Не так давно я побывал во дворце главы клана Рауторг, но только в той его части, куда пускают таких как я, простых туристов, не обладающих титулом или властью. Ступая по гранитному полу с красивыми и величественными мозаичными картинами, отражающими былые исторические сражения и великие события, я вертел головой во все стороны. Никогда еще моя душа не летала так высоко и не пела от нахлынувшей радости исполнения заветной мечты. Да, я мечтал об этом путешествии уже давно, но работа в университете не отпускала меня и только приезд моего коллеги со спутника Кома, дал мне возможность на время забыть про моих студентов историков. А цель моего путешествия была проста, я хотел увидеть знаменитую статую Холодной Девы. Историю о ней знают все, но я хотел подробностей, а они хранятся в альбомах человека, который нашел ее первым. Это был предок основателя династии Рауторгов, которые, прибыв с Земли на планету Ро, основали свой клан и систему Рауторн.
Наша группа подошла к статуе основателя клана. Это была великолепная прижизненная копия. Так я удивился, увидев, что господин Ром Рауторг был совсем небольшого роста, около полутора метров, но в плечах широкий и с сильным взглядом, сейчас смотрящим куда-то вдаль, а в день составления копии, видимо, он смотрел на бескрайние просторы молодой планеты.
- Уважаемые туристы, подходим ближе. Молодой человек, подойдите ближе, Вам будет лучше слышно. - ласково улыбнувшись, обратилась ко мне гид по имени Версилия. А я и в самом деле вел себя немного рассеяно.
- Здесь мы можем наблюдать статую-копию отца-основателя клана Рауторг. Имя его Ром Рауторг. Но не все знают, что на самом деле его звали по-другому. Ром - это сокращение от его настоящего имени - Роман. А фамилия до переселения звучала как Солевич. Он потомок того самого участника первой экспедиции трансгезегена на планету Горячий Полюс и именно широкая известность фамилии мешала Роману, чтобы он не сделал его сравнивали со знаменитым предком. На Земле он был членом правления первой частной компании по трансгезегену и сделал на этом целое состояния. И, конечно, ему не составляло особого труда создать новую планетарную систему, сначала с целью экономии, так как гонять борты с оборудованием довольно дорого, а большая часть пригодных планет очень далеко от Земли. Ром переселял на новую планету, которую назвал Ро преимущественно сотрудников компании и их семьи, но иногда помогал "новым беженцам", людям не желавшим жить на Земле, стремившихся на новые планеты. Они, большей частью, были мечтатели, надеясь обрести счастье вдали от родного дома. Перелет стоил очень больших денег, но Ром брал расходы на себя, взамен людям предлагали осваивать планету, работать на ней, сажать растения, строить дома и различного рода объекты. В те года было построено восточное здание этого дворца, которое носит название "дом отца". Туда нам нельзя, экскурсии в жилые части дворца запрещены, там можно встретить любого из лордов или саму главу клана, ну нам туда и не надо. Да и речь сейчас не о них. Ром Рауторг внес существенный вклад в историю планеты Ро. Женился он уже в преклонном возрасте, его жена Лима родила сына, его мы увидим в другом зале. Прошу за мной.
Но я отделился от основной группы, дальше я итак все знаю, я как-никак преподаватель истории. Но даже в моих, почти безграничных знаниях, случаются пробелы. Гид увела группу в помещение слева от статуи Рома Рауторг, но я заметил маленький, светящийся синим цветом, указатель, на нем мелким шрифтом написано: "статуи старого мира". Похоже это мой путь. Я подошел к указателю, дотронулся до него, и на полу появилась пунктирная дорожка, ведущая меня вправо. Там было очень тихо и ощущение остановившегося времени не отступало от меня. Я слышал, как звук моих шагов звучал в соседних темных комнатах и если бы оттуда кто-нибудь вышел, я бы сильно напугался. Но я шел к своей цели и, когда повеяло холодным ветерком по ногам, дорожка остановилась, превратившись в стрелку, указывающую на дверь. Я постучал. Никакого ответа не последовало. Постучал еще раз. Тишина. Тогда, решив так просто не сдаваться, нарушил часть правил.
