Равенство, братство, но - несвобода. Что думал автор, когда писал свою книгу? Этого нам не скажут никакие биографы.
Рай - это счастье. Но разве в раю нет свободы? Свободы нет только в одном месте - в Аду. И то: где он - Ад. Только в воображении некоторых верящих, и при том боящихся. Тот, кто не боится - не думает об Аде, он в нём живёт. Тяжело? Но здесь не Рай, а жизнь, как известно, черно-белая. Я имею в виду, что нет другого - лишь добро и зло.
Когда я писал о том, что наш мир не самый злой и не самый добрый, я в это верил. Я, отчасти, верю в это и сейчас. Но так же правильно, что здесь в полной мере только одно - свобода. Счастье - оно либо есть, либо нет. Появляется очень редко, уходит без предупреждения... Человек, считающий себя счастливым перманентно - человек наверняка не правдивый, или просто глупый.
Когда ко мне, пусть изредка, приходит счастье - я не думаю, надолго ли оно, я просто наслаждаюсь. Пусть ненадолго, пусть уйдёт - всё равно, главное - будет, что вспомнить тёмными днями, когда ничего хорошего нет и за версту.
Клим стоял на перекрёстке и думал, как вы уже, наверное, поняли, о вечных вопросах. Цвет светофора сменился, люди пошли через улицу, а Клим остался стоять на месте. Только через несколько секунд он понял, что нужно двигаться. Он шел домой.
За спиной Клима был рюкзак типа "кривой треугольник", в руке его покачивался скейт. Типичный представитель урбанистической общественности. Менее типичным был его взгляд. Очень часто можно увидеть озлобленные, или уставшие, или весёлые, или просто отсутствующие взгляды. Взгляд же Клима был таков, как будто он всё то, что с ним происходило, уже не раз видел - то ли во сне, то ли ещё где-то. Его взгляд, не скрытый от людей темными очками, выражал полное отсутствие в душе хозяина какого-либо интереса к жизни. Прохожие же, встретившись с ним глазами, удивлялись, некоторые даже, пройдя несколько шагов, оборачивались, чтобы посмотреть ещё на этого юношу. Того, казалось, и это не особо волновало. Он шёл домой.
Клим не торопился домой. Хотя, дома его ждал любимый компьютер. С другой стороны, там же его ждала старшая сестра, а вечером вернётся с работы мать... Ничто не наводило на него такой скуки, как болтовня женщин по телефону, а так как, ведь вы уже наверное поняли, их проживало с Климом в одной двухкомнатной квартире целых двое, то скрыться от них он мог, лишь включив компьютер, а вместе с ним и магнитолу на полную мощность. За это ему часто попадало от матери, которой жаловалась сестра, которую он, естественно, никогда не слушался, что бы полезное она ему ни говорила.
Итак, Клим сейчас направлялся к дому. А пока он не дошел, попробую вам описать его внешность.
Он был среднего роста, примерно чуть больше 170 сантиметров, светло-рус (он не любил, когда его называли блондином), подстрижен коротко, но было заметно, что волосы у него прямые. Одет он был, так как на улице стояло довольно теплое лето, в легкую майку и бриджи а-ля Тони Хоук. Вот, пожалуй, и всё, что можно сказать о его внешности.
Очевидно, Клим когда-нибудь дойдет домой. Да он ведь уже наверняка там.
Зачем нужен интерес к жизни? Чтобы жить? Если можно жить без смысла, то интерес становится уже совсем второстепенной вещью. А что может заинтересовать в этой жизни? То, что она полосата? Это только раздражает, как мне кажется. Почему люди живут, не задумываясь о жизни? Я думаю, потому, что многим вообще не стоило жить.
Клима же сейчас ничего не волновало. Он спал. Ему снились сны, но о них рассказывать слишком сложно, поэтому не будем к этому прибегать. Он часто просыпался, особенно под утро, с ощущением резкой нереальности происходящего, но скоро понимал, что всё было сном, смотрел на часы, и снова засыпал. Утром, окончательно проснувшись, он почти никогда не мог вспомнить содержание снов, но почти всегда у него оставалось впечатление, что он забыл что-то важное. Днем это очень скоро проходило, но повторялось практически каждый день. Честно говоря, самого Клима это не особо волновало. Хотя что его вообще волновало?
А сейчас, наверное, пришло время рассказать о его жизни. Клим был обычным школьником. У него было несколько хороших друзей, не было постоянной девушки, в общем, всё как у многих. Хотя в классе его считали как минимум не своим парнем, ему на это, как и на многое другое, было просто наплевать. Ему достаточно было, что учителя относились к нему, если не как к равному, то по крайней мере как к умному человеку. В школу он ходил не потому, что ему это было нужно, или нужно кому-либо другому, а просто потому, что там он встречался с некоторыми из друзей, а также потому что он не любил сидеть без дела.
