Курилова Елена : другие произведения.

Лето - один бесконечный день:)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Лето, детство, приключения :)
  Бесконечный летний день.
  
  Я бы хотела описать один летний день.
  Как это бывает в детстве, бесконечный, как целая жизнь.
  
  Диди просила: напиши про нас. О, Ди, если бы я могла. Я бы рассказала, как
  это идти по пляжу и ждать чуда. Внимательно смотреть под ноги, чтобы не
  пропустить чудесную ракушку, закрученную спиралью, небывалую, розовую. Или
  черепок от древней амфоры с загадочными выпуклыми, полустертыми
  закорючками. Весь день, не поднимая головы, босыми ногами по белому
  песочку...
  
  Я жила уверенностью, и эта уверенность была абсолютной, что я встречу
  русалку с прозрачными глазами. Или, что даже лучше, найду сверкающую
  волшебную чешуйку от русалкиного хвоста. Черепаховый гребень, которым она
  расчесывала волосы.
  Ожидание чуда такое острое и постоянное, что ты все время находишься в
  состоянии повышенного внимания, оглядываешься, боишься пропустить или не
  увидеть - пройти мимо.
  И заглядываешь под каждый куст, за каждый поворот, выходишь на соседнюю
  улицу, еще неизведанную, таинственную - и замираешь - сейчас будет чудо!
  
  Или помнишь, как мы сидели на корточках в подъезде и пережидали дождь?
  На площадке между этажами. И смотрели в низкое, у самого пола окно. И
  мурашки по коже. :) За окном темно от грозы, сверкает молния, грохочет гром
  и шумят, шумят встревоженные деревья. А мы сидим, предвкушаем, переживаем
  этот удивительный момент - летний день накрыло грозой - мы здесь, вдвоем, и
  ЭТО за окном.
  Не хочется ничего говорить - ЧУВСТВА ПОЛНЫ.
  Две девочки - мы - живые чувства Вселенной.
  И так тепло. Мы ежимся не от холода, а от восторга. От восторга! И мне
  думается, что по лужам шлепают тайные роботы или привидения, и хочется
  попугать, чтобы ты - та моя подружка - завизжала.
  
  - Одна девочка пошла гулять в грозу...
  
  Глаза подружки разрастаются во всё лицо, она любит пугаться заранее.
  
  - Мама говорила ей: дочка, никогда, слышишь, никогда не гуляй в грозу,
  иначе случится беда, - и гробовым голосом: - но она не послушалась.
  
  На лице Диди неуверенная улыбка, она охватывает себя за коленки и дрожит.
  Подрагивают и худые ноги в шортиках, и острые локти, и покрасневший нос.
  
  - И вот идет она по улице, дождь стоит стеной - ничего не видно. И вдруг
  навстречу ей ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ ПЛАЩЕ.
  
  Подружка вжимает голову в плечи. Поблескивают зубы в нервной улыбке. Мы
  всегда глупо улыбаемся, когда нам страшно. Но страшно не по-настоящему, а
  ДО ЖУТИ.
  
  - Девочка очень пугается и ускоряет шаг. А черный человек идет за ней. Она
  идет все быстрее и быстрее, начинает бежать. И хотя девочка бегала быстрее
  всех в мире, черный человек не отстает от нее ни на шаг. Хотя он не бежит,
  а просто идет, он все время остается в двух шагах за ее спиной! И вот,
  когда она пробежала весь город и выбежала в лес, он протягивает свою
  руку... и ХВАТАЕТ ЕЕ ЗА ПЛЕЧО!
  
  - Ай! - Вскрикивает подружка и вскакивает на ноги.
  
  - Что ты здесь делаешь, девочка? - спрашивает он хриплым голосом. И она
  видит, что у него НЕТ ЛИЦА.
  
  - Ой, Ленка, хватит, не рассказывай больше! Не надо, не надо, Ленка!
  
  - Ну ладно, не буду, - успокаиваю я, очень довольная.
  
  Диди снова усаживается на корточки и кутается в немецкую голубую кофточку
  на пуговичках - предмет моей тайной зависти.
  
  - Кажется, дождь кончается, - говорит она, а мне так хочется
  поприкалываться и подоводить ее, что сдержаться нет никаких сил:
  
  - И черный человек говорит девочке: Ты вышла в грозу и теперь... теперь
  дождь НИКОГДА НЕ КОНЧИТСЯ. Он будет лить вечно. Он зальет все улицы и
  затопит весь мир. Вода поднимется, смотри, уже поднимается! Она дойдет до
  ваших окон - а родители спят - и вольется в форточку.... Медленно,
  медленно она вольется в форточку и... Я разбужу родителей! - кричит
  девочка. Неееееет, - отвечает человек в черном плаще, - ты вышла в грозу, и
  теперь они никогда не проснутся...
  Диди! Смотри, вода действительно поднимается!
  
  Я испуганно тычу пальцем в окно. Ди припадает к стеклу, вглядывается,
  скашивает глаза книзу, чтобы рассмотреть, что там, - и поворачивается ко
  мне:
  
  - Дура ты, Ленка. А я тебе поверила. :)
  
  Мы хихикаем и придвигаемся поближе друг к другу. С удовольствием дрожим и
  накрываемся ее кофточкой, чтобы как в палатке. :)
  
  Дождь прекращается также внезапно, как начался.
  Солнце освещает свежий, умытый, новорожденный двор. Солнце веселое!
  Жаркое!
  
  - Пойдем улиток собирать?
  
  - А потом секретики делать?
  
  - Не, мне за абрикосами надо. Бабушка еще когда сказала, - я показываю
  смятый рубль.
  
  - Если по Космонавтов, то там много улиток. И там розы.
  
  Мы спускаемся по лестнице и выходим в залитый солнцем двор.
  
  - Розы для секретиков не годятся.
  
  - Почему это?
  
  - Потому что они занесены в Красную книгу.
  
  - А вот и нет! В Красную книгу заносят только редкие растения, а они на
  каждом шагу!
  
  - Это у нас они на каждом шагу, а в Африке - редкие. Не знаешь, не говори.
  
  - А ты знаешь, да?!
  
  - Да. Пойдем к Женьке зайдем. Ей котенка подарили :)
  
  
  2
  
  
  
  Посмотреть котенка мы решили позже, потому что у нас и так дел по горло. И
  Женьки сейчас нет - ухала на дачу с родителями, окучивать картошку и
  поливать помидоры. Мы идем по улице Космонавтов, солнце припекает, к вечеру
  плечи изжарятся и будут болеть. Бабушка намажет кефиром, чтобы отошли. Хотя
  все равно будут чесаться. Это потому что ко мне загар не прилипает. Если не
  загорать, краснота пройдет, и я снова позорно побелею, как зимний ребенок,
  никогда не видевший солнца. Моя подружка рысит рядом, она гораздо мельче,
  поэтому мы смотримся как Винни-Пух с Пятачком :).
  Диди мелкая и голосок у нее тонкий, но упрямая, поэтому мы часто спорим и
  пререкаемся:
  
  - Я собак люблю.
  
  - А я кошек. И собак тоже немножко.
  
  - А я кошек не люблю, они как неродные. И пахнут.
  
  - Это собаки пахнут. А кошки такие миленькие, тепленькие, пушистики.
  
  - Пусыстики-пусыстики, - передразниваю я, - кошки людей не любят, а собаки
  защищают нашу Родину. Стерегут границу и спасают утопающих!
  
  Диди косится на меня, не сержусь ли, потому что я старше.
  
  - Но они же немножко пахнут?
  
  - А твои кошки вообще воняют на всю квартиру!
  
