По природе своей нелюдимый, как-то больше предпочитающий одиночество, нежели добрую мужскую компанию, я надеюсь обрести в армии настоящих друзей. А пока что вокзал родного города. Скоро я уеду отсюда. Когда-нибудь я вернусь, конечно. Как бы там, в армии этой, хорошо не было, но нужно учиться дальше. На Казанском университете свет клином не сошёлся. Кстати, решающим фактором при выборе университета была не будущая специальность - астрофизик - а принадлежность к данному учебному заведению великого сына российского народа. Потом он стал вождём советского народа, но это уже было потом. Впрочем, астрономия привлекала меня ещё лет с тринадцати. А в восьмидесятых годах двадцатого века астрофизики, с моей точки зрения, просто до зарезу были нужны стране Советов. А как же? Народ должен знать обязательно, куда летят релятивистские туманности и из чего состоят нейтронные звёзды! Без этого знания урожайность в стране снизится, и валовой доход в целом будет значительно меньше. Я уж молчу про чёрные дыры Вселенной! Тут просто прямая связь с экономической мощью страны!
Вот на такой оптимистической ноте я стоял теперь на вокзальном перроне в ожидании нашего поезда. Извиняюсь за безграмотность - ну, конечно, в ожидании нашего эшелона! Это же будет, с моей точки зрения, суперпоезд, весь в военных регалиях, с флагами на головном тепловозе и красочными транспарантами во весь состав. Мы же Родину едем защищать. Бравым воинам - ура! Дорогу бойцам доблестной Советской Армии! А вот и он, наш фрегат! Гудит вдалеке призывно. Это он нас приветствует. А мы ту-у-т!
Серый какой-то... И флагов нет. Ну, ничего. Видимо, в целях маскировки. Мало ли что. Ситуация в стране известная. Афганистан начал доставать. Уж больно там "басмачи притесняют трудовое селянство"! Мы им помогаем. Селянству, разумеется... Однако, страшновато. А вдруг, туда? Мне, конечно, всё равно, где Родину защищать. Но как же в людей-то стрелять? Они же живые! А если в меня выстрелят? Тоже нехорошо. Ведь тогда страна не получит столь ценного и крайне необходимого ей астрофизика, специалиста в области коллапсирующих объектов. Я уж молчу про шестьдесят первую звезду созвездия Лебедь. Там же планет до чёрта! Гуманоиды, андроиды и всё такое! Нужно налаживать контакты. Нет, голову необходимо сберечь, во что бы то ни стало! Эта мысль засела в меня напрочь с первых километров пути. Я решил, чтобы не случилось, голову беречь. Иначе вся жизнь пойдёт насмарку. Вернусь, закончу университет и где-то в девяностых годах совершу свои главные открытия в астрофизике. Хорошо... А государство мне бесплатную квартиру даст. Ну, хотя бы, к двухтысячному году, как обещали. Перспектива!
Однако, про Афганистан, будь он не ладен... В первые три дня мы как-то не задумывались об этом. Ехали спокойно. Без нервов. Смотрели в окна вагонов на окружающую природу. Красота! Я в свои восемнадцать лет кое-где побывал. Москва, Калининград, потом вот Казань, чтоб ихним астрономам удача была во всём, сами понимаете. Уральские горы проезжал в самой середине. Там высоты небольшие. Так что толком и не видел этих самых гор. Теперь природа другая. От Новосибирска к Алма-Ате, и на юг, к Ташкенту. Интересно, какой он, Памир?
Пацаны почти все пили водку. Совали в окошко деньги зевакам на вокзалах, и те честно приносили им спиртное. Наверное, привычка пить от счастья, а может, нервы сдают? А может, парни на платформах сдают. Понимают, куда мы едем. И сочувствуют. Что такого? Я настроен оптимистично. Армия государству нужна. А значит и мы, гордые сыны Отечества, тоже будем при деле. Как же без нас? Никогда не пил эту гадость и не собираюсь! По причине замкнутости хотел уединиться. Однако плацкартный вагон не располагал к этому. С другой стороны, третьи полки, предназначенные для багажа и матрасов, были пусты. Матрасы разобрали по койкам, а багаж у нас практически отсутствовал за ненадобностью. Возле туалета постоянно толпились призывники. Количество выпитого и переживаемого в данный момент давало о себе знать. Так что с полок возле самого туалета многие переметнулись в глубь вагона. Всё таки поспокойнее. Я, таким образом, забрался на третью полку. Мне никто не мешал, и я не участвовал в трапезах. Читал какую-то ерунду, жевал копчёную колбасу и смотрел в окно напротив. Я взял копчёнку, потому что она дольше хранится в тепле. А природа менялась как в кино. Первые два дня ещё ничего, а потом деревьев становилось всё меньше и меньше. То тут, то там появлялись возвышенности. Их становилось всё больше и больше. Игральные карты у нас на столиках постепенно сменились географическими. Шума стало поменьше. То ли деньги кончились, то ли какая другая причина, не могу точно сказать.
