- Прости меня!... Прости, я больше не буду!... Васенька, не бей!... Меня, как палкой ударили. Что это?

- Играй, не обращай внимания, это Амилю муж бьёт, разберутся. Мальчишки вели себя так, как будто ничего необычного не происходило, что всё нормально, и так и должно быть. Хотя женщина не унималась и продолжала вскрикивать. Было страшно, но ещё больше возмущало равнодушие пацанов. Играть я не мог, вслушивался сквозь треск костра и смех мальчишек, в обрывки женских воплей.

- Давай, ходи, бросай карту!

- Нужно позвать взрослых, милицию, - однако мальчишки продолжали играть, как ни в чём не бывало.

- Да не обращай внимания, разберутся. Амиля сама кого хочешь, побьёт. Уйти я не решался, но и сидеть с мальчишками больше не хотел. Хотелось домой. Но забирать меня, родители не соглашались, приговорили на всё лето.

Столы и длинные скамейки сколотили из досок, накрыли газетами и поставили прямо на улице. Женщины таскали еду на стол, а мужики уже успели где-то отметиться, слонялись и мешали женщинам. Особенно один, нагло хватал еду со столов. Его гоняли, а он не унимался. Подкрадывался на пьяных ногах и хватал, то огурец, то помидор. Вроде как игра для него. До чего же неприятный тип, подумал я, лезет руками в общие тарелки.

- Это Амилин муж, Васька, он всегда такой, - пояснила соседка. Так вот, это тот самый мерзавец, который бьет женщин. Ну и рожа! Невысокий, жилистый и видно, сильный, с большими руками мужик, заплетающимся языком передразнивал тёток, которые пытались его урезонить - 'ня-ня-ня-а...', 'ня-ня-ня-а...' Неужели на него управы нет? Приедет папа, я ему всё расскажу!

- Да он не злой, только когда выпьет, придуривается. Ах ты поганец, отойди от стола! - крикнула соседка. - И когда-ж нажраться то успел...

В этот момент, сигналя, подъехал небольшой, старый автобус. Хромой гармонист, до этого скучавший, радостно заиграл марш и из автобуса посыпались гости жениха. Помятые, потные, но довольные, что наконец доехали, гости разминаясь, стали расползаться, кто куда. Их оказалось больше, чем ожидали. Одна из женщин, что суетились у стола, всплеснула руками и громко закричала: Амиля-а, режь ещё! Обсчитались, гостей больше!

Один из приезжих, перевязанный через плечо поверх белой рубашки, широкой, матерчатой лентой, вытер ладонью пот со лба, и улыбаясь, спиной присел на скамейку, что стояла вдоль стола, как раз в тот момент, когда Васька тащил с него очередной украденный помидор. Споткнувшись о сапог гостя, Васька, чтобы не упасть, схватился за него обеими руками, размазывая раздавленный помидор, и по рубашке, и по ленте гостя... От неожиданности оба встали, и уставились друг на друга. Васька, увидев безнадежно испачканный наряд, посмотрел гостю в глаза, и сочувственно произнес: 'Твою мать...!' Гость мгновенно покраснел, и одним ударом сбил Ваську с ног.

Такую грубую драку взрослых мужиков, тем более, прямо передо мной, я видел впервые. Но чувство страха смешалось с торжеством. Так ему! Вот и наказали мерзкого Ваську! Пока Васька поднимался, размазывая по лицу кровь из разбитого носа, обиженный гость успел рассмотреть испорченную помидором белую рубашку. Он взревел и снова ударил Ваську, который при этом упал на спину. Женщины вокруг завизжали и одна громко крикнула: Амиля-а, Ваську бьют! В этот момент хромой гармонист, который до этого всё время чего-то наигрывал, вдруг замолчал и быстро засунул гармонь под мышку. Схватил свой костыль, и замер...

Секунда, другая и из двора, что через дорогу наискосок, громко хлопнув, открылась сколоченная из жердей калитка. Ударившись об изгородь, она рассыпалась. Из-за кустов закрывающих двор, вывалилась странная фигура женщины. В одной руке у неё был топорик, а во второй трепыхающаяся птица. Женщина быстро прыжками, как будто бежала по кочкам, стала двигаться в нашу сторону. С каждым выдохом она громко вскрикивала - А-а! А-а! С приближением стало понятно, что женщина совершенно невероятных размеров. В руках у нее был не топорик и птица, а полноценный плотницкий топор и петух с отрубленной головой, в конвульсиях, крыльями разбрызгивающий во все стороны кровь. А женщина, не обращая на это никакого внимания, приближаясь ревела все громче, как пожарная машина, или паровоз, -А-а! А-а-а!