В комнате было также тихо, только прохладно. Оказалось, что веток шел из этой комнаты, здесь открыто окно. В это время года на Ро довольно холодно и я решил закрыть окно, но, подойдя к нему, оцепенел. Я увидел восточный дворец, тот самый "дом отца", а на его открытой галерее стояла маленькая женщина в черном платье. Она смотрела сначала вдаль, а ее взгляд удивительно похож на взгляд Рома. От догадки у меня сильно забилось сердце, неужели это правитель нашей системы, самый важный человек, глава клана - госпожа Рау. Раньше я видел ее только по телевещателю или в учебниках. Эта встреча больше похожа на сон, я просто не могу поверить, что вижу главу клана собственными глазами. Она, видимо, почувствовала мой взгляд, посмотрела на меня и ушла с галереи. А я, оглушенный собственными чувствами, так и стоял у окна еще минут пять с открытым ртом и стоял бы так еще очень долго, но меня окликнул мужской голос.
- Простите, Вы заблудились?
- И да и нет. - я немного оправился от шока. - Я преподаю историю в университете и хотел бы встретиться со смотрителем этого зала. Мне интересная история Холодной Девы.
- А. Ну, так Вы его наши. Меня зовут Иван Райзенов. - Иван протянул мне руку и я с радостью ее пожал.
- Джон Эйвори.
- Очень приятно. Так что Вы хотите о ней узнать? Давайте я включу свет и мы подойдем к ней. - Ивану на вид было около пятидесяти лет и он не носил модных в наше время очков, а даже у меня, отступника нововведений, есть пара очков, от которых у меня, как и у многих, след на переносице. Похоже, он ничего не знает о них.
Мы подошли к статуе и первое, что бросилось в глаза удивительное сходство с главой клана. Но, конечно, я понимаю, что этого просто не может быть. Она родилась через тысячу лет после обнаружения этой статуи на планете Горячий Полюс, в голове не укладывается как такое возможно.
- Она очень похожа на госпожу Рау, знаете, я сейчас ее видел в галерее. - я начал разговор первым и, если честно, очень хотел побыстрее перейти к изучению альбомов и записей Солевича, саму статую я видел на голограммах.
- Да, так говорят все, только сама она это сходство отрицает. Она не верит во всякие такие штуки и говорит, что точно не "перерождается" из века в век. А что Вам про статую уже известно? С чего мне начать рассказ?
- Я знаю, что во время экспедиции на Горячий Полюс ее увидел Солевич и решил, во чтобы то ни стало, перевезти ее на борту как "прощальный подарок" землянам, ведь после трансгезегена климат изменился и вся она, пережив небывалую катастрофу, покрылась толстым слоем льда, став хоть и Холодным Полюсом, но все же пригодным для человека. В процессе транспортировки ее не довезли до Земли, а решили выгрузить на Луне, чтобы потом тихо продать. Но след ее затерялся и она нашлась только во время трансгезегена планеты Ро, так она тут и оказалась. Мне бы хотелось узнать подробности. Говорят, у Вас есть альбомы Солевича, в них все объясняется. Я прав?
- Конечно есть, но я с Вами тут долго быть не смогу, а альбомов куча осталась. Давайте, я Вас провожу в мой кабинет и Вы поработаете. Мы всегда помогаем ученым и исследователям. Главное ничего не выносите и не портите. Копировать разрешено. В кабинете есть автомат для кофе, а в холодильнике бутерброды. Я буду часа четыре еще занят.
- Если это возможно, то с радостью! - я не мог поверить своему счастью. Я согласился, Иван проводил меня в свой маленький кабинет, в котором стоял небольшой стол и стул без спинки, вдоль всех стен, почти до потолка, лежали кипы бумаг, некоторые с печатями, а некоторые просто исписаны ручкой. Человечество уже почти тысячу лет покинуло Землю, а от бумаг избавиться не можем. Сейчас нет проблемы с нехваткой древесины для ее изготовления, вот и потребности в замене на электронные ресурсы тоже нет.