  - Это если не убирать, а если их приучить, они чистенькие. Они же
  умываются. Вон Женькин котенок не пахнет совсем, он маленький.
  
  - Щенки тоже не пахнут.
  
  - А какой породы щенок у Мишки? Он говорил - овчарка.
  
  - Да прям. Овчарка. Скажешь тоже. У щенка овчарки лапы толстые должны быть.
  Чем толще лапы, тем больше вырастет собака. А у его щенка лапы тонкие -
  дворняжка. Нашел где-то дворняжку и всем врёт, что овчарка.
  
  Мы вспоминаем Мишкиного щенка. Он очень хорошенький и забавный. Толстый и
  теплый. И уши у него падают. Вчера мы с ним играли. Я тоже очень хотела
  собаку. Прямо спать не могла, так хотела. Только мне не покупали.
  
  - А его щенок не пахнет, потому что он его купает, - убежденно уверяю я.
  За разговором мы перебираем листья на кустах, ищем улиток. Жалко, банки
  нет. Мы бы уложили траву на дно, пару цветочных головок сверху и опустили
  бы туда самых красивых улиток. Их можно дома держать. Или обменять на
  что-нибудь.
  
  - Откуда ты знаешь? - Диди не особенно верит моим словам.
  
  - А я видела. Они же на первом этаже живут. И я видела в окно. Вечером
  проходила мимо и видела. Он каждый день его моет шампунем, а потом сушит
  феном.
  
  - А что ты делала вечером на улице?
  
  - А... в магазин шла. Как раз мимо проходила.
  
  - И тебя выпустили так поздно?
  
  - А у нас как раз хлеб кончился, и мама говорит, иди, Лена, сходи.
  
  - А наш магазин только до семи! - Пытается меня поймать Диди.
  
  - А я не в наш ходила, а в тот, что на углу. Он до одиннадцати.
  
  - Хорошо, что у него в квартире?
  
  - Ну... шкаф.
  
  - У всех шкаф!
  
  - Ну у него там стол со скатертью, сверху ваза с фруктами. Синенькая.
  
  - А вот я у него спрошу...
  
  - Не спрашивай! Что я там могла разглядеть через шторы! Что я вазу
  разглядывала? Я почти ничего не запомнила. Видела только, что Мишка
  поставил тазик на табуретку и мыл щенка, тёр его щеткой, а тот пищал, -
  вдохновенно сочиняю я.
  
  - И ты слышала, как он пищал?
  
  - Он очень громко пищал, на всю квартиру.
  
  - Ужас. Чем же он его моет? - Диди очень расстроилась.
  
  - Дихлофосом. Точно тебе говорю. Он перепутал шампунь с дихлофосом, а
  может, специально, от блох. И щенок так плакал, так плакал, Ди, прямо
  сердце разрывалось. Я хотела ему камнем в окно бросить. И даже специальную
  бумажку написала: "Не мучай собаку! А то мы посадим тебя в тюрьму. Народные
  мстители". Только не успела, надо было в магазин бежать.
  
  Мы находим улиток. Они вылезают на листики - греться на солнышке. Улитки
  черно-белые, полосатые, округлые и красивые, как камешки из аквариума. Мы
  подносим пальцы к их неоформленным личикам и смотрим, как они втягивают
  свои глаза на ножках.
  
  - Как ты думаешь, она нас видит? - Спрашивает у меня Диди, поглаживая по
  ракушке улитку, которая со страху вся втянулась внутрь. Остальные улитки
  бессознательно молят Господа о спасении.
  
  - Нет, они слепые, Диди.
  
  - Ой, а чего?
  
  - У них глазки, видишь, на ножках? Они ими нюхают. И все щупают, как
  руками. А так они слепые от рождения. А еще их глаза - антенны. Сейчас
  улитка - пи-пи-пи - передает сигнал: SOS! Спасите наши души!
  Чудовища-а-а-а!!!!!!!!
  
  - Ты ж говоришь, они нас не видят.
  
  - Эта видит, она постовой. Единственная зрячая улитка. Всегда рождается
  одна зрячая улитка, которая охраняет всех остальных, иначе они бы давно
  вымерли.
  
  - А, интересно. - Как обычно, Ди о чем-то самоуглубленно размышляет. -
  Пойдем на посадки?
  
  Я с радостью соглашаюсь. Недалеко от нас начинаются лавандовые плантации,
  из сухих сиреневых цветов потом делают духи. Небольшие поля из длинных
  лавандовых грядок пересекаются лесополосами. По пути мы заходим к Диди
  домой, и она выносит банку с водой. Напившись, мы идем дальше. Проходя
  через двор, останавливаемся, чтобы поиграть в классики. Ди лучше прыгает, и
  я проигрываю.
  Мы проходим через соседний двор, видим спины мальчишек, они как-то очень
  быстро исчезают, и мы не успеваем их окликнуть.
  Неожиданно на нас нападают и берут в плен. Операцией руководит худосочный
  Сенька (из "Судьбы Георга" :)), который тыкает в меня копьем и требует
  назвать пароль. Я дико злюсь.
  
  - Мы не играем, дурак!
  
  Но Сенька ничего не желает слушать, и нас с Диди волочат во вражеский
  Штаб.
  
