Город стряхивал с себя остатки сна. По улицам, туда сюда, сновали машины, на основных автомагистралях города уже образовались заторы, люди спешили на работу.
В редакции одного модного фотожурнала, расположенной в центре города, секретарша, молоденькая и симпатичная девушка по имени Надя, приходившая на работу раньше всех, разбирала почту. Среди прочей корреспонденции она наткнулась на странный конверт, в таких обычно присылали выполненные заказы, но на нем не было ни обратного адреса, ни подписи. Наденька осторожно распечатала конверт, как будто боясь, что оттуда может выскочить чудовище. Там оказалось около десятка фотографий. На всех были запечатлены танцующие молодые женщины и девушки в развевающихся светло-зеленых одеждах. Она даже подумала, что так должно быть и выглядит танец фей, о котором она когда-то читала. Снимки были действительно очень хороши. Видно, что снимал профессионал в своем деле. Здесь была не просто грамотно сделанная работа, а творчество поистине талантливого художника. Тела девушек казались невесомыми, а рассеянный свет, падавший на них, делал очертания фигур размытыми и образовывал на траве причудливые тени.
Наденька еще продолжала, заворожено, и с некоторым удивлением, рассматривать снимки, когда мимо нее бодрым шагом прошел в свой кабинет главный редактор, на ходу бросив ей приветствие.
Главный редактор, Валерий Петрович, плотный мужчина лет пятидесяти, бодрый и улыбчивый. Он был приветлив, хотя это еще не говорило о его к вам симпатии, а было всего лишь частью игры.
Он только перевел дух после быстрого подъема по лестнице и начал подготовку к новому рабочему дню, просматривая рабочие бумаги и попутно намечая список дел, как в кабинет постучали.
- Войдите! - властным голосом сказал Валерий Петрович. - А, Наденька, это вы. Ну, что там у нас сегодня.
Он довольно потер руки. Надя подала ему большую стопку писем и бумаг.
- Как всегда Валерий Петрович. - Наденька тяжело вздохнула.
- Ничего, справимся. Кстати, вы прекрасно работаете в последнее время. В конце месяца можете рассчитывать на премию. - Валерий Петрович игриво улыбнулся. У него и правда не было причин расстраиваться. Дела все время шли в гору. Не далее как вчера запустили новый проект, который должен вывести их журнал на европейский рынок. Казалось, что впереди его ждут только хорошие известия, слава, почет и богатство. Да он в этом и не сомневался.
- Да, вот еще. Сегодня пришло. Ни адреса, ни подписи.
Надя протянула ему тот самый загадочный конверт с фотографиями. Валерий Петрович взял конверт, вытащил снимки, бегло просмотрел их, иногда удивленно вскидывая брови, и небрежным жестом бросил на стол. Фотографии разлетелись веером.
- Да, ничего не скажешь, хороший материал!
- Вам не кажется... - начала было Надя, но Валерий Петрович ее перебил.
- Но мы не можем их опубликовать. Номер уже подписан в печать. А потом, - он повертел конверт в руках, - чьи они. Здесь нет даже подписи.
- ...что это похоже на Женину работу. Помните, работал у нас года два назад молоденький мальчик, талантливый очень. А вы его все Пашей называли.
Последние слова произвели на шефа магическое действие. Он начал что-то припоминать. Взял снимки, вновь, более внимательно пересмотрел их, особо заинтересовавшись двумя.
- А где он сейчас?
- Он пропал, как говорит милиция "без вести". Это было странное дело. Никаких следов не нашли, дело закрыли...
- Надо же, - на лице Валерия Петровича было написано удивление, - я ничего об этом не помню. Извините Наденька, у меня столько людей работает, я не могу всех помнить. Так вы думаете, это его работы? И кто же мог их прислать? - в голосе шефа слышались ирония и недоумение.
- Может быть родственники или друзья. Не вполне уверена... Но думаю их стоит напечатать.
- Я обдумаю это на досуге. А теперь за работу. Что у нас там на сегодня?
