--
По-хорошему, надо бы их прирезать, - тяжко вздохнула девчонка и почесала нос. - Но все ж таки живые, хоть и мерзавцы. Ох, чую, аукнется нам мое человеколюбие.
На мой взгляд, человеколюбие сомнительное, представьте: Вы - алкоголик, долгое время не могший служить зеленому змию, по причине отсутствия зелья для треб, и вот свершилось, Вас допустили к неограниченному запасу дрянного, но горячительного. Что Вы сделаете? Верно, наши фигуранты поступили также, и через довольно непродолжительное время оказались под столом, а затем с вывернутыми карманами, хозяйка утверждала, что это добровольные пожертвования на хорошее дело, и тщательно спеленатыми, благо веревок в этом доме оказалось множество, а мы всегда отличались широтой души. Ребят ожидает неприятное пробуждение из-за безграничной хозяйской филантропии, с другой стороны, они связывались с беззащитными нами исключительно по собственной инициативе.
- Может они сами помрут? - с сомнением протянула девица, внимательно оглядела веревочные коконы, тяжко вздохнула. - Это уж вряд ли, не с моим счастьем. И на амнезию рассчитывать нечего... Эх!
Восемь спеленатых человечков до прихода хозяйкиных сомнений радовали мои глаза, в таком состоянии толку от них немного, можно преспокойно смыться, но когда эти придут в себя и развяжутся, то наверняка захотят поквитаться. Людишки они дикие и угол тут медвежий, не очень-то мне хочется поддерживать это сомнительное знакомство. Центр моего существования, хоть и понимала это лучше меня, более развитый разум все-таки, но вела себя странно: разбирала самогонный аппарат, мыла посуду, стирала пыль, доставала из шкафов какие-то вещи, что-то наоборот прятала на полки - все что угодно, только не удалялась с крейсерской скоростью от опасного места.
- Осуждаешь? - спросила меня из-за плеча. - Мы совсем не подготовлены к подобному путешествию, я не хочу, чтобы кто-то из нас пострадал от излишней щепетильности.
А я что, я существо понятливое, поспешное бегство сломя голову, вероятнее всего, окончится печально, хозяйка - молодец, сообразила, словно не первый раз в такой переделке. Хм, а может и так, мы вместе всего год из ее двадцати четырех, мало ли что там до меня было. Эта мысль показалась мне занятной, в бесплодных попытках ее развить я и провела оставшееся время.
- Готово, - закрепляя последний тюк на велосипеде, сказала хозяйка. - Уходим! Ах, чуть не забыла, последний штрих.
С последними словами в центр стола владелица водрузила ведро с самогоном. Нет, мне все-таки совершенно не жалко наших новоявленных друзей, они сами виноваты, пить жидкость с таким запахом не придет в голову ни одному разумному существу. Тем более из рук этой милой девушки, полностью лишенной кулинарного таланта, но щедро одаренной отравительным.
Через несколько минут мы ходко удалялись от ненавистной пещеры. В лесу было сумрачно, хоть вершины и были освещены, тропинка скорее угадывалась, но света все прибывало. Лично я, когда бегу, необыкновенно счастлива, все вылетает из головы напрочь, кроме желания лететь вперед, не останавливаясь ни на секунду.
Именно так я бежала недавно, но почти как в прошлой жизни. Под лапы ложилась обочина, справа хозяйка крутила педали своего трехколесного монстра. У меня, естественно, счастье, у владелицы задачи: восполнить недостаток мышечной активности, вызванный сидячей работой, отработать мою рысь, чтобы аллюр был красивее, провести профилактику дисплазии суставов у меня и кучи заболеваний у себя - у меня же всего лишь восторг.
Безусловно, и мой бег можно разделить на составляющие, но для меня все это имплицитно, несущественно, человек же редко позволяет себе долго предаваться занятию, лишенному пользы, смысла и других дурацких слов. Все рационально, более того, когда некто хочет совершать безумства, то доверяет выбор действия разуму. Я понимаю, что каждый вид должен обладать дефектом, природа не терпит идеала, но хомо сапиенсам выпала поистине страшная участь: развитый мозг и неумение его использовать. Даже леммингам повезло больше, их бич - коллективные действия и стремление освоить другие стихии. Но надежда есть, любую ошибку можно исправить корректной эксплуатацией.
Вот хозяйка у меня молодец, очень переменилась, мое влияние даром не пропадает. Мы вместе живем только год, и пожалуйста, такой прогресс. Когда я была щенком, то все время пугалась, центр моей жизни надолго замирала перед светящейся коробкой и почти не двигалась, не разговаривала, а только быстро - быстро перебирала кончиками лап. Что могла подумать приличная собака? Верно, у несчастной агония, и все мое крошечное пятикилограммовое тельце затоплял ужас. Я, превозмогая себя, на негнущихся лапах подходила к хозяйке и покусывала ее за пятки молочными зубками, она злилась. Почему, до сих пор не понимаю, может, надо было тыкать палочкой?
