Впереди всех в зал ввалился Ухо, злобно вращая воспаленными глазами. Руку ему уже замотали тряпками, кость вправили, но его широкое лицо было сморщено от боли. За его спиной маячило двое крупных мордоворотов с топорами на перевес. Неудачливый вышибала уперся своими красными глазами в загадочного постояльца и, ткнув в него здоровой рукой, проверещал неестественно тонким голосом:
- Вот этот ублюдок!
Громилы глухо хмыкнули и грозно двинулись через зал, раскидывая столы и лавки, что попадались им на пути. В освобожденную от широких спин дверь ввалился еще десяток рож, разной степени уродливости. Последним в трактир вошел высокий мужчина в богато украшенном красном полушубке.
Торговцы поспешили ретироваться в комнаты для постояльцев, опасаясь за свои жизни и кошельки. Пьяницы воодушевленно загалдели, предвкушая зрелище. Петрус встал в проеме кухонной двери и спокойно наблюдал. Из-за его спины выглядывало любопытное личико Лины.
Тем временем, мордовороты подошли к злосчастному столу и встали по обе стороны от гостя, угрожающе помахивая топорами из стороны в сторону.
- Встань! - рык, похожий на рев медведя засунутого в большую бочку, раздался из щербатой пасти одного из громил.
Его всклокоченная рыжая шевелюра выдавала уроженца предгорий, а маленькие, заплывшие глазки - отсутствие особых умственных способностей. Впрочем, по его фигуре было ясно, что он компенсирует собственный идиотизм гораздо более прагматичными талантами.
Его напарник был светловолос, как копна пшеничное поле. Большие голубые глаза с детским восторгом смотрели на всё происходящее, придавая его лицу скорее детское, чем угрожающее выражение.
Гость приоткрыл глаза и устало посмотрел на плавающие над его головой топоры.
- Ты чё, не слышишь?! - рев рыжеволосого стал еще более угрожающим, хотя, казалось, это уже не возможно, - Встал! Быстро!
Борода загадочного постояльца зашевелилась, пропуская невнятное "не лезь, сам разберусь", и нависшая напряженная тишина, в мгновение ока лопнула, обернувшись кратким мигом хаоса.
Руки усталого гостя, так мирно покоившиеся на набитом кашей животе, резко выстрелили в стороны порхающих топоров и, одновременно вцепившись в оба топорища, резко дернули вниз, заставляя мордоворотов нагнуться. Тупые лезвия с треском вгрызлись в бедра своих беспечных хозяев.
Продолжая стремительное движение, руки нырнули вверх и сжали пальцы на бычьих шеях дуболомов. Еще одно резкое движение, сопровождаемое сочным хрусом, и два тролеподобных тела камнями рухнули на пол. Гость сложил руки обратно на живот и, буркнув "да заткнись ты уже", закрыл глаза.
В наступившей тишине было отчетливо слышно тяжелое сопение двух десятков глоток. Головорезы замерли, уставясь на два безвольных тела в увеличивающихся кровавых лужах. Петрус ошеломленно пялился то на гостя, то на трупы, мысленно прощаясь с трактиром, Линой и со всем этим проклятым миром. девушка за его спиной, тихо охнула, когда дуболомы упали на дощатый пол, а теперь тихо пятилась от двери, прекрасно представляя бучу, что готова была развернуться в кормчей.
И вновь тишина лопнула, разлетевшись на тысячу осколков под гулом криков, что разбойники обрушили на многострадальный зал. Они кричали проклятья, гремели ножами и топорами, грозили гостю жестокой расправой, но приближаться к нему никто не спешил.
Внезапно мужчина в красном полушубке поднял руку, и галдеж разбушевавшихся головорезов постепенно затих, повинуясь этому волевому жесту.
Подойдя к злополучному столу, мужчина придвинул ближайшую лавку и уселся на против постояльца.
Его удивительно правильное для такой компании лицо и аккуратная борода, вкупе с богатым одеянием и ровно подстриженными волосами, создавали впечатление скорее зажиточного купца, чем разбойника. Только темные, почти черные глаза были холодны и расчетливы. От него веяло уверенностью и силой человека, не терпящего отказов.