  
  3
  
  
  Сеня нас втолкнул в беседку, густо обвитую диким виноградом. В
  прохладном полумраке прятался грубо сколоченный деревянный стол и две
  скамьи. На одной сидел Гев. Недавно вся наша улица ходила (и не по одному
  разу) на чешский фильм про индейцев, поэтому в волосах у Геворга торчало
  голубиное перо, а сам он стругал перочинным ножиком палочку, будущую
  стрелу. Самодельный лук и еще с полдюжины стрел лежали перед ним на столе.
  С кем это, интересно, он собрался сражаться?
  Увидев нас, Гев хотел поздороваться, и уже успел выразить это лицом, но
  вовремя спохватился и строго спросил:
  - Из какого племени?
  Сеня выступил вперед:
  - Товарищ командир...
  - Вождь.
  - Тов... Великий Вождь, лазутчицы. Эти... как их...
  - Бледнолицые скво, - подсказал Гев.
  - Ходят тут, - закончил Сеня.
  Диди хихикнула, я тоже обрадовалась, но вспомнила, что пару дней назад мы с
  Гевом поссорились, я с нашего балкона что-то выкрикивала, он показывал
  кулак, это мне не понравилось, и в течение всего вечера я околачивалась
  поближе к Мишке и Косте (хотя он очкарик и филателист, но все равно), а вот
  помирились ли, я не помнила. Кулак у Гева был здоровый, а его злопамятность
  я до этого не проверяла. Поэтому в сложной боевой обстановке, чтобы не
  потерять достоинства, на всякий случай возмутилась и потрясла связанными
  руками:
  - Что это такое? Людям пройти нельзя!
  Диди немедленно изобразила страдания - ее руки тоже были связаны огрызком
  бельевой веревки - и попыталась упасть в обморок. Падать ей было некуда,
  поэтому она устояла.
  - Они пароля не знают, - наябедничал Сеня.
  - Так. - Вождь полез в карман шортов, вынул смятый листок в клеточку и
  химический карандаш, послюнявил его и начал записывать, комментируя вслух:
  - 1 июля, боец Ястребиное перо...
  - Глаз. Я глаз, а не перо, - заспорил Сенька.
  - ...Ястребиный глаз задержал двух подозрительных скво, тайно пробравшихся на
  территорию великого племени Ирокезов. - И без перехода спросил: - Кто
  такие?
  - А то ты нас не знаешь? - Съязвила я и получила шлепок между лопаток.
  - Тихо ты, пленница.
  - Сенька, еще раз, и я тебе все зубы выбью, - пообещала я и собралась
  зареветь. Я всегда так, чуть что - слезы. Я их сглотнула и отвернулась.
  Диди жалостливо взглянула на меня и тоненько протянула:
  - Гев, мы же свои.
  Вождь смотрел с сомнением, мол, какие-такие свои, не знаю я никаких своих.
  - Имена?
  - А чего он дерется?! - Завопила я.
  Сенька показал мне кулак и переместился поближе к Геву. Атмосфера
  накалялась.
  - Придется применить пытки, - буднично заключил Гев.
  Сенька довольно осклабился и потер руки.
  - Мамочки мои, - прошептала Диди.
  Я озлилась:
  - Я нашим пацанам скажу, они вам мозги повышибают.
  - Скво угрожает Вождю, - дописал Гев.
  - Отпустите, ребята, мы хорошие, - предприняла еще одну попытку нежная
  Диди.
  - Ничего им не говори, фашистам, - одернула я ее. - Мы с ними не играем.
  В беседку вдруг заглянула тетя Таня. Мы дружно заулыбались и все, как по
  команде, гаркнули:
  - Здрасьте!
  Тетя Таня оглядела нас (мы с Диди спрятали руки) и обратилась к Геву:
  - Где твоя мама, не знаешь?
  - На рынок пошла, - откликнулся Гойко Митич.
  Тетя Таня кивнула и исчезла.
  - Мне еще за абрикосами надо, - зачем-то сказала я.
  - Я тебе вынесу, мы с дачи три ящика привезли, - пообещал Гев и посмотрел
  на Сеньку: - Скво запираются, играют в молчанку, оставляем у нас. Пусть
  посидят, подумают.
  - Чего это оставляем? - заныла я, а сама начала радоваться рублю, который
  благодаря щедрости Вождя, можно было потратить на что угодно. Я сразу
  начала мечтать на что.
  - А пытки? - Огорчился Сенька.
  - Да, да, а как же пытки? - пискнула Диди.
  Я ее стукнула:
  - Дура, что ли?
  - Если вы выдадите нам секреты своего племени - пытать не будем. - Гев
  переводил взгляд с меня на Диди и обратно.
  - А что конкретно вас интересует? - По-деловому спросила я.
  - Где запрятаны сокровища.
  - А, сокровища, так бы сразу и сказали... - Я заулыбалась и собралась
  вальяжно рассесться за столом, чтобы сбить врага с толку, но в беседку
  всунулась знакомая голова. Она посмотрела, посмотрела и исчезла. Я
  замолчала.
  Кроме меня голову никто не заметил, поэтому я не знала, это так задумано
  или как. И что теперь будет.
  Решила потянуть время.
  - Хорошо, Вождь, слушай. Наше племя - племя Огненных Змеев - живет во-он в
  тех горах, - я истово махнула связанными руками в Сеньку. Тот, дурак,
  оглянулся. - Нас очень много и у нас много коней, мы хотим вас поработить.
  Георг сощурился, Ди открыла рот, Сенька вытянулся в мою сторону.
  - Ночью..., - продолжила я и сделала мхатовскую паузу. Ну что он? Где его
  черти носят?! Он уже должен нас спасать! - Ночью мы окружим вас и всех
  перережем булатными кинжалами, закаленными в огненных пастях бессмертных
  драконов! У них ядовитые пасти, - уточнила я.
  - Не знал, что в наших краях водятся драконы... - начал Георг, но тут в
  беседку наконец-то влетели наши! Мишка отпихнул Сеньку и отнял у него
  копье, а нам почему-то заорал:
  - Ложись!!!! - будто собирался швыряться гранатами!
  Сашка и Витька подскочили к Георгу, началась возня, Костя бросился к нам.
  Мы, несчастные пленницы, взвыли, тряся кандалами, Костя взял со стола нож
  и освободил нас. И я гикнула "Ю-ху!", подпрыгнула и таки вальяжно расселась
  на лавке, растирая запястья. Как хорошо быть девочкой и иметь друзей!
  Чувствовала я себя на седьмом небе.
  - Спасибо, братья! - С чувством возвестила я, радуясь спасению и сияя от
  счастья, будто и вправду чудом избежала неминуемой гибели. - Мы не стали
  ждать ночи, Вождь! Вам - капец. Русские не сдаются!
  От жары драться никому не хотелось.
  Мишка сказал, что наше племя (которое очевидно организовалось только что)
  конфискует все имеющееся в наличие оружие Ирокезов. А если будут дергаться,
  то и пару ихних скво.
  На руках у него радостно тявкнул щенок. Мишка его погладил и добавил, что
  если они окажут сопротивление, то "мы потребуем контрибуции". Услышав
  удивительное слово, все задумались, что оно может означать, а Мишка гордо
  взглянул на Диди. Он был мастер вворачивать такие слова, это называлось
  "победой интеллекта, тебе не понять". Витька, самый здоровенный из нас,
  добродушно улыбался, слегка придерживая Гева за шею, Сашка уже начал
  изучать оружие. Костя поправил очки.
  Мы победили.
  
  - Почему так долго, - шипела я на Мишку, когда мы уходили из стана врага,
  навъюченные стрелами (это ненадолго, минут через пять от Ирокезов нагрянет
  целая банда и тогда точно будет жарко). - Тебя только за смертью посылать!
  С нас чуть не сняли скальп.
  - Да я вообще вас случайно увидел! - Возмутился Мишка.
  - Рассказывай! - Не поверила я. - Ты за нами следил! - И поняла, что попала
  в точку. Мишка надулся и отвернулся. Потом ухмыльнулся. Я хотела ему дать
  по шее, но передумала. Все-таки он нас спас, ребят позвал, и он меня на три
  года младше. Верещать будет и по земле кататься, а я потом виновата.
  Диди с боку на него поглядывала, он на нее косился, а я еле терпела, чтобы
  не кинуться его тискать, щекотать и обзывать сопливым бэтменом. Но знала,
  что если устрою все это при девочке, он мне вовек не простит. И еще, чего
  доброго, отлучит от собаки. Эдак мы и шли, пока он не проводил нас до
  стадиона и не ушел обратно, очень крутой с луком и Сенькиным копьем. И
  стрелами, которые мы хотели ему отдать, а он не брал. А мы не хотели с ними
  таскаться! Поэтому сложили бесценные трофеи прямо на землю. И Мишка потом
  за ними вернулся, я оглянулась и увидела. И он тоже увидел, что я вижу, как
  он не выдержал характер и вернулся, но сделал вид, что не видит. Обычное
  дело.
  Дома кончились, одуряющее запахло лавандой.
  - Лен, а почему вы с Мишкой раздельно живете?
  - Нас родители разделили. Меня маме оставили, а его отец забрал.
  - У-у-у, жалко. Ты скучаешь? Хотела бы вместе жить?
  - Чего скучать, я его рожу каждый день вижу. Не хватало еще, чтобы он у нас
  жил со своей дворняжкой! А вообще, Ди, мы же не родные.
  
  
  
  4
  
  
  Мы шли по лавандовым грядкам и собирали цветы, потому что задумали сделать
  духи. Как мы собирались их делать, не представляю, но тогда эта идея нам
  показалась весьма продуктивной.
  Диди разглядывала цветочки, все их пестики и тычинки, смотрела на них,
  потом спросила:
  
  - Ленчик, как ты думаешь, Бог есть?
  
  - Нет.
  
  - Вот откуда ты знаешь?
  
