Ночь - как ночь, и улица пустынна.
Так всегда!
Для кого же ты была невинна
И горда?

Лишь сырая каплет мгла с карнизов.
Я и сам
Собираюсь бросить злобный вызов
Небесам.

Все на свете, все на свете знают:
Счастья нет.
И который раз в руках сжимают
Пистолет!

И который раз, смеясь и плача,
Вновь живут!
День - как день; ведь решена задача:
Все умрут.
Александр Блок

1.
Странная это штука - жизнь. Люди вечно пытаются прожить ее с максимальной пользой для себя. При этом они забывают о том, что всему этому скоро приходит конец. А если вспоминают, то начинают бояться: ведь впереди темная неизвестность.
На севере Зоны никто не боялся за свою жизнь. Здесь боялись самой Зоны, но умереть не боялся никто. Люди, оказавшиеся тут, прошли через многое, и кажется, что их больше нечем удивить. Здесь не было никого, кто бы оказался тут добровольно: с севера Зону ограждали мощные оборонительные Кордоны белорусов, протяженные минные поля, и двадцатикилометровая полоса отселения. Зона сожрала очень большую часть территории Белоруссии, и Белоруссия отплатила ей тем, что стала ссылать сюда всех неугодных. В стране произошла революция, и новые власти делали все, чтобы избавиться от "неблагонадежных".
Ссыльные обжили эти места, и вскоре в Северной Зоне образовались два активных центра: Приграничье и Центральный Лес. В Приграничье поселенцы обосновались в давно брошенном селе Белая Сорока. Всего в паре километров к северу начиналось минное поле, и жители Приграничья всячески старались не афишировать этот факт, заманивая туда противников.
Противники, впрочем, на уловки не велись. Конкуренты из бывшего села Речица, называвшие свое поселение Прогалиной, уже пару лет не предпринимали попыток захватить Белую Сороку, чтобы переселиться на более выгодное место. Жить рядом с границей было выгоднее: связь с внешним миром более надежная, да и особенные отношения с командирами некоторых участков Периметра тоже играли свою роль.
Жители Прогалины же гнили среди леса и болот, изредка выбираясь из своего поселения за добычей. Они больше Приграничья страдали от набегов диких рейдеров, имели больше проблем со снабжением и припасами.
Зато у них был свой особенный человек. Его звали Квант. И его отличные лидерские качества компенсировали все недостатки поселения.

2.
Никто не знал, откуда он взялся. Кто-то говорил, что он перебежчик из Приграничья, кто-то - что его оттуда изгнали. Третьи говорили, что он из Южной Зоны - мифической земли южнее ЧАЭС, где жить было не в пример легче. Четвертые утверждали, что он посланник небес...
Квант точно знал, кто он такой. Здесь он жил под другим именем, чтобы никто из теоретических знакомцев из прошлой жизни не мог его узнать. После недавних событий ему резко пришлось отречься от своего прошлого. Он не хотел больше иметь ничего с ним общего. Единственная часть прошлого, которую он взял с собой - Апостол. Его давний друг и товарищ, человек, на которого Квант всегда мог положиться, как на самого себя.
Чем же так ценен был лидер Прогалины? Как смог он взять под свой контроль жизнь поселения?
Квант умел ходить. Он знал, как определять аномалии, знал, как распознать признаки надвигающегося Вихря (который почему-то называл Выбросом). Знал, как собирать артефакты, знал, как пройти через Кордон и вернуться обратно, неся каждый раз что-то новое для своего поселения. Знал, как не нарваться на рейдеров, возвращаясь в Прогалину. Знал, как выживать в этом полном отчаяния краю.
Он умел все это. Он не боялся Зоны. В отличие от всех прочих ее обитателей. Он был единственным проводником, и люди из Белой Сороки делали все, чтобы переманить его к себе.
Апостол тоже не боялся Зоны. Однако не боялся он ее только в присутствии Кванта. Если Квант был рядом, то у Апостола тут же появлялась уверенность, что он сможет выжить. Если же Квант куда-то уходил, Апостол начинал бояться, как и все остальные.
Сейчас Кванта не было. Он ушел на рассвете, пообещав вернуться к закату, и его до сих пор не было, хотя уже давным-давно стемнело. Апостол, молодой человек лет двадцати трех, уже начинал поддаваться грызущей панике - если Квант не возвращался, он автоматически становился лидером Прогалины. А был он не очень-то и решительный, чтобы управлять полусотней озлобленных голодранцев, не решавшихся и шагу ступить за пределами поселения.
Апостол сидел в центральной избушке поселения и смотрел в окно. Невеселые мысли посещали его сейчас. Если Квант не вернется, то что делать? Как достать припасов на зиму, которая совсем скоро наступит? Как достать патронов, чтобы обороняться от рейдеров и мутантов? А если вдруг придут белосорочинцы?
Одно было ясно: под командованием Апостола поселению не выжить.

