"Эти были еще пуще прочих. Взвалив на себя ношу непомерную, взирали на людей свысока, словно те же веллины. Щитом их были аскеза, смирение и намерения благие, а сердцем - жажда власти да алчность, гордыня и амбиции. Впрочем, кто может осудить их после всех тех жертв, что понесли они, спасая род людской за звонкую монету.
Многие, очень многие хотели быть на их месте, многие кричали "Да я знаю лучше, что делать с вашими силами и деньгами!", многие пытались опередить их или пойти по их стопам. А потом приходили чистейшие верующие и забивали этих еретиков тяжелыми молотками, крича "Изыди демон! Прочь с лика великой Матери."
Впрочем, нежелание делиться и поджарило их высокомерные задницы. Ну и, самую малость, зависть да забывчивость людская.
Будь я на месте их, обладай я могуществом их, то подмял бы всю Эду под себя, всюду бы насадил любовь к себе и почитание. Но то лишь досужие размышление. да и бежать пора мне, а то слышу, как стучат освященные молоты в двери мои."
из сатирического сборника "Коротко, да по каждому"
Сатира Мидгарда.
"В извечной темноте кельи своей, где я провожу дни и ночи бдения своего, нет ни единого звука. Лишь шепот мой нарушает это ледяное спокойствие. Шепчу я слова молитв, но не возношу я хвалу одному из мирских богов, не вопрошаю об избавлении. Пою я тихую колыбельную злу, баюкаю его как дитё малое. И, пока звенящую тишину кельи тревожит лишь мой шепот, дух мой спокоен. Но только услышу я другие слова, голос страсти, что заперт внутри меня, встану я и отправлюсь в путь. Ибо настанет время передать ношу мою в другие руки, что будут баюкать её, пока не настанет время и им отправится в путь. И так до скончания времен будем мы баюкать этот голос, что бы род людской процветал."
из записок Натана Тревожного
Клерика Фронтира второго ранга.
" Дорогая Мира,
кажется, суждено мне вечность состоять на службе. Не минула и месяца с тех пор, что я вернулся в зеленые земли, как меня отыскали очередные вербовщики.
Я остановился в небольшом, быстро отстраивающемся городке, прозванным Новой Бирмой. От старой Бирмы - рыбной кормилицы Сумара мало чего осталось. Лишь крепость старого замка, да несколько каменных пристаней порта. И всё же, после двух разрушительных лет, городок этот ожил. И мне кажется, что даже в лучшие свои времена, Старая Бирма не могла похвастать таким оживлением.
Всюду снуют груженые телеги, деловитые рабочие с мешками и инструментами, толстые купцы трясут своими счетами и кипами бумаг. Везде кипят строительства, спешно возводятся храмы, мостят дороги, починяют городскую стену.
Трактирщик сказал мне, что Новая Бирма будет столицей нового королевства. Никак не могу запомнить эти названия новых княжеств и королевств. В мгновение ока пал Сумар, что казался непоколебимым почти семь сотен лет.
Впрочем, я точно не буду плакать о его судьбе.
В Новой Бирме я встретил Марка. Темное время потрепало его, он потерял один глаз и теперь носит странную металлическую повязку, чтоб прикрыть уродливый шрам на впалой глазнице. Но, несмотря на свежие шрамы и седину на висках, дела у него идут гораздо лучше, чем во время управления Охотой. Его доспех теперь богато украшен серебром и тонкой резьбой, кошель полон серебра и даже золота.
Он признался, что уже давно разыскивает меня, да и всех остальных Охотников, что пережили Сошествие. Впрочем, найти он смог только меня. Сложно оставаться неприметным, всюду таская за собой Бич ведьм, что остался у меня после роспуска Ордена.
Мы выпили, вспомнили имена всех Охотников, с кем посчастливилось служить, помянули погибших товарищей, пожелали удачи тем, кто еще мог жить. Двенадцать последних Охотников, что простились у ворот Изумрудной башни и разъехались каждый своей дорогой, без Ордена, без денег и будущего, лишь с огромными железными мечами, привязанными к седлам старых кляч.
