?
- О нет, поверь, кровь крепче, - с усмешкой киваю на пару красных пятен на рубашке, - вино лишь минутная страсть, пусть они и глубокая, и пьянящая. А вот крепость покажет только кровь
- Но ты говорил, что не умеешь любить!
- Ты говорила то же самое в свое время...
- А я люблю? - спросила ты в пустоту, словно и не ожидая ответа
- А иначе, зачем бы ты пришла?
- Меня отец послал... сказать тебе, что если ты продолжишь в каком же духе, даже он не сможет тебя спасти
- Пф, какой он смешной... он ожидал от меня другого поведения?
- Не знаю... - ты помрачнела
- Не переживай, я что-нибудь придумаю.
В этот момент за дверью раздались шаги, ты резко встала
- Я пойду...
- Конечно. Заходи, если что, - я даже забыл, что нахожусь в заключении
Между тем в дверном проеме появился наследный принц, будущий Кэйден II. Он, качая головой, проводил взглядом свою сестру и неодобрительно посмотрел на меня.
- Хайри, дьявола тебе за шкирку! Ну ты можешь хотя бы раз, хотя бы в одной жизни ничего не натворить?
- Неа, - я улыбнулся, - привет, кстати, сколько мы уже с тобой не виделись?
- Полтора года, пока ты тут сидишь, - он тряхнул гривой черных волос по пояс, - ты отца умудрился вывести до белого каления!
- Бывает, - я пожал плечами, - но он сам виноват.
- Короче, брат, - он вздохнул, - могу организовать тебе побег, но...
-... my queen мне не видать как своих ушей, - я усмехнулся, - сам понимаешь, что я отвечу
- Понимаю. Выход один, каким-то образом договариваться с отцом...
Я задумался. Минуты две мы молчали. Потом я резко вскинулся
- Кэйден, будь моим сватом!
*занавес*
- Бедный Кэйден, - покачала головой она, улыбаясь. - Помню свое удивление, когда мне отец объявляет о помолвке с тобой
- Представляю себе, - мужчина улыбнулся, - но твоему отцу же нужен его главный тайный советник и придворный шут
- Вот и мур, - женщина погладила его по шеке, обняла за плечи, гладя спину и изредка касаясь старых шрамов, - любовь моя
- Я тоже тебя люблю, солнышко, - он улыбнулся ей в ответ.
Долго они еще сидели так, слушая стихающую грозу.
- А помнишь историю с Лати? Раз уж ностальгируем... - мужчина улыбнулся, проведя рукой по волосам женщины
- Ох, не напоминай, а! Я же чуть не поседела тогда...
- А по-моему, все было вполне так мило...
*пять лет назад*
Мы уже примерно девять лет вместе. Раньше я и подумать не мог, что это такое счастье... всегда смеялся над романтиками, воспевавшими любовь, а поди ж ты, и сам стал одним из них. У нас с тобой уже восьмилетний сын, которого мы назвали Латисфером. Он унаследовал и твою благоразумность, и мой нрав насмешника и язвы, став кошмаром всех вокруг: сначала нашего поместья, потом уже и школы...
Мы регулярно виделись и с Кэйденом, и с его женой Викторией, с которой мы, безусловно, поладили. У них тоже подрастал сын, Зэвил, но он был младше Лати. Впрочем, эти два разбойника прекрасно спелись и ставили на уши всю округу...
Латисфер нас радовал. Он был просто идеальным сыном для нас: любознательным, сильным, умным, язвительным... и вот, как-то раз, он задал мне шороху
Он тогда пришел из школы с видом напускной злости. Но если внимательно вглядеться, было видно, что это чудо опять что-то утворило, поставив на уши пол-округи как минимум. Я тогда занимался обновлением своих знаний в чертежном деле, ибо скоро в академии естественных наук должен был пройти семинар по вопросу строению воздухоплавательных аппаратов
- Пап, а пап... а мне в школе двойку поставили, - отвлек меня от чертежа голос сына. Да, этот прохвост что-то натворил и доволен, ехидное довольство мне явно слышимо в напускной грусти голоса
Недоуменно поднимаю глаза
- И как тебе не ай-ай-ай? За что хоть? - готовлюсь к чему-то необычному
- Да... за сочинение, - голос сына становится едва ли не торжественным
- И как тебе не стыдно? У матери, чья жизнь связана с творчеством и отца-сказочника и черного шута сын толковое сочинение не написал?
- Ну не знаю, что им не понравилось, - простодушно пожимает плечами, - вот, смотри, - протягивает мне свиток
Я разворачиваю его и начинаю истерически смеяться от первой же фразы:
"Мой отец - идиот"
- Ай, да сын, ай, да молодца! - смеюсь, читая это произведение
"Сочинение на тему: мои родители
Выполнено учеником 2 "Р" класса Латисфером Эйтарским
Мой отец - идиот. Это существо, вечно достающее всех своими подколками, издевками и творением неприятностей. Мы вместе с дядей Кэйденом хотим взять мертвого морского кальмара и надеть на голову моему папе, чтобы он стал разумнее, но сомневаемся, что это поможет, да и мама против. Но, наверное, тот дяденька с бородой, автор идеи о том, что некоторые свойства характера передаются от отца к сыну, прав, так как я хочу стать таким же, как он. Хоть он и идиот."
- Да, пап, тебя завтра в школу вызывают...
- Что ты опять натворил? - раздается твой голос
- Да вот, солнце, полюбуйся, - даю тебе свиток. Ты читаешь и минуты через две начинаешь смеяться
- Да, Хайри, я всегда знала... ладно, прохвосты, схожу я завтра в школу
- Ну зачем же, my dear, в школу меня же вызывают...
