Аннотация: Приступила к написанию произведения под кодовым названием "Равнины Флоры"
Сивый с подозрением рассматривал вещество ядовито-зеленого цвета, завернутое в прозрачный целлофановый пакет, торжественно извлеченный Микробом из кармана. Смесь состояла из каких-то пересушенных растительных остатков, и яркая окраска была присуща даже маленьким обломкам веточек. Запустив пятерню в серые волосы, в которых пятнами выделялись несколько клоков слишком ранней седины (за что он и получил свое прозвище), Сивый наконец поинтересовался хриплым голосом:
- Ну и что это за хрень?
Микроб, маленький пронырливый юноша с постоянно бегающими глазками и слишком длинным носом на смуглом лице, пропищал тонким дисканто:
- У дядьки стащил! У него целая плантация такой шняги в огороде. Говорит, старается на благо человечества, и однажды его оценят по заслугам. Не знаю, кто и чего будет заценивать, но от этой травы стоит такой духан, что приход наверняка случится - закачаешься. Вот я и подумал, что тебе следует показать.
Ребята сидели на старой лодочной станции. Небольшая прозрачная речушка неторопливо текла по своему руслу, денек был прекрасным, а до окончания летних каникул оставался еще целый месяц. Среди полусгнивших лодок, вытащенных на берег и перевернутых кверху днищем, сновала пара ворон, периодически оглушая громким резким карканьем. Дни текли слишком скучно, и, поразмыслив несколько мгновений, Сивый решился:
- Ну, давай попробуем.
Микроб извлек из своих многочисленных карманов тонкую папиросную бумагу и принялся скручивать косяки, не переставая болтать. Он всегда слишком много говорил, что периодически начинало раздражать. Но Сивый был терпелив, ибо остальные разъехались на лето, а сидеть дома и слушать пьяный бред отца... С тех пор, как повесилась его мать, Сивый был предоставлен сам себе - и не слишком из-за этого расстраивался.
Чиркнув зажигалкой, он прикурил. Первая затяжка заставила закашляться, - в легкие потекла невообразимая горечь. Впрочем, желание отбросить косяк в сторону быстро испарилось, так как практически сразу появилось ощущение какой-то необыкновенной легкости. Сивый успел увидеть, как затянулся Микроб, а потом перед глазами замелькали цветные круги. Картины мелькали одна за другой - не фантастические образы, навеянные последним посмотренным боевиком, или чересчур смазливой одноклассницей, - но его, его собственные мечты и желания, каким-то невероятным образом воплощенные практически в реальность. Вот он смотрит в иллюминатор, а рядом сидит смеющаяся мать, и летят они в далекую Канаду. Вот девушка, самая прекрасная девушка на свете, протягивает их сына...
Постепенно образы расплывались, и явь возвращала юношу к себе. Помотав головой, избавляясь от назойливого ядовито-зеленого дыма, Сивый прищурился на неожиданно яркое солнце и украдкой стер с глаз пару слезинок. Микроб рядом всхлипывал, совершенно не стесняясь своей слабости.
- Что же это за... - начал было Сивый, но потом махнул рукой и надолго замолчал. А дым почему-то не развеивался в воздухе. Он всплывал цветным облаком в небо, практически не пропуская через себя солнечные лучи.
Тени сдвинулись, и с речки потянуло свежестью. Молчание наконец было нарушено: Сивый поинтересовался, есть ли еще. Микроб отрицательно помотал головой. Тогда было решено раздобыть добавки, и чем скорее, тем лучше. Слишком хотелось вернуться в ту иллюзорную реальность, которая на несколько минут стала настоящей и осязаемой. Хотелось досмотреть эти сны, узнать, что случится дальше.
На следующий день Сивый нетерпеливо поджидал друга, и, стоило тому появиться, сразу спросил: "Удалось?" Хотя по виду Микроба можно было сразу догадаться, что далеко не все прошло гладко. Тот потирал подбитую скулу и жалобно хныкал. Но с готовностью протянул Сивому небольшой газетный кулек с драгоценным содержимым.