На четвёртый день мы увидели горы. Вот такого я ещё не видел. Гигантские махины уходили в облака бесследно. Верхушек не было. Где мы? Офицеров на весь поезд два-три человека. Проводники - сержанты действующей армии. Мужики чуть старше нас. Но это уже мужики. А мы - пацаны. Скажите, где мы? Сержанты молчаливо поглядывали в окна и ничего нам не говорили. Что за тайны от своих? Мы же все братья по оружию, кровь от крови, плоть от плоти! Один из них всё-таки вмешался в наши мысли. Кто-то из нас предположил, что горы находятся совсем рядом с нами - киломе тров десять, не более. Сержант ухмыльнулся.
- До этих гор 200 км. А вон там - Ташкент. - Он показал куда-то вдаль рукой и ушёл.
Мы не видели никакого Ташкента, но начали читать все вывески, какие только встречались нам по дороге. Мы проехали Чимкент. Где-то рядом Ташкент. Сейчас будет развилка! Мы поняли всю важность предстоящего события. Эта развилка может круто изменить мои и без того нарушенные жизненные планы. Ясно одно - буквально через десять-тридцать минут будет эта дьявольская развилка. Если едем прямо - удача! Казахстан, а может даже к Чёрному морю. Неужели во флот? Что такое пятидесятая команда, будь она трижды неладна? Кто-нибудь скажите нам, что это за команда такая? Ещё никто, с самого военкомата не сказал, куда мы попадём. Я просился в морской десант. Это понятно. Романтика, бушующие волны, "чёрная смерть", внезапная атака! Это мне по душе. Два года на службу плюс полгода на ожидание призыва, да потом ещё полгода ждать вступительных экзаменов в ВУЗ. Если тратить три года жизни так с толком! В морскую пехоту не взяли. Сказали, на подводную лодку пошлют. Но и туда не взяли. Так куда же, чёрт возьми? Нервы на пределе. Я нервничаю. Почему? Какая разница, где долг Родине отдавать? Я же смотрел передачу "Служу Советскому Союзу". Там же чёрным по белому, а кое-где и цветным, сказано, что везде служба одинаково опасна, почётна и необходима. Ну, так успокойся, душа моя! Всё будет нормально! Не я первый, не я последний. Многие мои родственники были там. Я вроде не слабее духом и телом. Посмотрим, что там за служба такая!
Если эшелон повернёт налево, это уже совсем не "море". Это "налево" может выйти нам боком. Ташкент, Душанбе, Ашхабад, Кушка. А что за Кушкой? Да-а... Сейчас этот листочек из школьного атласа для нас как приговор. Всё наше внимание сейчас на развилке. У всех на устах - Кушка. Если повернём налево - Афганистан. Все притихли. Лотерея какая-то! Неужели нельзя было сразу сказать? Что мы, маленькие?
А ведь вспомнить отъезд - смешно. Некоторых "бойцов" мертвецки пьяными в вагон на руках заносили. По дороге на вокзал, правда, никто не пропал. Но торжественный момент отхода эшелона от родного причала как-то был смазан. Мало того, что не было оркестра, машущих платочков и девичьих юбок, так нас ещё два часа промариновали в закрытых вагонах на вокзале. Таскали вагоны туда-сюда, всё что-то там присоединяли-отсоединяли, формировали эшелон, одним словом. Самое обидное, что согласно правилам, пока поезд не отойдёт от города на определённое расстояние, туалеты должны быть закрыты. А ведь народ-то, то ли от горя, то ли от великого счастья за выпавшею удачей, заполнен был пьянящими и прочими жидкостями по самое горлышко, то есть, по кадык! Я сам лично выпил около литра газированной воды. Два часа мы думали только об одном - когда кончится этот кошмар? Организм бунтовал, требовал опорожнения, если можно так выразиться. Некоторые шли на сложнейшие трюки с посудой. Но основная масса страждущих терпеливо ждала развязки - либо они откроют нам туалет, либо мы изгадим их вагон! Впрочем, сержанты-проводники уборку в вагоне не делали. Всё между нами распределили. Логично! Надо же с чего-то службу начинать?