***
Окраина Черного леса жила своей жизнью. Где-то слышалось голодное урчание псевдоволка. С другой стороны донеслось уханье какой-то птицы. Квант остановился и прислушался. Опасность пока далеко, но следует быть настороже.
Сталкер обошел небольшую аномалию и вышел на опушку. Черные стволы деревьев расступились перед ним, и взору открылась широкая полянка, поросшая высокой травой. Бросив пару болтов, Квант пошел вперед. Достав нож, он стал прорубать дорогу через траву, выросшую высотой почти в полный человеческий рост. До Прогалины оставалось километров пять по прямой, а между тем смеркалось.
"Придется заночевать тут, - подумал сталкер. - Не идти же по темноте". Все в нем сопротивлялось этому решению, но Квант все же заставил себя остановиться.
Он сбросил рюкзак на землю, положил рядом винтовку и обратился в слух. Звуки на этой поляне всегда слышны хорошо. Если кто-то идет, трава легко его выдаст.
Шелест был. Кто-то усиленно старался идти бесшумно, но безуспешно: трава шуршала и похрустывала. Квант поднял рюкзак, надел его и пошел в направлении выхода из травы.
До края опушки было совсем недалеко, а преследователи тем временем были все ближе и ближе. Квант даже слышал их тихие переговоры.
Это были рейдеры. Встретиться с группой рейдеров одному означало почти стопроцентную смерть. Рейдеры не знали никаких моральных принципов, они нападали на любых людей, кого видели, если знали, что есть чем поживиться. Обычно рейдеры передвигались группами по пять-десять человек. Они не имели ни собственной базы, ни единого командования. Они могли даже враждовать с другими рейдерскими группами.
И в Белой Сороке, и на Прогалине рейдеров боялись. В последнее время поселенцы научились давать рейдерским отрядам какой-никакой отпор, но раньше готовы были сложить оружие уже при виде вражеской группы, выходящей из леса.
Квант добежал до края опушки и остановился среди черных деревьев.
- Что вам нужно? - крикнул он.
Ответа не было. Но шум в траве прекратился. Преследователи затаились.
- Кто вы, и что вам от меня нужно? - повторил сталкер.
Опять молчание. Тогда Квант схватил винтовку и выстрелил поверх травы. Звук разлетелся по лесу и стал дробиться эхом между деревьями.
- Не стреляй, мужик! Поговорим по-хорошему! - наконец ответили из травы.
- Выходи! - потребовал Квант. - Один!
Трава зашелестела и зашевелилась, и через пару минут из нее вышел человек. Он был лысоват и полноват, одет в какие-то лохмотья. В ухе торчала серьга, на руке - татуировка с нечитаемой надписью. Что-то вроде "ВДВ-87". Или "Ялта-90". Толкований рисунку на руке у лысого можно было предложить множество.
Квант вскинул винтовку и прицелился человеку в грудь. Тот испуганно подпрыгнул и поднял руки.
- Кто такой? - спросил Квант.
- Гриша я, - ответил мужик.
- Откуда взялся?
- Я с юга, - Гриша попятился. - Ты ружьишко-то опусти, опусти...
- Я шуток не понимаю! Откуда ты на самом деле?
- Я же сказал - с юга я! Вот как с Янова вышел позавчера, так и дошел до сюда!
