Двое ребятишек, бежали вдоль безымянной речки, боясь упустить из виду деревянный кораблик, который беззаботно плыл по течению, навстречу своей судьбе. Это продолжалось до тех пор, пока один из них не упал, запнувшись о камень.
- Мур! - взволнованно выкрикнул Нунни, оглядываясь на брата. Скрючившись на земле, он, держась за коленку, пытался стерпеть ту боль, что не позволяла ему преследовать собственноручно сделанный кораблик. Разрываясь, между погоней и помощью брату, Нунни плюнул в сторону уплывающего судёнышка и поспешил на помощь. - Разбил? - в ответ, Мур отрицательно махнул головой. Присев на корточки рядом с ним, Нунни терпеливо ждал, пока боль уйдет прочь.
- Все? - приоткрыв один глаз, обеспокоенно спросил Мур.
- Да хрен с ним! - сплюнув, Нунни поднялся на ноги и еще раз глянул в след уплывающего кораблика, после чего, перевел свой взгляд обратно на брата. - Ты новый сделаешь, еще лучше.
Прихрамывая, Мур ковылял в сторону дома, время от времени поглядывая на Нунни, что шел вдали от дороги. Пасмурная погода, постепенно нагонявшая тоску, усиливала ту печаль, что была пробуждена уплывшим корабликом. Лишь отношение брата, ко всему происходящему, не позволяло падать духом. Помня, как сильно Мур любит жареные грибы, с картошкой, он пообещал ему отыскать их. Периодически углубляясь в лес, и снова выходя к дороге, ребенок отмечался взмахом руки, делая это ради спокойствия близкого ему человека. Не смотря на то, что сезон уже кончился, мальчишка был уверен в том, что сдержит свое обещание. За последнее время, он сильно изменился. Нунни переставал прислушиваться к советам, делая все по-своему. Его идеи, с каждым разом становились безумнее и все меньше поддавались переубеждению. Даже Надлин заметила это.
- Пока он рядом, с ним нечего не случится, - Марта прикрыла печную створку и вернулась за стол. Сидящая напротив нее Надлин, выглядела опечаленной.
- Это не кошки, это - волки. Они не просто царапают, они грызут насмерть.
- Ты забываешь причину, по которой его называют Волкодавом, - склонив набок голову, Марта попыталась увидеть глаза женщины, наполнявшиеся слезами. Тяжело вздохнув, старушка терпеливо ждала мгновения, когда Надлин смахнет первую из них. Как только это произошло, она стукнула кулаком по столу, от чего женщина вздрогнула. - Милая моя, - нежный тон её голоса, действовал лучше успокоительных трав, - этот малыш, он необычный. В нем есть что-то такое, чего нет в наших детях. Это как если бы ты нашла новый сорт травы. Понимаешь о чем я?
- Нет, не понимаю, - всхлипывая, ответила женщина.
- Ты не знаешь, вредна она или полезная. Не знаешь, как её вырастить на поле. Не знаешь, какие у неё свойства. Так или иначе, она тебя заинтересует. Вначале ты попробуешь разузнать у опытных людей, потом начнешь изучать сама. В любом случае, ты не успокоишься, пока не будешь точно знать, нужна она тебе или нет, - Надлин внимательно слушала, впившись взглядом в пляшущий огонек свечи, что стояла на столе. - С ним не так, как с Муром. Единственное, что ты можешь сделать, так это воспитать его порядочным человеком. У тебя это получится. Характер уже не изменить. Добродетель. Если научишь правильному, то он будет презирать пороки, которых ты боишься.
Размышляя о том, что сказала Марта, Надлин шла домой. Тихая деревня, неспешно готовящаяся ко сну, как всегда была лишена городской суеты. Она переехала сюда двенадцать лет назад, через полгода после рождения Глиффарда. Добродушная Марта, была её спасением от того одиночества, что поджидало молодую мать в Тартсе. За это она ей благодарна и всегда откликнется, если того потребует случай. Позже Надлин встретила Серджа. Первое время, их отношения напоминали сказку, ровно до того момента, пока его отец не умер. Не обделенный наследством, он был обделен совестью. Азартные игры, долгие загулы, пьяные потасовки. Среди всего этого, для беременной Надлин, не находилось места. Она и не искала. Смирившись с обстоятельствами, женщина просто жила, видя свое призвание в воспитании детей. Когда Глиффарду исполнилось десять лет, Надлин похлопотала о том, что бы его взяли в городскую академию. Так как денег на обучение не хватало, маленькому Глифу приходилось подрабатывать в тамошней библиотеке. Он был даже рад тому, что оказался поближе к книгам. Иногда, когда у Надлин появлялось время, она навещала его. Их встречи были не частыми, зато всегда запоминающимися. Этой зимой, он должен был навестить родной дом. Старшим курсам иногда делали поблажки и давали такую возможность, в награду за прилежную учебу. Еще раз, вдохнув прохладную свежесть вечерней Тартсы, женщина шагнула во двор своего дома.