- Дядька сказал, чтоб я к нему больше не совался. Он еще вчера заметил пропажу, а сегодня застал меня на месте преступления, - заныл он, обеспокоено поглядывая на Сивого в ожидании сочувствия. Тот не реагировал, занятый аккуратным разворачиванием газеты. Мда, маловато. Хватит опять как раз на две сигареты. Ядовитый цвет смеси больше не смущал, и, жестом оборвав нытье Микроба, Сивый принялся за дело. Аккуратно, стараясь не потерять ни крошки, он скрутил сигареты. Мелькнула мысль, - а не послать ли Микроба куда подальше, с тем, чтобы можно было выкурить все самому? Хотя нет, не стоит. Иначе травы больше не достать. Или?..
Когда Микроб потянулся за своей порцией, Сивый его грубо оттолкнул:
- Не суйся, удод. Иди рожу умой.
После чего, повернувшись к парню спиной, чиркнул зажигалкой, аккуратно упрятав второй косяк в карман.
На этот раз действие неизвестного растения было более длительным, нежели накануне. Сигарета уже давно успела истлеть, а Сивый все еще видел волнующие картины иной жизни, именно той, о которой он всегда мечтал. Какое-то время ему казалось, что все происходящее именно таково и есть - даже когда ядовито-зеленый дым, превратившись в маленькую тучку, унесся в воздух, а Микроб аккуратно подергал его за рукав, - Сивый считал, что сейчас, именно в этот момент, получает диплом, а мать и закодированный отец радуются вместе с ним.
Наваждение развеялось, как самый прекрасный сон. И тут же возникло четкое понимание - юноша не хотел возвращаться в этот мир, в эту реальность. Тут было слишком тоскливо и неприглядно. Тут было одиноко.
Микроб канючил, выпрашивая свою долю, и обещая прям сегодня попытаться украсть у дядьки больше. Сивый встал, пошатнувшись, и оборвал его излияния:
- Мы пойдем туда вместе.
После чего он огромным усилием воли подавил желание выкурить второй косяк. Мельком взглянув на свои трясущиеся руки, Сивый пошел вперед, ничуть не сомневаясь, что Микроб последует за ним.
Дядька оказался маленьким, скрюченным человечком с лицом далеко не первой свежести, покрытым паутиной морщин. Его дом, такой же скособоченный и рано постаревший, стоял на окраине города, в окружении заросшего крапивой огорода. Впрочем, Сивый сразу узрел скрытые среди зарослей аккуратно вскопанные грядки и высаженные ровными рядами растения. Странные, ядовито-зеленого цвета, с мелкими бледными цветочками и большими перистыми листьями. Но это подождет, сперва необходимо поговорить с хозяином. Легенду они придумали по дороге. Хотя та была не слишком далека от реальности, вот только выбраться из скучного провинциального городка... Об этом не стоило даже мечтать.
Микроб быстро затараторил:
- Это мой одноклассник, он ботаникой интересуется, хочет через год, как мы школу закончим, ехать в Москву - поступать на биофак в МГУ. Он на растения хочет посмотреть...
- Посмотреть? - одарил подозрительным взглядом дядька. - А имя у одноклассника есть?
Сивый прочистил внезапно пересохшее горло и представился:
- Александр. Мне Мик... Мне Славка принес несколько засушенных листьев и веточек, но по ним было сложно понять, что за растение. Уж очень поразительный цвет, извините, что беспокою, но Вы понимаете, такая возможность открыть что-то удивительное, такой шанс поступить!..
Микроб ошалело посмотрел на друга: видимо, совсем припекло, если тот - впервые на его памяти! - перестал тщательно дозировать изрекаемые слова, бросаться короткими отрывистыми фразами.