- Ты убил двух моих лучших ребят, - спокойным голосом сказал мужчина.
Гость хрипло рассмеялся, что-то невнятно пробормотав в свою черную бороду, и приоткрыл один глаз.
- Беда то какая, напасть, - он улыбнулся, продолжая изучать собеседника внимательным серым глазом.
Мужчина, хмыкнув, положил на стол длинный нож с серебряной головой волка на рукояти и спокойно продолжил:
- Меня не особо печалит их смерть, - он внимательно посмотрел в изучающий его серый глаз, - но вот мои ребята не поймут такого неуважения. К тому же ты сидишь в моём кресле. Какой я буду лидер, если прощу тебе такое безобразие?
Гость снова рассмеялся и, подавшись вперед, прошептал:
- Живой...
Главарь бандитов звонко рассмеялся и махнул рукой своим дуболомам:
- Шатун, Пес, выкиньте эти мешки с дерьмом, - он ткнул в сторону трупов пальцем, - Петрус, тащи сюда лучшее пойло что найдется в твоей дыре и скажи Лине, чтоб тащила сюда свою сладкую задницу.
Трактирщик понуро отлепился от косяка и крикнул через зал:
- Джо, если твоя братия не будет платить за еду и выпивку, то можешь сжечь к черту этот дрянной сарай сучьей матери. Мне не на что больше купить ни еды, ни запасти дров.
Джо глянул на хозяина заведения и махнул рукой:
- Ладно, пройдоха, я заплачу сегодня. Давай быстрее тащи ребятам пожрать, чтобы они не решили выпустить твои гнилые кишки за такую наглость.
Разбойники, повинуясь приказу предводителя вытащили трупы прочь из таверны, заткнули пасть разгоравшемуся Уху мощным тычком под ребра, расставили обратно столы и лавки и принялись шумно поглощать пиво. Петрус и Лина носились между столами, разнося кружки с пенящимся пойлом и, внезапно возникшее в закромах трактирщика, мясо. Девушка подносила блюда и кружки на стол Джо, получая от него шлепки. Боле никто из бандитов, что бурно веселились за выпивкой, как будь-то двое их товарищей не умерли пару мгновений назад, не смел даже посмотреть Лине вслед.
- Угощайся, загадочный незнакомец, - Джо широким жестом пригласил своего собеседника присоединится к трапезе, - эта выпивка не чета тем помоям, которыми он почивал тебя.
Гость снова что-то невнятно пробурчал в бороду и потянулся своими трясущимися пальцами к предложенной кружки. Но Джо резко вытянул руку, обтянутую в перчатку из крашеной кожи тонкой выделки, прижимая ладонью кружку к столешнице.
- Запомни, оборвыш, ты жив только потому что я разрешил тебе, - тонкие губы главаря растянулись в кровожадном оскале.
Пальцы гостя, продолжая мелко дрожать, легли на кожаную перчатку, и Джо, раскидывая на пути принесенные плошки, проехал через широкую столешницу, подтянутый гостям к своему лицу.
В густой свалявшейся бороде сверкнул оскал желтоватых зубов.
- Запомни, красноперка, твоя рука еще при тебе потому, что я наелся, - подражая манере Джо, прошипел гость, и выпустил его руку.
- Тебе так отчаянно хочется сдохнуть, - спросил главарь, вставая со стола и отряхивая свою шубу.
Притихшие разбойники, повинуясь легкому движению руки, вновь продолжили пить, периодически поглядывая в сторону своего главаря.
Прибежала Лина, поставив новые чашки взамен сметенных полами красных одеяний Джо. Её заинтересованные зеленые глаза неотрывно следили за странным постояльцем, который, с прежним энтузиазмом принялся поглощать пиво и мясо.
Главарь разбойников наблюдал за гостем с не меньшим интересом, отхлебывая пиво из кружки небольшими глотками. Его заинтересовала татуировка на левом предплечье собеседника, что проглядывала сквозь слой грязи и рваный рукав камзола. Множество людей разукрашивали свои тела изображениями птиц, но мало кто выбивает на руке номер полка и звание. А совмещение изображения птицы с закодированными регалиями использовала только одна армия на всей проклятой Эде.