Через некоторое время мы стали выходить на улицу и бегать, а еще через полгода, к удивлению родственников и друзей, вообще переехали на дачу - старый дом в пригороде, судя по всему, возвращаться осенью к цивилизации мы не собираемся. Хозяйка утверждает, что для работы у нее все необходимое есть с собой: ноутбук, словари, выход в Интернет и ее собственная голова. Она у меня переводчик - фрилансер, а значит рабочий день не нормированный, никакого соцпакета, зато возможность находится где угодно без потери заработной платы. Языков кроме родного русского в запасе у моей наставницы аж пять штук, так что сидеть ей без заказов, мне без еды не приходится.
- Вот так, Лей, - говорит она. - Хоть где-то пригодилось мое хобби.
Лей - это я, если оставить за кадром прочие мои паспортные данные, то немецкая овчарка рабочего разведения, черной масти, чуть более сорока килограммов мышц и зубов, преданность семидесяти сантиметров в холке. Короче, размерами никак не вписываюсь в стандарт, но кого он интересует, кроме специалистов, уж точно не меня. Главное, на встречных произвожу неизгладимое впечатление. Например, недавно нас пытались ограбить, на что позарился горе-воришка не пойму до сих пор. Дом наш, спору нет антикварный, но остальное ценности сомнительной. В общем, этот неудачник просидел на шкафу до приезда милиции, горячо молился, и с благодарностью сдался властям. Он оказался серийным, но твердо намеривался встать на путь исправления, нам обещали награду. А я ведь даже кусать его не собиралась, мало ли заразный или мылся давно, так, всего лишь нежно улыбнулась. Конечно, обстановка располагала: ночь, луна, темный старый дом, утопающий в сирени, я в темном углу, дожидаюсь когда наш гость сделает шаг от спасительного окна - романтика. На вопли по лестнице прискакала хозяйка: длинная ночнушка, в одной руке швабра (что первое под руку попалось), в другой мобильный, куртуазно освещающий половину лица, глаза бешеные, волосы дыбом. Н-да, мельчает жулик. Но, я отвлеклась.
Вместе с нами на даче поселилась страшная штука - велосипед. Три колеса, рама, руль, седло и огромная корзина сзади. Каюсь, поначалу все это зеленое великолепие вызывало лишь одно желание разорвать или хотя бы облаять, но после, оценив все прелести этой штуки, я даже прониклась некоторым уважением и любовью. С тех пор, мы ежедневно, невзирая на снег, дождь и штормовое предупреждение выезжаем в лес, на озеро, на пляж, или просто бегаем (хозяйка едет) по дороге.
К подобным поездкам отношение у нас крайне серьезное, летом мы проводим вне дома около четырех часов - достаточное время, чтобы проголодаться и устать, поэтому в корзине находиться масса нужных штук, начиная от небольшого запаса воды и снеди, заканчивая небольшой одноместной палаткой. Я была уверена, что никакие неожиданности нам не страшны.
Последняя прогулка ничем не отличалась от предыдущих. Конец июля, солнце, жарко, мы пилим по местному двухполосному хайвею в сторону Выборга, у меня счастье, у хозяйки миссии (смотри пару страниц назад), красота. Надо бы написать, ничто не предвещало беды, но все уже все поняли самостоятельно. Знакомая лесная дорога, поворот, пара километров в лес, наше место оказалось занятым, несколько ярких машинок, шумная компания, вопреки правилам и здравому смыслу уже запалившая костерок, пришлось продвигаться дальше, чтобы оказаться в одиночестве. Мы все бежали и бежали, пока не перестали слышать музыку, точнее хозяйка не перестала, у людей очень плохо со слухом, и не нашли пригодную полянку.
- Привал! - громко объявила она. - Ты как?
Моя хозяйка - одинокая девушка, поэтому она не стесняется обращаться ко мне, но, стоит отметить, только если вопрос меня как-то затрагивает. Я виляю хвостом, преданно заглядываю в глаза или отворачиваюсь, могу тоненько потявкать или повизжать, вот и все диалоги, но нас они устраивают.
Отдохнули, повалялись на полянке, немного перекусили, собрали немного местной черники. Небольшой пикничок был признан удавшимся, но вдруг мною овладело беспокойство, страстное желание бросить все и бежать вглубь леса быстрее собственной тени. Объяснение своим чувствам я получила через несколько минут. Виной всему заполошные крики и запах гари. Виденные нами ранее варвары кричали так громко, что даже сумели докричаться до моей спутницы, как и прочие человеки, туговатой на ухо.
- Надо было сразу их сдать, - пробормотала хозяйка, набирая несколько цифр на телефоне. - Спокойно, Мей, все будет хорошо.
В течение следующих нескольких минут она быстро собирала вещи, параллельно объясняя кому-то на другом конце провода (или правильнее говорить волны), где мы находимся, диктуя свои данные, номера и марки ранее виденных нами автомобилей, память у нее отличная.
- Да, я проезжала засеку, да и ручей пересекла, только там русло почти сухое, - она хмурилась. - Ветер в мою сторону. Думаете, есть шанс? Нет, на велосипеде. Хорошо.