Вечеринка по поводу выхода в свет очередного, 12 номера журнала была в самом разгаре. Большой зал одного престижного ресторана, снятого по такому случаю на всю ночь, был заполнен людьми и гудел как переполненный улей. То там, то здесь мелькали знакомые лица известных актеров, режиссеров, писателей и, даже политиков. Люди стояли небольшими компаниями, по три-четыре человека и беседовали, изредка, жестом подзывая официанта, разносившего шампанское и легкую закуску. Иногда мерный шум перекрывали громкие восклицания, приветствия и звонкий женский смех. Валерий Петрович умудрялся быть в сотне мест сразу. Не смотря на свою комплекцию, он бурей носился по залу, отдавая распоряжения официантам, приветствуя вновь прибывших гостей, галантно раскланиваясь с дамами и целуя им ручку. Попутно босс успел произнести небольшую, но очень эмоциональную речь, в которой благодарил всех, кто принял участие в этом проекте, а в первую очередь спонсоров и свою секретаршу Наденьку, которая при упоминании ее имени, мило смутилась, зарделась и предпочла затеряться в толпе. Он благодарил весь информационный отдел, рекламное бюро и всех фотографов, которых пригласил подняться на сцену.
- Ну вот, опять начинается. Сейчас будет говорить как он счастлив работать с нами, как благодарен... - состроив кислую мину Женька посмотрел на Свету.
- Да брось ты. Не ворчи. Это часть твоей профессии. - И она легонько подтолкнула его к сцене.
Женька нехотя поплелся по направлению к сцене, попутно, перекидываясь словами со знакомыми, встречавшимися в толпе.
- Друзья мои, - продолжил Валерий Петрович, когда все поднялись на сцену, - посмотрите на этих молодых людей и запомните их имена. Это Алексей, Роман, Ирина, Дмитрий, Павел...
- Евгений, - тихо и недовольно поправил Женька.
- Прошу прощения. Евгений и Елена. Их ждет большое будущее в фотографии. Я счастлив, что работаю с этими людьми и благодарен им за сотрудничество и поддержку...
Женька глазами отыскал в толпе Свету и поймал ее смеющийся взгляд.
- ...желаю этим молодым людям всяческих благ и успехов в творчестве, а так же...
Последние слова, произнесенные Валерием Петровичем, потонули в рукоплескании.
Когда Женька, наконец, добрался до Светы, она уже разговаривала с Олегом и его девушкой Таней, маленькой хохотушкой, которая и сейчас рассказывая историю, смеялась больше всех, да так, что некоторые из гостей с интересом и удивлением оглядывались на них.
- Ну вот! Вы слышали, опять он меня Павлом назвал! - Женька своим мрачным видом и угрюмым тоном прервал всеобщее веселье.
- Да брось ты. - Света, в который раз повторив свою любимую фразу, взяла его за руку. - Не расстраивайся. Обидно, конечно, но ведь не смертельно же. Правда?
Женька не успел ничего ответить, в тот же момент заиграла музыка, и несколько пар закружились в танце.
- Пойдем лучше потанцуем! - Света взглянула на него с надеждой, и дернула за рукав.
- Извини, дружок, нет настроения.
Света недовольно, немного по-детски, надула губки, всем своим видом показывая смертельную обиду. Женька как будто этого не заметил. Тут вмешался Олег, и взял ситуацию в свои руки.
- Светусь, а со мной потанцуешь? - Олег игриво подмигнул, - я приглашаю. Если конечно Танюшка не обидится.
И он, слегка улыбнувшись, с притворным испугом посмотрел на Таню.
- Если не будешь к ней слишком сильно прижиматься! - в тон ему ответила девушка. - А мы пока что-нибудь выпьем с этим угрюмым молодым талантом. Да?
Она искала поддержки у Женьки, который безразлично рассматривал танцующих гостей.
Пока ждали заказанные коктейли, Таня несколько раз пыталась завязать разговор, спрашивая что-то о новом проекте, и новостях в фото мире, но Женька отвечал нехотя и односложно, так, что она решила лишний раз не навлекать на себя гнев и оставила его в покое. Женьке же порядком надоела эта круговерть праздника. Он наперед знал, что будет дальше. Все праздники одинаковы и идут по раз и навсегда заведенному сценарию. Он поражался, как это могут они, Света, Таня, Олег, особенно Света, находить в этом вот бардаке, что происходит сейчас в зале, что-то привлекательное.
- Тань, та не обидишься, если я тебя покину?