Дядька приоткрыл дверь шире, предлагая зайти.
- Степан Ильич, - сообщил он в ответ на вопросительный взгляд Сивого.
Небольшая темная прихожая, обклеенная старыми оборванными газетами. Лестница, ведущая на чердак. По углам - заждавшийся веника мусор, по стенам маршируют тараканы. Не менее убогая единственная комната с отгороженным уголком кухни. Два давно немытых окна, оформленные потрескавшимися темными рамами, позволяли разглядеть и ветхий продавленный диван, и покосившийся стол, и лишившийся дверцы шкаф, исписанный какими-то невообразимыми каракулями.
Хозяин прошел в импровизированную кухню, включил странно выглядящий в подобном месте электрический чайник. Ребята тем временем быстро огляделись, но растений нигде не было видно. Микроб ткнул пальцем вверх, давая понять, что искомое наверняка перенесено на чердак, подальше от шаловливых ручек его, единственного племянника.
Тем временем Степан Ильич вернулся в комнату, предложил гостям сесть на диван, а сам занял единственный табурет.
- Значит, Александр, в МГУ собрался? - хитро прищурился он. - А племянник мой, значит, про мое открытие растрепал, гнида такая, уже по всему городу?
Сивый запротестовал:
- Вы что, Степан Ильич, он только мне и рассказал, зная, как я интересуюсь подобными вопросами.
- Ага, и крал он тоже исключительно ради твоих научных изысканий, да?
Микроб изо всех сил делал вид, что его здесь нет. Не особенно-то хотелось вновь попасться под горячую руку, тем более что он видел, как дядька все сильнее и сильнее закипает, прямо как шумящий на "кухне" чайник.
- Он не крал, он позаимствовал, - с достоинством ответил Сивый. - Я из части сделал препараты, буду изучать под микроскопом структуру тканей. Остальное возвращаю, вот, - вытащенный из кармана джинсов кулек лег на стол. - Извините, что так вышло. Если бы я знал с самого начала, то подобной ситуации бы не возникло.
Степан Ильич развернул газету, проверяя содержимое. Хмыкнул, завернул обратно. Встал и ушел на кухню разливать по чашкам чай.
- Вроде поверил, - дрожащим голосом прошептал Микроб. - Ловко ты его!
Сивый пожал плечами. Там видно будет.
Вернулся дядька, принес ободранный поднос, на котором стояло три стакана, явно видевших лучшие времена под чутким присмотром одного из проводников какого-нибудь поезда. Крепкий обжигающий чай расплавленным бруском металла быстро угнездился в желудке.
- Значит, ты, Александр, хочешь посмотреть на растения? - уточнил Степан Ильич, когда чай был выпит и, значит, правила гостеприимства соблюдены.
- Да...
- Ну пошли.
Хозяин направился к выходу, ребята - за ним.
Стоило дядьке увидеть грядки, он словно преобразился. Заулыбался, как мать своему отпрыску, забормотал что-то... "Разговаривает с травой, кажись, - сообразил Сивый, наблюдая за его поведением. - Клинический случай, излечению не поддается".
Степан Ильич тем временем вспомнил про гостей, повернулся к ним и широким жестом обвел место дислокации странной флоры:
- Это моя гордость, мой вклад в развитие человечества! Я много лет пытался вывести это растение и, наконец, получилось! Представляю вам, молодые люди, шопинарию - уникальный цветок, больше нигде в мире не растущий.
Микроб скорчил кислую мину:
- Ты в честь себя что-ли назвал?
- А почему бы и нет? - поинтересовался дядька и пояснил Сивому: - Моя фамилия Шопинарец.
Захихикавший было Микроб мгновенно притих под строгим взглядом друга. Требовалось задобрить старика, заговорить зубы... В общем, любыми способами получить несколько экземпляров растений. И Сивый, не раздумывая, перешел в наступление с выражением огромного восхищения на лице:
- Это безумно интересно! Расскажите пожалуйста, в чем же состоит уникальность растения? Что в нем такого, из-за чего шопинарию стоило выводить?
