Аннотация: Мир: Америка времен "Крестного отца". Мастер: Кащей
Наследие Святого Сальваторе
Ночной Нью-Йорк сиял и переливался разноцветными огнями. Было еще не очень поздно - около десяти часов вечера, но весна только вступала в свои права и темнело рано. Апполония задумчиво смотрела в окно автомобиля, что забирал её из Медицинского колледжа Университета Нью-Йорка. Сегодня она задержалась в библиотеке и волнующиеся родители прислали за ней машину.
Она думала о будущем. В следующем году она станет совершеннолетней, так как её исполнится 21. Мать все чаще стала мягко намекать, что пора подумать о замужестве. Апполония ничего не имела против замужества. Она была правомерной католичкой и послушной дочерью своих родителей. Но так же ей очень хотелось, чтобы отец гордился ею. Она пошла по его стопам и стала учиться на врача, и всегда мечтала, чтобы в кругу своих друзей, он с гордостью хвастался, какая способная и умная его дочь. Поэтому Апполония размышляла о том, что она должна найти мужа, который позволит ей заниматься любимым делом.
От раздумья её отвлекло знакомое лицо на улице. В каком-то не слишком дорогом итальянском кафе, на открытой террасе сидел начальник порта - синьйор Альфонцо Талия. Он был другом её отца и часто бывал в их доме, так что она не могла ошибиться. Рядом с ним стоял человек, которого не видела до этого - но сразу узнала. Почти вся левая скула этого человека, была снесена когда-то автоматной очередью и ужасные шрамы превращали его лицо в отвратительную и страшную маску. С синьйором Талия говорил Гарри Шрам. Водитель автомобиля, в котором она ехала притормозил, пропуская пешехода и в этот самый момент, Шрам, который до этого сердито что-то доказывал начальнику порта, схватил со стола бутылку и ударил синьйора Альфонцо по голове. Тот как раз повернул голову к столу и удар пришелся в висок. С ужасом Апполония проследила за тем, как замертво падает синьйор Талия. Годы обучения в медицинском колледже совершенно ясно дали ей понять, что он мертв - такой удар не мог оставить его живым. Глаза Гарри вспыхнули демоническими огнями и он осмотрелся. На миг их глаза встретились и Апполония, холодея, поняла, что он не только увидел, но и запомнил её...
Синьйор Франциско Лукезе считал себя вполне счастливым и успешным человеком. Он уважаемый врач, у него замечательная жена и прекрасная дочь. Он живет в своем собственном доме, зарабатывает достаточно денег и даже иногда удостаивается чести лечить родственников самого дона. О чем еще может мечтать человек? Разве что о достойных внуках.
Кстати о внуках. Апполония в следующем году станет совершеннолетней, и пора осведомиться, нету ли у его любимой дочери душевной привязанности к какому-то юноше. А то у её заботливого отца есть на примете несколько достойных молодых сицилийцев.
Он услышал как на первом этаже открылась дверь и предположил, что это, скорее всего, вернулась наконец-то его дочь. Но, к его удивлению, дверь не закрылась как обычно тихо и аккуратно, а оглушительно хлопнула. И сразу же по ступеням застучали сапожки на низком каблучке. Через несколько мгновений Апполония ворвалась в его кабинет. По её внешнему виду сеньйор Франциско понял, что произошло что-то ужасное. Бежевый изящный плащ дочери был наполовину расстегнут, курчавые темные волосы на непокрытой голове растрепались, лицо было белым как бумага, а в больших, медово-карих глазах застыл ужас. От пережитого ужаса, она не могла даже говорить.
Синьйор Лукезе немедленно усадил её на удобный стул, налил пол стакана виски и заставил его выпить. Поскольку руки её дрожали так, что она не могла держать стакан, он бережно напоил её, обнял и стал гладить по голове, как в далеком детстве. Через несколько минут дрожь Апполонии унялась и она, плача, смогла рассказать ему что произошло.
- Отец, он видел меня! Он меня запомнил, понимаешь?! О, Санта Мария, он убьет меня!... Папочка, что мне делать?... Я так боюсь... - она вцепилась в отца как утопающий за свою последнюю надежду.