Я остался один, сел за стол и запросил у программы все файлы по первой экспедиции. В своей книге я не хочу описывать весь утомительный процесс поиска, я представлю только ее результаты, а они впечатляют.
2.
Из альбома Љ 231 Петра Игоревича Солевича.
"... 57 день на борту 77551 "Небесная синичка".
Сложный выдался денек.
Сегодня наш последний день на Горючке. Я на ней отпахал уже добрых 50 дней и тот факт, что мы успели сделать все вовремя, не может не радовать. Сахаров еще не на борту, значит, работу моя экспедиция закончила быстрее его. Главное чтобы с ним и его командой ничего не случилось.
Время: 9-42 (по ботовому исчислению), 57 день. Моя группа уже собрала лагерь, а работы по установке стержня закончены. Большая часть рабочих уже на борту, осталась только небольшая группа. Предварительная проверка показала, что база полностью готова к запуску и сеть должна раскрыться как полагается, мы хоть и не видим ее, но постоянное ощущение давления в голове напоминает о ее присутствии. Хорошо, что сложили ее еще на Земле, я даже представить себе не могу, сколько в ней энергии и как она может повлиять на наше здоровье. Как бы то ни было, через 10 минут мы уходим и будем последними кто увидит красоту поверхности южного полюса планеты. Через пару дней она либо изменится так, что даже мы ее не узнаем, либо разлетится на мелкие кусочки, мимоходом уничтожив и наш борт со всем экипажем.
Время: 9-52. Все что можно оставить мы оставили, взяли с собой только самое необходимое оборудование и отправляемся в точку высадки. Этот путь мы проделываем во второй раз, поэтому дорога должна показаться короткой. В настоящее время все 50 человек, сопровождаемых мною, готовы к отправке в обратный путь.
Время: 10-08. Мы прошли уже достаточно далеко от лагеря. На южном полюсе погода "хорошая". Не так жарко, как около точки высадки, но тоже порядочно. В данную минуту 51 градус по Цельсию. В защитных костюмах еще жарче, а маски на лице кажутся удушающими тряпками, воздух из них поступает очень горячий и легкие просто не в силах переправить кислород в кровь. Я не понимаю, как вообще мы смогли справиться со сложной задачей установки оборудования, а особенно этого огромного стержня. Но все позади и теперь можно об этом не думать. Надеюсь, нам хорошо за это доплатят.
Немного об окружающем мире. Меня часто обвиняют в том, что в отчетах я пропускаю важные вещи. Я иду по каше из крошек стекла, смешенных с чем-то похожим на воду, думаю это вода и есть, хотя не уверен точно. Ботинки хлюпают, сопровождая противный скрежет от стекла. На небе густое облако, оно молочно белого цвета и цвет его не меняется ни днем, ни ночью. Кажется, что оно вообще не движется. Таких облаков здесь очень много, увидеть розоватое небо почти такая же редкость, как в центре города на Земле увидеть павлина. О растениях мечтать не приходится, их тут нет, зверей я тоже не видел. Куда ни посмотри везде стеклянное болото, хотя вдали уже видно отблески острых стеклянных пик. Ветер начинает усиливаться. Раньше такого не случалось, но пока причин для паники нет.
На всякий случай связался с бортом. Говорят все нормально. Что-то мысли мрачные появились. Мой первый помощник тоже думает, что ветер не хороший. Он не просто дует, он усиливается. Кажется, он поднимает вверх стеклянную пыль. Нехорошо это, нехорошо.
Время: 11-15. Мы пробираемся сквозь острейшие пики. Они в высоту около метра, иногда чуть выше. Приходится поднимать руки над головой, чтобы не порезаться. Идем цепочкой по одному человеку. Слышу стоны, а иногда мат. Сам порезался уже раз семь. Что поделать, такая она не дружелюбная планета. Или чувствует, что мы приехали навредить ей, лишить ее спокойного сна. А ветер все сильней, мы не можем опустить глаза, надо всегда смотреть прямо. Скрежет стекла ужасно противный. Даже через защитный костюм, я чувствую, как колется этот ветер. Датчик показывает, что температура у поверхности начала резко повышаться. Пора бы нас отсюда забрать. Вызываю борт, прошу о помощи. Надеюсь Сахарову полегче. И Иванов не будет перед выбором кого из нас спасать.