  Я рвала цветы, у меня уже ладони болели, и меня всё это стало бесить. Тем
  более я, в отличие от мелкой флористки, собрала целую авоську (которая для
  абрикосов).
  Духов будет много, мы их будем наливать в пузырьки от лекарства. Мы их
  продадим и купим шкатулочки, я уже присмотрела. На шкатулочках камешки -
  очень красиво. Там мы, вернее я, - если Диди и дальше будет гипнотизировать
  растения и ничего не соберет - будем держать наши сокровища: серебряное
  колечко с бирюзой, тонкий браслетик, пластмассовый значок, старинную брошку
  с бабочкой и фитюльку, которую Мишка мне подарил на 8 марта. Он ее сам
  выплавил, но сказал, что встретил марсианина и это его подарок. А Мишка
  добрый, заботливый, поэтому подарок инопланетянина подарил мне, своей
  сестре. Фитюлькой я очень дорожила. Хотя чего она такое изображала, так и
  не догадалась. Потом Мишка сказал, что это роза.
  Диди, видно, не волновала судьба ее сокровищ, поэтому она вместо того,
  чтобы готовить "сырьё", пристала с глупостями.
  
  - Я всё знаю, - ответила я сурово. - Бога нет. Откуда бы Ему взяться?
  
  Диди посмотрела на меня, потом на свою руку:
  
  - Но как-то не хочется думать, что мы от обезьян произошли. Что-то в этом
  не то, Ленка...
  
  - Всё тут то, представляешь, приходит домой мальчик, а его папа и мама -
  обезьяны! Ха-ха, он уже произошел, а они еще нет! Не успели!
  
  Диди даже не улыбнулась, и я сказала:
  
  - Мы умрем, Диди, и ничего не будет. И нас закопают в землю. Знаешь... тут
  везде мертвецы. Мы ходим по трупам!
  
  Подружка не поверила:
  
  - С чего ты взяла?
  
  - Потому что, Диди, сколько людей поумирало? Ты знаешь? Миллионы! Миллионы
  сиксильонов! Еще с обезьян. И их же хоронили! Закапывали в землю...
  
  - Ну так ведь их на кладбище хоронят же!
  
  - Все сиксильоны на кладбище не поместятся! Они умирали век за веком, век
  за веком, всегда! Куда столько трупов деть? Их хоронили, потом на месте
  кладбища стадион строили или библиотеку. И так, Диди, кладбище втайне
  разъехалось по всему миру. Только не везде видно, что это кладбище. Сверху
  видно только новые кладбища, сегодняшние, а прошлые, с того века - их как
  бы нету. Сверху на них дома стоят. И так везде. Мы ходим по трупам и живем
  на костях... Поэтому ваш дом и шатается, - неожиданно закончила я.
  
  - На-аш?
  
  - Да, да, я давно замечаю... думаю, что такое? А потом залезла я раз в ваш
  подвал, по делу, и вижу - КОСТИ. Кусок трупа вылез из земли, а рабочие и
  дядя Вася его незаметно обратно заталкивают, чтобы никто не узнал и не
  перепугался. И с меня взяли слово, что я никогда никому не выдам эту тайну.
  А я тебе, видишь, доверилась. Поклянись, что никому не скажешь!
  
  - Белый голубь - символ мира, - выпалила Диди.
  
  - Чего символ мира, дурочка? Он что умрет, если ты проговоришься? Это не
  клятва.
  
  - А как надо? Ты скажи, я поклянусь.
  
  - Скажи, клянусь своей жизнью до гробовой доски и могилами предков.
  
  - Хорошо, клянусь своей жизнью до гробовой доски и могилами предков.
  
  - И стану лягушкой, если кому скажу.
  
  - Нет, я так не хочу! Лягушкой. Я так не буду.
  
  - Тогда, пусть меня черти слопают.
  
  - Ну Лен, чертей я тоже не хочу.
  
  - Да ну тебя в баню! Но если проговоришься - сразу помрешь, потому что ты
  уже поклялась своей жизнью. Так что помни, Диди, и не болтай языком. Но
  представляешь, твой дом стоит на трупах! Представляешь? - И
  заинтересованно: - Ты никогда мертвяка не видела?
  
  Диди помотала головой, а потом жалобно попросила:
  
  - Скажи, что ты все придумала, Лен, ну скажи.
  
  - Не могу, что было, то было. Вот, что ты будешь делать, если встретишь
  мертвяка? А? Боже, как ты живешь, как спишь по ночам, если прямо под твоей
  кроватью в земле - у-у-у - мертвяки шевелятся? Поэтому ваш дом и качается.
  Оттого, что они ворочаются.
  
  - Я ничего не буду делать, - обиделась Диди, - потому что я, Ленка, тебе
  вот нисколечки не верю и знаю, что ты это специально.
  
  Я улыбнулась. Это правда.
  
  - А у меня дома книга есть по черной магии. Там всякие советы, как с
  мертвяками управиться, если они полезут.
  
  - Нету у тебя такой книжки.
  
  - А вот и есть! Мне от бабушки досталось!
  
  Диди помолчала.
  
  - Ленка, а тебе кто из мальчиков больше нравится?
  
  - А тебе?
  
  - Нет, ты первая скажи.
  
  - Нет, ты.
  
  - Я первая спросила!
  
  - Ну и что! Может, я стесняюсь!
  
  - Хорошо, - Диди ни фига не стеснялась. - Мне нравится новенький.
  
  Я нахмурила брови.
  
  - Это какой новенький?
  
  - Ну... тот, который недавно въехал с родителями в квартиру той бабушки, что
  всегда ругалась и грозила клюкой. Помнишь?
  
  - А... а почему он?
  
  - Ну... - Диди заулыбалась, - просто нравится.
  
  - А ты ему нравишься?
  
  - Не знаю. Теперь ты.
  
  - Чего я?
  
  - Кто тебе нравится? Ленка, не валяй дурака, скажи, мне же интересно.
  
  - Ты очень любопытная, я тебе скажу.
  
  - Ну?
  
  - Чего?
  
  И мы обе засмеялись.
  
  - Диди, у нас все ребята хорошие. И ведь такая жизнь: если я поссорюсь с
  Мишкой, то иду жаловаться Георгу. Если поругаюсь с Гевом, то жалуюсь Мишке.
  С Костей мы марками обмениваемся, а Витю всегда привлекаем, когда играем на
  улице в куклы, чтобы он их стерёг от хулиганов и воду приносил или
  табуретку. Сашка такой бешеный бывает, ужас, но когда вырастет, он станет
  Светлейшим. Алик стеснительный. А Димка хуже всех ругается, а так он
  ничего. Но вообще они же больше друг с другом играют, а не с нами. А
  новенького я еще не знаю, может, он плохой. И новенького ты для себя
  выбрала, так что не считается.
  
  - Чего это он плохой?
  
  - Ну я не говорю, что он плохой, кто его знает, Диди. Может, он как раз
  хороший и никогда не дерется.
  
  - А Мишка хороший?
  
  Я задумалась, как бы о брате покорректней выразиться.
  
  - Не.
  
  - Плохой? - Ужаснулась Диди, созданная специально, чтобы над ней
  прикалываться.
  
  - Не.
  
  - А какой?
  
  - Дурной. Он совершенно дурной и припадочный. А так он добрый.
  
  - А он бы тебя защитил, если бы пришел ЧЕЛОВЕК В ЧЕРНОМ ПЛАЩЕ?
  
  - Конечно. Он бы его убил вообще.
  
  - Так он же маленький, что б он сделал?
  
  - Ну не знаю, придумал бы что-нибудь. Он же хитрый. Только чего бы он
  попёрся гулять в грозу?
  
  - Ленка, ну скажи, кто тебе нравится! Так нечестно, я тебе честно
  призналась! Теперь ты!
  