Синьйор Франциск еще несколько минут погладил дочь по голове, затем, отвел её в её комнату, заставил умыться, переодеться и уложил её спать. Чтобы она могла заснуть, он дал ей легкое снотворное и уверенным голосом врача заверил её, что все будет в порядке, сидя у её кровати и держа дочь за руку. Через некоторое время Апполония заснула и он смог покинуть её комнату. Он прошел в свой кабинет и попытался налить себе виски. Его руки дрожали.
Несмотря на то, что самому ему не скоро удалось заснуть, уважаемый врач проснулся на следующий день очень рано. Он гладко выбрился и аккуратно причесался. Далее он позвонил и заказал автомобиль с водителем для очень важной поездки. Его жена, синьйора Амбра, которой уже все было известно о вчерашнем происшествии так же уже не спала и приготовила мужу жареный перец. Синьйор Франциск не спеша поел и поблагодарил супругу. Из шкафа был извлечен лучший костюм синьйора Лукезе в который он и облачился. Очень скоро после этого он уехал. Синьйора Амбра знала, что муж поехал просить заступничества у дона и с надеждой ждала его возвращения.
Апполония проснулась гораздо позже отца и мгновенно вспомнила что произошло вчера. Монотонно выполняя каждодневный утренний ритуал - умываясь, причесываясь и одеваясь - она немного отвлеклась от переживаний, но когда она спустилась к завтраку, они набросились на неё с удвоенной силой. Мать встретила её очень ласково и мягко, велела успокоиться и сообщила, что сегодня ей не разрешается ехать в университет. На вопрос где отец, она ответила, что он уехал решать её дело. Некоторое время помаявшись в доме, Апполония вспомнила поговорку, что в тяжелое время нужно надеяться в первую очередь на Бога, а во вторую на дона, она покрыла голову платком и пошла в церковь.
Исповедь немного успокоила её. Величественное спокойствие церкви, её полумрак и запах благовоний благотворно сказались на измученной душе и натянутых нервах. Домой девушка возвращалась почти спокойной. Она не сомневалась, что отец поехал к дону и раздумывала, не стоит ли и ей самой тоже съездить к нему. Ничего не решив, она поспешила посоветоваться с матерью.
Мать, конечно не удивилась вопросу. Подумав немного, она ответила дочери, что наверное, этого не будет слишком много, и съездить все-таки стоит.
К этому визиту Апполония подготовилась так же тщательно как и её отец. Умывшись и расчесавшись, она перешла к одежде. Задумчиво осмотрев свой гардероб, она остановила свой выбор на платье, в котором ходила в церковь - строгом, но элегантном. Волосы она заплела в тугую косу. Осмотрев себя в последний раз в зеркале, девушка нашла себя хорошо и прилично одетой и сбежала вниз, к машине, которую заказала её мать.
Всю дорого она нервно мяла в руках шелковый платочек. Впервые ей предстояло говорить со столь высокопоставленным и уважаемым человеком. Сможет ли она сделать все правильно и не опозориться? Но вот и вилла дона. Апполония рассчиталась с водителем и подошла к большим кованым воротам. Возле калитки стояло двое крупных и загорелых сицилийцев. Один из них обратился к ней:
- Здравствуйте синьйорита. С каким делом вы пришли?
- Доброго дня вам, синьйор. Мне необходимо поговорить с доном о личном деле. - голос Апполонии был очень тихим, она не была уверена что её пустят к самому дону.
- Хорошо синьйорита, скажите как вас зовут, чтобы я мог передать дону, что вы ищете встречи с ним.
- Мое имя Апполония Лукезе, я дочь уважаемого врача, синьйора Франциско Лукезе.
- Проходите и подождите здесь, я осведомлюсь, может ли дон сегодня говорить с вами.
Апполония вошла за калитку и присела на красивую скамейку под оливковым деревом. Второй охранник смотрел на неё с любопытством и интересом, но она была слишком напряжена, чтобы заметить это. Вскоре, первый парень вернулся.
- Проходите синьйорита, дон ожидает вас.