Время: 11-35. Прошло только 20 минут, а погода стала просто невыносима. Удушье чувствуют все. Макс обещал прислать подъемный борт, сами они не смогут спуститься, уж очень сильно дует. Таким образом, спасать нас будет робот. Доверить жизнь технике! Выбора нет, конечно Макс не будет рисковать 450 людьми ради нас, но ситуация не веселая. Датчик показывает 57 градусов по Цельсию. Я буквально варюсь.
Время: 11-47. Место нашей эвакуации уже в одном километре, я вижу сигнальные огни подъемного борта, кажется, до него так далеко идти. Пики уже стали меньше и снова хлюпает вода под ногами. Ветер очень сильный, я разрешил сбросить оборудование и идти налегке. Мы все устали. В воздухе теперь кружится не только стекло, но и пыль. Становится темно. Говорить тяжело.
Время: 11-55. Последние метры даются сложнее всего. Борт уже прямо над нами, трос с люлькой свисает в сантиметрах тридцати над поверхностью. Я зайду в люльку последний. Надо проверить все ли на месте.
Время: 12-02. Все на месте. Готовы к подъему. Среди нас много раненых. Запрошу медицинскую помощь по прибытию.
..... Едва ступив в подъемную люльку, я увидел тень. Очень напоминающую тень человека. Не хочется прерывать эвакуацию, но не можем же мы бросить человека, хоть и неизвестно откуда взявшегося, на планете, которой через пару дней суждено погибнуть, чтобы снова возродиться. А вдруг планета обитаема! И все наши исследования оказались неверны. Как можно было не до конца проверить факт обитаемости планеты! Я принял решение спрыгнуть с люльки, а экипаж поднимется на спасательный борт, после завершения подъема, они спустят мне люльку, а я пока попробую спасти человека.
Человек был маленького роста, на сколько я смог разглядеть его в этой буре. Я доберусь до него минут за пять. Если он пойдет ко мне на встречу, то время можно сэкономить. Пробовал позвать его. Не отвечает и положение тела не меняется. Я стал думать, что это мираж. Подойдя ближе, увидел, что это девочка или маленькая женщина. Вся в белом и стоит неподвижно.
Слышу за спиной, как люлька стучит об землю. Значит, ее уже успели спустить. Я замедлил шаг. Честно, мне стало не по себе. Я был уже совсем близко, когда понял, что это не человек. Это статуя девушки, рука ее поднята и указывает вперед. Очень странно, похоже на шутку в стиле Макса. Решил забрать статую с собой. Есть в ней что-то, от чего я не могу ее оставить. Да и не зря же я рисковал своей жизнью.
Запись окончена.".
Дальше альбом оказался пуст. Я не получил разгадки и решил искать дальше. Прервавшись на минуту, я поднял голову и посмотрел в окно, было уже поздно, но Иван еще не приходил. Наверное, еще не сильно поздно, просто по сравнению с моим домом здесь темнеет раньше.
Из альбома Љ 522 первого помощника руководителя экспедиции на южный полюс планеты Горячий полюс Серга Мортинова:
"Время: 17-30. 58 день. Борт 77551 "Небесная синичка".