  - Ну... я вот фильм смотрела. "Алые паруса". Ты смотрела? И вот я думаю,
  Диди, что за мной приедет принц. Даже еще лучше, чем Грей. Потому что Грей
  мне не очень нравится, хоть он и красивый. Мне, знаешь, кто нравится?
  Электроник. Только ты тссс, никому! Но не мальчик Сережа, а тот, который
  робот, он серьезный и надежный. И с девочками очень благородный. И он
  приплывет на большом корабле с мачтами и золотыми парусами, они будут сиять
  на солнце, и я издалека увижу, - проговорила я, прижав руки к сердцу.
  
  - Куда приплывет? В наш двор?
  
  - Да.
  
  - На корабле приплывет во двор?
  
  - Что тебе надо? Что ты пристала? Противная ты, не хочу с тобой
  разговаривать! Ты мне всю мечту портишь!
  
  Диди ссориться не хотела, взяла за руку, заглянула в глаза:
  
  - А какой он будет, Ленка, твой принц?
  
  - Никакой, - буркнула я.
  
  - Ну, Ле-е-е-е-ен.... Ленчик, ты простишь меня?
  
  Я вздохнула.
  
  Мы дошли до лесополосы. Над нами возвышались деревья, с ними рядом было
  хорошо. С деревьями всегда хорошо. На земле сидеть нельзя, а немецкую
  кофточку пачкать было жалко, поэтому мы - сначала я, а потом Диди, -
  все-таки уселись на траву. Земля теплая, родная. В тенечке прохладно. Мы
  сидели и смотрели на наше лавандовое поле и дома за ним, а дальше город, а
  за городом весь мир.
  
  - Хорошее место, здесь можно собраться и развести костер, - сказала я. -
  Картошку печь.
  
  - А тут можно?
  
  - Можно. А если милиция придет или еще кто - сбежим. Надо нашим сказать.
  
  - А я на море хочу, - сказала Диди.
  
  Я тоже почувствовала, что хочу на море. Мы сидели и очень хотели на море. А
  до него надо было ехать на автобусе, часа два. Мы уже ездили, но не сами, а
  целой компанией, и то в тайне от взрослых. Гев и Сашка, самые старшие,
  организовали, всем велели денег накопить на автобус, взять полотенца и
  бутерброды. И потом мы поехали. Мы провели в Алуште весь день и очень
  устали, потому что на городском пляже яблоку было негде упасть, и мы
  постояли-постояли среди разогретых тел, и пошли гулять. По городу и на
  карусели, а потом решили еще раз приехать и найти дикий пляж, где бы никого
  не было. Потому что когда так много народу, то не покупаться толком, не
  поиграть, а просто лежать и жариться никому не надо. И так я в жизни не
  найду русалку.
  
  - Знаешь что, надо в Севастополь съездить.
  
  - Привет отдыхающим! - Мы обернулись, к нам незаметно подошла Женька,
  возникла и махала рукой.
  
  - О, привет, ты откуда взялась?
  
  - Мы уже приехали.
  
  - А как ты нас нашла?
  
  - А я не специально. Пошла просто сюда, шла, шла, смотрю, вы сидите. -
  Женьке мы очень обрадовались, и она тоже, уселась рядом и уставилась на
  нас.
  
  - Чего там вообще происходит? - Решила я разведать обстановку.
  
  - Где? - Женька не отличалась сообразительностью.
  
  - Во дворе.
  
  - Что-то намечается. Все бегают, прячутся. И мои - Илья и Толик - тоже,
  все кусты пообрывали, шалаши строят. А тебя бабушка искала.
  
  А! Абрикосы!
  
  - Это, Женечка, будет Великая Битва нас и Ирокезов.
  
  - А кто это? - Женька фильм пропустила и немного, как обычно, тормозила.
  
  Мы объяснили, рассказали, как нас взяли в плен, я описала в красках
  зверства Ирокезов и благородную доблесть Огненных Змеев, и спросила на чьей
  она стороне, "потому что не удастся отсидеться, Женечка, пора
  определяться". Женька немного помялась и сказала, что намерена соблюсти
  нейтралитет.
  
  - Я хочу в Древнюю Грецию, - призналась она. Мы с Диди тоже захотели.
  Потому что недавно читали книжку "Мифы и легенды Древней Греции", она
  ходила по рукам и вернулась в библиотеку им. Горького вся потрепанная. Но в
  греков мы больше не играли, а Женька жила прошлым и все еще оставалась
  древней гречкой.
  
  :)
  
  
  5
  
  
  Обедать мы пошли к Женьке, она сказала, что у нее никого: родители завезли
  ее домой и вернулись на дачу. А Жэчка сама напросилась вернуться, потому
  что на даче ей без нас скучно. То есть, она этого не говорила, но это и так
  понятно. Я, бывает, и сама по себе скучаю, если расстаюсь с собой минут на
  пять. :)
  Женька переделала косу в два хвоста (потому что коса в сковородку падает) и
  принялась готовить блинчики. На этот раз, видно сильно соскучившись,
  подружка использовала не прокисшее молоко, как это она любит для экономии,
  чтобы добро не пропадало, а свежее. А мы с Диди разглядывали ее коллекцию
  календариков. Я давно зуб точила на календарик с удивительной актрисой с
  золотыми волосами и тонкими - в нитку - губами. Нитка мне не нравилась, а
  актриса очень даже. Потому что в будущем я должна была стать знаменитой
  артисткой и сниматься в кино. Это все знают и готовятся. А я иногда прихожу
  смотреть на Марлен Дитрих, разучиваю длинные классические монологи и
  декламирую их девочкам. При этом Диди держит книжку на коленях, и если я
  ошибаюсь, она мне слова подсказывает. Для моей будущей звездной карьеры уже
  почти всё готово. А жадная Женька жмётся и календарик не отдаёт, обещает
  подарить на Новый Год (для экономии, чтобы не тратиться) и мне еще надо над
  ней работать, чтобы она стала настоящей пионеркой, а не мещанкой с
  геранью.
  Не успели мы макнуть в сметану первый блин, в квартиру влетел ее младший
  брат Илья. Он пронёсся в свою комнату, нырнул под кровать, выудил оттуда
  томагавк, крикнул: "Вы тут сидите, а там!..." - и выскочил вон. Мы даже
  спросить ничего не успели.
  Я воззрилась на Женьку, потому что по цвету оперения определила, что Илья -
  боец племени Ирокезов, и теперь ее молча призывала к ответу. Женька
  опустила глаза.
  - Пойдем отсюда, - холодно велела я Диди.
  Та, конечно, ничего не поняла и перепугалась.
  Женька растерялась, но я уже выволокла Диди в подъезд.
  - Лен, ты чего? - Спросила Диди, глотая слюну - есть хотелось дико. Я тоже
  сглотнула. Но Женька была предательница и вообще не известно кто, и кушать
  ее блины - себя не уважать.
  Женька выглянула из квартиры, увидела, как мы топчемся у ее дверей, и
  коварно мяукнула:
  - У меня еще варенье есть.
  А, каково?!
  Нет слов. Просто нет слов.
  И еще улыбается!!!
  Мои муки не поддаются описанию. Но мы, Огненные Змеи, за варенье не
  продаёмся!
  - Не надо нам ваших лепёшек! - Выкрикнула я и потянула Диди из подъезда.
  Женька подумала и закрыла дверь.
  - Пошли ко мне обедать, - предложила я.
  - А тебя не загонят? - Была такая опасность, тем более что я до сих пор без
  абрикосов.
  - Ладно, я сейчас Георга найду, заберу абрикосы, и пойдем. Бабушка,
  наверное, борщ приготовила. С пампушками.
  - А она ругаться не будет?
  - Обязательно будет. Как же ей не ругаться, если я еще утром ушла и до сих
  пор гуляю? Конечно, будет! Но при тебе не так сильно. Потерпим.
  Так и порешили.
  Но забрать у Гева обещанные абрикосы не удалось. Только мы вышли во двор,
  оказалось, что там Садам и Гоморра. То есть, Садом! Садом и Гоморра! Все
  население нашей улицы, облачившись в перья, стреляло из луков, махалось
  деревянными палками и гарцевало на лихих скакунах, поднимая тучи пыли.
  Вопль! Визг! Светопреставление. И чей-то крик: "Пленных не брать!"
  Я струхнула:
  - Пойдем тихонечко... - и мы нырнули в кусты, чтобы незаметно пробраться до
  моего подъезда через заросли, которые обросли наш дом со всех сторон. Вдоль
  дома оставалась только узенькая тропинка, и с улицы было никак не
  разглядеть ни тропинку, ни того, кто по ней пробирается.
  И вот идем мы, дрожим и оглядываемся, а навстречу нам толпа проклятых
  Ирокезов! Ну? Ужас! А впереди Сенька, господи, да за что ж такое
  наказание?
  - Ага! - Заорал он радостно! - Попались!
  Да уж. Видно от судьбы не уйдешь.
  Но мы дорого продадим свою жизнь!
  
