Когда горе утраты по традиции сменили песни, Хильда под тягучие завывания отделилась от толпы, устав выискивать в ней две знакомые фигуры. Решив проверить последнее место, где мог ошиваться Кас в компании с наемником, девушка вышла к узкой тропке к озеру. Спуск вел к рыболовной пристани - такой же маленькой, как и само озеро. Оттуда доносились голоса, и Хильда точно знала, кому они могут принадлежать в момент, когда все жители собраны у дома покойного.
- Могли бы предупредить, - недовольно буркнула она, присаживаясь на край пристани и подгребая колени ближе к груди. Вечера в предлесье выдавались прохладными, а комарье - на редкость кровожадным. - Давайте-ка подумаем, как нам быть с оборотнем.
Кас не ответил, лишь досадно опустил голову и шлепнул пяткой по воде.
- Хильда, нам с Роланом надо... ну, уходить.
- Ясно.
- И все? - не ожидавший такого легкого исхода друг удивленно хлопал ресницами. - Ты не спросишь, куда и зачем?
Хильда стиснула зубы. Ей отчего-то стало грустно, появилось ощущение предательства, смешанного с необъяснимой обидой. Позови он ее с собой, она бы согласилась, она бы бросила все силы на расправу с оборотнем, а затем со спокойной душой вверила бы судьбу деревни в дедушкины руки и отправилась навстречу неизведанному миру, прячущемуся за густым лесом.
- Не спрошу.
От пристани Хильда почти бежала, уверяя себя, что голос ее не дрогнул.
- Она расстроилась, - угрюмо подытожил Кас.
- Бабам только повод дай, - глубокомысленно выдал Ролан.
- Нет, - покачал головой напарник, - хорошая она. А я разных видел. Городские все как одна ходят, иной раз кажется, что даже лица у них одинаковые. Благородные дальше своего припудренного носа не глядят принципиально.
- Всегда есть третий вариант - по карману, так сказать, - хмыкнул Ролан, явно насмехаясь над собеседником.
Кас очень выразительно посмотрел на спутника, но промолчал. Ему на ум внезапно пришла поразительная мысль.
- Слушай, Ролан, теперь ты знаешь обо мне почти все: ты увидел, как и где я вырос, познакомился с самыми дорогими мне людьми, но я по-прежнему ничего не знаю о тебе.
Эльф звучно шлепнул себя по ноге и, судя по одобрительному рыку, весьма метко устранил кровососа. С ответом он, однако, не спешил.
- Что тебя заставило стать убийцей? Только без шуток.
- Я им родился, - осклабился Ролан. Кас недовольно сплюнул и поднялся, оставляя попытки "стать ближе" на лучшие времена.
На окраине села было непривычно тихо, и лишь изредка до охотничьего дома долетали отголоски теперь уже веселья. Хильда наощупь распихивала по клеткам утреннюю скошенную траву, а кролики, толкаясь и подпрыгивая, разгребали растительный ворох. Пес ходил рядом, потягивая носом специфический запах кроличьего меха; будучи волчонком, он с вожделением смотрел на ушастые комки за хрупкими решетками клеток и упорно облизывался, явно желая попробовать на вкус домашнюю живность.
- Хоть ты меня не бросаешь, - вздохнула девушка и потрепала волка по холке.
Заскрипела калитка. Хильда отставила ведро, вспомнив, что не зажгла у входа свечу. Но какого же было ее удивление, когда она никого не обнаружила во дворе. Калитка открыта почти настежь, но в темноте не был различим силуэт гостя. Волк бросился обнюхивать пороги, но девушка, не церемонясь, посадила того на цепь. Закрывая калитку, Хильда осмотрела дорогу - ни души и такая кромешная темень, что невольно начинаешь щуриться. Странное ощущение чужого присутствия тем не менее не покидало охотницу, но она упрямо списывала это на разбушевавшуюся фантазию - ей-то уж точно было откуда черпать жуткое наваждение после ночи в лесу.
Хильда еще долго не могла уснуть: она хотела дождаться дедушку и Каса, а пока ворочалась, мысленно возвращалась к ночной охоте. И даже когда сон постепенно окутал ее сознание, бледное лицо Банека выплывало из темноты, рот его шептал что-то ужасное, а затем снова повторялся сон про полуночника и Ролана.