Экспедиция завершена. Теперь можно сделать первые выводы, так сказать, на будущее. Первое о чем хочется сказать, Петровский - великий человек! Просто такие люди рождаются раз в сто тысяч лет. Он не просто заболел идеей трансгезегена, а реализовал его, нашел все необходимые ответы на многие вопросы. Даже не представляю как ему все удалось. Он еще жив, а мы на орбите далекой планеты, пока чужой, но уже скоро она станет нам новым домом. Наша экспедиция войдет в историю и, возможно, кто-нибудь из пацанов будет писать мою биографию. Это странное ощущение отношения к чему-то великому. Если завтра Горючка встанет как вкопанная и не разрушится при этом, то мы проснемся знаменитыми и богатыми. Все члены команды прибывают в эйфории. Кроме, пожалуй, Солевича. Он рискуя жизнью притащил на борт статую. Причем статуя эта явно не рукотворная. Теперь он уверен, что мы не просто так сюда прилетели. Возможно, здесь была цивилизация до нас и все, что от нее осталось это статуя. Не ясно из какого вещества она сделана и не испаряет ли она ядовитый газ. Пока поместили статую в изолятор, Сольвич проводит над ней эксперименты. Он очень подавлен тем, что мы не исследовали планету до ее остановки. Трансгезеген уничтожит все. ...".
Я не могу поверить своим ушам. Мортинов говорит, что Солевич подозревал наличие жизни на Горячем плюсе до прибытия туда первого человека. Но сейчас, спустя почти тысячу лет, после того, как огромное количество планет подвергнуто трансгезегену, доказано, что флора встречается часто, но фауны не бывает. Жизнь зародилась только на Земле. Во всех вселенных только на Земле. Я как ученый шокирован.
Дальше мне встречались однотипные записи, об успешной работе, о планете Холодный полюс, но ни слова о прошлых цивилизациях или о статуе. Максимум, что мне удалось узнать, на горячей планете статуя не расплавилась, не испарилась, а когда Петр Игоревич дотронулся до нее голой рукой, то почувствовал, что она холодная. Я решил это проверить. Она оказалась очень холодной, хотя может это из-за пресловутого открытого окна.
3.
Послышались шаги, твердые и уверенные, отличающиеся от шарканья Райзенова. В зал зашел человек, которого я много раз видел в детстве. Мы даже учились вместе короткое время. Это был лорд системы Рауторн Каштир-Хэм из очень богатого и влиятельного рода Хэм. Каштир, как и его брат близнец Архни-Хэм, состоял на службе у главы клана. Он курировал социальную политику помощи всем тем, кто не в состоянии позаботиться о себе, в то время как Архни занимался вопросами образования. Оба они обладают редкими талантами, но при этом очень искренние и добрые ребята, всегда защищали тех, кого обижают, всегда стояли за правду и никогда не кичились знатностью происхождения. За это их все уважали. После того, как в десять лет они стали претендентами на лордство их забрали из школы. Несмотря на то, что прошло много лет, он вспомнил меня.
- Джон, Джон Эйвори Эдвардс! Никак не ожидал тебя здесь увидеть. Надеюсь, ты пришел навестить меня? Я школьных друзей давно не видел. - несмотря на то, что друзьями мы не были, приятно слышать такое от лорда. На лице его светилась искренняя улыбка, я сам уже готов поверить, что мы друзья.
- Каштир-Хэм! - я поддержал его манеру речи и удивился как велело зазвучал мой голос. - Рад тебя здесь встретить. Думал, лорды не прогуливаются по туристическим местам.
- Да, я тут бываю редко. Как сам живешь? Женат уже, детки?
- Нет, я женат на своей работе, преподаю историю. Сейчас решил взять отпуск и изучить историю этой статуи, но пока вопросов больше, чем ответов. - Я указал рукой на статую.
- Я вот тоже женат на своей работе, нам запрещено жениться и иметь длительные отношения в течение всего срока службы, а это десять лет! - он усмехнулся, но я помню как за ним бегали старшие девчонки, он и сейчас выглядит привлекательно, похоже, что теперь для него это больная тема и про женщин лучше лишний раз не упоминать. Он сам предпочел сменить тему. - Так говоришь статуя. Сегодня на ужин у меня приглашены очень интересные люди. Не знаю совпадение это или нет, но они могут помочь с твоими исследованиями. Ты, наверное, весь день здесь и уже проголодался. Приглашаю тебя на ужин. Ты как свет из моего беззаботного детства, я буду очень рад узнать, как наши закончили школу, как сложились их дальнейшие судьбы.