- Ну...если не надолго, - игриво сказала девушка.
- Насовсем.
- А...как же Света...Олег... - она растерялась.
- Скажи им, что у меня голова разболелась. А Светке я позвоню.
Таня не успела ничего возразить, Женька уже продирался к выходу, и только растерянно смотрела ему вслед. Отзвучали последние аккорды, и к стойке подошли Светлана и Олег.
- А где Женька? - она села рядом с Таней. - Бармен, пожалуйста, шампанского. Ужасно душно!
- Он ушел...
- Куда? Курить? Спасибо, - она приняла бокал из рук бармена, слегка улыбнувшись.
- Нет. Совсем.
- Совсем? - Света не донесла бокал до губ, и в растерянности поставила его на стойку, переводя взгляд то на Олега, то на Таню.
Женька стоял на балконе и курил. Сигаретный дымок плыл куда-то уносимый легким ветерком. Рядом, на перилах, стояла чашка с давно остывшим чаем. Задумавшись, он смотрел по сторонам, и казалось, не видел происходящего. На душе было отвратительно. Женька всегда ненавидел такие тусовки, но по своей профессии вынужден был часто на них присутствовать. А сегодня еще со Светкой так нехорошо получилось... Тут его взгляд скользнул по ряду балконов противоположного дома. Сначала его охватил ужас. На перилах одного из балконов сидела женская фигурка в развевающемся зеленом платье и весело мотала в воздухе ногами, на манер маленьких детей, свесив их в бездну. Внезапно Женька даже не успел сообразить что следует позвонить в милицию, скорую, или куда там еще полагается сообщать в таких случаях, силуэт оторвался от перил и медленно поплыл в сторону кольцевой линии, при этом несколько раз перекувырнувшись в воздухе. Постепенно фигурка набрала высоту и отдалилась настолько, что на фоне закатного неба была видна лишь маленькая зеленая точка. Минуты две Женька продолжал стоять совершенно неподвижно, тараща глаза в безоблачное июльское небо. Трель телефонного звонка, растревожившая тишину полупустой квартиры, вывела его из оцепенения. В трубке послышался недовольный голос Олега.
- Привет старик! Что это ты сбежал? Светка обиделась Нехорошо, как-то получилось.
- Да...перебрал немного. Голова разболелась, - соврал Женька.
- Все равно надо было ей сказать. Позвони, может и простит, она девчонка хорошая.
- Да, позвоню...
- Ну ладно, увидимся завтра в редакции.
Женька не успел ничего сказать, в трубке раздались гудки. Он, раздумывая, повертел трубку в руке, и все же положил ее на рычаг.
В последующие несколько дней Женька не вспоминал о странной "летающей даме". Он помирился со Светкой, здесь не обошлось без пособничества Олега, обладавшего дипломатическими способностями и бесценным даром примирять людей, был загружен работой, редакция запускала новый проект, где ему отводилась не последняя роль. Дни его были расписаны практически по минутам, времени на размышления, впрочем, как и на личную жизнь, практически не оставалось,. Приходя домой, в лучшем случае за полночь, он, нередко не раздеваясь, ложился спать, еле добредая до дивана. Наконец, начальнику надоело видеть его опухшую физиономию с красными сонными глазами, на ежедневных утренних совещаниях, и Женька получил свой законный день отдыха.
Во вторник, в маленьком уютном зальчике кафе почти не было народа, только в дальнем углу стайка школьниц шепталась о чем-то. "Прогуливают уроки" - с завистью и некоторым сожалением подумал Женька, вспомнив свои школьные годы. Они пили кофе. Светка, наверное, как всякая влюбленная женщина говорила милые и нежные глупости, сюсюкала, складывала губки бантиком и без конца болтала о нарядах, общих знакомых. Женька слушал ее в пол-уха. Что-то постоянно не давало ему покоя, будто что-то забыл сделать. Он начал перебирать в памяти свои рабочие дела, назначенные встречи... По правде говоря, ему было скучно со Светкой. "Какого рожна тебе еще надо, - говорил в таких случаях Олег, который их и познакомил в свое время, - да это же клад, а не девчонка!" "Да, клад, - соглашался Женька, а про себя думал, - но что-то недостает этому кладу, впрочем, как и всем остальным, которых было немало". Оболочка есть, а содержание? Женьку иногда раздражала Светкина приземленность. Да, с ней не стыдно пройтись по улице, дама что надо, но он совершенно не знал о чем с ней говорить, когда они оставались наедине, но похоже, девушку это нисколько не смущало. В тот вечер они расстались достаточно рано, договорившись пойти в театр в субботу, и каждый пошел к себе домой.