Конечно же старый пройдоха не просто так поил меня свежим темным пивом за его счет. Когда я увидел дно второй кружке, а в миске уже не осталось маслянистых вяленых парпусов, Марк пригласил меня пройтись по его новым владениям.
Жизнь не стоит на месте, дорогая Мира. В пустоте, что оставили себя старые религии, проросли семена новых. Человек слаб, он нуждается в пастыре, просит ответов, и верит им, не взирая на их глупость.
Марк стал одним из основателей Храма Свидетелей Второго Сошествия. Прости меня, старый друг - все же смеялся я излишне громко, когда услышал это.
Всё же, седой вояка не занимался рисованием светлого будущего перед преданными последователями - для этого у него есть специальные люди. Марк - прагматик, он видит проблему и ищет её решение. И проблема это - демоны.
Два года беснуются кровожадные твари на израненном теле Великой Матери, топя в крови и пороках род людской, и нет на них управы.
Но Марк видит путь, пусть и рискованный, но действенный и осуществимый.
Он познакомил меня с двумя людьми: Ульрихом Киру, бывшим капитаном секретной службы при дворе короля Сумара, и со старым сморщенным монахом из веллинов, с непроизносимым именем Рангаратонг.
Монах поведал нам про то, как веллины справляются с последствиями Сошествия. Их войны и маги отлавливают демонов, разрушают их тела и заточают демоническое естество в предметы. Предметы те раздаются сильнейшим веллинам, чей великий дух сдерживает демона, не давая вновь нарастить себе тело или захватить чужое. Они ослабляют демоническое естество аскезой и медитацией, отрешаются от остального мира. От жажды страстей и эмоций, что становятся недоступны демон впадает в спячку.
Марк хочет использовать опыт мудрых на нашей беспокойной земле. Под крылом своего нового храма он хочет организовать новый Орден, что будет охотится на демонов, отлавливать их и держать в заточении из века в век.
И мы должны возглавить этот орден, как стратег, что удержит мирские дела в узде и сможет удержать Орден на плаву в море политических интриг, духовный наставник, что обучит адептов ордена и подготовит наилучшие клетки для демонов, и главный охотник что возглавит поиск и захват кровожадных тварей.
Похоже для меня начинается новая Охота. Надеюсь, ты вознесешь за меня молитву богам, в которых у меня нет веры.
Но сначала я должен заняться помощью в становлении Ордена.
Твой брат,
Грегор."
7 дня Большого Сапфира 903 года от Сошествия.
Из "Писем Грегора Хитца".
Фронтир стал самым успешным и долгоживущим Орденом в истории Эрды. И, как считают некоторые, самым кровавым Орденом в истории. Зародившись в маленьком новоиспеченном королевстве, в первое столетие своего существования, он раскинул щупальца своего влияния далеко за пределы территории бывшего Сумара. Фронтир пережил Храм Свидетелей Второго Сошествия, успешно поглотив его. Он пережил падение империи веллинов и несчетное число войн, что постоянно затевали молодые королевства и княжества.
Почти вся информация о Моркоте и его чудовищных обитателях, которой располагает человечество на сегодняшний день, была добыта клириками и адептами Фронтира.
Многие проклинали Фронтир за чудовищные эксперименты и кровавые провалы, многие поклонялись его клирикам и адептам что жертвовали собой, ведя неустанную борьбу с демонами на обоих побережьях Эды.
" Дорогая Мира,
кажется я, спустя сорок два года своей беспокойной жизни, наконец нашел путь, по которому пойду без сожаления.
Два года мы строили фундамент для грядущих свершений, два года собирали всевозможные знания о демонах и учились использовать их. Мы искали лучших людей во всех королевствах, княжествах и племенах по всей земле, по Закатную сторону Меридиана. Мы посетили Веллин - землю необычайных чудес, и привезли от туда учителей и самые современные технологии, о которых наши варварские умы даже мечтать не смели.