Отключила телефон и нервно сунула его в карман рубашки, быстро повела свой транспорт к лесной дороге. Я не находила места от беспокойства, мимо, напрягая все силы, ползли змеи. Хозяйка нарочито спокойным голосом говорила мне, стараясь успокоить тоном.
- Мей, сзади пожар, впереди небольшое озеро, до него меньше километра. Огонь еще не вошел в полную силу, кроме того, между нами и пламенем несколько препятствий. Мы должны сейчас бежать так быстро, как только можно, но при этом нельзя падать и получить травму. Погнали!
Мы могли двигаться и быстрее, но стоило проявлять осторожность, хозяйка не умела ездить на велосипеде, поэтому купила трехколесный, он более устойчивый, но не на лесной колдобистой дороге. Эти несколько минут могли бы стать самыми волнительными в моей жизни, но не стали.
Озеро буквально выпрыгнуло на нас, прозрачное, каплевидной формы с плывущими по поверхности отражениями сосен, идиллия. На берегу живописно расположились последствия оледенения - валуны. Два очень высоких, стояли, склонившись друг к другу, в виде буквы "л". Хозяйке безумно захотелось пройти в арку, у меня и мысли не возникло попытаться остановить ее, откуда мне было знать, что люди совершенно не умеют распознавать стихийные односторонние порталы, и одна представительница хомо сапиенсов предпочла бы остаться на берегу той лужи, дожидаясь пламени или помощи.
Расстояние между камнями оказалось достаточным, чтобы пройти втроем плечом к плечу, слева направо: я, хозяйка и велосипед. Солнце блеснуло на руле, на несколько мгновений ослепив нас, и вуаля, прощай Земля. Обычно, чтобы запустить любой портал, необходимо, чтобы сложилось несколько условий: положение планет, время суток, желание оказаться в другом месте и прочее, иногда даже температура оказывает влияние - у нас же все сложилось само собой. Я не могла поверить, что хозяйка провернула все не специально, но слишком оказались велики ее испуг и удивление.
Мы оказались в самом центре круглой поляны, метров пятьсот в диаметре, под ногами хрустел песок, засыпанный хвоей, веточками и прочим лесным мусором. Местами пробивалась жесткая трава. Портальный выход был оформлен в виде склонившихся друг к другу корабельных сосен. Несколько более молодых зеленели на краю поляны, прячась в тени широколиственных деревьев. Цветущие кусты, карабкающиеся по стволам лианы. Наверное, что-то подобное можно видеть на Дальнем Востоке. Я там никогда не была, но, когда мы жили в городе, то часто на прогулках встречались с колли, которая вместе с владельцами переехала в Петербург из Владивостока, она мне рассказывала.
Центр моего мироздания жмурилась, терла глаза, вращала головой, будто она сова, и непрерывно щипала себя за руку, синячище вышел знатный, хозяйские надпочечники выдали просто море норадреналина. Через несколько минут стадия я-не-верю сменилась на надо-что-то-делать. Внешне это выражалось в появлении жесткого выражения на лице, и того особого огня в глазах, которым можно запугивать крокодилов и уссурийских тигров. Масса тщетных попыток пройти обратно через портал, передом, задом и даже на руках (хозяйка несколько лет потратила на занятия в цирковой студии и до сих пор может выдать что-нибудь эдакое). Бесполезно, дверь только в одну сторону, я еще возле озера это поняла. Наконец, перебрав все возможные варианты, моя любовь, села рядом и обняла меня за шею.
- Бесполезно, - потерянным голосом констатировала она. - Зато не сгорели, уже плюс. Я тебе обещаю, Лейчик, мы выберемся отсюда, у какого черта на куличках мы не оказались.
Я не уверена в успехе, но одобрительно лизнула родную руку. Если иммиграция сюда не входит в наши планы, значит, будем искать способ депортироваться, а зная хозяйку, уверена, что уже скоро произойдет мое воссоединение с оставленными дома косточками. В крайнем случае, обзаведемся новым домом, а зарыть новые мослы дело пустяковое, уж будьте уверены.
Сидя рядом, перебирая шерсть на моем загривке, моя владелица вновь оглядывала открывшийся пейзаж. По первому впечатлению место создано искусственно, но заброшено, следовательно, портал использовался, и соответственно, тут есть разумные, поднаторевшие в переходах, поэтому ход назад быть обязан. Да и с другой стороны, мир оказался пригодным не просто для существования, а для комфортной жизни. Климат более теплый и влажный, я сужу по местной флоре. Воздух тут чище, вкуснее. Кислорода в атмосфере немного больше, не настолько, чтобы сгореть, как спичка, но достаточно, чтобы немного закружилась голова, впрочем, адаптировались мы быстро. Нам повезло, что бы ни думала об этом хозяйка.
