Он был какашкой. Да, блять, какашкой. Он родился и жил в желудке жирного мента. Что это был за мент! Тролль со злоебучей дубиной. Ебал он, конечно, не только баб. А всех, кто ему не нравился. Устраивал всем пиздец. А Какашке хули? Ей по приколу. Какашка чувствовала себя защищенной внутри этого припездка. Ты высрешь свои почки, говорил мент, давая кому-то пиздюлей дубиной. И его врагам в натуре было невъебательски больно срать.
Богу было похуй. Даже когда ментяра срал, Бог не подосрал ему. Мент назвал какашку Экскрементом. Она вышла охуенной. Как раз для этого дерьмового мира. Фентези на улицах, блять. Припезденные орки, гоблины, гопота. У людей хуй не стоял от голода. Все бабло у мусоров и депутатов. Они держали это сраное государство и давали всем пизды.
Повторяю, все было в говне. Лошары жрали говно, одевались в говно, ездили на говне.
Экскремент хорошо вписался. Его хотели выебать все пиздюки. Засунуть в рот или в жопу. Он же охуенный. Ходит, блять, такой: тро-ло-ло, о-ло-ло. И однажды эти уебаны погнались за экскрементом. Озабоченные пидарюги. Конча полетела во все стороны. Нахуй такое?
Наш мент дрочил рядом. Когда менту обкончали мундир и фуражку, он убрал все дерьмо с улиц. Как ебаный дворник.
Мент оставил лишь Экскремента. Он раскрыл ставни жопы и вернул свою какашку назад. Чтобы ни одна, блять, сука не доебалась.
- Я очень рад, - сказал Экскремент, - ведь я, наконец, возвращаюсь домой.