Первым сорвался с места хромой гармонист. Он упал, гармонь покатилась, поднялся, подхватил ее, и прыгая на одной ноге, стал в панике удаляться. Тикай хлопцы, это Амиля! - закричал кто-то истошным голосом. Охватившая паника быстро разметала всех. Остался лишь побитый Васька, и я оцепеневший от ужаса, в последний момент прыгнул под стол. Испачканного помидором, упиравшегося гостя утащили товарищи, и не зря. Позже рассказали, что это Амиля покалечила гармониста, который тоже задрался с Васькой. И дело тоже было на свадьбе. Тогда мужики решили проучить Ваську, и указать место его бабе. Амиля слушать никого не стала, а того самого гармониста, швырнула в толпу мужиков, положив их, как в фигуры в городки. Гармонист сломал ногу и навсегда остался калекой. Дело тогда замяли, но слух пошёл.

Амиля выронила топор и дергавшегося петуха, плюхнулась на землю рядом с Васькой. Увидев под столом меня, сверкнула глазами, но тут же забыла, как про мурашку, недостойную внимания, и стала обнимать и ощупывать Ваську.

- Что они с тобой сделали!? Тебе больно? Где болит, Васенька?

- Ничего не болит, - успокоил её Васька.

- Кто это тебя так? Ох, поймаю!

- Не надо, Амиля. Я сам виноват...

- До чего же ты добрый у меня, Васенька!

Амиля заплакала, и слёзы на лице смешались с петушиной кровью. Она нежно гладила Ваську, опять взглянула на меня, и вдруг улыбнулась. Амилю можно было назвать красивой, не то что Васька, если бы не светлые брови и белёсые, бесцветные глаза. Ей было лет 35, на вид. Огромная копна рыжих волос съехала набок. Амиля толкнула её на место, легко встала, подхватила на руки Ваську, и понесла так, как могут только женщины, нежно убаюкивая, - Васенька, Васенька, голубчик ты мой... А Васька, как ребёнок, покорно лежал на руках уткнувшись носом в огромную Амилину грудь.

Инцидент был исчерпан. Свадьба пошла своим чередом. Кричали - горько, плясали под гармошку. Амиля, буквально из ложки, кормила уже умытого и притихшего Ваську... Кушай, голубчик, кушай...

Шло, время, я набирался сил и мечтал поскорее вернуться в город, рассказать Димке про деревню. Вечером соседка присела на лавку, возле нашего дома, лузгать семечки.

- Ну, расскажи, как тебе тут у нас понравилось? Ещё приедешь?

Я сел на лавку, рядом с ней, придумывая на ходу, что бы ей такое рассказать. Не успел открыть рот, как из темноты, из глубины деревни раздался голос Амили, - Не бей Васенька, прости! Я больше не буду!... Амиля продолжала кричать, и никто не обращал никакого внимания.

- Вот, чего она орёт? Ведь все же знают, что она Ваську, как муху может прихлопнуть, - возмутился я.

- Ну, орёт, и орёт, тебе то что? Подрастешь, поймешь, - ответила соседка.

- Ага, что тут понимать, цирк пьяницы со слоном?

- Не надо так про старших. Любовь у них, любовь! Понимаешь? Ай, сопливый ты ещё, дурачок. Ну ладно, некогда мне тут с тобой, - соседка стряхнула с передника остатки семечек.

- Любовь? Ну а орать то зачем, на всю деревню?

- Она хочет, чтобы все знали, что она тоже женщина, что её тоже любят. Женщина она, понимаешь? - соседка ушла. При чем тут любовь? Любовь, это же, когда целуются? А эта орёт на всю деревню...

Лето подошло к концу. Родители приехали меня забирать и остались, чтобы спать на сеновале. После ужина папа вышел покурить. Я увязался за ним. Сидим, смотрим на звёзды. Вдруг, в полной тишине закричала Амиля. Васенька, не убивай! Ну и дальше как обычно. Отец напрягся, и стал вслушиваться. Встал на ноги.

- Папа, не обращай внимания, это Амиля. Она хочет, чтобы все знали, что её любят, что она женщина, - я взял папу за руку.

- Это ещё что такое? - отец отдернул руку, и влепил мне подзатыльник. - Где ты такого набрался? - он тут же вернулся в дом.

- Там женщину убивают! Где тут милиция? Сообщите! Я сейчас сам туда пойду!

- Никуда ходить не нужно, это Амилю, муж бьёт, - успокоила хозяйка...

Ну, дела... - сказал папа, когда на утро женщины всё ему объяснили.

Димка бросился ко мне на шею и завистью посмотрел в глаза, - скажи честно, это правда, что ты в деревне под машину попал? Или девчонки врут!? Откуда в деревне машины, там же только коровы?