Гость поглощал кружку за кружкой под пристальными взглядами бандитов и, казалось бы, его совершенно не волновала угроза, таящаяся в глазах наблюдающих.
Когда Лина в очередной раз принесла пиво за столик Джо, главарь ухватил её за талию и силком усадил к себе на колени.
- Уже очень давно никто из Ордена не проходил через нашу деревеньку, - как бы невзначай промолвил он, удерживая вырывающуюся девушку.
Гость сверкнул серыми глазами поверх танцующей в трясущейся руке кружки и пробурчал что-то вроде "может он читал об этом" и "всегда успеем". Он сделал несколько глубоких глотков с треском поставил несчастную кружку на стол и подался вперед, склонившись над заляпанной столешницей.
- Какой образованный юноша, - глубокий ровный и волевой голос плохо сочетался с грязными патлами и дрожащими руками, - и читать умеет, и историю знает. И как давно через Малый Рог проходил кто-нибудь из "моего Ордена"
Девушка перестала отбиваться и прислушалась к разговору, привычно позволив рукам в кожаных перчатках шарить под платьем.
- Даже не знаю, - Джо задумался на мгновение, продолжая изучать глубину декольте Лины, - Последнего обоз ордена прошел по этому тракту когда я еще ребенком был. Более двадцати лет назад, стало быть.
Гость нахмурился, хотя этого, за обилием черных волос почти полностью скрывающих его лицо, заметила только Лина, откинулся в кресле и, казалось бы, задремал.
Джо отпустил девушку, шлепнув еще раз по заднице и, проводив её ладную фигуру взглядом, наклонился поближе к постояльцу.
- Красива девка? - он заговорщически улыбнулся, - хочешь её? я могу устроить!
Гость вновь вперил в него свои серые глаза и глухо засмеялся.
- Да он просто проверяет, - слова предназначались не главарю разбойников, а были обращены к какому-то незримому собеседнику.
Постоялец отсмеялся и вновь придвинулся к Джо,
- Даже не думай, - в этот раз за спокойствием проглядывала ощутимая угроза, - ни я, ни он тебе не по зубам.
Джо рассмеялся и поднялся. Тут же раздался звук отодвигаемых лавок и топот сапогов - разбойная банда поднялась на ноги и выжидающе наблюдала за своим лидером.
- Злой ты, таинственный незнакомец, - сквозь смех сказал Джо, - я к тебе со всей душой, пивом угощаю, а ты... - он бросил на стол несколько серебряных монет и, сказав на прощанье "Свидимся еще" быстрым шагом вышел из трактира. Его банда послушно последовала за ним, таща под руки бедного и бессознательного Ухо.
Гость, проводив шумных посетителей взглядом, откинулся в кресле и, выудив из за пазухи украшенную незамысловатой резьбой трубку, закурил хозяйский табак.
Петрус, все еще не веря, что обошлось без разрушений, подлетел к его столу, сгреб монеты в кулак и, выдохнув, поинтересовался:
- Может желаете еще чего-нибудь?
- Горячую ванну, или бадью с водой, - гость наблюдал за действиями трактирщика смеющимися глазами, - или ведро с горячей водой, если у вас хоть что-то подобное найдется.
Трактирщик ответил: "Я распоряжусь чтобы все подготовили", поклонился и направился к Лине, по пути придумывая, за что бы еще стянуть с гостя деньжат.
Немного позже, спустя две трубки и еще пару кружек пива, гость, скинув свою заношенную одежду, забрался в широкую деревянную бадью, издав стон облегчения. Горячая вода окутывала словно одеяло, почти силком вталкивая в объятья дремы.
Скрипнула дверь, пропуская в комнату Лину с очередным ведром горячей воды. Гость дремал, или делал вид что дремлет, и не обращал внимание на девушку, которая не стесняясь рассматривала постояльца.