Дядька гордо надул грудь и пустился в пространственные рассуждения о благе для цивилизации, собственных заслугах и ушедшей из-за его мании жене.
Сивый продолжал внимательно слушать, а Микробу вскоре надоело. Он вернулся в дом и тихонько поднялся на чердак. Так и есть - вот они, газетки с аккуратно разложенными на них высушенными растениями. Да еще сколько! Вполне можно умыкнуть чуточку, никто и не заметит. Присев на корточки, он принялся собирать понемногу с разных мест, чтобы исключить возможность обнаружения пропажи. Да, пускай дядька с Сивым языками чешут, а он сейчас быстренько... И ни с кем не поделится, вот! И вообще сделает вид, что пил чай в ожидании, пока там наговорятся!
Шагов Микроб не услышал...
Сильный пинок в спину заставил потерять равновесие. Уткнувшись лицом в сухие колющиеся листочки и веточки, он всхлипнул и попытался повернуть голову. Со второго раза получилось. Над Микробом нависал дядька с искаженным яростью лицом.
- Ты... Ты специально притащил еще одного паршивого отморозка, чтобы под шумок спереть дело всей моей жизни! Я знал, я подозревал нечто подобное! Ты, мелкий гаденыш, больше не будешь касаться шопинарии!
Микроб попытался встать на четвереньки и отползти подальше от разъяренного старика, но почувствовал удар ногой в живот, скрючился и застонал. А Степан Ильич продолжал нести свой бред:
- Все разумное человечество давно движется к светлому коммунистическому будущему, лишь ты, гнида, хватаешь то, что плохо лежит. Знаешь, что с такими раньше делали? Уууу, сука! - последовал очередной пинок, на сей раз ботинок старика угодил Микробу по голове, он еле успел чуть сдвинуться, чтобы хоть немного ослабить удар. Внезапно пришла в голову мысль, что ведь где-то там внизу Сивый, он обязательно поможет, надо лишь крикнуть!
- Сивыыыый! - закричал Микроб, и с удивлением обнаружил, что пересохшее от страха горло лишь хрипит.
- Ты еще рыпаться будешь, падла? - окончательно озверел дядька и схватился за прислоненную к стене лопату. - Знаешь ли ты, что шопинария может вывести людей к светлому будущему, стоит лишь увидеть перед собой четко сформулированные мечты? Знаешь ли ты, какого это - понять, что твое имя будет воспето в поколениях потомков? Ни хрена ты не знаешь!
Микроб пытался заслониться, но острый край тяжелой лопаты раздробил кисть руки и раскроил череп. Старик немного удивленно взглянул на плещущуюся у ботинков кровь, а потом развернулся, оставив лопату, и спустился вниз. Он совсем забыл про второго гаденыша, но сейчас требовалось сделать все, чтобы избавиться от ненужного свидетеля. Наверняка этот гребаный Александр еще там, восторгается тычинками и пестиками.
У грядок было тихо и пусто. Совсем. Степан Ильич взвыл, а ветер услужливо разнес вопль. Его услышал и Сивый, удалившийся уже на порядочное расстояние. В его руках, заботливо замотанные в куртку, лежали поспешно выкопанные шопинарии...
Прошло пятнадцать лет...
- Александр Евгеньевич, кофе? - рыжеволосая секретарша, затянутая в узкое яркое платье с большим декольте, маняще улыбалась, явно предлагая отнюдь не напиток.
Отрицательно помахав головой, он жестом руки выслал ее за дверь, не обращая внимания на мигом подурневшее от обиды личико. Не до шлюх теперь. Наклевывается очередной крупный контракт, необходимо как можно внимательней просмотреть все относящиеся к делу документы. Возможность ошибки должна быть не просто исключена - а закопана и похоронена, как и его прошлое. Различные личности с уголовными наклонностями уже неоднократно пытались проникнуть в его оранжереи, стремясь разжиться хоть одним экземпляром чудодейственной шопинарии...