Апполония на мгновение обрадовалась, но сразу же ей стало еще страшнее - как она будет говорить с доном?
Другой крепкий парень привел её на открытую террасу на которой очень освежающе пахло лимонами и цветами. Дон сидел в плетеном легком кресле, одетый в дорогой серый костюм. За его плечами стояли двое телохранителей. Апполония несмело замерла у входа. Она просто не знала как себя вести дальше. Дон приоткрыл закрытые до этого глаза и взглянул на неё. Его рука приподнялась с перила и Апполония, поняв чего от неё ждут, приблизилась и поцеловала её.
- Говори дитя, что привело тебя ко мне? - голос дона был тих, но преисполнен силы и достоинства. Он не выражал недовольства, а лишь дружелюбие и Апполония немного осмелела.
- Доброго дня вам, дон Маркони, да благословит вас Святая Дева Мария. Вам, наверное уже сказали, что меня зовут Апполония Лукезе, я дочь почтенного Франциско Лукезе, врача. Я не знаю, был ли у вас мой добрый отец, но решила, что даже если был, то не помешает мне лично прийти к вам и, выразив свое почтение, смиренно попросить о помощи. - Апполония перевела дух и, не перебиваемая, продолжила. - Все дело в том, что вчера, я возвращалась с учебы в университете довольно поздно - около десяти часов вечера. Когда я проезжала кафе "У дядюшки Лучиано", я увидела там начальника порта в компании человека с безобразным шрамом на всей левой половине лица. Фактически, у этого человека отсутствовала левая скула. Они о чем-то спорили, а потом человек со шрамом взял со стола бутылку и ударил синьйора Талия по голове, чем убил его на месте. Далее этот человек осмотрелся и увидел меня. Дон, он запомнил меня, и теперь я боюсь за свою жизнь.
Апполония замолчала и с надеждой посмотрела на дона. В ответ он успокаивающе улыбнулся.
- Твой отец был здесь до тебя и просил за тебя. И, конечно же, я не могу отказать тому, кто просит меня о помощи. Не страшись девочка, эта проблема будет улажена. Но когда-нибудь, возможно, этот момент никогда не настанет, мне может понадобится ответная услуга. Готова ли ты будешь её оказать?
- Конечно, дон! Как я могу отказать! Я сделаю все, что будет в моих силах!
- Ну вот и отлично, милая синьйорита. Не тревожься. Все теперь будет хорошо.
Апполония горячо поблагодарила дона Маркони, еще раз поцеловала его руку и быстро ушла. В сердце её поселилась теперь уверенность, что все будет хорошо. Как известно, дон никогда не бросает слов на ветер, а значит она может не бояться ужасного Гарри Шрама. Домой она ехала в отличном настроении.
Но дома она усидеть так же не могла. Чтобы развеяться, она решила сходить в ресторанчик старого Луиджи, в котором часто собирались её друзья. Взяв с собой немного денег она отправилась. По своему району она не боялась ходить одна - тут были все свои, да и темно еще не стало. А обратно её проведет кто-то из парней либо подвезет Луиза, которую всегда забирают на машине.
По счастливому стечению обстоятельств, все друзья Апполонии решили сегодня наведаться в тихий ресторанчик "Белая роза". Вероятно, это был редкостный случай вмешательства высших сил.
Первым в этот вечер старого Луиджи поприветствовал Джузеппе Лучиано. Этот молодой итальянец работал официантом в ресторане "Сицилия" - солидном и дорогом заведении. Джузеппе гордился и до конца жизни не забудет случай, когда он обслуживал самого дона, почтившего ресторан своим присутствием. Но с друзьями он отдыхал только здесь, и потому хозяин заведения знал его. Как всегда, Джузеппе заказал спагетти и вино и расположился за "их" столиком.