- Как зовут на юге?
- Что? - не понял Гриша.
- Какая у тебя там, на юге, кличка?
Гриша опустил руки.
- Ты тоже из наших? - поинтересовался он.
- Отвечать на вопрос!
- Ну хорошо, хорошо... Ружьишко-то опусти, сталкер!
- Ружьишко тебе опустить? - Квант быстро подбежал к пришельцу и с размаху заехал ему прикладом в лоб. Гриша упал, обливаясь кровью, и потерял сознание.
- Тут есть еще кто-то? - закричал Квант.
Ответом было лишь эхо: "...еще кто-то... кто-то...".
Тогда сталкер подтащил лежавшего Гришу к дереву, достал моток веревки из рюкзака и привязал к дереву. Лицо Гриши знакомым ему не показалось, и Квант решил изучить карманы пришельца. В карманах нашлась лишь какая-то мелочь: катушка медной проволоки, пистолетный патрон, узкая металлическая фляжка. Квант открыл ее, принюхался: коньяк.
Положив мелочевку в рюкзак, Квант принялся рассматривать руки незнакомца. Помимо непонятной надписи, на внутренней стороне предплечья на обеих руках у Гриши был наколот странный узор: шеренга букв "Х", концами соединенных друг с другом. Сомнения развеялись - Гриша был рейдером. Причем, не простым, а кем-то из руководителей одной из самых больших группировок Южного Леса. Говорили, что у группировки есть контакты с кем-то по ту сторону ЧАЭС и Припяти, но слухи эти были непроверенными.
Но если он был рейдером, то где его оружие и снаряжение? Где товарищи? Не один же он шел!
Вокруг не было никаких признаков других людей. Высохшие кроны деревьев шумели на ветру, и это было все, что слышал Квант. Больше ничего: ни шорохов, ни тресков. Квант еще раз тревожно осмотрелся и продолжил изучать незнакомца.
Его внимание вновь привлекла нечитаемая надпись. Квант интуитивно почувствовал, что за ней скрыто что-то важное. Надпись была больше похожа на метку. Кто-то давно поставил ее на плечо Гриши, чтобы знающие люди его узнали.
При внимательном рассмотрении оказалось, что метка содержала надпись "Скадовск" и рисунок в виде положенной на бок буквы S под ней. Наколка давно размылась и была едва различима. Квант уже видел эту метку. И знал, где сможет узнать ее толкование.
Сталкер растормошил незнакомца и сказал:
- Подъем!
Гриша дотронулся до рассеченного лба и сказал, поморщившись:
- Черт, ну зачем же так?
- Затем, чтобы ты дал себя связать и ответил на мои вопросы. Ты будешь отвечать, иначе я поочередно буду калечить твои конечности. Поверь мне, я сумею. Без глупостей, хорошо?
- Хорошо... Что тебе от меня нужно?..
- Тогда говори: кто ты такой? Откуда и куда идешь? Зачем?
Гриша замотал головой.
- Ты задаешь вопросы, на которые я не могу ответить, - произнес он.
Квант без лишних слов приставил винтовку к правому колену Гриши и выстрелил. Гриша завыл.
- Теперь можешь?
Когда Гриша не ответил, сталкер приставил ствол к другой ноге пришельца. Он заорал:
- Нет! Не надо! Поверь мне, я не могу тебе ответить!
- Почему?!
- Потому что... Потому что тогда меня убьют свои же... - с этими словами он впал в забытье.