Можно вспомнить и другой эпизод. Он как-то был не заметен в первые два дня. Едем и едем. Не стоим же с закрытыми туалетами! Однако, по мере изменения окружающего климата, настроение портилось. Конечно, мы старались не обращать на такие мелочи внимания, мы же бойцы могучей армии великого народа! Подумаешь, товорняк пропустили! Потом ещё, ещё! Солдат спит, служба идёт! Это хорошо. Но всё-таки, сам факт! Это что же, эшелон с защитниками Отечества ценится меньше, чем товарный поезд с брёвнами? Мы же пропустили все до единого товарняка. Там дороги на три дня, а мы едем уже четвёртый день! Впрочем, нам это было только на руку. И все были довольны. Я уехал четырнадцатого мая тысяча девятьсот восьмидесятого года, а приехать должен ровно через семьсот тридцать дней. Так что, четырёх дней уже практически нет! А может дорога не засчитывается? Впрочем, какая разница, четырьмя днями больше, четырьмя меньше. Два года впереди! Это же пропасть!
Вот она развилка! Почему-то удары на стыках рельсов стали сильнее. Может здесь рельсы такие? А, это, наверное, из-за развилки тряска. Замерить пульс, что ли. Смеха ради. Я перед армией полгода в спортивной секции по тяжёлой атлетике пропадал. Мы там каждый раз пульс мерили. Сто восемь ударов в минуту! Не понял. Кажется стыки рельсов здесь не причём... Или время остановилось?
Вздох облегчения. Не повернули! И радость и грусть. С одной стороны, остаёмся дома. С другой стороны, а ведь настоящие-то ребята там, в Афгане! Вот это служба. На моей памяти не один гроб привезли в наши дворы. И это с одного единственного призыва! Ведь только год как всё это началось! И уже потери. В моей любимейшей программе ничего про эти смерти не говорилось. Интернациональный долг, и всё тут! Всё путём! А Колю Тёплого привезли в гробу через полгода после призыва... Я в детстве играл вместе с ним в войну. У нас во дворах битва была грандиозная. Шесть домов против наших двух. Коля был старше нас на три года. Я помню, как бился с ним рука об руку против многочисленных "врагов". А вон как всё обернулось. Не хотелось верить, что его кто-то убил. Может, сам как по ошибке упал с высоты или, может, электричеством убило. Средства информации твердили о победном шествии наших героев. Западные говорильники усиленно клеветали на нашу партию. Якобы незаконное вторжение, напрасные жертвы, гибель советских солдат. Мы не хотели верить. Мало того, я сам лично писал письмо в "Комсомолку" с предложением создать "Антиголос Америки" и тому подобное, где бы можно было сразу же по окончании их передачи опровергать в своей передаче всё, что они там наговорили! Ответа я, правда, не получил. Были, видимо, задачи поважнее. 1980-ый. Ещё ни один призыв не успел вернуться с Афгана на родину. Первый год войны. Кто его знает, что там такое? Может, поэтому не было так страшно. Хотя пульс сто восемь - это что-то!
Тем временем, настроение в вагоне улучшилось, стали слышны шутки, даже смех. Однако ложились спать в этот день мы с каким-то неприятным ощущением. "Что день грядущий нам готовит?"
И вот настало утро пятого, последнего дня нашего путешествия в страну армейских буден. Вперёд, навстречу трудностям, мужской работе, славе! Что нас ждёт впереди? Раскройте шторки окон и взгляните на мир новыми повзрослевшими глазами! И что там, за шторками-то?
Пустыня какая-то, саксаулы, что ли? Палящее Солнце. Боже, ещё ведь только май! А где трава, деревья? Даже кустов никаких нет. Это нас куда занесло? Что за красные цветы виднеются кое-где? Их мало, но они такие яркие! Сержант сказал, что это тюльпаны. Сержант начал с нами говорить?! У него прорезался голос! Это не к добру. Что-то будет дальше...
Вступление заканчивается. Начинается первое действие спектакля под названием "САВО". Это - средне-азиатский военный округ. Милое дело! Значит, ни моря, ни деревьев, ни тем более, снега в ближайшие два года мы не увидим. Здесь хоть дожди-то есть? Пески одни. А я водохлёб со стажем. Вот завезли. Чем мы тут заниматься-то будем? И что это, в конце концов, за войска такие -"пятидесятая команда"?