Писатель Трясинин и издатель Бумагин сидели за уютным столиком в милой сердцу каждого южно-сахалинца " Аллее". Кушали хачапури по аджарски . Запивали пивом " Саппоро". Ненавязчиво звучала из невидимых динамиков восточная музыка.
" Андрей Борисович, дорогой, - откашлявшись, начал разговор Бумагин. Мероприятие спонсировал сегодня он, - прекратите вы уж над нами издеваться". Трясинин красиво приподнял густые брови: " Что такое?" " Как что такое?- начал заводиться Бумагин, - приходит сегодня ко мне редактор Ксения. Плачет. Трясинин, говорит, принес рукопись. Его коммунальные счета за три последних года. Как такое издавать?"
Трясинин отщепнул кусочек таящего во рту хачапури. С удовольствием хлебнул ледяного пива: " Илья Андреевич! Я оплатил в двойном размере. Как договаривались. Если вас не устраивает, найду другое издательство".
Бумагин засуетился: " Зачем вы так, Андрей Борисович? Я по дружески. По человечески. Все сделаем в лучшем виде. Но... Хотя бы для приличия. Так сказать, в усладу общественному мнению. Зачем коммунальные счета? Знаю, знаю. Вы - не Толстой. И не Булгаков. И не надо, дорогой. Но можете ведь для вида, только для вида, черкануть пару строчек, например, про поездку Антона Павловича на Сахалин. Да, согласен. Тема - избитая. И что? Оплатите вступительную статью Копейкину. Он напишет: современное видение сахалинской каторги в 3Д. И все такое. Копейкин - мастер на такие штуки. И всем хорошо! Вам - книга. Копейкину - гонорар, нам - респект от властей. Патриотическая тема! А коммунальные счета... Уж извините за прямоту, Андрей Борисович. Нельзя же своих читателей до такой степени это, того.."
Трясинин докушал хачапури. Сходил, заказал еще две порции. Вернулся. Жестко отрезал: " Я заплатил в двойном размере. Вы взяли мои деньги. Никаких Чеховых. Мои коммунальные счета".
Томный вечер приятным не получался. Бумагин с плохо скрываемой ненавистью смотрел на третью порцию хачапури, которую преспокойно доедал Трясинин. На эстраде загремела популярная в городе рок-группа. Настроение у Ильи Андреевича окончательно испортилось...
Никаким писателем Трясинин стать не собирался. Трудился в коммерции. Там купил. Здесь продал. То. Се. Книг читал мало. Все больше Донцовых да Марининых. Любил произвести впечатление в приличном обществе. Раз попал впросак. Обмывали удачную сделочку в японском ресторанчике. Пили разогретое саке. Андрей Борисович ввернул в светском трепе: " Разочаровался в Мураками. Полностью. Никаких морально-нравственных ценностей у этих япошек". За столом в тот вечер случайно оказался Нуднин. Сотрудник краеведческого музея. Он вкрадчиво поинтересовался: " Вы про какого Мураками говорите? Про Харуки или Рю?" Трясинин вопрос не понял. Разогретое саке - крепкая штука! Решил отбрить Нуднина: " Про Хрю!" Заржал. Больше никто за столом не улыбнулся. Другие, в отличие от Трясинина, знали: в Японии есть два совершенно разных писателя: Харуки Мураками и Рю Мураками. Никто ничего Андрею Борисовичу не сказал. Но чувствовалось всеобщее охлаждение...
К тому времени у Трясинина на банковском счету накопилась энная сумма. Способностей к писательству он не имел. Зато умел правильно себя подать. Стал похаживать на заседания местного литературного объединения "Оргазм". Были и там свои "нуднины". Но были и другие. Кто умел вовремя поддакивать, если что. Если что - кафушки за счет Трясинина. Похвалы их творчества. Андрей Борисович приносил на обсуждения ерунду. Его жалели. Ему советовали. Руководству " Оргазма" льстило, так сказать, превратить гадкого утенка в прекрасного лебедя.
Вскоре Андрей Борисович из подающего надежды превратился в главное открытие года. С Витькой Микрофоновым Трясинин учился в одном классе. Микрофонов работал выпускающим редактором в ведущей телерадиокомпании " ВТСА". Десятиминутное интервью в прямом эфире обошлось Андрею Борисовичу в итальянский ресторан и оплату услуг двух элитных проституток для Микрофонова.
Интервью Витька вел сам. Начал эфир проникновенно: " Нечасто на литературном небосклоне нашего города зажигаются новые звезды. Но если они зажигаются, значит, это кому-то нужно!" Оператор направил объектив камеры на взволнованное лицо Трясинина.
На следующее утро Андрей Борисович проснулся Писателем! В "Оргазм" решил больше не ходить.
Другой одноклассник, Семен Дипломатов работал помощником депутата областной Думы. Отмечал юбилей. 50 лет! Праздновал в элитном особняке " Охотоморье" на берегу озера Тунайча. Была среди гостей важная Дама из министерства культуры. Дипломатов шепнул на ушко школьному товарищу: " Поухаживай за ней". Ухаживал всю ночь на своей квартире. Примчались туда на такси.
Вскоре Трясинин попал на прием к министру культуры. Презентовал свой проект. Проект такой: создать серию " ЖЗЛ" про местных знаменитостей. " Понимаете, - взволнованно объяснял Андрей Борисович, - новое веяние в российской литературе! У Горького как? ЖЗЛ только про тех, кто ушел в мир иной. А мы будем писать про живых! Они заслужили!" Министр культуры проект значимость проекта оценила. Как оценила вот это " мы".
На проект министерство культуры выделило солидные деньги. Определили первых кандидатов. Природная смекалка не подвела Трясинина и здесь. Вспомнил про " Хрю" из японского ресторанчика. Сотрудник краеведческого музея Нуднин обладал большим литературным талантом. А еще женой, которая нуждалась в дорогостоящей операции. Андрей Борисович оплатил. Нуднин сочинял красивые биографии. Трясинин оказывал ему услуги. Красивые книги в твердом переплете с золотом тисненными заголовками стали сенсацией! Автор - А. Трясинин. Его приняли в Союз писателей России...
Руководитель областного литературного объединения " Оргазм" Андрей Борисович Трясинин вальяжно раскинулся в мягком кресле студии телерадиокомпании " ВТСА". Интервью брал Микрофонов. Вопрос: На прилавках книжных магазинов нашего города появился Ваш новый роман " Коммунальные счета". Не могли бы рассказать о нем подробнее?
Ответ: Магический реализм! Алехо Карпентьер, Хорхе Луис Борхес, Милорад Павич, Мариам Петросян, Михаил Елизаров, Терри Майлз, Виктор Пелевин. И я. Не каждому дано понять смысл такой литературы. А начиналось все в Латинской Америке в эпоху конкистадоров...
ВЛАДИМИР ЕЛИСЕЕВ