Никаких представителей фауны поблизости не наблюдается, не понятно, то ли это из-за близости портала, более-менее разумные стараются не приближаться к подобным местам без надобности, то ли из-за расположившихся в кустах людей, примерно в трестах метров от нас. Данные гоминиды благоухали давно не мытыми телами, я не заметила их раньше исключительно из-за ветра, уносящего их запах от нас, но долго сидеть неподвижно наглые нарушители конвенции о неприменении химического оружия приучены не были, да и ветер переменил направление.
Внимание к собственным персонам польстило или подстегнуло понимание, что их раскрыли, но ароматные индивиды перешли в наступление. Хозяйка не трогалась с места, удивленно разглядывая приближающихся. Восемь мужчин, одетых в лосины и безразмерные кофты, когда-то эти одежки были яркими, но под бременем лет и небрежения, стали разных оттенков серого. Дыры, кое-где прикрытые грубыми латками, разномастные пятна неизвестного происхождения, клокастые бороды и ужасающий запах. У каждого на поясе ножны с мечом, у многих в руках луки, и это в дополнение к блохам и болезнетворным микроорганизмам.
Нас разделяло метров десять, я не выдержала и продемонстрировала нападавшим все сорок две свои кусалки и превосходные вокальные данные, а если бы хозяйка не схватила меня за ошейник, то отработала бы на парочке - тройке то, чему учили на курсах по защитно-караульной службе. Не спорю, противно и без команды, но инстинкты берут свое.
Продвижение колонны остановилось, мое соло произвело должное впечатление, расслабленная поза хозяйки вносила дополнительную неуверенность в стан противника. Вонючки сбились в кучку, что-то обсуждая, отчаянно жестикулируя. От запаха начало резать глаза, мы не двигались, я молилась всем местным богам о перемене ветра. Диспозиция вновь поменялась, к нам отправили парламентера, выбрали самого грязного и нелепо одетого, квинтэссенцию этой компании. Возраст дипломатического работника не разобрать под слоем грязи.
- Не приближайся! - хозяйка вытянула руку со вскинутой ладонью.
Абориген остановился как вкопанный, но попыток вступить в контакт не прекратил, раз за разом он произносил какую-то тарабарщину, разводя руки в стороны ладонями к нам, мы понимать что-либо отказывались. Очевидно, исчерпав свои познания в языках, переговорщик щербато улыбнулся и повесил на шею кулон - крупный диск желтого металла.
- Мы не причиним Вам вреда, - удивительно, но набор звуков мне незнаком, но ощущение, что говорят на известном мне языке. - Мы уже два месяца ждем Вас, позвольте оказать гостеприимство. Не смотрите на затрапезный вид, жизнь в лесу не идет на пользу никому.
Ага, как же два месяца, судя по наряду, ребята провели в лишениях как минимум год, либо и до леса особой импозантностью не отличались.
- Что вам нужно?
- Ровным счетом ничего, исключительно проводить Вас в комфортабельные пещеры, за что нам заплатят гонорар, - странный дядька, видя сомнение на лице хозяйки, добавил. - Сопротивление бесполезно, нас много. Так или иначе, но Вы окажетесь в пещерах, вопрос лишь в сроках и количестве жертв.
- А как же "не причиним вреда"?
- Истинно так, даже волос не упадет с Вашей головы, если Вы проявите благоразумие.
- Хорошо, идите впереди, я буду следовать за вами.
- Но..
- Никаких но! Я не смогу сдерживать свою собаку. А бежать мне некуда, так что ведите.
В нескольких метрах от поляны шла довольно широкая тропа. В некотором отдалении перед нами топали наши провожатые, один из них, поддерживаемый товарищем шел задом, не сводя с нас глаз, хозяйка крутила педали, я медленно трусила рядом. Подобное шествие - потешное зрелище, со стороны так точно. Нам было не до смеха.
- Душа моя, я не могла бежать, не зная дороги. Да и сейчас, чтобы развернуться, требуется время, которого мне не дадут, - скорее перед собой оправдывалась моя красавица. - Бороться бесполезно, их больше, и они вооружены. Но это пока...
Долго ли, коротко ли, впереди показалась небольшая светло-серая скала - конечная цель нашего путешествия. Тропа упиралась в это геологическое образование, словно уходила вглубь. Давешний знакомец - бородач с амулетом - вновь отделился от обшей группы, но подошел не к нам, а к ничем не примечательному замшелому камню. Что-то тихонько пробурчал, сделал несколько пасов руками и, как по волшебству, часть скалы истаяла, открыв проход.
- Добро пожаловать в пещеры! Тут каждого ждет сытная еда и мягкая постель, - тоном заправского конферансье объявил главарь.
По плану этих замухрышек, мы с хозяйкой должны были безропотно сунутся в эту бездну, нашли дурочек. На нас выжидательно смотрели восемь пар глаз на чумазых лицах. Ну-ну, нам это ультрафиолетово, на нас с хозяйкой все время пялятся все, кому не лень, если на каждого обращать внимание, то никаких сил не наберешься. Мы на местные красоты полюбуемся, пользы больше. Местным воздухом подышим. Опять же, свет моих очей поставила своего железного коня боком и спешиваться не спешила, даже клинический идиот бы понял, что она замыслила дать деру. К сожалению, наш новый знакомец оказался сообразительным.