- Хильда... Хильда! - Холодные руки Каса обжигали горячую кожу, Хильде потребовалось время, чтобы окончательно отогнать сонливость и различить в голосе друга неподдельную тревогу. - Ты должна это видеть!
Одевалась девушка на зависть всем служащим быстро, руки сами натянули штаны, а ночную сорочку сменила холщовая рубашка. Следуя за Касом, Хильда перебрала в голове всевозможные варианты того, что могло произойти за время ее отнюдь не долгого отдыха, но результат не совпал ни с единым предположением.
- Не повезло твоим зайчаткам, - без тени огорчения произнес Ролан и кивнул на клетки, подсвечивая их лампадой.
Хильда не сдержала удивленно-возмущенный стон, ноги окаменели, а живот неприятно скрутило от запаха сырого мяса. Решетка была вывернута с одной стороны, а сама клетка пестрела брызгами крови. На острие железного прута повисла полуобглоданная тушка кролика, словно бы кто-то им сначала полакомился, а затем насадил на штырь, оставляя нелестное послание хозяевам.
- А... остальные? - девушка с надеждой оглядела присутствующих, но дед Сивий отрицательно покачал головой.
- Оборотень, который раздирает людей и ходит по дворам, собирая кроликов? Как-то не клеится, Ролан.
- Ну, может, это полуночник, - пожал плечами эльф, многозначительно глянув на напарника.
Сивий переживал утрату особенно тяжело, и в этом ему помогала бормотуха. Разлив всем по чашечке, он досадно опрокинул чарку и поплелся в свою тесную комнатушку. За столом остались трое.
- Ты что-нибудь слышала? - поинтересовался Кас, когда дверь за дедом затворилась.
- Нет, ничего... Спала как убитая.
- А пес?
- Не знаю. Я насыпала кроликам траву, а потом мне показалось, что вы пришли - калитка открылась.
- Ну? - оживился Кас. Охотница посмотрела на Ролана, в его лице не было и толики той заинтересованности, с какой он еще вчера внимал рассказам о странном звере.
- Я закрыла калитку и пошла в дом, ничего странного не заметила.
Мужчины переглянулись, а Хильда почувствовала, что есть между ними какой-то сговор, в котором она почему-то не участвует.
- Когда вы собираетесь выдвигаться?
- Завтра, как проснемся, - выпалил эльф. Кас одобрительно кивнул.
Хильда смяла в кулак подол рубахи - все-таки уходят. Бросают разбираться с неизвестным самой. За эти несколько дней даже угрюмый эльф перестал внушать девушке опаску и ненависть ко всей его расе, но больше всего, конечно, ощущалась подножка от Каса. Еще никогда ранее Хильда не была так воинственно настроена, но вся ее уверенность рассыпалась в пыль из-за необъяснимого бегства лучшего друга.
Проснулась девушка ближе к полудню, да и то лишь из-за деда Сивия, который умудрился протарахтеть всеми котелками. Голова раскалывалась, хотя Хильда рассудительно отказалась от сомнительного пойла - это сказывалась бессонница, не отпускавшая охотницу до раннего утра.
- А где Кас?
- Так ушли они, - прокряхтел Сивий. - Поседлали раненько коня и пожитки собрали кой-какие.
- Как ушли? Куда ушли? - опешила Хильда. На вопрос дед лишь пожал плечами, а девушка в конец растерялась: да, Кас мог уйти, не попрощавшись, как уже делал однажды. Но если тогда для этого было основание, то что сейчас? Неужели общество аморального эльфа настолько повлияло на друга, что тот перестал думать собственной головой? Так или иначе, теперь Хильда была вне себя от ярости.
До позднего обеда она красила забор, ком обиды не давал девушке нормально поесть, и только монотонная работа позволяла если не отвлечься, то привести мысли в порядок. Было жарко, первые вестники грозы еще не добрались до Смешанных Земель, но духота словно стискивала грудные клетки сельских рабочих, не прибавляя им радости.
- Хильда, а чего это ты отдала Феньку? Мы ж договаривались, что я ее куплю у тебя через месяц-другой.
Девушка, оставаясь на корточках, медленно повернулась на голос и, щурясь от полуденного солнца оглядела здоровенную тучу. По крайней мере, именно таковой представилась Хильде грузная соседка со всем известной скандальной натурой.
- Здрасте, теть Мар. Не отдавала я ее никому, - девушка оставила кисть и с трудом поднялась на затекших ногах, - подохли они у нас. Все пятеро.