Без одежды и слоя грязи гость выглядел уже не таким жалким и старым. Он был довольно высок, выше большинства жителей Малого Рога, широкоплеч и мускулист, хотя и довольно жилист. Его плечи и торс были покрыты шрамами довольно отталкивающего вида, но девушке доводилось иметь дела с гораздо более мерзкими телами.
Она подошла поближе, вылила ведро в бадью, и, присев на край, игриво спросила:
- Могу ли я еще что-нибудь для вас сделать?
Постоялец открыл глаза, внимательно посмотрел на девушку, а затем накрыл своей трясущейся ладонью её руку и, не менее игриво, произнес:
- Есть одно дело, с которым ты можешь помочь мне, - он несколько мгновений смотрел в её расширившиеся зеленые глаза, а затем зашелся в сухом хохоте, иногда бурча себе под нос "заткнись" и "не приелось еще".
Отсмеявшись, он легонько оттянул свою бороду, демонстрируя девушки её внушительную длину.
- Мне надо привести себя в порядок перед посещением Бирмы, - он устало вздохнул, - помоги мне с волосами и одеждой, в долгу не останусь.
Лина только и оставалось удивленно хмыкнуть и отправиться за ножницами и еще одной бадьей для стирки. Она была раздосадована - всё так этот странный гость был первым, кто отказался от её "услуг", и это немного задело её самолюбие. Но незнакомец был щедрым, а от работы она отказываться не привыкла. Вскоре отстиранное шмотье висело у растопленного камина.
Разобраться с зарослями волос оказалось гораздо сложнее, чем отстирать грязь с одежды - жесткие патлы никак не хотели отмокать и отмываться.
- Вам следует остерегаться Джо, - Лина нарушило затянувшееся молчание ,чтоб удовлетворить своё любопытство и дать рукам спокойно работать, - ну, парня в красном. Он может показаться простачком, но он очень хитер и жесток. Наверняка задумал убить вас.
Гость рассмеялся.
- Не беспокойся, красавица. Я догадываюсь что он задумал, - он послушно поворачивал голову, повинуясь рукам Лины, - и, если он и вправду не дурак, то просто закроет глаза и подождет, пока я не покину столь гостеприимное место.
Прядь за прядью, клок за клоком высвобождала девушка голову гостя из зарослей волос.
- Вы довольно самоуверенны, - с легкий смешок сорвался с полных губ Лины.
- Более чем, - согласился гость, - ты слишком умна чтобы торчать в этой дыре.
Настал черед девушке горько усмехнуться,
- Отсюда не так то просто вырваться, - она бросила на пол очередной клок черных волос, - тем более зимой. Петрус неплохой человек, но вряд-ли те гроши что я зарабатываю тут позволят мне нанять лошадь и купить припасов хотя бы до Большого Рога. Да и Джо не отпустит меня.
Постоялец только хмыкнул. Копна волос и борода скрывали лицо мужчины, лет сорока с небольшим. Ровный тонкий нос, острый подбородок и широкие скулы выдавали в нем уроженца королевств с нижнего побережья Наги, может быть Восходного, в состав которой входила Бирма с окружающими ей "Рогами", или Аркана, что занимал земли на побережье Бурного озера. Но черты его лица заострились, а мешки под глазами предавали ему больной вид.
Гость был не из тех мужчин, что любил украшать себя, только одна маленькое тусклая железная серьга в правом ухе, да татуировка с изображением головы какой-то хищной птицы, в окружении букв и знаков.
Закончив разбираться с волосами и бородой гостя, девушка помогла ему подняться, и проводив в отведенную для постояльца комнату, уложила на кровать.
- Беги отсюда, - тихо промолвил заметно помолодевший гость, протягивая один из кошелей, - только быстрее. Купи у торговцев, что ночуют сегодня у вас, лошадь и провизию и скачи что есть духу.
Девушка искренне поблагодарила щедрого клиента и, прижимая к груди обретенное богатство, побежала в другое крыло трактира, где сладким сном сопели неудачливые купцы.
Яр еще не успел осветить заоблачные вершины Меридиана, а девушка оседлав купленную втридорога лошадь, вместе с наварившимися в трактире дельцами, выехала на дорогу, ведущую в Бирму.