- Госпожа, нам заплатят, если мы доставим Вас живой и здоровой, - усмехнулся он. - Но в нашем контракте нет ни слова о Вашем ящере. Мои ребята легко подстрелят его, выбор за Вами.
- Почему вы решили вдруг пугать меня? - выливать холод и презрение на собеседника хозяйка умеет, тем более, когда кто-то угрожает ее маленькой беззащитной собачке.
- Так, показалось, что Вы замыслили глупость, - пожал плечами наш собеседник.
Ответом его мы не удостоили, и тишина вновь повисла над нашими головами. Но терпение - редкая добродетель, обладают ею не все, кодла стала роптать.
- Мои люди интересуются, Вы сами зайдете, или придется оказать помощь.
- Свет, дай мне сил, - простонал предводитель. - В пещеру. Женщины должны заходить первыми.
- К черту вежливость, после вас.
Дядька бросил несколько слов своим людям, те потянулись в убежище. У наших попутчиков редкостно неприятный язык, грубый, шипящий, с множеством согласных. И сами они отталкивающие, имидж не для знакомства с барышнями, но я уже говорила. Хрупкие девушки вынуждено подчинились грубой силе, но блеск хозяйских глаз не предвещал ничего хорошего оккупантам, милосердия мы не ждали и не собирались его проявлять. Не скрою, едва сдерживалась от желания дать драпака, но этот демонов главарь ловил каждое наше движение.
Внутри оказалось довольно мило, никаких тебе покрытых слизью стен, небольшой в пару сотен особей семьи летучих мышей, залежей гуано и затхлого воздуха; не то, чтобы я завсегдатай подобных мест или фанат такого направления в оформлении интерьера, но аборигены производили впечатления именно таковых. Полупрозрачные колонны, кажется, природного происхождения, мягкий свет, не дающий тени, льющийся непонятно откуда, теплый шероховатый пол - все вступало в резкий диссонанс с обликом наших знакомцев. В глубине зала было несколько дверей, за одной из которых и скрылась почти вся банда, надеюсь, их призвал к себе Мойдодыр, или кто тут вместо него.
Выход пропал сам собой, хозяйка удивленно провела рукой там, где минуту назад был воздух. На светлой стене остался небольшой след: черничный сок, местная трава - нам как-то было не до мытья конечностей. Главный злодей только хмыкнул.
- Нам придется пожить несколько дней вместе, еще раз призываю Вас к благоразумию, - он склонил голову набок. - Если будете трепыхаться, то мне придется Вас связать, а ящера пристрелить. Мне бы не хотелось убивать столь хорошо выдрессированное животное.
- Я еще не давала повода. Все распоряжения выполняются в точности, без энтузиазма, но понятно почему. Мне страшно, не нужно пугать меня еще больше. И это не ящер, а собака, - последнее слово хозяйка произнесла по слогам.
- Об этом Вы мне расскажете за ужином. Будут какие-нибудь пожелания по поводу меню?
- Собаке мясное, не жареное, не соленое, не говядину. Можно вяленое, лучше тушеное или вареное, естественно, съедобное. Мне то же самое.
- Мясо? - удивился наш собеседник.
- Девочка моя, покажем дяде зубы?
Дядя уже на мои кусалки любовался, но если просят, отчего бы не оскалится.
- Уважаемый, - продолжала моя хозяйка. - Как считаете, существо с подобной зубной формулой одной травкой питается? Или фотосинтез освоило?
- Нет, с ящером все понятно, - смутился дядечка. - Но Вы разве едите мясо?
- Ем! Там много незаменимых аминокислот. И с фотосинтезом у меня не сложилось, хлорофилл придает мне болезненный вид.
Уважаемый стоял и хлопал глазами целую минуту, но никто не спешил прийти на помощь.
- Ладно, - наконец выдал он. - Все за ужином. Сейчас я проведу Вас в апартаменты.
Лучше бы он сказал "застенок", "комнатушку", "дыру", все точнее отражало бы выделенную нам площадь. Нас (я, хозяйка и велосипед) засунули в каменный куб с гранями примерно в три метра, где уже и без нас было тесно: неглубокий бассейн в углу, в который по стене сбегал радостный ручеек, небольшой камин с аккуратной поленницей и куча соломы. Пленителю на наши удобства было наплевать, он закрыл щелястую дверь, сколоченную из необструганных досок и, чтобы окончательно расставить все акценты, задвинул засов.
- М-да, местный отель минус десять звезд, напомни мне накатать длинную жалобу в нашем турагентстве и требовать возврата денег и компенсации морального ущерба, - заявила хозяйка.
Мы забаррикадировались, банально перекрыв выход велосипедом, и развили бурную деятельность, вернее это владелица суетилась, я же лежала, вслушиваясь в тишину. Проверка каминной тяги (зажечь пук соломы и убедиться, что дым направляется в предназначенное ему отверстие) и истребление всего запаса сухой травы прошли без моего участия. Также при исключительно моральной поддержке с моей стороны развернулось наше лежбище и изыскательные работы, зато я помогла прикончить запасы провианта. А потом моя хозяйка заснула, будто это не она находилась в плену у странных личностей. Удивительное существо.