Каштир-Хэм, как и все лорды, жил в "доме отца". Там он занимал половину этажа, вторую занимал Архни. Понимаясь по главной лестнице дворца, я испытал ощущение трепета, и сердце стало биться реже, Каштир что-то говорил, а я его не слушал. Я смотрел по сторонам, смотрел на лица встречающихся людей, стремился понять, чем они здесь живут. Большую часть людей составляли прислуга и мелкие служащие. Практически все были мужчинами, редкие женщины, увидев лорда, старались уйти с дороги или повернуть в другую сторону, прятались за гобеленами, скрывались за массивными дверями. Тем, кому не удалось избежать встречи, замирали около стены и смотрели себе под ноги, не смея поднять глаз. Женщинам строго запрещено смотреть на лордов. За это их могут лишить жизни. В прислуживании у лордов только мужчины. Такие тут порядки. Здесь правит только одна женщина, а значит здесь только одна хозяйка. Я о главе клана знаю не много, только то, что доступно всем, а о ее характере приходится только гадать. Есть еще одна особенность, оказывается, если глава клана или лорд идет по коридору не один, в голос к нему нельзя обращаться. Нужно просто встать в стороне и наклонить голову.
Пройдя так три этажа, мы дошли до огромных дверей, это был вход в комнаты Каштир-Хэма, где нас встретил распорядитель делами. К ужину у лорда приглашено девять человек, я десятый. Все люди мне знакомы по сообщениям телевещателя: это были две семьи руководителей университетов истории спутников Кома и Лома. Их жены могут присутствовать на ужине и могут высказывать свое мнение, поддерживать беседу. Фактически табу только одно - сам лорд. Ни смотреть, ни дотрагиваться, ни преграждать дорогу нельзя. Кажется, я повторяюсь, но в нашем цивилизованном мире, такое отношение как минимум не справедливо. Тем не менее, женщин было только две, остальные Зольтмир До, университет Кома, два его сына, Андрей Коржкин, университет Лома, и его сын с двумя друзьями. Все выдающиеся ученые нашего времени, много времени посветившие изучению трансгезегена планет и объектов системы Рауторн.
Свежий ветер дул на террасу, в центре которой стоял огромный круглый стол. Он был накрыт на десять персон, место лорда отличалось от всех прочих прекрасным злотым столовым набором, бокал для напитков был кристально прозрачен, простая вода смотрелась в нем алмазной, переливаясь гранями, отражая свет от светильников и синеву драпировки кресел, легкую красноту скатерти. Терраса уставлена самыми красивыми цветами и деревьями, с многих свисали сочные спелые плоды. Ощущение что я попал в сад какого-то древнего божества, в сказку, в гости к волшебнику. Конечно, я настроился на прекрасный ужин. И я оказался прав. Подали вкуснейший кусок свинины с красным соусом. Такого я не ел никогда и, наверное, уже не отведаю. Это привилегия богатых людей. За столом постепенно начинался разговор. Сначала на общие темы, потом профессиональные.
Я решил, что мое пребывание на этом вечере не случайно, мне нужно, во что бы то ни стало, узнать подробности вопроса, за ответом на который я прибыл. Уличив удачный момент, я, как бы невзначай, спросил:
- Завтра в это же время я буду в своем родном университете, мне никто не поверит, что я сидел за одним столом с такими выдающимися людьми современной системы. К сожалению, предмет моего визита так и остался для меня загадкой, но сегодняшний вечер, безусловно, делает мою поездку незабываемой.
- Мне очень приятно, что моим гостям у меня хорошо. Джон прибыл на Ро для изучения истории статуи Холодной девы. Пока он изучил архив, но многое там не написано. Я с радостью раскрою пару тайн, но прошу не указывать мое имя как ссылку. - Поддержал разговор Каштир-Хэм. Признаться, я радовался этому как дитя, в душе, конечно.
- Я пока ничего конкретного не нашел, но мне интересен момент самого обретения статуи. Как я понимаю, она не рукотворна? Человек никак не мог оказаться на планете, да и в тот момент она была не особенно пригодна.