  :)
  
  
  
  6
  
  
  Этот отрывок Мишка написал (Михаил Ногачевский, Махамантра д.)
  
  
  
  Ирокезы, изможденные долгой и кровопролитной борьбой, наконец решили уйти в
  подполье. Гев созвал совет и двинул речь. Речь двигалась пламенно и
  патриотично: "То, что Огненные Змеи - славные воины, это мы знаем, а теперь
  давайте поговорим о плохом. Жития не стало от этих Змеев. Так жить нельзя.
  Везде они вмешиваются, а сегодня даже вторглись в наш лагерь. А с тех пор
  как Гоша переехал, а Лева в больнице, силы стали не равны. Рассудив
  рассудительно, нужно предложить перемирие. Пора раскурить трубку мира.
  Сенька, ты пойдешь к Мишке и скажешь, чтобы они вечером собрались - мы их
  будем ждать у себя.
  - А если не согласятся? - Сенька дернулся, потому что сталкиваться с Мишкой
  не хотелось.
  - Согласятся, - Гев таинственно вытащил из-за пазухи пачку Беломора, -
  видал?
  - Откуда у тебя?
  - С копилки вытащил пару копеек.
  - Опять?
  - Всё, иди. Объяви им, что Ирокезы просят вождей раскурить трубку мира".
  Сенька сильно струхнул, но виду не подал и пошел искать Мишку.
  К вечеру Огненные змеи собрались вместе и начали наблюдали за беседкой. Гев
  с Ночным Дозором :) еще не появлялся, а значит, могла быть засада. Наконец
  он появился и стало ясно, что обошлось без подвоха. Сенька вышел к Змеям, те и сами осмелели. Все мирно и чинно уселись перед столом, затащив туда пару старых ящиков, чтобы было на чем сидеть. Вождь Ирокезов двинул речь:
  - Мы пригласили вас, Змеи, раскурить трубку мира. Но чтоб тихо, - Гев
  вытащил пачку Беломора и припасенные с дома спички. Курить смелых было не
  много, все предпочитали посидеть и понаблюдать, что будет дальше.
  - Откуда ты взял?
  - Променяли на наше золото у бледнолицых.
  - А у Сашки отец курит Мальборо.
  - Да врет. Откуда у него?
  - У него батя - дипломат.
  - Кожаный?
  - Кто кожаный?
  - Дипломат.
  - Да не дипломат кожаный, а папа кожаный! Тьфу ты - папа - дипломат! Он за
  границей был. Только никому, так - между нами.
  - И где был?
  - В Чехословакии.
  - О-оооо, - всеобщий восторженный гул
  - И что - в Чехословакии он купил Мальборо? Не мог! Мальборо - это
  американские сигареты.
  - А он купил. Потому что он в КГБ работает, только ты молчи. Слушай, давай
  Сашке скажем, чтобы он стащил одну сигарету. Прикинь - раскурим конкретно
  трубку мира.
  - Давай.
  Скоро они нашли Сашку и долго ему втирали про жизненную необходимость
  раскурить трубку мира в интересах народно-освободительной борьбы. Тот долго
  сомневался, но поддался на уговоры, однако ему надо было улучить момент,
  чтобы стащить незаметно одну сигарету из пачки, пока отец курит на балконе,
  а курил он нечасто. Но всё-таки удалось! Сашка выскочил со счастливой
  удачей из подъезда и под дружным конвоем обоих племен пошел в беседку.
  Гев был бывалый курильщик и уже курил раза три. Поэтому он эффектно чиркнул
  спичкой и затянулся. Аромат Мальборо раздразнил ноздри Совета. Так
  раскурилась трубка мира. Затянувшись один раз, Гев передал её Мишке,
  который еще ни разу не курил. Гев надменно взглянул, предвкушая как тот
  сейчас закашляется. Но Мишка сдержался и не показал виду, потому что
  затягиваться не хотел.
  - Ты затягивайся.
  - Я затянулся, - честно врал Мишка, имитируя трансовое состояние, и передал
  сигарету дальше к Сашке, а тот и далее по кругу, - младшим не давать,
  только старейшинам.
  Все начали обсуждать эффект Мальборо и сравнивать с тем, с чем никогда и не
  связывались.
  - Да, классно, - важно кивал Георг, ожидая, когда сигарета, пройдя круг,
  снова вернется к нему.
  - Не то, что твой Беломор. Без фильтра еще.
  - А фильтр зачем?
  - Чтобы не заболеть.
  - И с фильтром болеют. Тут надо правильно курить, нужно затягиваться.
  - Это ещё хуже. Рак легких будет.
  - Какие раки в легких?
  - У них клешни и человек умирает, но это не такие раки, как на речке - эти
  более такие гибкие.
  - А ты откуда знаешь?
  - В медицинской карточке видел. Когда тетя Глаша умирала, так там была
  пленка с его изображением.
  - Какая пленка?
  - Ну вот такая, большая, черная.
  - Так это рентген-снимок был.
  - Да нет!
  - Внимание! - своим властным голосом прервал базар Гев, - мы собрались
  здесь для того, чтобы раскурить трубку мира и обсудить текущие вопросы, -
  "И тут Остапа понесло", - С тех пор как космические корабли бороздят
  просторы нашей вселенной, мы непримиримо боремся за территорию нашего района. Предлагаю нейтралитет, на время пока не вернется Лёвик. Главным и
  основным вопросом считаю раздел территории и проведение границы. Наша
  сторона: от моего дома и вплоть до плантаций конопли бабы Гали. Вам
  отдается вся нижняя часть: от твоего дома и до Дома Пионеров, - Гев
  обрадовался, что к нему наконец-то вернулась сигарета, и еще раз
  самозабвенно затянулся, подержал и улыбнулся. Окурок стал маленький, и
  тогда он его передал Мишке.
  - Не честно! А поле?
  - Лавандовое поле наше и вплоть до кладбища. А вам всё кладбище.
  - Забирайте себе кладбище - с какой стати?! - возмущался Мишка.
  - Лавандовое поле с нашей стороны, а значит оно наше.
  - Женька ходит на кладбище, а значит это ваша территория, так что не надо!
  - Не ходит она туда.
  - Ходит. Начиталась книжек про Магию - ей Ленка давала. Она ходит там
  мертвых вызывает.
  - Илья, она ходит на кладбище?
  - Да зачем? Нет, конечно - отозвался тот.
  - Конечно, ты её прикрываешь. А вот дядя Витя видел, как она туда ходила.
  Он мне рассказывал.
  - Чего он тебе рассказывал?
  - Говорил, что видел, как ночью туда ходила девочка с косой в белом
  капюшоне и медленно двигалась между могил. Шла медленно, даже не
  оборачивалась и звенела колокольчиком... Сделает шаг, постоит, помолчит и
  двигается дальше. И тихо так глубоко завывает:
  "Уууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-ууууууууууууууууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-уууууууууууууууу........
  Аоууууууууууууууууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-ууууууууууууууууууууууу....."
  Мишка приподнял правую руку и чуть медленно ею поводил, как бы имитируя
  колокольчик, закрыв глаза и чуть раскачиваясь:
  "Уууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-ууууууууууууууууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-уууууууууууууууу........
  Ао
  Аоууууууууууууууууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-ууууууууууууууууууууууу..ууууууууууууууууууууу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-ууууууууууууууууууууууу.....
  "
  Всем стало жутко не по себе.
  - Да что ты такое несешь?
  - Это правда! Вот спроси у него сам.
  - Он что сказал, что это она?
  - А у нас нет никого больше с косой. Только Женька.
  - Да врешь ты. Это мог быть кто угодно. Да вообще там никого не было - дядя
  Витя как напьется, так мало ли чего у него там по кладбищу ходит.
  - Вот спорим! Вот она каждую ночь ходит. Каждую.
  - Спорим. Что там никто не ходит. Врешь ты. На что?
  - На буббли гум.
  - Так Луна-парк приедет только через неделю.
  - Ну и что, всё равно.
  - Давай.
  Старейшины племен пожали друг другу руки.
  - Сашка, разбивай.
  Он разбил.
  На том и порешили.
  Всей толпой туда идти не имело смысла, чтобы не привлекать внимание,
  поэтому сошлись на том, что пойдут только Гев, Сенька, Мишка и Сашка. Уже
  была почти ночь, ребята забрались на кладбищенскую стену и стали наблюдать.
  В домике сторожа было тихо, но свет горел.
  - Вот увидишь, она придет. Идем, спрячемся за могилами.
  - Зачем?
  - Боишься?
  - Я?! Боюсь?! Да за кого ты меня принимаешь? Не, лучше не надо. Чтоб не
  споймали.
  - Боишься, - заехидничал Мишка.
  - Ладно, пошли. - Гев еще раз осмотрелся и спрыгнул со стены первым. Потом
  остальные, - нужно было найти удобное место для наблюдения.
  Они тихо и незаметно пробирались между могил подальше от главной дороги.
  Становилось всё ужаснее. Страху нагоняла тишина ночи. Здесь не пиликали
  даже сверчки. Спрятавшись за одним очень высоким памятником, они уставились
  на ворота кладбища, которые были давно сломаны и поэтому не закрывались.
  Время шло, Мишка травил ужасные истории про мертвецов. Ребята передергивали
  плечами, но храбрились, чтобы не показать свой страх и не опозориться
  навеки.
  - Ну, где она?
  - Сейчас придет.
  - Я ж говорил, что не будет. Врешь ты всё.
  - Она вопрошает оракула.
  - Кого-кого вопрошает?
  - Это бог такой, из Древней Греции. И Илья заставляет её вопрошать его,
  когда вы нас победите.
  - Это не бог, - встрял Сенька, - а это человек такой.
  - А что ей спросить больше не у кого?
  - А чего спрашивать, когда и так понятно, что мы сильней, вот только Левка
  вернется....
  Сзади послышался шорох. Все мгновенно смолкли, замерли. Затаились. Ждали
  что будет дальше. Может, показалось? Гев обернулся, но никого не увидел.
  Мрачное кладбище стало опасным и жутким местом.
  - Надо отсюда уходить...
  - Сейчас она появится.
  - С колокольчиком?
  - Да, с колокольчиком.... Тихо...
  Что-то опять дзенькнуло, но никто не понял что и с какой стороны. Совсем
  притихли. Ни звука.
  Тут вдруг топот и шум - что-то мощное неслось на них, пёрло сквозь кусты,
  адреналин у всех хлынул по полной. Грязная рука схватила Гева за ворот и
  жуткий голос злобно прорычал:
  - Ну, вот ты и попался! Дождался?! Ой дядя Витя дурной, дурной дядя
  Витя!...
   Дядя Витя (а он действительно был дурной) схватил Гева за ухо и потащил,
  тот стойко терпел и мужался, ухо краснело. Остальные повалили врассыпную.
  Каждый бежал в свою сторону - кто через главный вход, кто через забор - уже
  не так страшно было кладбище, как сам дядя Витя. Когда все выбрались за
  пределы погоста и отдышались, то поняли, что нужно возвращаться обратно в
  лагерь к Ирокезам и там уже думать, что случилось. Было ясно, что Гев исчез
  надолго. Может быть, навсегда. Пропал человек. Но требовалось выяснить, кто
  сдал.
   В беседке никого не было. В темноте Мишка начал озираться по сторонам и
  увидел Толика:
  - Кто донес?
  - Да мы все разбежались. Но одного споймали - дед Витя приходил. Ой, дурной
  дед Витя. Никаких сигарет он не покупал, а у него стащил... Ой, дурной дядя
  Витя.
  - Так кто это был? Кто донес?!
  - Только молчи. У него папа работает в КГБ. Но только никому. У него
  Мальборо из ЦРУ, он продался засланцам. Только молчи, никому...
  
