Александр Македонский родился 21 июля 356 года до н. э. в македонской столице Пелла. Ещё в детские годы Александр отличался от сверстников: был равнодушен к телесным радостям и предавался им весьма умеренно; честолюбие же Александра было безгранично. Во время свадебных торжеств в 336 до н. э. его отец Филипп был убит своим телохранителем Павсанием. Македонское войско, хорошо знавшее и видевшее Александра в сражениях, провозгласило его царём. В 334 до н. э. Александр отправился в свой знаменитый поход в Азию. Став властителем Азии, Александр изменился. Он перестал смотреть на персов как на покорённый народ и стал стремиться уравнять победителей с побеждёнными и соединить их в единую монархию. Александр, мечтая стать царём всего сколько-нибудь цивилизованного мира, оказался вовлечённым в длительную кампанию в Средней Азии, продолжительностью в 3 года (329 -327 гг. до н. э.). В Согдиане Александр нанёс поражение скифам, считавшимся непобедимыми. К 326 до н. э. оставшиеся в живых жители Согдианы и Бактрии подчинились Александру. Далее путь великого завоевателя лежал дальше на восток, в сказочную Индию. Весною 326 до н. э. Александр вторгся в земли индийских народов со стороны Бактрии через Хайберский проход, покорил ряд племён, перешёл реку Инд и вступил во владение царя Абхи из Таксила. В конце лета 326 до н. э. продвижение Александра на восток завершилось. При подходе к реке Ганг македонское войско отказалось следовать за царём. Причиной неповиновения были недовольство и утомление от длительного похода, конца которому не просматривалось. Непосредственным поводом же явились слухи об огромных армиях с тысячами слонов за Гангом. Александру, смирив гордыню, пришлось повернуть армию на юг, чтобы при отступлении в Персию захватить как можно больше новых стран. За 5 дней до начала похода против арабов Александр заболел. После 10 дней жестокой лихорадки 10 июня 323 до н. э. Александр Великий скончался в Вавилоне в возрасте 32 лет, не дожив чуть более месяца до 33-летия и не оставив распоряжений о наследниках.
Наши имена очень много говорят о нас. Точнее об отношении окружающих к нам. Для кого-то я Вик, для кого-то Виктор, для кого-то я Дымов, ну а для кое-кого я когда-то был Зайчиком. То, как к вам обращаеться большая часть людей в вашей жизни, можно сказать как к вам это самое большинство относиться. Например, человека, который внес за меня залог, прочти все называют по имени-отчеству. Это означает что почти все люди в его жизни - его подчиненные. Они говорят ему "Роман Сергеевич". Да-да, человека, который внес за меня залог зовут Роман Сергеевич Дымов.
- Знаешь что ты натворил?
- И ты здравствуй, папа.
- Знаешь, что ты натворил?
- Не помню. Глубокая амнезия в следствии не помню чего.
- Группа молодых людей в состоянии алкогольного и наркотического опьянения ночью решили покататься по ночным улицам, превысили скорость вдвое больше положенного, проигнорировали просьбу ребят с полосатыми жезлами остановиться, а потом еще и попытались уйти от погони. Припоминаешь?
- Что-то такое всплывает в памяти. Кажеться это сюжет нового фильма?
- Это краткая летопись твоего вчерашнего вечера. Садись.
Он кивает на свой автомобиль. Судя по эмблеме - Ауди. Знаете, все эти пособия по этикету устрарели. Например, там вряд ли есть пункт, что ты обязан или обязана сесть в машину внесшего за тебя залог отца. А ты обязан или обязана. Это я так, на всякий случай.
Я стою в легкой куртке посреди незнакомой части города. Утро, холодно, намечаеться дождь. А еще сдохла батарейка в МР3-плеере. Денег на такси нет, возвращаться домой пешком - занятие на долгое время.
Я сажусь в салон нового автомобиля.
Мне было шесть, когда я впервые подумал о смерти. В тот день мы получили телеграмму, что сообщила нам о смерти моего дедушки. Серьезно я так подумал о смерти. Представил, какого это будет умирать, когда не можешь вздохнуть. Я даже попытался как можно больше не дышать. Через минуту заболели легкие и я начал частыми рывками хватать воздух. Подумал о том как черви будут обгладывать мой труп и расплакался. Да-да, шестилетний, хватающий ртом воздух, сипло и жадно дышащий, плачущий мальчишка - таким меня увидели вошедшие узнать что со мной родители. Ну они откровенно не знали что мне сказать.
Откуда беруться дети?
Я умру?
Почему драться плохо?
Почему вы женились?
Почему вы развелись?
Любой родитель прокручивает ответы на эти вопросы еще когда ребенок только в утробе матери отращивает жабры. Однако еще никто не ответил ребенку на эти вопросы правильно. Всегда получаеть как-то неправильно, неумесно, глупо. Засада.
Однако когда я плакал от мысли о Смерти, я и в помине не чувствовал страха. Я вообще не чувствовал ничего особенного. Я просто хотел привлечь внимание родителей, чтобы они наконец-то перестали заниматься сексом и смущать меня, шестилетнего пацана, который только четыре месяца назад узнал откуда беруться дети.