Мы воздвигли собственный замок, заняв добрую треть всех Храмовых владений в Новой Бирме. И, хотя Изумрудная башня навсегда останется в моём сердце, Замок Фронтира прекрасен.
Семь недель мы ругались, спорили, дрались выбирая ему имя, пока Марк не предложил назвать его "Тишина". На том и остановились.
Мы отобрали лучших из лучших, обучили их всем техникам и навыкам, что узнали от мастеров Веллина, дали им лучшие доспехи, вооружили их самой лучшей сталью.
Мы были готовы, и выступили на первую Охоту Фронтира.
Выследить демона было гораздо проще, чем найти ведьму в глухом лесу. Чудовища не пряталось, уверенное в своей силе и несокрушимости. Мы нашли его по следу из трупов и пожарищ, окружили и вступили в бой.
И, в бешеной пляске с кровожадным монстром, мы ясно увидели, что нашей подготовки не достаточно. Что мы ничего не знаем о нашем противнике, что веллинские мудрецы дали нам лишь крохи необходимых знаний.
Мы одолели этого демона, потеряв половину всех адептов и четырех клириков. Мы крушили его каменное тело молотами до тех пор, пока от него осталась только красная пыль. Его естество пылало красным пламенем и кричало от ярости, когда адепты заковывали его в железо.
И, пусть нынче мы одержали победу, она обернулась нашим провалом. Нам просто не хватит людей, если каждого мелкого беса мы будем отлавливать неся такие потери.
Но, еще я понял, что я нашел то зло, с которым стоит сражаться не смотря ни на что. Чистая ярость, жажда крови и насилия, вооруженное практически неуязвимым телом. Это бич человечества, и его надо остановить.
Но, для того что-бы успешно сражаться с таким врагом, нам нужно больше сил, больше знаний. И я намерен получить их из самого источника зла.
Бежав из чудесных земель Веллина, Рангаратонг прихватил с собой немало сокровищ. Он никогда не рассказывал, почему покинул родные земли, да и не в наших правилах было выспрашивать это у него.
Среди его артефактов есть одна железная серьга. Старый монах говорит, что её выковали вскоре после первого Сошествия, заточив туда древнего демона. Любой, кто хранил её достаточно долго - сходил с ума от шепота алчной твари, но серьга ни на миг не оставалось без хранителя.
Последним её хранителем был Рангаратонг. Но его силы иссякают и ему всё труднее становиться противится голосу демона. Он хотел воспитать себе приемника, тренировал клириков Фронтира, обучал их медитации и самоконтролю, но они еще слишком молоды чтобы принять его ношу.
За то я уже пожил достаточно и бушующие страсти этого мира боле не волнуют мою кровь.
Марк и Ульрик были против, но я твердо стоял на своём и Рангаратонг поддержал меня. По эту сторону Меридиана еще никто не вступал в добровольное взаимодействие с демоническим естеством, и, если клирикам Фронтира суждено нести эту ношу, я стану первым, кто пройдет этот путь в полной мере.
С завтрашнего дня я слажу с себя должность Эмиссара - охотника Фронтира и принесу клятву верности как первый паладин Ордена. И завтра я перейму от старого веллина эту мрачную ношу.
Быть может, напоследок, мне удастся сделать этот многострадальный мир чище. Быть может Фронтир получит необходимые знания и силу для борьбы с злом Моркота. А, может быть, я закончу свою жизнь в безумии.
При любом исходе я не буду сожалеть.
Пожелай мне удачи.
Твой брат,
Грегор."
25 дня Большого Моркота 905 года от Сошествия.
Из "Писем Грегора Хитца".
Так, спустя четыре года после Второго Сошествия, Грегор Хитц вступил на тот самый путь, что сделал его одной из самых значимых фигур за все три Эпохи героев.
Далее я приведу одно интересное художественное произведение, автор которого остается, к великому моему сожалению, неизвестным.