  
  
  7
  
  
  Когда на нас с Диди напали проклятые Ирокезы, мы очень махались и вопили.
  Во время неравной борьбы пришлось разделиться, я бросилась бежать, а Диди
  потащили куда-то в кусты - наверно, пытать. Бегала я всегда плохо, враги
  дышали в спину, что делать? Я юркнула в сторону, переждала, пока они
  пробегут мимо, и быстро - спасибо хвостатым предкам! - взобралась на
  дерево, а оттуда на крышу гаража. Уф. Затаилась. Мальчишки ходили
  туда-сюда, оглядывались, переговаривались, но задрать головы и посмотреть
  вверх, так и не догадались. :) Я всегда говорила, что девчонки в сто раз
  умней. :) Мне очень хотелось что-нибудь вякнуть, но я крепилась. А то они
  меня махом схватят. Поэтому я зажимала ладошками рот, чтобы смех не рвался
  наружу, и любовалась их нестриженными затылками. Они ушли. Я заскучала.
  Покрутилась по гаражу, поскользнулась - сердце ухнуло в пропасть - упала на
  живот и полежала. Потом встала на корточки - было интересно подняться.
  Поднялась, схватилась за ветки, чтобы удержаться. Вау, да я циркачка! Буду
  работать в цирке! Посрывала мелкие дикие твердые яблочки. Зажевала. Кислые.
  Не, я так не играю. Потынялась по всей крыше - изучала диспозицию. Битва
  ушла куда-то в сторону, и что там происходило, мне было не видно. Я
  потянулась дальше, еще дальше... и сорвалась.
  Падала очень долго.
  Так долго, что успела передумать кучу мыслей и как кошка перевернуться,
  чтобы не удариться спиной.
  Мама говорила, что в падении главное не повредить позвоночник. Поэтому я
  извернулась в воздухе и выставила руки. В этот момент рядом со мной
  возникло два прозрачных лица. Они мелькнули и исчезли.
  А я грянулась оземь.
  Ай! Боже! Как больно! У-у-у-у-у-уй! Я схватилась за коленку, упала на спину
  и заскулила. Нога была разбита вдрызг. К сожалению, никто не потрудился
  расчистить мне площадку, и я грохнулась прямо на битые стекла, из колена
  торчали мелкие осколки. Ау-у! Я подышала, пережидая боль. Самую первую,
  самую яркую боль, потом стала выдергивать стекла и дуть на коленку. Какая
  огромная рана. Ну надо же! :) Вот это рана! Кровь так и хлещет. Я посгибала
  ногу - перелома нет. Ну Слава Богу! Рана была супер-пупер-замечательная!
  Даже у мальчишек таких не было! Огромная, глубокая, кровищи-то! :)) О-о,
  все умрут от зависти!
  Я попыталась подняться, ногу прострелила боль. Уй! Аж слезы брызнули. Я
  закусила губу, поднялась и мужественно похромала во двор, к людям.
  Однако никого не было.
  Не, я так не играю. На фига мне такая рана, если никто не видит???
  Кровь весело бежала по ноге и затекала в босоножку. Я хваталась за деревья
  и шла очень медленно, как старенькая старушка или раненый, смертельно
  раненый воин. Блин, да где все?!
  За мной оставался кровавый след, я оглянулась и посмотрела. Классно, если
  что. Если рану никто не увидит - след останется. Это радовало.
  