С другой стороны жизнь его представляла собой простую череду одинаковых дней. Школа, дом, редкие встречи с друзьями в школьное время - всё это повторялось день за днём. Но сейчас наступили долгожданные летние каникулы, и кое-что изменилось. Например, с друзьями, которые никуда не уехали, он стал общаться чаще. Больше читать, хотя о списке по литературе он вспоминал обычно ближе к сентябрю. Хотя, по большому счёту, жизнь так и оставалась чередой дней.
В очередной раз подняв голову, Клим понял, что ночью опять не выключил магнитолу, но сейчас было уже поздно, и он только сделал погромче. Встав, он включил компьютер и пошел умываться.
Вернувшись в комнату, Клим заметил, что на мониторе уже загружен IE. Не придав этому особо большого значения, он решил, что тот каким-то образом пробрался в Автозагрузку, а, может, и в реестр. "Ну вот, сейчас пойдёт порнуху грузить", - только подумал Клим.
Несмотря на его предположение, "main program for viewing web" с несвойственной ей скоростью открыла новую страницу, на которой крупными буквами значилось: "Мы нашли тебя!".
Пока Клим, недоумевая, потянулся к мыши, чтобы прекратить потуги самозванца, сама собой проскользнула полоса загрузки, и вместо текста появилась знакомая страница ошибки: "Невозможно отобразить страницу".
Вдруг, продолжая удивляться происходящему, Клим почувствовал слабость во всём теле. Всё перед глазами поплыло, и он потерял сознание.
Последним, что он услышал, было слово: "Жди...", но он уже не думал о том, кто его сказал, он плыл неизвестно куда.
Память... Память - интересная штука. Не знаю точно, есть ли какие-нибудь данные, как она работает, но происходит это не без глюков. Вот ты помнишь свой первый шаг? И я не помню... Прискорбно, правда?..
На этот раз Клим не терял сознания. Он увидел вокруг себя свет, очень много света, но это длилось всего несколько секунд. Потом он увидел себя на какой-то незнакомой кровати совершенно непонятно где.
- С прибытием! Ты, в принципе, попал туда, куда все хотели...
Клим не узнал того, кто говорил, но голос его показался ему знакомым.
- Это вы вытащили меня оттуда, от того, кто назвался моими отцом? - догадался Клим.
- Умён, однако... Да, мы... А оставить тебя придётся с ними, с твоими "настоящими" родителями. Да ещё с ВСБ...
- А почему вы так говорите - "настоящими"?.. И почему ВСБ, что такое В?..
- Я так говорю, потому что у Души нет родителей, а как она рождается - не знает никто... Поэтому ты так важен. А ВСБ - ты правильно догадался, служба безопасности, всеобщая. И они не какие-нибудь там федералы, работают чисто, даже чище нас, к сожалению.
- А почему вы меня оставляете? Вы же сказали, что вы - мои друзья.
- Нам приходится, но мы тебя заберём, обязательно...
В комнату вбежал молодой парнишка, младше Клима, и обратился к его собеседнику. Тот, парень лет двадцати, казалось, уже ждал этого.
- Здесь?
- Да, Кей, они уже близко... Пора, сматываться!
- Похоже, тебе надо как-то самому выкручиваться... Скажешь, что, когда очнулся, нас уже не было. Потом, когда мы обоснуемся в другом анриле, снова услышишь мой голос, сделаешь, что я скажу. Не знаю, правда, что за это время случится с тобой, будем надеяться, ничего особенного.
В это время, как будто подтверждая слова мальчишки, на улице раздались сирены.
Услышав, наверное, ещё несколько ответов, Кей сказал что-то неразборчиво, и они - растворились. Клим даже не успел подумать, что именно произошло, как оказался в комнате, действительно, один.
Сирены на улице усиливались и, вдруг, оборвались. Через несколько секунд двери распахнулись, и в комнату вошли несколько человек, некоторые из которых были в зелёных халатах. В одном из одетых в обычную одежду Клим узнал своего "отца".
"Вот что за сирены..." - успел подумать Клим. Один из медиков подошел к нему и сделал укол. Клим не сопротивлялся. Он даже не стал говорить, что ему велел Кей.
- Так надо, сынок, - произнёс "отец".
Клим не хотел, да и не мог уже отвечать - укол, видимо, был сильно- и быстродействующий.
Так началась жизнь Клима в "родном" анриле, "дома". Но она будет недолгой.