1.

На дне небольшой лесной лужицы виден был песок и белые камешки, которые, если положить их на солнце днем или под звездный свет ночью, начинают светиться, а то и переливаться лучами-серебринками. Паучок-длинноножка спрыгнул с травинки, росшей на краю лужицы, и побежал по поверхности воды, оставляя за собой едва видимую дорожку.

-Смотри внимательно, Аин!-строго сказал неловко лежащему рядом с лужицей мальчику юноша с глазами, мудрыми и древними, как сам Мир, где жили эти два альва.

-Я не отвлекаюсь, Нэнн, - ответил Аин, и, действительно, он словно видел все, что его окружало: и паучка, и дорожку, и камешки на дне, и траву, и саму поверхность темной, но (он знал это) чистой воды - во всех подробностях, словно хотел запомнить навсегда, навечно.

Нэнн кивнул: он прекрасно понял своего маленького друга и ученика ( у альвов не было никогда секретов друг от друга, а у альвов, соединенных душами, тем более (что чувствовал один - мог чувствовать и другой). И превосходства не было среди них.

Мальчик, Аин, жил всего 12 циклов Мира. Как и у всех альвов, у него были большие миндалевидные глаза и тонкие черты лица; как и все альвы, он был хрупок и изящен, а длинные белые волосы падали ему на плечи. И только одно отличало его от других детей - Аин не мог ходить. И это было странно и страшно: альвы с физическими недостатками рождались крайне редко. И только по одной причине: им грозила гибель, потому что Вселенная стала терять гармонию. Где и когда возникла язва в Мире, в каком из бесчисленных слоев времени и пространства, нужно было узнать. И увидеть эту болезнь мог только он, Аин. Этому его и учил все эти годы Нэнн. А еще учил постигать саму гармониию, учил чувствовать ее в Мире, в других альвах, в себе.

Нэнну, в отличие от его ученика, было много миллионов циклов. Он помнил еще, когда на месте окружающего их сейчас леса была пустыня, и никто не жил здесь кроме маленьких зеленых ящерок-огневичков. А потом пришла вода. Она заполнила собой все пространство на много дней полета быстрой птицы кайлы вперед. И уже не ящерки, а огромные и странные рыбы хранили тайну своей жизни на дне. Только спустя тысячелетия, когда планета решила слегка приблизиться к солнцу и обзавестись спутником, вода ушла, свернула с дороги разросшегося леса. И теперь птицы вили гнезда в ветвях огромных деревьев, а альвы некоторых племен создавали высоко, среди крон, дома.

-Я вижу, - вдруг сказал мальчик, и Нэнн наклонился над лужицей, словно мог увидеть то же, что видел и Аин.

-Это... альвы. Это альвы, но они... убивают друг друга. Разве это возможно?!

Нэнн задумался.

-Существует множество пространств, малыш, - сказал он наконец. - Есть такие, где альвы давно перестали быть альвами или вовсе уступили место другим существам, которые только внешне похожи на нас...

-Но как они могут убивать друг друга?!-воскликнул Аин.

-Не знаю. Наверное, этого не знает никто из нас. Но если ты это увидел, значит, Мир болен именно из-за действий этих существ. Остановить их... нельзя.

Аин не стал спрашивать, почему нельзя. Это было ясно: нельзя насильно изменить что-то. И поэтому убийство убийством не лечится. Он закрыл глаза, и Нэнн увидел, как легкая дымка-ветерок поднялась от тела мальчика.

-Постарайся сохранить этот Мир, - прошептал Нэнн.

...Альвы очень редко умирали. И только в том случае, если Миру нужно было переместить их в другую свою часть, в другое пространство-время. И тогда они получали иное тело.