Неспящих не пугает день, но Сумерки грозят прорывом,
Когда кладёшь судьбу в ступень - уже не молишься на плед, 
Меж искренностью и разрывом - всегда пижамою одет, 
Но солнца луч глодает цвет, 
И ты - спокоен над обрывом. 
Лицо - бледно, рука - светла. Мотыга? Меч? Фонарь? Кадило? 
Какой дороги-ремесла тебя нелегкая будила? 
Прозрачен свет на простынях, а за окном алеет Утро. 
И холодна вода в сенях, железом скованная будто. 
На пальцах капли? Высота? Не помогает с долгом кофе - 
Мы верим в сказку до суда, а за Судом - кто чего спросит?
И только ночь седая в ум укроет двор своим надрывом:
Не в силах я тебе помочь: ни сном, ни верой, ни порывом... 
Так стынет капля на руке, так тень роняет клочья в след, 
И ямки копят дань в себе...
Не обнулить! Не обогнуть чужой дороги на земле - 
Твой вечен путь, близка звезда, танцуют в небе огоньки, 
И ночь, как призрак мира сна, смывает серостью грехи. 
Ты ей отмечен.

Но снова День и простыня, и влага под ладони рук, 
И шепчет жизнь - поёт, вокруг, испариной со лба дразня. 
Казалось бы: о чем вопрос? Спи - ночью, просыпайся днём... 
Но в темноте - не сказка ОЗ, и ты не веришь в чан с огнём. 
Как справедлив бывает быт. Из мелочей, из суеты... 
И ты уснёшь под теплотой... Туманы утра так нежны... 
А Солнце знает о тебе? Крадётся луч по простыне. 
И в чем мораль тогда стиха? 
Ложишься спать - спасай бока.