Предводитель киднеперов, глупышка, ожидал чего угодно от подкопа до хитроумных ловушек, но уж не мирно посапывающей девушки. Он так и стоял по ту сторону велика, открыв рот. Чужое замешательство доставляет ни с чем несравнимое удовольствие, попробуйте, Вам непременно понравиться. Увы, все в жизни имеет конец. Наш мучитель тряхнул головой и не нашел ничего лучше, как потянуть свои шаловливые ручонки к нашему имуществу. Злыдень явно намеревался зайти в "апартаменты". Пришлось вставать, мило улыбаться, немножко порычать, тонко намекая: "Мол, есть ли у тебя, уважаемый, санкция прокурора или вторжение осуществляется по собственному почину, на свой страх и риск?".
Еще один приступ замешательства, Да, я почти люблю этого парня, столько положительных эмоций за такой короткий срок. Если бы он еще побежал, то мне пришлось бы в срочном порядке вступать в фан-клуб и, как преданной фанатке, преследовать своего кумира с целью оторвать что-нибудь из жизненно важных органов. Так, исключительно на память.
Естественно, подобное противостояние - явление временное, очень уж силы не равны, но свою роль сыграло: наша возня разбудила хозяйку.
- Что тут происходит? - она сердится, когда ее сон бесцеремонно прерывают.
- Я пришел звать Вас к ужину, но ящер мешает мне.
- Это со-ба-ка! Млекопитающее, а не рептилия, - в очередной раз повторяет моя прелесть. - И она не в состоянии остановить звуковую волну. Неужели, нельзя было покричать с порога?
- Можно было, но я растерялся.
Тут стоило буркнуть: "О, Господи!" - и закатить глаза, но хозяйка решила быть вежливой, не стоит злить похитителя понапрасну, люди обычно расстраиваются, когда им намекают на их собственные недостатки.
- Ужин, - протянула она, сноровисто скатывая подстилку, - Это хорошо! А вкусный ужин просто восхитительно. Куда идти?
- Не думал, что кто-то способен спать в такой обстановке.
- В какой? Мне обещали не причинять вреда, если я проявлю благоразумие, - хозяйка пожала плечами. - Что мне остается делать?
Например, искать выход. Простучать стены и пол (глухо), попытаться выбить и поджечь дверь (не вышло), поковырять ножиком местную штукатурку (даже поцарапать не удалось), разворошить камешки на дне бассейна в поисках трубы (их несколько, но сечение маленькое), обследовать камин на предмет вылезти в дымоход (только рука проходит). Из всего перечня самым благоразумным оказалась скрытность, никто не поймал нас за этими занятиями, будем считать, что их и не было.
- Да, действительно, - согласился наш визави. - Ну, идете ужинать?
- Летим, - хозяйка стала собираться.
- Зачем Вы с собой берете вещи? Их тут никто не тронет, - недоумевал наш провожатый.
- Конечно, не тронет, - соглашалась хозяйка. - Потому что они будут под присмотром. Точка!
Предводитель похитителей как-то быстро проникся этой точкой, тяжко вздохнув, предложил следовать за ним. Спина у него выглядела крайне тоскливо, неприкосновенность чужого имущества на некоторых действует угнетающе. Топать пришлось долго, и я, наконец, сообразила, чем же меня так удивил этот злыдень: он помылся и переоделся, и хотя кожа имела землистый оттенок, а шевелюра разных оттенков рыжего от апельсинного до красно-кирпичного образовывала подобие колпака, но общее впечатление было скорее приятным.
Обеденный зал оказался именно залом, в центре стоял крепкий дубовый стол персон этак на дцать, свободных стульев было полно, по стенам стояли шкафы и витрины, набитые банками матовыми и прозрачными, камнями разных цветов, пучками сушеных трав, свитками, книгами в тисненых обложках, мешочками с непонятным содержимым и посудой для экспериментов.
- Весьма интересное место, - заметила моя владелица.
- Здесь располагалась алхимическая лаборатория отца нашего нанимателя, - счел нужным пояснить провожатый. - Но сам он не силен в этой области, поэтому это скорее декор, антураж.
Прибавить он ничего не пожелал, мы не стали спрашивать, переведя внимание на наших надзирателей, похожих на предводителя, как братья. Все восемь архаровцев чистенькие, не сверкают, но и благоухание не распространяют, одеты в новенькие лосины и безразмерные рубахи до колен, от того же кутюрье, что и в лесу, только из новой коллекции, на ногах странные сапоги, возмещающие отсутствие каблука лихо закрученным носом. Симпатичнее они не стали. Головы большие, непропорциональность дополнительно подчеркивается торчащими в разные стороны рыжими космами; кожа землистая, отчего вид болезненный, в дополнение ко всему ниже хозяйки на две головы, а ее ни в волейбольную, ни в баскетбольную секции не заманивали.. В глазах у уродцев некая маета. Повисла неловкость, в таких случаях, как известно, лучше всего помогает наглое неожиданное заявление.