Вскоре после него пришел Джованни Коломбо - немного неряшливый и обтрепанный молодой человек в дешевой добротной одежде. Родители его умерли, оставив сиротой, и с тех пор он жил на улице, перебиваясь случайными роботами и ночуя там, куда его пускали. Его друзья регулярно подкармливали его, а их родители пускали его переночевать, так что он не часто голодовал и мерз. Луиджи неодобрительно посмотрел на него, но его друзья всегда оплачивали то, что он заказывал, и старый итальянец промолчал. Увидев Джузеппе Джованни радостно улыбнулся и поспешил к нему. Тот привычно вздохнул и заказал другу пиццу. Как всегда, Джованни рассыпался в благодарностях:
- О, Джузеппе, я премного благодарен тебе! Ты же знаешь, за мной не заржавеет! Я тебе отдам когда у меня будет немного получше с наличными, друг!
Джузеппе молча кивал и ел свой спагетти. Оба они знали, что Джованни никогда не отдаст долг, а Джузеппе никогда не потребует его возврата. В конце концов, они же друзья.
Где-то через час к ним присоединился Энцо Джиганте, у которого сегодня был выходной. Днем Энцо работал автомехаником в таксопарке, а каждую вторую ночь его хозяин разрешал ему работать таксистом. Не за бесплатно, конечно. Вчера Энцо неплохо заработал и сегодняшнюю ночь рассчитывал поспать.
Как обычно, он заказал спагетти и сел рядом с Джованни. Тот как раз закончил есть и теперь, задумчиво ковыряясь в зубах обратился к друзьям:
- Синьйор Филипп, который приютил меня вчерашней ночью, запретил мне появляться у него в течении двух недель. Так что мне сегодня негде ночевать. Слушайте, парни, у вас нигде не найдется скромного уголка для меня? Вы же знаете, за мной дело не станет, я отблагодарю...
Оба его собеседника совершенно не удивились просьбе и только закатили глаза. Джузеппе отрицательно покачал головой. Энцо сначала сморщился, как от кислого, но потом, подумав немного предложил:
- Муж дочери моей трехъюродной тетушки по отцу, которому ты приходишься четырёхъюродным внучатым племянником мужа сестры его бабки, работает на кладбище. У него там есть сторожка. Думаю, он пустит тебя переночевать в подвале этой сторожки.
- О, это прекрасно! Спасибо, Энцо, друг, премного тебе благодарен! Я тебя обязательно отблагодарю, ты же знаешь!
Поток благодарностей был прерван появлением Луизы Марранцано. Как всегда она была дорого и элегантно одета, а за её спиной маячили двое крепких телохранителей. Её отец был важным человеком, и не хотел, чтобы с его драгоценной дочерью что-то случилось. Немного надменно оглядев зал, она кивнула Луиджи и изящно присела на отодвинутый телохранителем стул рядом с Энцо.
Сразу за ней вошел Марчелло Гамбини. Вся его одежда просто кричала о богатстве владельца, но смотрелась на нем не очень хорошо. Марчелло был сыном дона Гамбини, который покровительствовал скачкам и портовым погрузкам. Сам же Марчелло работал в банке и обычно обедал в гораздо более дорогих ресторанах. Сюда он пришел только повидаться с друзьями. Коих у него, не смотря на богатство, было мало, поскольку он был замкнутым и нелюдимым юношей. За его спиной так же маячили телохранители.
Когда вошла Апполония, вся компания оживленно общалась. Луиза протягивала Джованни деньги, Энцо смеялся вместе с Джузеппе над какой-то шуткой. Но когда она появилась, все они затихли, так как по её виду было понятно, что что-то случилось - кожа все еще была бледной, а глаза красными. Она заказала себе хорошего вина и приземлилась на единственный свободный стул. Все смотрели на неё. Энцо первым выразил общий вопрос:
- Синьйорита Апполония, что с вами? Что произошло?
- Энцо, мы с детства знакомы, что случилось, что ты вдруг решил обращаться ко мне на "вы"? - девушка поморщилась, - Ничего не случилось. Плохо спала.
- Апполония, по тебе ясно видно что что-то не так. Расскажи. - Луиза заглядывала ей в глаза.
- Да ладно, не обращайте внимания. Не хочу впутывать вас в свои проблемы.
Парни посмотрели на неё с возмущением, и опять-таки Энцо выразил общее негодование:
- Ты что, не считаешь на сицилийцами??