- СИДИ! И пощади бедных учителей, им и от бедного Лати достается
- А я что, я ничего... - смущенно отозвался сын
- Сиди уже, тихий-мирный он, весь в отца пошел... ладно, дятлы вы мои, пойдемте уже чай пить
*конец*
- Да, Лати - это Лати. А я красней потом в школе, - вздыхает женщина, улыбаясь, - мужчины вы мои родные
- А то же... кстати, интересно, где он там?
- На флейте играет, слышишь?
Я вслушался и уловил эту мелодию. От нее веяло грустью, болью и тоской. Родители встревожено переглянулись
- Не похоже на него... пойдем, посмотрим, чего там с ним, а?
- Пошли, - Хайран встал, помог подняться жене, и они спустились на первый этаж, в комнату Латисфера
Он стоял у настежь раскрытого окна и играл на флейте. Плечи периодически вздрагивали. Отец понял, что точно что-то случилось, подошел к нему сзади и обнял за плечи. Сын дернулся, вскинулся и резко обернулся
- Блин, пап, ты чего так пугаешь? - его голос слегка подрагивал, - я вас и не заметил
- Рассказывай, сын, что случилось, - Хайран сел на стул, Лати хмыкнул и сел прямо на письменный стол
- Пап, тебе оно надо? Ты не поймешь, да и... если ты меня не выгонишь из дому, или хотя бы не сдашь стражникам, это будет большим праздником для меня
Вместо ответа он встал, врезал сыну по шее и основательно встряхнул
- Думай, что говоришь! Не хватало еще...
- Хорошо. Папа, я гей! Тебе легче?
Отец недоуменно приподнял брови
- И это то, за что я должен был тебя осудить? Слышишь, мать, - он обернулся к жене, стоящей в дверях. Она закрыла лицо ладонью, смотря сквозь пальцы на сына с возрастающим недоумением, - я должен был своего сына за любовь осудить! Нет, я, конечно, все понимаю...
- Ты правда меня не осуждаешь? - до Латисфера, кажется, только начало доходить осознание ситуации
- Долго до придурка доходило, - Ника покачала головой, - кто избранник хоть?
- Сын придворного архимага, - мрачно буркнул он, явно коря себя за то, что так плохо думал о родителях
- Это тот, что с фиолетовыми волосами что ли?
- Угу
- Значит, так, герой-любовник. Сейчас ложись спать, завтра едем шокировать этим Кэйдена, может, придумаем чего?
- Зачем?
- За шкафом. Дубовым. Как твоя голова. Этот твой мальчик живет при дворе Кэйдена. Следовательно, мы что-нибудь придумаем только если сообща
- Хорошо... до завтра, пап, спокойной ночи, мам. И спасибо за понимание...
- Не за что, чудо, - Ника подошла к сыну и поцеловала в лоб, - сколько раз мы тебе говорили, что мы всегда поймем тебя? И сколько раз ты нас слушал?
- Да, да, каюсь, каюсь, - Латисфер опустил голову
- Пойми, сын, мы с твоей мамой не понаслышке знаем, что такое боль, горе, непонимание. Поэтому мы поймем тебя
- Да я уже понял, что я кретин, - он вздохнул, - ладно... до завтра
- Рассвета, сын
И вот, на утро они прибыли в замок брата. Хайран был одет в длинный иссиня-черный плащ, цилиндр и держал в руках трость. Его почти полностью седые волосы разбросаны по плечам. Ника стояла рядом в темно-зеленом платье, огненные волосы были забраны в высокий хвост. Поверх платья был легкий белый плащ. Рядом стоял Латисфер. Длинные, до половины спины, иссиня-черные волосы гармонируют с клетчатой рубашкой на пуговицах, заправленной в узкие черные штаны.
Кэйден вышел их встречать. Он был в черной рубашке, поверх которой было белое жабо, гармонично смотрящееся с бардовым пиджаком поверх всего этого, и черных брюках, заправленных в сапоги на небольшой платформе. Хайран приветственно снял цилиндр и улыбнулся. Кэйден явно был одним из немногих людей, которых Хайран всегда рад видеть...
- Привет, Хайри, - он тоже улыбнулся, увидев его, - какими ветрами к нам?
- Проблемными, - он вздохнул и обернулся назад. Сын стоял рядом с каким-то мальчишкой с короткими фиолетовыми встрепанными волосами, одетому в красный с черным плащ
- Пошли в замок, - брат нахмурился, приглашая его внутрь
Они прошли в библиотеку, бывшей по совместительству одной из комнат для гостей. Кэйден сел за небольшой столик, на котором стоял набор разных рюмок и бутылка коньяка, и кивнул гостю на свободное кресло. Тот отрицательно покачал головой:
- Напиться мы еще успеем. Короче, мой сын гей
- Чего? - в него полетел какой-то огромный фолиант, Хайран едва успел отскочить
- Того! Чем вызвана такая реакция, брат? Сам понимаешь, сердцу не прикажешь...
- Чем? - теперь Хайрану пришлось уворачиваться от увесистого канделябра, - ты понимаешь, что его вероятнее всего убьют? И ты ничего не сделаешь с этим
- Нет, мы должны что-нибудь придумать, - Хайран поднял обе руки вверх, призывая брата к спокойствию, - кстати, его избранник - сын твоего архимага
- Мы попали, - резюмировал Кэйден. - архимаг скорее удавится, чем позволит своему сыну стать геем. Он, блин, не ты!
- Хм... а это идея!
*прошло полтора года*
Годовщину смерти своего ненавистного отца Джек справлял в объятиях любимого Латисфера