Ночью Женьке приснился странный сон. Пришла Она. Точнее прилетела, и пригласила пойти с ней. Она стояла на подоконнике, на фоне открытого окна, ее темные волосы и зеленое платье с причудливыми серебристыми узорами развевались на ветру. С ее появлением, в комнату ворвался не городской смог и вонь улиц, а повеяло осенней прохладой леса, запахами хвои и цветов. Она протянула руку и просто сказала:
- Пошли.
И он, не раздумывая, последовал за ней. Она взяла его за руку, и Женька перестал ощущать вес своего собственного тела. Только необыкновенная легкость и чувство безграничной и опьяняющей свободы. Осталась только способность мыслить. И она казалась главной. Стоит только подумать о том месте, куда хочешь попасть, и ты будешь там. Внезапно Она заговорила.
- Потрясающее чувство, правда? Как будто весь мир в твоей власти! Можешь мне не отвечать, я слышу твои мысли. А теперь... Полетели!
Она оттолкнулась босыми ногами от подоконника, все еще держа Женьку за руку, и полетела, увлекая его за собой. Он летел! Его разум был свободен. Постепенно исчез страх высоты. Вид земель простирающихся вдаль, города, дороги, опоясывающие земной шар, и уходящие в никуда, в неизвестность, и бескрайний простор неба завораживали. Женька немного освободил руку, пошевелив затекшими пальцами.
- Не вздумай отпустить мою руку, не то упадешь.
Женька вздрогнул. В эйфории полета он совсем забыл, что летит не один. Он посмотрел на свою спутницу. Она парила рядом, ее лицо немного разрумянилось от ветра, одежда и волосы развевались. Казалось, что черты ее лица изменились, он не мог сказать, в чем именно заключалась перемена, но она была.
Город, с его шумом, бесконечной беготней и зловонным смогом был уже давно позади, там, где они пролетали, почему-то была осень. Под ними простирались широкие луга, с по-осеннему пожухшей травой, но все равно не потерявшие своего очарования. Он никогда не думал, что осень, не являвшаяся его любимым временем года, со всем своим увяданием, может быть так прекрасна. Постепенно луга стали перемежаться редкими перелесками, а потом и совсем исчезли, их поглотил лес. Осенний лес простирался внизу пестрым ковром, вобравшим в себя все оттенки зеленого, желтого и красного. Казалось, что лес бесконечен. Изредка, мелькала зеркальная гладь озер, окруженных могучими деревьями, как стражами. Женька почувствовал, что-то вроде сожаления, что у него нет возможности запечатлеть всю эту красоту. Девушка нахмурилась и недовольно посмотрела на него. Она и вправду "слышала" его мысли.
- Я не для того тебя сюда привела, что бы ты делал картинки, а потом все на них глазели! -В ее голосе слышались раздражение и досада. Она нервно дернула его руку, и они полетели быстрее. Приземление было достаточно мягким, учитывая то, что Женька упал на кучу веток, наполовину прикрытых опавшей листвой, несколько смягчившей удар. Он осмотрелся. Кругом был глухой лес. Где-то, невдалеке протекал ручей, даже здесь было слышно мирное журчание воды. От земли исходил пряный запах, начинающей перегнивать опавшей листвы и хвойных иголок. Тот самый запах, что был в комнате, когда Она пришла. Где-то, совсем рядом, хрустнула ветка. Женька вздрогнул и в страхе оглянулся. Никого.
- Не бойся. Это всего лишь звери. Они не опасны, если их не трогать, - Она улыбнулась, - пошли!
Она схватила его за руку и потащила за собой, вглубь леса. Она двигалась на удивление быстро, как будто родная природа давала ей свои силы, делилась энергией. Они почти бежали, ветви деревьев, мокрые, от недавнего дождя, хлестали его по лицу. Женька не успевал увертываться. Вокруг было темно, но Она казалось, знала дорогу и могла ориентироваться без света. Внезапно Она остановилась и отпустила его руку. Женька чуть не упал от неожиданности.