- Что случилось? - удивленным тоном поинтересовалась Надлин.
- Нунни пытался пожарить картошку с грибами, - указав рукой в сторону плиты и сдерживая смех, ответил Мур, глядя на маму.
- А где он сейчас?
- На задке, моет сковородку.
Проходя мимо сына, она провела рукой по его светлым волосам, от чего испытала спокойствие, которого ей так не хватало. На заднем дворе, где сумерки сменялись ночной мглой, рядом с бочкой, что постоянно была наполнена дождевой водой, стоял Нунни и старательно пытался вычистить сковороду. Казалось, что его усердие слышала вся округа.
- Ну, давай! Чистись! Тупица! - ударив сковородой об бочку, он продолжил попытки избавить её от сгоревших грибов.
- Ты пробовал песком? - заботливым тоном поинтересовалась Надлин, понимая то, что воспользоваться кипятком и щелоком, он бы не догадался.
- Нет, - буркнул Нунни, продолжая оттирать мочалкой следы своей неудачи.
- Оставь на завтра, сейчас уже поздно, вам пора спать, - не осмеливаясь забрать у мальчишки посуду, она терпеливо ждала, пока он прислушается к её совету. Пересиливая желание, сделать по своему, Нунни положил сковороду рядом с бочкой и, всполоснув руки, пошел в дом. Не говоря ни слова, он сразу направился к себе в комнату. Зашедшая, в след за ним, Надлин, сказала Муру идти наверх и готовиться ко сну.
- Что с ногой? - заметив то, как её родной сын прихрамывает, она не смогла оставить это без внимания.
- Споткнулся. Ничего страшного, уже почти не болит. Нунни сказал, что завтра я даже не вспомню об этом, - поднимаясь по лестнице, объяснился Мур. Оставшись наедине с беспорядком, который был порожден благими намерениями, она вновь вспомнила слова Марты.
Перед тем, как зайти к ним в комнату, Надлин остановила рядом с дверью.
- Еще раз повторяю, последний. Ты сделаешь лучше, намного лучше! Нас ждет великое будущее, просто верь мне и не сомневайся, - голос Нунни был возбужденным и в то же время убедительным настолько, что даже она поверила бы во что угодно, разговаривай он с ней таким тоном. Выждав пару мгновений, женщина постучала в дверь. Скрипы детских кроватей, дали понять то, что ребятишки спрятались под одеялами, не желая расстраивать маму своим непослушанием.
- Пока вы не уснули, я хотела немного поговорить с вами, - женщина вошла в комнату и присела на стул, что стоял возле входной двери. - Вы быстро растете, в скором времени, вам будет нужно поступать в академию. К этому моменту, Глиффард уже вернется домой, так что я не останусь без поддержки, - предугадав реакцию Нунни, она глянула на него, наткнувшись на взгляд, источающий злобу. Не агрессивную злобу, а ту, что не готова принимать подобные предложения. - Поэтому, я хочу, чтобы вы начинали изучать грамоту, без которой вам будет сложно поступить.
- Мне это не нужно, - четко ответил Нунни, уставившись в потолок над своей кроватью.
- Ну послушай, - Надлин не бросала попытки переубедить его.
- Мама, - сев и свесив с кровати ноги, он продолжил, - я не пойду учиться, меня всему жизнь научит, главное не сидеть на месте.
- Да где ты этого нахватался? - отчаявшись, выдохнула женщина.
- Мой капитан так говорил, - понизив свой тон, ответил Нунни. Надлин не знала что сказать, она взглянула на Мура, который, с замиранием сердца ждал развязки, поглядывая то на маму, то на брата.
- Мы еще обсудим это, - поднявшись на ноги, женщина подошла вначале к кровати Мура, поцеловав его в темечко, а потом и к кровати Нунни, проделав то же самое. Черноволосый мальчишка не противился, но и никак не отреагировал на это, продолжая блуждать взглядом по деревянному полу.
Вернувшись к себе в спальню, Надлин приготовилась ко сну, но, так и не смогла заснуть в течение долгого времени. Отягощенная мыслями о том, как ей правильнее поступить, она, надев ночную рубашку, спустилась на кухню, чтобы сделать пару глотков воды. Еле заметный шум, доносившийся с заднего двора, привлек ей внимание. Выглянув в окно и присмотревшись, она увидела Нунни. Под звездным небом, он пытался оттереть сковороду, которая не давала ему покоя.