Моя, знай, стилистика - глупость,
И нервы, пожалуй, ни к черту
Ни к ангелу, впрочем ведь, тоже.
У нервов стилистика - скупость,
Такого они, знаешь, сорта,
Который всех чертов дороже.
И вы не сочтите за грубость
Что нервы ведут себя гордо,
Ведь просто иначе не может
Вести себя нервная тугость -
Натянутость нервной когорты.

Моя уникальность - повторы,
Скрытые глупостью стиля,
Наивной и даже чудесной.
Повторы себе сами вторят
По тысяче раз на милю,
В которой шаги легковесны,
Шагаются, как тараторят.
"Привычные к милям или
Километры глупостям тесны?" -
Повторы с повторами спорят,
Не зная о важности крыльев.

Моя адекватность - вопросы,
Риторические по-детски,
Раскиданные построчно.
Слог любит курить папиросы
С названием странно-немецким,
И сам прибавляет "срочно",
Когда речь заходит о взносах,
Ну, если в обществе светском
(В котором не знаю точно)
Все члены страдают склерозом
В фантазии слога эстетской.

Моя гениальность - страницы,
По-белому чистые строки -
Бесклеточный символ листа.
Глупости любят столицу
За странности башен высоких
(С квартирностью более ста),
Смеются чудесности в лицах...
Нет, глупостям не одиноко,
В рамках тепла от холста
С воздушными крыльями птицы
Любовь к себе очень проста.

Моя, знай, особенность - точность,
Расплывчатая как дым
Сигар в светском обществе слога.
Стиль - прежде всего полуночность,
В которой светит родным
Лунная в небе дорога,
И каждого камешка прочность,
Как путеводитель слепым,
Количеством вечного "много".
Для слога она - правомочность,
Для стиля и глупости - Рим.