- Вот мы и пришли.
Они стояли на поляне у неглубокого, но достаточно быстрого, ручья, протекавшего среди камней. Женька подошел, наклонился и зачерпнул воды, она оказалась ледяной, без привычного ему запаха хлорки, чистая ключевая вода.
- Это мой мир! - Она закружилась на месте, запрокинув голову.
- И мой, - сказал он тихо.
Вдруг в лесной тишине раздался телефонный звонок... Внезапно все исчезло. Картинка леса подернулась рябью, затуманилась и растаяла. Женька проснулся. Телефон разрывался от звонков. Сработал автоответчик, звонила Светка, она говорила что-то о субботнем походе в театр и еще о чем-то, чего Женька уже не слушал, он не отрываясь и не моргая, смотрел на свои босые ноги перепачканные влажной землей, и одежду, в которой застряла листва и хвойные иголки.
Женька снова и снова прокручивал в уме свое ночное путешествие, которое поначалу принял за сон. Неужели это может быть правдой? Невероятно, но ему показалось, что он видел истинный мир, к которому он принадлежал всегда, с самого рождения. И Она понимала его без слов. Дело даже не в том, что она может, и читала его мысли. Нет. Она понимала с полу взгляда, будто давно знала его. Ничего подобного он не испытывал уже много лет. Только сейчас он понял, почему его иногда так раздражала Светка, которые приходилось некоторые вещи повторять по несколько раз. Они говорили на разных языках. Всегда. А Олег? Друг? Да нет, скоре просто, хороший приятель, с которым приятно иногда поболтать и пропустить стаканчик пива, после тяжелого трудового дня, в ближайшем баре. Не более. Женька вспомнил, что был все-таки один человек, который воспринимал его всерьез. Еще в институте, на параллельном курсе училась девушка Саша, любительница мистики. Саша увлекалась всем подряд, йогой, психоанализом, философией Они познакомились на какой-то очередной пьяной студенческой вечеринке, и весь вечер просидели вдвоем в углу, разговаривая взахлеб, как старые друзья. Женьке тогда казалось, что вот она, единственная родственная душа на всем белом свете. Он до сих пор помнил то ощущение безграничного счастья, от сознания того, что тебя понимают. Но... Закончились годы студенчества, позади диплом. Они еще пару раз встречались, быстро, мимоходом, где-то в кафе. Потом их пути разошлись. От друзей он слышал, что Сашка "остепенилась и повзрослела", не несет больше всякую чушь о параллельных мирах и прочем. Она вышла замуж, кажется даже, у нее есть дети, и живет где-то на окраине Москвы. Уже потом, Женька думал, что Сашка тогда уже приняла решение жить "как все".
Однажды вечером, спустя два месяца, после того необычного "сна", он сидел за столом, работал. Все время его не покидало ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Он окинул взглядом комнату. Никого. "Ну и правильно, так и должно быть. А кого я ожидал увидеть?" Он снова принялся за работу. Ощущение что он не один в комнате не проходило. Он снова окинул взглядом комнату, машинально взглянул в окно... и оторопел... Через стекло на него смотрели два горящих зеленых глаза и...больше ничего. От испуга он на несколько минут потерял дар речи. Постепенно воздух за окном стал мутным и непрозрачным, как при сильном тумане и будто невидимые руки стали собирать его, и постепенно, приобретая, все большую четкость, начала вырисовываться женская фигурка. Вскоре, через стекло, на него смотрели уже не два ужасных горящих глаза, а симпатичная зеленоглазая девушка, та самая, из "сна". За это время Женька успел немного прийти в себя и теперь просто сидел и с удивлением наблюдал за девушкой. Она жестом показала, что хочет зайти внутрь. Женька бросился открывать окно. Она перелезла через подоконник, чуть не уронив при этом пепельницу, стоявшую не самом его краю и шлепнулась босыми ногами об пол.
- А у тебя здесь теплее, чем на улице, - обернувшись, Она быстро взглянула на Женьку и отошла вглубь комнаты.
- Ты пришла. Почему?
- Ты сам меня звал. Мне оставалось лишь только услышать.