- Как так? - в эту секунду Мара, казалось, вот-вот рухнет без чувств, настолько ее всколыхнула мысль о массовом вымирании кролей.
- Как есть. Может, травы росистой кто дал... - Хильда беспомощно развела руками. Если бы тетка Мара узнала правду, то ор стоял бы на все селение, а люди и так с трудом отходят после похорон, нечего масла в огонь подливать.
- Да что ты такое говоришь, я точно знаю, что это была Феня, я ее по черному пятну на ухе узнала, - в голосе соседки проскользнули нотки возрастающего недовольства, а девушка невольно задумалась: ведь действительно крольчиху Феньку можно было узнать из сотни подобных, а уж как Маре она в душу запала, так женщина и из тысячи выбрала бы свою любимицу.
Хильда нахмурилась и осторожно поинтересовалась:
- А где вы ее видели?
- Да вот я нашла земляничную лужайку в лесочке, здесь недалеко, а когда возвращалась, встретила путника. Вот у него в связке кроликов моя и была, я еще расстроилась - хорошая крольчиха была, плодовитая...
- А как выглядел это путник? - девушка насторожилась, почему-то ей сразу представился хмурый эльф, бредущий со связкой дохлых зверьков.
Мара насторожилась и суетливо начала припоминать детали:
- Ну, у него долгополая шляпа половину лица закрывала, одет был обычно, как многие, кто к нам попадает. Поздоровался неприветливо, правда...
Рассуждать о приветливости в понимании соседки можно было часами, поэтому Хильда обратила внимание лишь на шляпу. Ни у Ролана, ни у Каса такой не наблюдалось, да и глупо было бы подозревать именно их.
- Вы не знаете, куда он направлялся?
- Не могу судить точно, но куда могут идти путники в незнакомом лесу?
- Ежевичная тропа, - сама себе ответила Хильда. - Теть Мар, спасибо за наводку!
Пуская вороного во всю прыть, девушка думала только о том, как бы ей скорее настичь вора. До ежевичной тропы ее отделяло приличное расстояние, а чем больше Хильда углублялась в лес, тем теснее росли деревья, что в значительной мере препятствовало передвижению верхом. Даже если удастся настигнуть нарушителя в ближайшие часы, вернуться домой до сумерек не получится однозначно, а об это Хильда совершенно не думала, увешивая себя луком и на ходу закидывая на плечо колчан.
- Нет, Ролан, это все-таки идиотский план, - отчаянно взвыл Кас, отдергивая руки от ненавистной крапивы. - Мы так только время потратим даром, а к ночи из нас получится отличная закуска, - мужчина со вздохом вытер пот с висков и добавил: - вымоченная в собственном соку к тому же.
Эльф упорно не замечал громких причитаний напарника и продолжал рыскать меж деревьев. Наткнувшись на преграду в виде стены кустарников, он примял один из них у основания и зверьком юркнул в образовавшийся проход.
- С тебя выпивка в ближайшей забегаловке, - послышалось приглушенное утверждение. Кас недовольно пробухтел что-то о надувательстве и последовал за наемником.
На открывшейся полянке еще хранились следы пребывания человека: трава, некогда безжалостно примятая к сырой земле, еще не до конца выпрямилась, образовывая круг, в центре которого виднелся черный след от огнища.
- Ты был прав - тот огонек, что увидели Гневан и Банек с поля, был всего-навсего чьим-то костром.
- Судя по тому, что его так бросили, кто-то очень спешил.
- Бежал от оборотня?
Ролан огляделся, его профессиональное чутье твердило о сплошных несостыковках: почему оборотень загрыз Банека, но не тронул путника? Оба были в опасной близости к зверю - не легче было расправиться сначала с отдыхающим?
Кас, словно мысли прочел, он прошел дальше места ночлега, и вскоре его безрадостный свист долетел до напарника.
- Мне ведь не показалось? - он тряхнул перед эльфом большим лопухом, испещренным багровыми кружочками. Рядом на земле лежали клочья одежды, насквозь пропитанные кровью и от того загрубевшие. - Неувязочка.
- Забавно... - нахмурился Ролан.
- Забавно? Ты не спятил часом? - возмутился Кас, подскакивая как ужаленный. - Что может быть забавного в такой ситуации?