- Ужинать будем? Где мой стул? И еще, мне нужна миска для собаки. Живо - живо, я так перенервничала...
Наш провожатый хмыкнул и отодвинул ближайший к нам стул. Нельзя сказать, что столешница ломилась от яств, в меню присутствовало мелко порубленное мясо и ягоды. Один из рыжих, подмигивая, налил в хозяйский кубок какую-то алкоголь содержащую гадость.
- Нет ли чего покрепче, - поинтересовалась хозяйка, чуть пригубив. - Так напиться хочется.
- Крепче ничего нет, - с затаенной грустью отвечал главарь. - Зато браги еще восемь бурдюков.
- А перегнать не пробовали?
- Никто, кроме гномов не знает секрета огненной воды. А коротышки свято его берегут, - посетовал главарь, но в его глазах плескалась надежда, к диалогу жадно прислушивались, некоторые даже жевать перестали.
- Значит, вам повезло, - безразличное пожатие плеч. - Можем наладить производство, если найдем все детали для аппарата. Ну, и если хотите, конечно.
- Да хотим! Что нужно?
Главарь вскочил, готовый перевернуть землю даже без подходящего рычага и точки опоры, его подчиненные, после короткого объяснения, тоже охладели к еде.
- Во-первых, мне нужно доесть. Во-вторых, мы еще не обсудили условия.
- Какие условия?
- Взаимовыгодные. Я вам открою бесценный секрет огненной воды, но что получу взамен?
История обыкновенная, все хотят что-то получить, но никто не хочет отдавать. В результате продолжительных торгов "бесценный секрет огненной воды" узнавал только главарь, а взамен он отдавал нам свой кулон-переводчик. Помогать собирать аппарат никто не вызвался, а уж после заверений моей хозяйки о возможном взрыве, ведь собираем из подручных материалов, то и главарь под благовидным предлогом удалился, справедливо рассудив, что если испытания пройдут успешно, то ему все расскажут и покажут.
- Говорил мне папа: "Учись дочь! Нет ненужных предметов, все в жизни пригодится!" - и, правда, кто ж знал, что несчастному гуманитарию понадобятся принципы разделения жидкостей с разной температурой кипения? - наставительно заметила мне владелица. - Такими темпами еще и производные с интегралами вспомнить придется.
Установку собирали долго, в результате простенький самогонный аппарат оказался в тесном окружении нефункциональных колб, трубок и прочего хлама, названия которого порядочная собака знать не должна. Устрашающий вид девайса привел в восторг предводителя, свято уверовашего, что он прикоснулся к высокой технологии, а вкус и запах получаемой мутноватой жидкости окончательно убедил.
Дальнейшее вы знаете. Бежим, не зная куда, по той самой тропинке. Удивительно, но ни нашего запаха, ни наших следов я не увидела, дождя не было, земля сухая, а в пещере мы пробыли несколько часов. Сосны сменились незнакомыми лиственными деревьями, тишину то и дело разрывал птичий щебет, хозяйка сосредоточено крутила педали.
- Эх, собака, нам бы к кому-нибудь выехать, кто сможет помочь, кто хоть капельку разбирается в этой чехарде, - вздохнула она, останавливаясь. - А лучше всего к соотечественникам. Нет, лучше всего, чтоб это мне пригрезилось - отравление угарным газом - такое сплошь и рядом происходит, по телевизору такое сто раз в день показывают. Покинула место заражения, проветрилась, глюки и кончились. Ладно, спасение утопающих - дело рук самих утопающих, потому как вышки со спасателями я не наблюдаю.
Странное дело, после перехода я значительно лучше стала понимать владелицу, раньше тоже неплохо получалось, но я скорее догадывалась по позам, гормональному фону, частоте сердцебиения, взгляду, а сейчас словно мир воспринимаю через нее, будто мы всамделишная стая. С нами бы такое и на Земле произошло, видели, небось, как общаются некоторые хозяева со старыми собаками: с полу-взгляда понимают друг друга, но рановато, я еще неопытная юница, а хозяйка своим мозгом толком пользоваться не умеет, чтобы ускорить процесс, впрочем, как и большинство людей.
Тропинка довольно скоро кончилась, к нашему счастью, упершись в дорогу, вымощенную солнечно-желтыми плитами. Тракт старый, буквально дышащий пролетевшим временем, но ухоженный; нет пыли, трава не пробивается между камней, зазоры узкие, все восьмиугольники на своих местах, колеи и выбоины отсутствуют, хотя вся поверхность испещрена орнаментом слишком правильным и повторяющимся для банальных трещин.
- Тьма облегчит твой путь, - по складам произнесла моя владелица. - Странно, я могу это прочесть, никогда не замечала за собой познаний в иероглифическом письме. Наверное, это действие амулета, полезная штучка.