Однако никакого страха. Просто любопытство. А страх был нужен только для выжимания слез. Чтобы они наконец-то прекратили.
Я звоню Алисе, но не слышу ничего кроме гудков. Наверно их специально сделали такими раздражающимим, такими скучными, чтобы звонивший не мог названивать постоянно. Я шелкаю "вызов" еще раз. Телефон говорит мне, что аппарат абонента выключен или находиться вне зоны действия сети.
- Если ты вдруг и это забыл - сегодня день рождения твоей матери. - Говорит Отец.
- Я помню. - Отвечаю я и убираю телефон в карман.
- Последние три года не помнил.
Три года назад меня отчислили из университета. Через пол года я сказал об этом родителям и с тех пор делал все от меня зависящее, чтобы не пересекаться с ними. Я не общался со своими родителями два с половиной года примерно.
- Надеюсь у тебя есть деньги на подарок. Ты отправляешься на день рождения своей матери, не зависимо от того хочешь ты того или нет. Она заслужила возможность видеть сына на своем сороколетии.
Вы только никому не говорите, но на похоронах моего друга меня интересовало только одно - когда это закончиться. Нет, в начале я слушал и скорбел. Мне было реально хреново. Но скорбеть над гробом лучше, когда ноги не болят от того что ты час простоял на одном месте. Печаль чувствуется лучше, когда твой желудок не требует пищи, а горло - воды. Сложно быть в трауре, когда ты замерзаешь под холодным ветром. И при всем этом тебе еще и стыдно, что ты думаешь о таких вещах, как удобство в такой момент.
Я шел мимо могил, когда она меня окликнула. Ее звали Ольга и она была сестрой моего мертвого друга. Вот и все, что я знал о ней в этот момент. Я не сбавил шаг и пошел дальше.
Я сажусь на свободное место и прошу виски со льдом. Бармен улыбаеться мне как дурачку и наливает мне мой виски. Интересно, какого возраста надо быть, чтобы тебе перестали так улыбаться, наливая виски? Наверное, чтобы тебе наливали виски без этой снисходительной ухмылочки нужно стать тридцатилетним алкашем с недельной небритостью в сером плаще и тоской во взгляде. Все остальные виски право пить не имеют и заслуживают только этой улыбки. Вы улыбаетесь так же, когда маленькая девочка просит вас стать ее мужем. Или когда маленький мальчик говорит вам что теперь он ваш рыцарь и будет вас защищать от всех неприятностей жизни. Снисходительная улыбка. Подростки должны пить дешевое пойло. Девочки должны выходить за муж не раньше чем лет в двадцать. Мальчики не должны получать ножевые ранения на ночных улицах. Вот только на моей выпускной фотографии в девятом классе слева от меня стоит беременная одноклассница на девятом месяце. Вот только мой друг в тот день был похоронен, потому что несколько дней ранее получил ножевое ранение. И я пил виски.
Может быть стоит смотреть на детей серьезнее чуть раньше?
Скажем, лет с десяти.
Я иду по блестящему полу гигантского торгового центра, в котором можно купить все. Во всяком случая так написано на входе.
Мягкие игрушки.
Сладости.
Автомобили.
Алкоголь.
Посуда.
Электротехника.
Сувениры.
Выбор подарка - всегда проблема. Всего несколько простых условий идеального подарка: необходимость, оригинальность, символичность. Дарите ананас - всегда пригодиться, оригинально, а символичный подтекст найдется.
Вот только ананасы не дарят на сороколетие.
Я прохожу мимо отдела с фильмами и понимаю, что не знаю какой фильм моя мама хочет посмотреть.
Отец идет рядом. Молчит, идет рядом, периодически посматривает на меня. Родители любят тебя больше всех и потому они всегда найдут как надавить на тебя. Всегда где-то сзади, всегда следят.
Я прохожу мимо еще одного отдела. И еще одного. Их очень много, этих отелов. Я пытаюсь дозвониться до Алисы через каждый три отдела, но телефон неумолим. "Аппарат абонента выключен или находиться вне зоны действия сети" - говорит он. "Абонент не хочет с вами разговаривать, надоедливый придурок" - фильтруется в моих мыслях.
Я захожу наугад в первый попавшийся отдел.
Это фотоцентр - печать, проявка фотографий. Ксерокопирование, сканирование, фото на документы, печать плакатов.
Я покупаю двадцать пять дешевых рамок для фотографий. Примерно двадцать семь рублей штука.
- Мы можем по пути на праздник заехать домой, минут на тридцать? - спрашиваю я.
- К тебе домой?
- Нет, просто домой. Ну и ко мне тоже, но всего на пару минут.