Чтобы не обижать друзей, Апполония тихо, почти шепотом, рассказала всю историю, начиная от свидетельства убийства и заканчивая разговором с доном.
После рассказа за столом на мгновение повисла тишина. Но уже через миг, Энцо подхватил свой бокал и выкрикнул:
- За Сицилию!
Его дружно поддержали и атмосфера стала гораздо менее напряженной. Дальнейший разговор протекал обычно и спокойно.
Около девяти, девушки собрались и уехали домой. Как и рассчитывала Апполония, Луиза с радостью согласилась подвезти её. Только после этого, начался настоящий "мужской" разговор. Уже хорошо выпивший Джузеппе обратился к Энцо:
- Ну и что ты думаешь по поводу всей этой, - тут он помахал в сторону выхода, намекая на Апполонию, которая уже уехала, - истории?
Энцо, который так же достаточно выпил к этому моменту, задумчиво осмотрел всех присутствующих и выдал:
- Я думаю, что Джованни пора на кладбище.
С этой глубокомысленной фразой все согласились, и расплатившись, вывалились на улицу. Марчелло увезли его телохранители, а все остальные пешком пошли в сторону кладбища.
Оказавшись на воздухе, Джованни посмотрел на темное небо.
- Я вот все думаю об убийстве...
- Джованни, знаешь почему ты все еще не уважаемый понцоло? - Энцо вопросительно смотрел на него.
- Нет.
- Потому что ты слишком много думаешь.
Пройдясь еще немного, Энцо остановился, и, остановив всех остальных, начал говорить:
- Наша подруга, конечно, обратилась к дону, и я ни на мгновение не сомневаюсь, что он уладит все дело. Но мы же сицилийцы! Я считаю, что стоит нам и самим поискать этого Гарри Шрама. Кто-то не согласен?
Таких не нашлось. Тогда он продолжил, обращаясь к Джованни:
- Так, скажи мне, ты можешь достать пистолет?
Подумав немного и почесав шею, Джованни утвердительно помахал головой. Джузеппе тоже выразил желание обзавестись пистолетом.
- Это обойдется вам по сто долларов каждому. За эти деньги, я достану вам по отличному Магнуму с тремя комплектами патронов.
Про себя он подумал, что еще и неплохой револьвер для него самого сможет сторговать.
Энцо и Джузеппе вручили ему деньги и, договорившись назавтра встретиться на заднем дворе церкви, они разошлись. Джованни - на кладбище, а остальные по домам.
На следующее утро Апполония спокойно отправилась в университет. Когда подруги спрашивали у неё где она была, она отвечала, что ей стало плохо. Подруги сочувствовали и тема иссякала. А дальше они общались на обычные темы - преподаватели, наряды, театральные спектакли, музыка... Да мало ли может быть тем у молодых девушек?
Перед второй лекцией они стояли возле аудитории ожидая лектора. К Апполонии, смущенно хихикая подошла Джейн, её одногрупница.
- Вот, это тебе записку передали. - она протягивала Апполонии сложенный листочек желтой бумаги.
Окружающие её девушки тоже начали хихикать и выдвигать предположения о том, какой воздыхатель мог написать её. Они даже не сомневались, что это любовное письмо. Апполония же почувствовала, что у неё холодеют кончики пальцев. Плохое предчувствие настигло её. Улыбнувшись подругам, она поспешила в дамскую комнату, чтобы без посторонних глаз прочитать её.
На желтой бумаге уверенным почерком было выведено всего несколько строк:
"Я знаю что ты все видела. Если сегодня в 22:00 ты не придешь на Припортовую Аллею, я убью твоего отца, а затем изнасилую и убью твою мать.
Гарри"
У Апполонии перехватило дыхание. Как же так? Дон сказал что все уладится. Может, еще не успел? Святая Дева Мария, что же делать?
Девушка постояла немного, пытаясь придти в себя. Потом быстро вернулась к аудитории и вымучено улыбаясь, сказала остальным девушкам, что её снова стало плохо и что она пойдет домой. Когда она шла по коридору, то слышала их возбужденное шушуканье. Конечно, они подумали что она спешит на свидание с автором письма.