  - Лен, Лена! - я оглянулась, ко мне бежала Женька, и я сразу почувствовала
  сильнейшее желание хлопнуться в обморок. Жалко улыбнулась и побледнела.
  Женька, увидев весь этот ужас, тоже побледнела, просто-таки смертельно.
  
  - Ты где так?
  
  - С гаража... сорвалась... на стекла, - прошептала я срывающимся тихим
  голосом. Женька испугалась, присела к ноге посмотреть на рану, подскочила
  бежать, бросилась ко мне:
  
  - Садись, садись сюда... - Я оперлась на нее и она помогла мне сесть в траву.
  - Надо домой, перевязать! Подожди, я кого-нибудь позову...!
  
  Вечер переставал быть томным.
  Насчет позову - это хорошо, это правильно, а вот домой - нет, ни за что.
  
  Женька метнулась в глубину двора, я услышала ее голос: Мишка! Мишка! Иди
  сюда! Ленка разбилась!
  Они прибежали вдвоем. Мишка уставился мне на ногу, нахмурился и спросил:
  
  - Ты где так?
  
  Да что они, все будут спрашивать?! Это что, самое интересное?!
  
  - С гаража упала, - пробурчала я обиженно.
  
  - А чего ты туда полезла?
  
  - А чего, нельзя?
  
  - Что теперь с тобой делать? Пошли домой.
  
  - Не.
  
  - Пошли, перевязать надо.
  
  - Не пойду.
  
  - Лена! Не капризничай! Зараза на ноге! Надо перевязать!
  
  - Ну чё ты. - Я обиделась - Мишка ломал мне всю малину. Поэтому я
  отмазывалась от похода домой всеми силами:
  
  - Миша, я не могу идти, мне плохо-о... - затянула я. Он поверил и
  забеспокоился по-настоящему, потом что кровь продолжала идти и капать.
  Посмотрел на Женьку. Она предложила сбегать домой за зеленкой, а Мишка
  настаивал на транспортировке тела. Тут подошел Сенька.
  
  - Что у вас тут?... О-о! Ты где так?
  
  Да что же это такое????
  
  - Ни фига ты долбанулась! - Сенька был в восторге, но пригляделся и
  сочувственно спросил: - больно?
  
  - Да-а! - и я с большим облегчением заплакала. На рев пришел Гев. И всё
  повторилось.
  
  - Эй, что у вас? О-ба! Лен, ты чего, упала? А где ты так?
  
  - Она с гаража упала, - объяснил Мишка. - Потому что лазит, где попало и
  ни о чем не думает.
  
  - Не ругай меня-я-а! - заревела я.
  
  - Миш, не ругай ее.
  
  - Правда, Миш, человеку и так больно.
  
  - Предлагаю отнести Ляльку на руках. Так, бойцы, временное перемирие и
  изготовление носилок. Открываем санчасть и спасаем жизнь этой раненой скво,
  - решил Гев.
  
  - А-а-а-а, - поддержала я его стоном.
  
  Правда, перенесли и без носилок. И быстро соорудили вокруг меня шалаш. На
  него водрузили белый флаг с красным крестом. Гев принес абрикосы, Мишка
  подорожник, а Женька - бинты и зеленку. И так общими усилиями мы меня
  спасли и выходили. :) Теперь, наверное, даже наградят "за доблесть". А это
  идея - разработать медали и ордена! Надо с Георгом посоветоваться!
  Дальше я немножко уснула. А когда проснулась, рядом сидела Диди. Она очень
  переживала, поэтому ничего не говорила. Она у нас впечатлительная.
  
  - Ты знаешь, - прошептала я, - Бог есть.
  
  Диди подняла глаза.
  
  - Да, есть! Я когда падала, видела Ангелов! А если есть Ангелы, значит,
  есть и Бог! Правда же? Правда?
  
  Диди сидела очень грустная.
  
  - Не знаю. Но лучше бы Он был. Путь Он будет, Ленка.
  
  - Хорошо. Пусть будет.
  
  Оказалось, уже вечер. Тихий теплый вечер. Темно и нежно. И кузнечики в
  траве.
  
  - Пойдем?
  
  Диди дала руку и мы пошли. Искать наших. Но в беседке было пусто. И возле
  костра никого. Странно. Куда все подевались?
  Странное... ощущение. Голова кружится.
  Мы вернулись в беседку и сели за стол. Над нами качался маленький фонарь. А
  потом мы пошли на реку.
  
  - Как ты думаешь, куда они делись?
  
  - Может, домой разошлись?
  
  - Так рано еще.
  
  - Правда, рано...
  
  Я остановилась и обернулась к Диди. И сказала, как на автомате. Будто
  кто-то другой произносил слова за меня:
  
  - Просто наша сказка кончается. Один бесконечный день...
  
  Диди не поняла, напряглась:
  
  - Что ты говоришь? Какой день, Ленка?!
  
  - Это... это... "Один бесконечный день"... Это... Я не знаю, Диди. - Я схватилась
  за голову: - Я не знаю, не знаю, что это... - И подняла лицо: - Но оно
  хорошее.
  
  Диди внимательно смотрела на меня, потом спросила:
  
  - А где все, ты знаешь?
  
  - Да, они на кладбище, Женьку ловят.
  
  - Поймают?
  
  - Нет.
  
  - А что тогда?
  
  - Гев попадет в плен. Мы его завтра выручим. Но это... будет завтра. Наш день
  кончается, Диди.
  
  И она закричала:
  
  - А если мы протянем его?! Мы же можем сидеть здесь всю ночь! Ты же можешь
  придумать! Можешь!
  
  - Да, могу, но это уже будет не день. Не наш день. Наш единственный день
  кончился. Мы посидим здесь ровно 20 минут. Потом никого не найдем и пойдем
  по домам. И я наконец-то отнесу бабушке абрикосы, а ты узнаешь, что вы...
  переезжаете... А потом... мы узнаем, что уезжает Женька. Мишка. Гев... Все
  ребята разъедутся. По всему миру, Диди!
  
  Она поникла:
  
  - Ой, Ленка... как жалко.
  
  - Всё кончается. Но главное - Бог есть. - Я улыбнулась: - И мы никогда не
  умрем. Да, точно! Мы никогда не умрем! Ты слышишь! - Я засмеялась и,
  хромая, побежала по пляжу, раскинув руки:
  
  - Мы никогда не умрём, Диди!!!! Мы! Никогда! Не умрём! :))) :)))
  
  Диди тоже смеялась и бежала следом:
  
  - Никогда-никогда?
  
  - Никогда-никогда! Я тебе обещаю! :)
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"