Ее звали Ольга и она была сестрой моего мертвого друга. Вот все что я знал о ней, когда она села рядом со мной и попросила налить ей текилы. Бармен улыбнулся ей снисходительной улыбочкой и налил ей текиллы. В конце концов, деньги детей ничем не хуже. Даже если им шестнадцать или четырнадцать лет, их деньги выглядят точно также. Вот почему любое ограничение по возрасту на потребление алкоголя для детей - глупость.
Она сказала мне "привет" и я сказал ей "привет". Она спросила меня как я себя чувствую, я стукнул своим стаканом с виски по ее стопке текилы.
Ее звали Ольга и она была первой девушкой с которой я занялся сексом. Вот так, все верно. Мы занимались пьяным сексом в туалете того самого бара, а ее брат и мой друг был четыре с половиной часа как похоронен. По факту, я лишился девственности в тот день только потому, что мой друг умер из-за ножевого ранения несколькими днями раньше.
Это конечно не хорошо так думать, но в тот промежуток времени, когда я впервые в жизни занимался сексом, я на секунду подумал что мне повезло. Всего на секунду я подумал, что это очень удачно, что мой друг умер. В тот момент я был рад, что мой друг отказался отдавать деньги тем двум парням несколько дней назад. Благодаря этому я смог трахнуть его сестру через четыре с небольшим часа после того как его похоронили.
Эти альбомы с моими фотографиями занимают целых два ящика. Мне потребовался почти час для того чтобы найти двадцать две фотографии меня в разные года моей жизни. Еще пол часа на дорогу до моего дома. Еще десять минут пока я нашел на своем ноутбуке фотографии меня за три последних года жизни, отобрал три из них за разные года и скинул их на флешку. Еще пятнадцать минут в центре печати и у меня есть подарок на сороколетие моей матери. Это фотография в рамке где мне год. А еще фотография в рамке где мне два года. Рядом - рамка с фотографией где мне три года. Думаю, вы поняли систему.
Я стоял в отдалении и наблюдал за тем, как хоронили какого-то человека мужского пола лет сорока. Рядом с его гробом плакала его жена. Справа от нее плакала его дочь. Симпатичная такая дочь. Я простоял у выхода из кладбища достаточно времени, чтобы прослушать одиннадцать песен, тридцать четыре привета и два коротких интервью на местной радиостанции.
Я проследил за дочерью этого человека мужского пола после его похорон. Я зашел за ней в какой-то гибрид ресторана и бара. Я даже потратился на два стакана виски и поставил их перед ней.
- Что, паршиво на душе? - спросил я тогда.
На следующий день, просто из любопытства, я приду на то самое кладбише и найду могилу того человека мужского пола лет сорока. Его звали Николай Сергеевич Морозов. Так вот, я занимался сексом с дочерью Николая Сергеевича Морозова, ныне покойного, в туалете того гибрида рестора и бара через четыре часа после его похорон.
На тот момент я делал это уже в семнадцатый раз. Люди часто умирают и оставляют после себя много скорбящих женщин.
Я никогда не говорил, что я хороший человек.
Живой, не значит хороший.
Сегодня я ужинаю у моей мамы. Помимо меня тут еще много разных людей, средний возраст которых сорое лет.
Я и мой отец стоим перед моей матерью. Она улыбается глядя на нас.
Прям семейная идилия.
Пакет с фотографиями в моих руках и он немного натирает мне ладонь, особенно те места, которые я порезал струнами гитары, когда разбивал ее об того парня.
Мой отец нашел самый лучший подарок. Он подарил моей матери на сороколетие меня, мое присутствие на ее дне рождении. Подарок был равен стоимости залога.
Я дарю моей матери мой подарок и улыбаюсь, а еще говорю какую-то стандартную чушь.
Мне нравиться День Рождения. Если бы не аська и контакт, которые напоминают нам об этих днях, многие слышали бы гораздо меньше поздравлений.
Каждый год старые и новые люди в твоей жизни говорят одни и те же слова в тщетной попытке сказать хоть что-нибудь оригинальное. Если они говорят это лично - то ты даже можешь ощутить это смущение, которое возникает у них при повторении того же самого в сущности поздравления, что они говори в прошлом году и позапрошлом году и что однажды сказал в старом советском мультике легендарный медвежонок Винни Пух.
Ну да ладно. Мне ведь тоже надо сказать что нибудь поздравительное.
День Рождения - праздник лицимерия.
Я дарю моей матери двадцать пать моих фотографий, двадцать пять иллюстрации всей моей жизни. Я дарю ей что-то вроде диаграммы моего воспитания. Во всяком случая я так это вижу. В этом плюс символичных подарков - каждый видит то, что захочет и в итоге все довольны.
И кстати, вы все верно посчитали. Моей матери сорок, а мне двадцать пять. Она родила меня в пятнадцать лет. Забеременела в четырнадцать. Кстати, мой отец как бы не мой отец. Он мой отчим. Вот он наверное удивился на одном из первых свиданий с восемнадцатилетней девушкой, когда узнал что у нее трехлетний сын. Хотя. если честно, меня всегда поражал тот факт, что он позвонил ей после этой новости и пригласил на еще одно свидание. Точно знаю, что я бы так не смог.