Апполония со всей возможной для себя скоростью отправилась к дону.
Когда она, как загнанный зверь ворвалась к дону, у него был посетитель. Только сейчас осознав, что она делает, Апполония попятилась к двери бормоча извинения.
Гостем дона был высокий седой мужчина, одетый в серый костюм. Сопровождали мужчину двое телохранителей в белых костюмах, каких не носили здесь. Мужчина внимательно посмотрел на Апполонию.
Дон поманил её пальцем и Апполония приблизилась.
- Что случилось, девочка?
Апполония дрожащей рукой протянула ему записку. Прочитав её, дон зачем-то передал её седому мужчине. Затем, успокаивающе взял Апполонию за руку.
- Милая синьйорита, ты пойдешь на эту встречу. Ничего не бойся и не переживай. Все будет хорошо.
Он посмотрел ей в глаза, как будто проверяя, поняла ли она. Апполония кивнула в знак согласия. Поняв, что больше никто ничего не скажет, она пошла домой.
Мать удивилась, что она так быстро вернулась. Апполония сказала ей, что их отпустили быстрее. Она не хотела волновать маму страшным известием. Она предупредила маму, что задержится сегодня у Луизы, так как её пригласили на вечерние посиделки. Такое уже случалось и мама согласилась. Апполония закрыла за собой дверь своей комнаты и села в кресло. До встречи оставалось еще восемь часов. Подумав, что совсем одной идти будет очень страшно, она позвонила на работу Джузеппе и Энцо с просьбой пойти с ней. Никто из них не отказал ей, а Энцо обещал притащить с собой еще и Джованни. Уладив это дело, Апполония взялась читать какую-то книгу. Ей предстояло мучительное ожидание.
Апполония стояла на Припортовой Аллее. Она не знала что произойдет, но на случай если ей придется быстро убегать, она обула удобные туфли и одела старое темно-коричневое пальто. Где то в 21:10 на припортовую Аллею приехала машина. Апполония знала, что в одном из переулков прячутся её друзья и старалась туда не смотреть, чтобы не выдать их. Понимание, что они вооружены, добавляло ей немножко спокойствия.
Из машины вылез её кошмар - Гарри Шрам, вместе с четырьмя подручными. У Апполонии стали дрожать ноги, но она попыталась скрыть это. Гарри подошел к ней ближе и, грубо схватив за подбородок, осмотрел её лицо.
- Да, это тебя я видел. Парни!
К Апполонии подошло двое подручных Гарри с какой-то веревкой. Не выдержав нервного напряжения, девушка крикнула:
- Дон все знает о том, что случилось! Ты поплатишься за свои убийства, грязный пёс!
Гарри Шрам неприятно улыбнулся. Шрам превратил его улыбку в оскал.
- Дон уже проиграл. Он потерял этот район и теперь им владею я. Дон ничего не сделает, дурочка.
Апполония начала хихикать. Сначала тихий, её смех ставал все громче, пока она не начала громко хохотать. Сквозь смех она пыталась говорить:
- Отобрал район у дона... ой, не могу... Это ж надо быть таким самоуверенным... - немного успокоившись, она прямо посмотрела в глаза Гарри и медленно проговорила, - Дон размажет тебя гнилой помидор. Посмотрим как ты будешь скалиться, когда лишишься и второй половины лица.
Глаза Шрама потемнели. Шагнув к Апполонии он коротко, без замаха ударил её по лицу. От силы удара и от того, что никогда в жизни её никто не бил, девушка упала. Из её глаз брызнули злые слезы и она уже хотела сказать еще что-то такое же едкое, когда на улицу приехала еще одна машина. Апполония почувствовала большое облегчение - дон позаботился о ней! Но из машины выбрался седой гость дона.
Громилы Шрама настороженно навели на него пистолеты, но седой мужчина был совершенно спокоен. Он подошел к Гарри и стал ему что-то тихо говорить. Гарри начал возмущаться и размахивать руками. Тогда, внезапно, от машины, в которой приехал седой мужчина раздались автоматные очереди. Апполония постаралась вжаться в асфальт, поскольку рядом с ней, изрешеченные пулями упали двое подручных Гарри. Прикрывая рукой рот, чтобы не закричать, девушка замерла.