Через час напряженной работы мужчина откинулся на спинку дорогого кожаного кресла, закурил и нажал кнопку интеркома.
- Кофе, Аллочка, - попросил он.
- Сию минутку, Александр Евгеньевич.
Компания "Флора для Фауны" набрала весьма недурственные обороты и, за весьма короткое время обзаведясь постоянными клиентами, монополизировала рынок своим препаратом "Синяя птица" под лозунгом "Твоя мечта - в твоих руках!" Александр Евгеньевич (да и как еще называть этого лоснящегося мужчину в дорогом костюме?) все еще не мог забыть события того страшного летнего дня, когда Микроб умер, а он, Сивый, трусливо сбежал. Как и следовало ожидать, Степана Ильича быстро замели, да тот особо и не сопротивлялся, порол всякую чушь. Так и сдох в отдельной камере. Благодетель, блин. Хотя конечно грех теперь жаловаться. Он-то доучился, загнал каким-то чудом сохранившиеся украшения матери, да и подался "на вольные хлеба", бросив отца спиваться дальше под ободранной стенкой местного магазинчика. А дальше пошло как по маслу. Поначалу - сигареты. Потом, учитывая массовую истерию в отношении борьбы с курением, удалось получить вытяжку и создать препарат.
И самое главное - оказалось, что при тщательном дозировании "Синяя птица" творит чудеса. Курение было процессом неконтролируемым. А несколько капель препарата - и человек будто наяву видит не только свои мечты, но еще и наиболее реальные пути к их достижению. Пришлось увеличить охрану и особняка, и офиса, и собственной персоны. Значительно увеличить. Александр Евгеньевич иногда тосковал по бывшей свободе, когда он был предоставлен сам себе. Ведь что теперь? Олигархи и бизнесмены осаждают офис круглосуточно. Один маленький флакончик препарата стоит дороже, чем самолет. Но и эффект немаленький, есть за что деньги брать. Сигареты же несколько отошли на второй план, пусть и не совсем. Во-первых, они значительно дешевле. Во-вторых, их можно использовать не для работы, чтобы расслабиться. Куда там Голландии с ее марихуаной! За нескромное вознаграждение ученые подтвердили, что шопинария абсолютно безопасна для организма и не вызывает привыкания.
- Александр Евгеньевич, к Вам экологи.
"Хуже рэкетиров", - мрачно подумал мужчина и попросил впустить.
Три человека с вытянутыми бледными лицами и сверкающими глазами маньяков, слишком давно не вкушавших свежей крови. Опять знакомые песни...
- Ну и что? Какое мне дело, что дым от моих сигарет не растворяется в воздухе?
- Но... Экологическая обстановка... Дисбаланс... Ядовито-зеленые облака над городом...
- Я это слышал уже сотни раз, - поморщился Александр Евгеньевич. - Вы по существу говорите: сколько вам нужно денег, чтобы устранить проблему?
- Вынуждены Вас огорчить, с этим бороться невозможно. Мы должны подать рапорт в Международную службу экологической безопасности.
Выпроводив наконец неприятных посетителей, Александр Евгеньевич устало вздохнул. Ну вот, опять... Набрав очень полезный номер, он дал необходимые указания: рапорт никуда дойти не должен. А еще лучше, чтобы экологи более не беспокоили. Нужные суммы будут переведены сегодня же.
Осталось оставить распоряжения секретарше, и рабочий день на сегодня можно считать законченным. Может, махнуть в казино?.. Контракт завтра будет заключен, их компанию ждет великое будущее - первые филиалы в Европе появятся уже через месяц. Степан Ильич все-таки облагодетельствует человечество, хехе. Особенно в лице его, Сивого.