Бежать по этим камням сплошное удовольствие, хозяйка убивалась только, что нигде не нацарапано ни одного русского короткого словечка, по мановению палочки появляющегося на различных поверхностях. То ли "русо туристо", побывавшие тут, слишком "облико морале", то ли эта магистраль табу, ни тебе пейзан, ни представителей купечества, только трава, кусты и деревья с абсолютно белыми стволами и пучком огромных листьев на самом верху.. Но прошло каких-то полчаса и признаки цивилизации утешили нас. Чудесные плиты надежно укрылись под слоем растворимого асфальта, явив нашим взорам промоины и накатанные колеи, между которыми вольготно расположились несколько куч ценнейшего удобрения, подсказывая, что у местных в ходу гужевой транспорт. Поля, покрытые короткой щетиной посадок, жались к обочинам, недвусмысленно намекая на близость жилищ.
Несмотря на ожидание, деревню мы почти проворонили, приземистые домики с соломенными крышами утопали в цветущих деревьях, если бы не запах дыма, то выскочили бы две глупые девчонки на главную улицу без разведки, неосмотрительно с нашей стороны. Слава местным богам, Прометей щедро поделился украденными углями и с этими людьми. Что, не ожидали от глупой собаки познаний, ха, книжку с мифами Древней Греции я первой разорвала, то есть прочитала. К слову, с Прометеем не все прозрачно, зуб даю, к скале его приговорили не за то, что людей облагодетельствовал, а исключительно, что своих обидел. Гефест, может, рекламную кампанию планировал, почву готовил для ажиотажного спроса, лоббировал положение своей кузницы как монопольного поставщика огня (да-да, после мифов я осилила "Конкуренцию" Майкла Поттера, хозяйка гневалась страшно), а тут на тебе, благотворительный фонд в помощь развивающимся человечкам весь бизнес-план порушил. Снова отвлеклась.
Так или иначе, но поселок мы заметили вовремя и свернули с проторенной колеи в цветущие кусты и под прикрытием стали пробираться ближе к хибаркам, дабы убедится, что эти разумные не представляют опасности. Вы пробовали провести слона в посудную лавку незаметно? Я теперь знаю, как это выглядит. Бросить трехколесную бандуру с огромной пластиковой корзиной ядовито-зеленого цвета не позволяла жадность, потому как: "Воруют!" - говорил один русский классик или критик, продираться приходилось с боем, длинные ветки не желали гнуться, а ломались с трудом. Подозреваю, исключительно вежливость и похвальная благожелательность к чокнутым туристам спасла нас от немедленного обнаружения и позорного выдворения из невинно пострадавшего сада.
Наблюдали мы очень долго, пытаясь на взгляд определить, улепетывать ли нам во все лопатки или можно вступить в контакт. Но к окончательному решению так и не пришли. Во-первых, аборигены, в лучших традициях, могут оказаться людоедами, не брезгующими собачатиной. Так и видятся два котла рядышком: большой для человека и рядом с ним поменьше для друга человека. Утвари для подобных кулинарных изысков не наблюдается, но с другой стороны, предаваться радостям каннибализма принято большой группой, а орудия общего пользования стоят себе спокойно на главной площади, невидные нам. Во-вторых, мирные труженики села могут обладать скверной привычкой приносить в жертву случайных прохожих, ситуация с окровавленным мрачным алтарем такая же, что и с кастрюлями, а ведь некоторые народности не утруждали себя архитектурными заморочками, довольствуясь болотом, омутом или просто полянкой посимпатичне. В-третьих, рабочие руки никогда не бывают лишними, вилланы способны принудить нас к грубому неоплачиваемому труду. Все, кого мы видели, явно принадлежат к одной любящей семье, члены которой находятся в равном положении, но солнце еще высоко, рабы на плантациях. В-четвертых, мы с хозяйкой весьма оригинальны для местной моды, сдадут властям как ненадежных элементов или, чтоб не рисковать, нас пристукнут, ведь власти вполне могут удовольствоваться нашими тушками. Это основное, а ведь еще масса всяких других гнусностей. Фокус-группа у нас маловата для принятия решения, а хозяйка не склонна к глупому риску. Выжидали мы до сумерек, я даже подремала немного, а вот кое-кто не спал уже почти сутки и страдал от этого. Заметно похолодало, когда мы смылись из пещеры, светало, но температура была куда выше, и в довершение всех бед пошел дождь, начавшийся с неуверенных капель, но потихоньку набиравший силу. У владелицы есть дождевик и небольшая попонка для меня, но сильно они не спасают, так, не дают вымокнуть окончательно, я их ненавижу из-за запаха резины и шебуршания, но приходится терпеть.
- Идем, - бросила мне хозяйка, разворачивая велосипед.
Вернутся на тракт вышло легче, наша засека не заросла, а ветки, напуганные нашим варварским к ним отношением, не посмели цепляться за наши одежки. Дорога опечалила, чем местные ее мостят, неизвестно (у меня есть одно серьезное подозрение, но оно мне не нравится); размокшая грязь липла к лапам, мешая бежать и заставляя с особой нежностью вспоминать желтые плиты.