Гарри, между тем, оставался все еще жив. Седой мужчина продолжил что-то тихо ему втолковывать, но Господь не дал Гарри Шраму ни терпения, ни сговорчивости. Когда он опять начал что-то возмущенно кричать, седой мужчина совершенно спокойно и молниеносно всадил в него несколько пуль из двух пистолетов, которые неизвестно как оказались у него в руках.
Апполония не издала ни звука и не пошевелилась. Седой мужчина подошел к ней и помог подняться. Апполония не смела открыть рот. Из переулка вышли её друзья и мгновенно, оруже было наведено на них.
- Это мои друзья. - только сейчас Апполония заговорила.
Мужчина посмотрел на неё.
- Только что ты спасла им жизнь. Подойдите! - когда Джузеппе, Энцо и Джованни подошли поближе, все еще держа руки в воздухе, мужчина продолжил, - Девочка, меня зовут Марко. У Гарри Шрама остались друзья. Они будут охотиться на тебя. Тебе предстоит уехать на несколько месяцев в Сицилию. Официальна причина - свадьба внучки дона Сантини. Поскольку ты трехъюродная внучатая племянница жены его брата, ты поедешь выразить почтение и поздравить родственников. Бери с собой всех, кого посчитаешь нужным. У тебя есть сутки на сборы. Завтра, ровно в десять часов вечера, ты должна быть здесь со своими вещами и друзьями.
- А как же мои родители?
- Их уже предупредили. Еще вопросы?
Но вопросов больше не было. Апполония поспешила домой.
Дома все уже знали. С самого утра начались поспешные сборы. Однако Апполония нашла время сходить к Луизе и пригласить её с собой. Потом она окунулась в сборы.
Джованни, Джузеппе и Энцо договорились встретиться у старого Луиджи и идти на встречу вместе.
Энцо с самого утра уже успевший купить новый костюм, чемодан для старого, умыться, побриться и собраться, обнаружил что он пришел первым. В ожидании он заказал себе вина и закурил. Когда его окликнул какой-то молодой сицилиец, он сначала даже не узнал в нём Джованни. Он был чист, свеж, побрит, пострижен, в новом чистом костюме и с недорогом чемоданом в руках.
- Джованни, знаешь, кладбище пошло тебе на пользу, - только и смог сказать удивленный Энцо.
- Да-да, жаль что сегодня последний раз, - невнимательно заметил Джованни и заказал себе пиццу.
Пришедший вскоре Джузеппе тоже удивился внешнему виду друга, но порадовался за него. Поев, парни отправились на корабль.
Плавание продолжалось почти месяц. Почти ничего не нарушало его спокойного хода. Луиза и Апполония почти все время проводили вместе - читали, гуляли по палубе, обедали, завтракали, ужинали. Апполония с удивлением заметила, что у неё тоже появился телохранитель, но вскоре просто перестала обращать на это внимание. Марчелло везде ходил с небольшим чемоданчиком - его отец возложил на него важное задание, и он ходил задумчивый и хмурый. Джованни и Энцо жили в одной каюте. От безделья, Энцо купил подержанную австрийскую губную гармошку и одной ночью корабль огласили пронзительные тоскливые звуки. Апполония с Луизой, которые на могли из-за этих звуков заснуть, встретив утром на палубе Энцо поинтересовались их природой:
- Энцо, доброе утро. Мы с Луизой всю ночь слышали какой-то тоскливый вой. Это случайно не ты его издавал? - Апполония улыбалась.
- Нет. Тоскливый вой издавал Джованни.
На палубе показался помятый, злой и не выспавшийся Джованни. Он направился прямо к друзьям.
- Синьйориты, вы слышали легенду о морском дьяволе? - парень с тихой злобой посмотрел на Энцо.
- Нет. - Луиза заинтересованно следила за развитием событий.
- Я его теперь каждую ночь слышу. Он ревет как подержанная австрийская губная гармошка.
Девушки захихикали с укором смотря на Энцо, но тот с независимым видом пошел завтракать.