Ночь была тиха и прохладна. Граф, основательно накушавшись в темном переулке около местного кабака, брел неверной походкой по направлению к дому, периодически сползая в кювет. Вампирский организм распирало нестерпимое желание спеть пару песен, но благоприобретенная осторожность не позволяла поступить столь опрометчиво. Мало ли! Вдруг старинная баллада о девушке, в пароксизме страсти срывающей с себя кружевной воротничок, кому-то покажется чрезмерно фривольной, и его обвинят в нарушении нравственности.
И еще его не оставляло смутное ощущение некоторой ненормальности происходящего. Почему он, спрашивается, в какой-то момент обнаружил, что уже невесть сколько времени ласково гладит фонарный столб по лоснящемуся серому боку? И вдобавок приговаривает: "Детка, а где у нас самая вкусная венка?" Нет, всё-таки странные, очень странные личности послужили сегодняшним ужином.
- Завтра опять туда пойду и отомщу! - храбро пообещал граф и впечатался лбом в собственную входную дверь. Присев от неожиданности на ступеньки, он некоторое время возвращал на место многострадальную голову, пытающуюся улететь к звездам в пароксизме первооткрывателя космических полетов, после чего принялся искать ключи. Те упорно не находились. Вампир, в какой-то момент забыв о цели бытия на время, отпущенное до рассвета, всё-таки начал петь песню. Неподалеку завыла собака. А потом открылись ставни ближайшего дома, откуда, заодно с нецензурной бранью, в сторону графа полетел мятый помидор, растекшийся неаппетитной подгнившей кашицей по любимой сорочке, вышитой попугайчиками.
Граф так расстроился, что перекинулся в летучую мышь и начал пытаться попасть домой в уменьшенном, так сказать, виде. Подальше от всяких там!.. Надо будет, кстати, тоже заглянуть и отомстить. И какое же счастье, что кто-то когда-то придумал форточки! Всего пару раз размазавшись тельцем по стеклу, граф, собрав в кулак всю возможную в данном состоянии координацию, наконец проник в собственное жилище.
Где и уснул беспокойным сном, свернувшись клубочком на коврике около гроба.
Следующий вечер был не менее сумбурным. Голова пыталась расколоться на множество маленьких мозаичных кусочков, чистое белье упорно не находилось, а кости ныли так, что граф почти начал размышлять, не является ли вечная молодость вампиров лишь красивой легендой. Мысли упорно расползались, как и вещи, и потому, поползав слегка по полу и поныв что-то типа: "Носкиии! Где вы, носкиии?", вампир махнул на всё рукой, завернулся в простыню поверх частично одетого тела и пошел мстить в уже знакомый переулок. Вампир сказал - вампир сделал, как говорится. Ну или, как минимум, попытался.
После первой же порции переулочного аперитива граф изрядно повеселел, головную боль сняло будто мановением руки, и вообще жизнь после смерти, пожалуй, исключительно прекрасная штука. Однако подлая мысль о том, что всё происходящее невероятно подозрительно, возникла и воссела царствовать, пытаясь испортить настроение. Решив, что продолжить ужин можно и позже, раз уж первый голод утолен, граф решил посетить заведение, около которого ошивался второй вечер подряд, и понять - а в чём, собственно, дело. А то все эти смены настроения, весьма (и потому подозрительно) смутное осознание себя накануне, головная боль... Странно.
В кабаке его встретили оглушающий дым, ослепляющий шум и отупляющий запах. Споткнувшись от неожиданности на ступеньке, вампир рухнул прямо под ноги потасканной временем официантке и в ответ на ее нецензурное приветствие клыкасто улыбнулся, после чего попросил отвести его в какой-нибудь темный уголок. Женщина с сомнением окинула взглядом простыню, в которую был завернут граф, и поинтересовалась, откуда он будет доставать деньги, чтобы заплатить за выпивку. Сидевшие за ближайшими столами гости притихли и с интересом воззрились на скульптурную композицию "Страждущий", ожидая дальнейшего развития событий. Вампир поднялся на ноги (не без изящества, прямо скажем - ибо аристократические манеры не пропьешь), после чего с готовностью принялся разворачивать простыню, дабы продемонстрировать карманы на тех частях одежды, которые всё-таки удалось разыскать во время вечерних поисков смысла бытия.
Официантка, не совсем правильно истолковав его маневры, взвизгнула и прикрыла лицо рукой, с интересом подглядывая между пальцами. Завсегдатаи заведения принялись делать ставки, пока местный вышибала отделялся от барной стойки и шествовал поближе к нарушителю порядка. Граф тем временем закончил раскукливание и с готовностью продемонстрировал несколько крупных купюр, изъятых из кармана сорочки. По кабаку пронесся вздох разочарования, вышибала развернулся обратно к стойке, аки лайнер в узком заливе, а официантка повела озадаченного местными порядками, но на всякий случай продолжающего улыбаться графа к затребованному им темному уголку.
- Что будешь пить? - поинтересовалась она, разглядывая бледные вампирские ноги, торчащие из-под простыни, в которую он вновь запахнулся, дабы не смущать общественность.