- А раньше. Ведь я даже не догадывался о твоем существовании и этого мира...моего мира.
- Ты всегда о нем знал. Просто боялся.
- Чего?
- Вспомнить.
Женька замолчал, не зная, что сказать.
- Могу я еще раз вернуться... туда? - спросил он после раздумья.
- Да, когда угодно.
- А сейчас?
- Да, - Она отвечала холодно и бесстрастно, будто давала показания в суде.
На этот раз не было ни романтики полета над лесами и озерами, ни ощущения свободы. Она еле ощутимо дотронулась до его руки, Женьку как будто ударило током и... Поляна, цветы, благоухание свежей листвы и закатное солнце. Он стоял совершенно один, Она исчезла, но вокруг звучал ее голос, как будто Она и есть этот лес, поляна и цветы.
- У тебя мало времени. Солнце уходит. Ты должен будешь уйти вместе с ним. После заката - наше время.
- Кто вы?
Больше Она не ответила. Женька огляделся. На поляне было пусто, даже зверей не было. "Ну мало, так мало. В конце концов, я сам хотел этого". Женька бродил по лесу почти до самого заката. И здесь как нельзя оказался все еще висящий на шее фотоаппарат. Несколько раз он встречал лосей, косулю, лис, но они будто совсем не обращали на Женьку внимания, как на давно знакомое существо, принимая за своего. Солнце уже почти зашло, когда он случайно вышел к ручью, тому самому, к которому Она его приводила в первый раз. Хотя, подумал он, скорее всего Она это специально подстроила.
- Ты прав, - Она сидела на камне у самого ручья. У ее ног резвилась белка Вспугнутая Женькой, она в мгновение ока взвилась на ближайшее дерево, продолжая с безопасного расстояния наблюдать за их разговором, уставившись маленькими глазками-бусинками.
- Я не ожидал...
- У тебя не осталось времени, - Она холодно перебила Женьку, - пора возвращаться.
- Но...я хочу остаться.
Она молчала, будто совсем не слышала его слов или не хотела слышать.
- Я сказал...
Она неожиданно резко обернулась. В ее глазах был ужас и жалость.
- Ты не понимаешь, что говоришь, не подумав! А что будет потом? Будешь жалеть? Но пути назад нет.
Она встала и пошла вглубь леса, белка последовала за ней.
- Но это мой мир! - прокричал он ей вслед. - Мой!
- Ну тогда смотри!
Перед ним опять та же поляна. Женька совсем не заметил, что солнце давно ушло, и поляну заливал мертвенно-белый лунный свет. Где-то близко раздался звонкий женский смех, какие-то возгласы, он не разобрал слов, да это было и не важно. Посеребренная трава шелохнулась, как от легкого ветерка и на поляну выбежала стайка молодых девушек. Их зеленые туники, расшитые серебряной нитью, были мокры от выпавшей росы, а волосы свободно спадавшие на плечи трепал ветер, будто играя. Музыка возникла ниоткуда. Невидимая флейта выводила нежный, грустный и немного заунывный мотив. Их танец был великолепен.
- Я должна быть с ними.
Она покинула убежище. Всего на секунду танец был прерван, двадцать пар глаз смотрели на нее. Пристально, изучающе. Ее приняли.
Через несколько дней, отсутствие Женьки в редакции, дома, а так же каких бы то ни было вестей от него, взволновало коллег и друзей. Кто-то из них обратился в милицию и на следующий день, в присутствии понятых вскрыли дверь Женькиной квартиры. Когда вошли внутрь, всех удивил необыкновенный холод, потом обнаружили открытое окно... Обзвонили все морги... Ничего. Квартира была убрана, если так можно сказать о холостяцкой берлоге. Все вещи на месте. Никаких улик и зацепок. Как будто человек бесследно исчез. Но в это уж никто не мог поверить.
В результате, через месяц дело закрыли, за недостатком улик, а точнее сказать, за их полным отсутствием. К вечеру в городе первый раз выпал снег. Белые, тяжелые хлопья, медленно ложились на землю, как будто погребая под своей тяжестью что-то, известное только ему одному.
Перед самым Новым годом вышел новый номер журнала, на обложке красовалась фотография танцующих девушек в зеленом.