- Всё, - спокойно ответил напарник. По лицу эльфа нельзя было прочесть, что он думает в действительности, но нескрываемая заинтересованность в серых глазах наталкивала на дурные мысли. Кас не удивлялся повадкам Ролана, но все еще считал его натуру почти демонической в силу принадлежности к кровожадной расе. Все, что пугало, приводило в ужас, хоть и скрытый, любого человека, эльф воспринимал как диковинку, загадку, требующую немедленного разрешения.
- Не помню, чтобы Банек носил женские платки. - Кас деловито поднял на свет клок шерстяного одеяния и передал его напарнику для ознакомления.
- Старый, мода на такие узоры лет эдак пятьдесят назад была, - с уверенностью заявил наемник и, принюхавшись, добавил: - но точно женщине принадлежал.
Если Ролан делал все настолько беспристрастно, насколько позволяло его весьма отрешенное выражение лица, то Кас сопровождал каждое умозаключение эльфа целым мимическим представлением. Правда, за время "сотрудничества" с вечно раздраженным наемником мужчина научился делать это беззвучно, чем несказанно радовал Ролана.
- В любом случае, кто бы ни был оборотнем, здесь он в ближайшие дни не появится.
Кас снова пытливо уставился на собеседника, при этом чувствуя себя если не последним дураком, то приближенным к нему.
- Пара дней в обществе бабы и ты напрочь отключил мозги, - ехидно заметил Ролан, кривя похабную улыбку. - Превращение этого зверя не зависит от луны. Из этого мы можем сделать вывод, что наш противник оборотень по рождению и может перевоплощаться по желанию. И он не так глуп, чтобы возвращаться на место убийства. Жители хоть и напуганы, но что как не страх толкнет их на крайние меры защиты?
- Ну и откуда, по-твоему, я должен был это знать?! - возмущенно жестикулировал Кас. - Это же ты у нас специалист по всему, что нормальный человек знать не должен!
***
Комната принца всегда светлая и чистая теперь погрязла в томном свете лампад, зажженных вне зависимости от времени суток, многочисленных свитках, старых книгах и пыли. Теперь вещи, имевшие когда-то свое место, перемещались с полки на полку чаще, чем они того требовали, повсюду царил хаос, и где-то в его центре находился наследник престола.
За несколько дней Вильдор сильно изменился: волевое лицо осунулось и как будто постарело, в глазах поселилась скорбь по прежней жизни, а уголки губ, позабывшие улыбку, словно закаменели. Придворные видели его после "болезни" мельком, но и этого хватало для слухов, начиная от безответной любви и заканчивая встречей с умертвием, закончившейся не в пользу принца. Но не только в нем замечали перемены, вся королевская семья разом помрачнела и только чудом сдерживала порыв начать войну против эльфов. Тайная Служба уже занималась сбором доказательств, да только результатами отнюдь не баловала.
- Сынок, тебе нужно есть. - Королева бывала в опочивальне принца так часто, что уже не замечала всех существенных перемен в обстановке, зато без труда находила на лице первенца следы бессонных ночей.
- Я не голоден, - долетала в ответ привычная фраза. Вильдор сутки проводил над пергаментом, фиксируя наблюдения, изучая работы великих профессоров в области исследования сущности оборотней.
Женщина переминалась, то оправляя складки платья, то заламывая пальцы рук по привычке, появившейся не так давно.
- Вильдор, мы с твоим отцом сделаем все возможное, чтоб ничто не препятствовало твоему правлению. Если твое ранение дело рук этих, - королева запнулась, слова вылетали из ее уст подобно шипению кошки, - этих мерзких тварей, они поплатятся.
- Мама! - принц нервно отбросил свиток и, яростно сверкая глазами, посмотрел на женщину. - Не нужно поспешных выводов. У эльфов есть своя правительница, а у нее, в свою очередь, - голова. Она не даст свой народ в обиду и правильно сделает.
Мужчина бережно взял в свои руки нежную материнскую ладонь, голос его стал мягче:
- Я знаю, у вас свои счеты с эльфами, но всё в прошлом, не омрачай мое будущее новыми войнами. Лучше подумай, кому выгодна моя смерть.
Губы королевы дрогнули, но Вильдор списал ее замешательство на усталость. Все чаще такие разговоры выматывали похлеще государственных дел. Когда женщина оставила покои сына, на лице ее была решимость, ноги вели к главнокомандующему Тайной Службы.