- Ну, ты как ребенок, Джон! Это не очень хорошо с твоей профессией. Пора перестать верить сказкам и, наконец, повзрослеть.
- Я не понимаю... - я смотрел на Каштир-Хэма в надежде увидеть разгадку в его глазах. Неужели все просто, но я не вижу ничего простого.
- Позволь мне объяснить. - Золтмир посмотрел на меня с некоторой болью в глазах. Было видно, что разговор затрагивает какие-то стороны жизни человека. - человек устроен так, что он не может ждать и особенно не может ждать долго. - профессор опустил глаза, руки он сложил на стол перед собой, он нервничал.
- Даже если мы скажем, потерпите пару миллиардов лет и настанет рай, никто ждать не будет. Тебя просто объявят сумасшедшим, это в лучшем случае. А могут не заметить тебя вообще. И трансгезеген столкнулся с этой проблемой. Процесс формирования настоящей вселенной с ее населенными только людьми системами прошел рекордно быстро. Как ты думаешь почему? - Золтмир впервые оторвал взгляд от чашки, стоящей перед ним, и посмотрел на меня.
- Я не знаю. - Но смутная догадка уже появилась. Вот только поверит в нее невозможно.
- Мирская власть основана на том, что мечты людей сбываются здесь и сейчас. Все в пределах жизни одного человека. - поддержал Золмира историк Коржкин.
- С планетой Горячий Полюс была скверная история. Статую, как ты догадался, не могла сделать природа планеты. Ее изготовили местные жители. Аборигены или, логичнее, полюсяне. - Каштир-Хэм сделал небольшой перерыв. Принесли новые блюда, но еда больше не интересовала меня. Все сидели молча и пили вино, хоть вкуса я его не чувствовал. Это был настоящий шок. И мне показалось, что этим вечером категорически мало воздуха на террасе.
- Джон, это очевидно. - сказал Золтмир.
- Это невероятно. Этого просто не может быть. Мы не могли вот так запросто уничтожить цивилизацию, способную к искусству. Ведь это говорит о том, что уровень их интеллекта достаточно высок. Нас учат с детства, что зло это плохо и не может считаться природой человека. Любое проявление злого умысла - это частные случаи. А вы говорите, что кто-то принял решение уничтожить все живое на планете и ему это сошло с рук.
- В угоду скорости освоения планеты. Могли и сделали, и делают сейчас, и будут делать всегда. Возможно в настоящую минуту, Корпорация уничтожаем разумных существ миллиардами. Они, конечно, их не считают. Зачем человеку такая головная боль как забота о них? Переговоры и переселение занимают много времени. А так мы могли сформировать класс обиженных инопланетян. Рано или поздно, они бы начали качать свои права, требовать от мирской власти внимания к себе. Как мы переселим на планету несколько сотен миллионов людей, которая уже "занята"? Кто кого должен ассимилировать? Мы формировали свою культуру, свой быт и будем перестраиваться под них? Или они под нас? Но хозяева они!
- Ты хочешь сказать, что стирание прошлого мира, живого мира - миссия трансгезегена?
- И нанесение на абсолютно белый чистый лист нового рисунка, именно такого, как нужно нам. Трансгезеген берет на себя непростую роль палача. Отпор пока никто не дал. После истории со статуей запрещено брать что-либо с планет, запрещено вступать в контакты и брать с собой даже самые красивые растения. За нарушение никто не отправит в систему Дальнего мира. Сразу казнят на месте, без суда.
- Неужели герои и величайшие люди, прошедшие первый трансгезеген были так жестоки?
- На Горючке они никого не встретили, только нашли статую. Методом трансгезегена переместили уже сотни планет, все они пригодны для человека. Там есть воздух, вода, минералы в общем все. Так почему там не может быть жизни. Она там была, на каждой из них...
Я откинулся на спинку кресла, но разговор никто из нас продолжать уже не хотел. После продолжительного молчания, мы обсудили еще пару тем и разошлись. Я шел по улицам с тяжелым сердцем, ведь Ро тоже перемещена.