- Эээ... А что есть? - аккуратно поинтересовался граф, понимая, что стакан крови первой группы (с положительным резусом) ему вряд ли тут преподнесут.
Официантка принялась перечислять. Название "Кровавая Мэри" вампиру особенно понравилось, так что он попросил сразу две. И чтобы без консервантов!
Когда на столе перед графом нарисовалось два мутных стакана с подозрительной двухцветной жидкостью внутри, он даже несколько оторопел. Особенно его смутили отпечатки грязных пальцев на одном из стаканов. Ну и запах. Пахло явно не кровью. Что-то такое резкое, неприятное, напоминающее о стоматологах (которых вампир очень, очень не любил). Это была давнишняя моральная травма, кстати, - когда юный глупый граф отдался в руки мерзкого старикашки, ибо накануне, пребывая в пароксизме страсти, нечаянно вонзился клыками в какую-то металлическую брошку, приколотую к воротничку дамы сердца, что привело к отнюдь не беспочвенным опасениям за сохранность рабочего инструмента. Старикашка долго ковырялся пальцами и металлическими мерзкими инструментами во рту, а потом заявил, что клыки придется удалить, ибо они, видите ли, шатаются. Пришлось дедка скушать, так сказать в качестве компенсации за нанесенный психологический ущерб. Но осадочек остался...
И теперь, с подозрением принюхиваясь к напитку, граф всерьез задумался, готов ли он экспериментировать дальше.
- Скучаешь? - раздался хриплый голос.
Вампир поднял голову и обнаружил, что на стул напротив уже успела усесться дама. Не первой свежести конечно, но вполне аппетитная. "Ага, я теперь начинаю понимать, этот напиток наверно используется для предварительного обеззараживания... - мысленно проанализировал впечатления граф. - Но к чему такая публичность?"
Неожиданная собеседница тем временем чуть нахмурилась:
- Ты что молчишь? Я тебе не нравлюсь?
- Это... Да, конечно. В смысле, нравишься, - промямлил вампир. Он уже не первый век наивно считал, что инициатива должна исходить отнюдь не от потенциального ужина, и потому несколько смешался. Но, возможно, стоило отбросить консервативность в сторону?
Дама облокотилась на стол так, что ее обширное декольте продемонстрировало всё, что в оном содержалось, и поинтересовалась:
- Угостишь девушку?
Не дожидаясь ответа, она взяла один из двух стаканов с коктейлем и выпила залпом, после чего, утерев рот потрепанным рукавом, ухнула и сообщила:
- Меня, кстати, Мэри зовут. А тебя как?
- Ээээ... Граф.
- Погоняло что-ли? - не поняла дама. - Ну, как скажешь.
Придвинувшись еще ближе и дыша тем самым резким запахом, что исходил из стакана, она зашептала с придыханием:
- Наверно, это судьба. Не зря же ты заказал Кровавую Мэри!
Вампир наконец пришел в себя и провел некоторые параллели между утверждениями дамы и собственными наблюдениями. После чего возрадовался. Как, оказывается, порой важно правильно расставить приоритеты! Сидишь, никого не трогаешь, даже тот самый взгляд с поволокой не требуется изображать - а к тебе сами приходят, предлагают, томно дышат перегаром... Красота!
Пока он радовался, дама успела уговорить и второй стакан коктейля, после чего, рыгнув, поинтересовалась, будет ли продолжение банкета, или же пора уединиться в укромном уголке. Граф резво вскочил, готовый отправиться хоть на край света, ну на крайний случай в ближайший темный переулок. Позабытая простыня плавно сползла на немытый пол кабака. Посетители заведения вернулись к оживленному обсуждению ставок. Моментально подскочила официантка и попросила недисциплинированного посетителя не смущать общественность.
- А я что... - смешался граф, натягивая простыню к самому подбородку.
- В каком салоне делаешь депиляцию? - заинтересованно поинтересовалась Мэри, воззрившись на бледные вампирские ноги.
- ...! - с чувством прокомментировала официантка.
- ...! ...! ...! - начали радостно скандировать завсегдатаи заведения.
Граф стушевался. Потом вспомнил, что он вообще-то древнего аристократического рода, и потому негоже всяческому сброду вгонять благородное умертвие в смущение. Гордо проткнув подбородком воздух и выпятив грудь, вампир заявил:
- Я, вообще-то...
- Дорогой, так мы пройдем в укромный уголок, или я тебе разонравилась? - зашептало, зашелестело в ухе, и граф, борясь с искушением прилюдно почесаться, резко развернулся (чуть не выбив глаз официантке своим костлявым локтем) и сменил гнев на милость:
- Милая, да ради тебя - хоть на край света!
- Ты такой романтичный! - восхитилась Мэри. - Сто баксов.
- Да хоть пятьсот, - ухмыльнулся вампир.
И под ручку, сопровождаемые улюлюканьем посетителей кабака, они практически благонравно покинули заведение.
...Следующим вечером граф вновь очнулся на коврике около гроба. С трудом разогнувшись и бросив в корзину для стирки перепачканную помидорами простыню, он ухватился за голову и поинтересовался у окружающих его стен, покрытых обоями в нежный розовый цветочек: